Возвращение Кейли

Возвращение Кейли
(Reunion with Kaylee)

Сегодня видел Кейли. Месяцев пять не виделись, с тех пор, как она укатила к семье в Вайоминг.
Месяцы эти она провела… прекрасно.
На семейном ранчо ее приставили к делу — поварскому. Когда болтали по телефону, Кейли обмолвилась, что на ней все десерты.
И похоже, она пробовала все, что готовит. Весьма активно.
Нет, это очень даже хорошо. По мне, так когда девушка любит покушать, а не просто питается ради поддержания организма, это всегда хорошо. А еще лучше, когда любовь к еде сочетается с улучшениями в фигуре. А у Кейли такие улучшения налицо. Весьма. Да.
Встретились на стадионе. Встреча выпускников, кругом финтифлюшки и нарядности. Кейли добралась на место к середине второй четверти, послала мне СМСку и я нашел ее у стойки с закусками, где мы и провели остаток игры.
Первые минуты полторы не говорили ничего, просто обнимались, и она пищала от радости. Я был рад не меньше, но… не совсем так же. Нет, я радовался, истинная правда. Только у меня слова в глотке застряли совсем не поэтому. Просто… одного обнимания мне хватило, чтобы больше ничего не говорить.
Собственно, оно-то и дало понять, как же Кейли за эти месяцы раздалась. На прощание мы тоже обнялись. Сейчас… сейчас все было совсем по-другому. Новые, более пышные изгибы, по которым так и тянуло пройтись обеими руками, погружая пальцы в теплый и мягкий слой дополнительной плоти, вскормленной пятимесячной диетой на тортах и пирогах.
Объятие длилось недолго, а «пройтись обеими руками» как следует я слегка опасался, мы с Кейли ведь «просто друзья и ничего более».
К черту это «просто друзья»… Впрочем… все равно ничего бы у нас не вышло, она типичная, архитипичная можно сказать «девушка с Юга», причем не из высшего класса. Не мой типаж, правда. Но когда я смотрел на нее… СМОТРЕЛ… и не мог оторваться… она вся такая… мммм...
Для протокола: Кейли и когда уезжала, «тощей» не была. Так, чуток упитанной — выпуклостей в самый раз, чтобы привлечь интерес. А сейчас она стала определенно пухлой, на грани пышности. Мягкий животик выпирал сантиметров на десять, наклоняться девушке стало нелегко. Бедра раздались вширь, что стало еще заметнее. когда мы присели. Даже лицо потолстело!
Потом Кейли отступила на шаг-другой, и я увидел ее полностью. Появился второй подбородок — симпатичненько; небольшой, только-только начал расти, но всякое большое дело начинается с малого.
На ней была серая маечка, открывающая прекрасный обзор на увеличившееся (вместе со всем прочим) содержимое декольте, а заодно плотно облегающая прикрытое ею пузико. Ну, почти прикрытое — когда Кейли наклонялась, краешек как раз показывался между майкой и джинсами. Тесными джинсами. Не как гусарские лосины, но достаточно тесными, чтобы швы под напором девичьей плоти слегка потрескивали, а над поясом нависали оформившиеся складочки.
Впрочем, первый взгляд на Кейли автоматически сосредотачивался в районе бюста — и там и застревал. Нет, все прочее тоже заслуживало всяческого внимания, однако номером первым оставались ее груди. Кейли и раньше не была обделена по этой части — круглые, упругие, идеальной формы, в общем, все такое. Сегодня мне открылась истина: у поправившейся Кейли бюст сохранил и форму, и идеальную упругую вздернутость. И все так же соблазнительно покачивался. Вполне достойный третий размер. В смысле, раньше был третий — потому что теперь старый бюстгальтер этого самого третьего размера отчаянно врезался тесемками в пышное тело хозяйки, но не в силах был вместить все, что предполагалось в него вместить...
Декольте у маечки не было таким уж глубоким, однако этот пятый (?) размер… в общем, скрыться ему там было негде в принципе. С каждым шагом эти волнительные полушария так колыхались — и хвала господу, Кейли как раз из тех активных девиц, которые не могут спокойно стоять на месте, так что все ее формы колыхались самым завораживающим образом.
Как давний-давний друг, я знал один фокус… в общем, Кейли жутко боится щекотки. Особенно по бокам, как раз в области талии. Дополнительная прелесть: пощекотать ее там — и она подпрыгивает, отчего немедленно начинают прыгать вверх-вниз ее внушительные сиськи. Ну и можно как следует взяться за упитанные бока...
Так я и сделал.
Для справки, добавить в медицинскую карточку Кейли: взяться там было за что. Сантиметра по три мягкой плоти, говорите? Скорее все тринадцать, а то и больше.
Встреча выпускников получилась очень удачным поводом для встречи, благо на стойке с закусками хватало всякой всячины. С игры мы ушли рано — смотреть там было не на что, в третьей четверти наших уже разнесли в пух и прах, — но пожалуй, половину всего времени мы провели именно в очереди к стойке. После второго гамбургера Кейли заметила, мол, наверное, зря это она, ведь надо блюсти фигуру… Судя по виду этой фигуры, со всей уверенностью могу заявить: блюдут ее не слишком строго. Девушка и сама явно не всерьез воспринимала собственные слова, слопав половину моего «полена» и большую часть начос. Собственно, поэтому-то мы все время и стояли в очереди — она продолжала экспроприировать с моей тарелки то одно, то другое, а поскольку я остался без обеда, то должен был хоть как-то подкрепиться.
Что до Кейли — судя по ее упитанному виду и раздавшейся талии, ей эти калории не так чтобы жизненно требовались; но с другой стороны, она и правда была голодная! Ну, по крайней мере до начос, а «полено» — в конце концов, когда еще такое попробуешь?
Осознав, что она смела свою тарелку и половину моей, Кейли сделала смущенную мордочку… и ослабила пояс, застегнув его на следующую дырку. Кстати, дырка эта была последней. Что-то мне подсказывало, что долго этому поясу на ее талии не жить...
Мы поболтали о ом о сем. Как мне осточертел этот городишко. Как ей понравилось в Йеллоустоне, какой стервой оказалась ее соседка на ранчо, и какой замечательной была тамошняя кормежка...
Насчет последнего я не сомневался. Какие уж тут подробности, одного взгляда на пышные формы Кейли достаточно. Она отвечала исключительно за десерты, пусть — но похоже, это ничуть не мешало ей приходовать по две-три добавки всех остальных блюд!
Дожевав мое «полено», девушка заметила:
— Уфф. С удовольствием бы еще взяла, но мне ж нельзя.
Очень хотелось ответить что-нибудь вроде: «кто сказал, что нельзя? Я говорю — можно!»
Но я ухитрился сформулировать иначе:
— А почему бы и нет? Мы столько не виделись, считай, что мы празднуем!
— Просто… да ты сам посмотри, куда уж мне! — она указала на собственный живот, приятственно округлый после двух гамбургеров, тарелки начос и полутора порций «полена». — Нельзя жить с таким пузом, надо срочно его сгонять.
Категорически не согласен. К таким округлостям да еще столько бы...
Но подобное так вот вдруг не заявишь.
— Праздник, Кейли. Праздник. Он нужен, чтобы радоваться. Ну так получай удовольствие!
Как бы глупо это ни звучало, аргумент прошел. Ну, почти. От «полена» она все-таки отказалась, зато соблазнилась плюшкой с корицей. Увидев эту плюшку, я сразу понял, почему в Миссисипи уровень ожирения один из самых высоких по стране — такой «булочки» хватило бы двоим на полный обед! «Полено», пожалуй, несколько калорийнее в пересчеты на граммы, зато размерами плюшка заметно перекрывала его. Ну и реакция Кейли порадовала.
— ЭТО они называют ПЛЮШКОЙ?! — озадаченно переспросила девушка, явно прикинув, сколько уже успела слопать до того.
Праздник, напомнил я, и она махнула рукой:
— Ну и ладно, значит, сегодня объемся.
Можно подумать, до того она морила себя голодом, а не слопала столько, что хватило бы средней африканской деревеньке. Упитанные формы девушки прозрачно намекали, что фразу эту она в течение последних пяти месяцев произносила практически ежедневно. До визита к семье в Кейли и половина нынешнего не влезла бы.
Со стадиона мы уходили ооочень медленно, Кейли со стонами обнимала живот и жаловалась, что чувствует себя беременной. В общем и правда похожа. Где-то. Если не очень присматриваться. К счастью для нас, и совершенно вопреки рекомендациям диетологов насчет «спортивного образа жизни», идти до машины Кейли оставалось всего ничего.
Устраивая ее в машине, я заметил пару интересных подробностей. Порядок она там не наводила давненько, на заднем сидении валялось штук семь пакетов из МакДональдса, как минимум одна коробка из-под пончиков и несколько конфетных оберток.
— Ну да, — поймала девушка мой взгляд, — с самого Висконсина не убиралась, уж прости.
То бишь это собралось за неполных три дня, оттуда ехать-то всего ничего? Интересно, интересно… с такой диетой, не вылезая из-за баранки, Кейли рисковала в конце пути вообще застрять в машине. Внушительно. Впечатляюще. И как я уже говорил, положительно способствует росту приятных выпуклостей.
Сама Кейли опустила спинку пассажирского сидения, чтобы дышать легче было, желудок-то переполнен. И не только дышать, как оказалось: в бардачке попался шоколадный батончик, который просто взывал «съешь меня!» — и Кейли не устояла. Плюс триста калорий, итого… впрочем, и так ясно, что «нормой» тут давно уже и не пахнет.
При этом, разумеется, девушка постоянно жаловалась, как она растолстела, и что не следовало бы ей даже смотреть на эти конфеты, а я отвечал «да ну брось, не такая ты толстая», что, разумеется, было наглой ложью — за пять месяцев она набрала килограммов этак пятнадцать, а только за сегодня слопала почти пять кило всякой калорийной снеди. Однако ложь сработала, и батончику вскоре пришел конец. Что ж, он ведь крошечный, как ты медленно его ни жуй, хватит едва ли минут на пять. Кейли гладила вздувшееся пузо, приподняв футболку и погружая пока-еще-тонкие пальчики в уже-вполне-упитанный животик. Слой сала между голой кожей и переполненным желудком составлял, по самой скромной прикидке, сантиметров десять.
Складки. Пышные, как перед Господом клянусь, сочные сдобные складки мягкой плоти, впереди и на боках. Да, я нащупал их, когда мы обнимались, а потом когда я ее щекотал, но сейчас… сейчас я все это изобилие наблюдал непосредственно, вблизи, я мог ИЗУЧИТЬ все это богатство, как оно выпирает, округляется, как эти волны плоти словно перекатываются, посчитать их...
Меня озарило и я в который раз повторил: «ты правда не такая уж толстая»...
После чего Кейли немедленно возжелала продемонстрировать, насколько срочно ей нужно худеть. Задрала футболку до груди, полностью обнажив шарообразное пузо, сгребла обеими руками самую нижнюю, то бишь самую внушительную складку, и как следует тряхнула ее, отчего все телеса Кейли содрогнулись и продолжали колыхаться одну… две… три… четыре… четыре секунды. И еще немножко.
Повисло молчание. А что тут еще скажешь, доказательство насчет «толстая или нет» неопровержимое. Четыре с лишним секунды колыхаться после одного не слишком сильного движения — это надо очень много лопать, напрочь забросив всякий спорт. Не то чтобы я этого не предвидел ранее, Кейли и прежде предпочитала сидяче-лежачий образ жизни, да и отсутствием аппетита отнюдь не страдала. Так что я можно сказать знал, что если она по-настоящему отпустит поводья, то вскоре будет так обжираться, что физически не сможет выбраться из-за стола. Знал, да. Но чтобы это при этом еще и выглядело столь привлекательно...
Дальше мы еще несколько часов катались по городу — просто так, Кейли изучала, что тут переменилось за время ее отсутствия, а я любовался ее сиськами, выпрыгивающими из футболки, когда машина подпрыгивала на понатыканных там и сям «дорожных полицейских». Кстати, это был первый и последний случай, когда я вознес хвалу нашей мэрии за их глобальный подход к «обеспечению безопасности дорожного движения».
Уже за полночь я уболтал ее «ну еще немножко подкрепиться, на посошок». А почему бы и нет, решила девушка, которую немного растрясло во время поездки и желудок вроде как не так сильно распирало. По крайней мере так она сообщила, с гордо-беременным видом направляясь в двери кафе-мороженого, хотя наверняка знала, что именно в таких местах талия неизбежно увеличивается в объеме.
При виде меню Кейли немножко поломалась, но мне без труда удалось уболтать ее на большой шоколадно-солодовый коктейль и «черепаховый» десерт на двоих. На двоих — в смысле, я его попробовал и еще пару раз облизал ложку, а «остаток» внушительной миски девушка успешно оприходовала сама. Разумеется, не быстро и не без новых жалоб на слишком тесные джинсы — а откуда бы взяться более просторным? — но с задачей она справилась. Я почти гордился ею. Первым делом, с трудом встав, Кейли расстегнула джинсы и облегченно вздохнула.
— Ну и пусть. Все равно поздняя ночь, и никто не видит, какая я обжора.
Ночь-то она ночь, но я — вижу, какая ты роскошная, великолепная обжора...
Кейли высадила меня у общежития уже во втором часу. Сказала, что и хотела бы зайти и еще поболтать, но пора домой, там все-таки родные ждут. Обидно. У меня в холодильнике как раз осталась коробка мороженого, с которой, я уверен, Кейли охотно свела бы близкое знакомство… ну, надеюсь, родные не станут морить ее голодом и поспособствуют дальнейшему росту ее роскошных, пышных форм!..