Вид на бассейн
Вид на бассейн
(Poolside Views)
В первый раз я увидел ее здесь...
Я жил с приятелем в пентхаузе. Для меня — слишком фешенебельное место, но его очень сильно небедные родители считали меня подходящей компанией, дабы любимый сыночек не стал окончательным заучкой и хоть немного «социализировался». Отказываться от предложения «жить как белый человек», оплачивая лишь свою часть по воде и электричеству, я не стал, и в итоге мне досталась просторная спальня-студия, отлично подходящая для удаленной работы.
Впрочем, любимым моим местечком стал бассейн на крыше с видом на городскую суету. Доступ имели все жители здания, но нельзя сказать, чтобы там была толчея, все равно «поплавать на крышу» выбирались только желающие себя показать богатенькие буратины из местных — а у реальных богатеньких буратин, в отличие от их сериальных образов, обычно заняты все сорок восемь часов в сутки.
К пятидесятиметровому бассейну и парочке горячих джакузи, разумеется, прилагался обслуживающий персонал, чтобы все это работало и было чистым и аккуратным круглые сутки. Я предпочитал сидеть чуть сбоку в теньке с книжкой или лаптопом, спасаясь под навесом от летней жары и наблюдая за народом.
Недельки через две я уже знал всех обычных гостей «бассейна на крыше». Кто-то постоянно постил в «Инстаграм» кадры себя-любимых или друзей-подруг в понтово-фешенебельном окружении. Кто-то приходил чуток расслабиться в обеденный перерыв, прежде чем вернуться за экран и отвечать на очередной миллион писем и звонков.
Сегодня, однако, на крыше появилась новая персона.
Фигурка вполне похожая на многих здешних подтянуто-стройных девиц, ничего заметно накачанного, но видно, что сия барышня нередко ходит в спортзал или на беговую дорожку. Хороший загар, этакая классическая коричневая корочка летних тротуаров Энджел-сити. Верх и низ подчеркнут неоновой зеленью бикини, прикрывающего лишь самый минимум. Однако, когда она двинулась к бассейну и повернулась боком, стало заметно, что филейная часть у нее чуток побольше, чем у девиц, обычно позволяющих себе столь откровенные ленточки бикини. Волосы — длинные, волнистые, темно-русые с парой золотистых прядей.
Я сперва решил, что она гостья кого-то из здешних и вскоре к ней присоединится основная компания, однако барышня разложила свои пожитки на одном из боковых лежаков, в стороне от прочих, и в бассейне ни с кем не говорила, просто наслаждалась прохладной водой и отдыхом от горячих солнечных лучей. И не блоггерша никакая, ибо телефон остался там же на лежаке. Может, ей повезло развить собственное успешное дельце? Ну или богатые родители купили ей тут квартирку, как и моему приятелю. Дальше я вопросов не задавал, просто наслаждаясь видом.
Остаток того лета она часто тут появлялась, всегда — одна, никому не составляя компании и не приводя с собой таковую.
А еще я заметил, как фигурка ее стала несколько меняться. Не то чтобы так уж сильно, за пару месяцев-то, но мышцы на животе потихоньку исчезали, и к концу сентября там уже был легкий слой жирка. Ну и прочие части фигуры также чуток пополнели, включая выпирающие окорочка, по сумме, я бы так сказал, килограммов семь-восемь, не больше, и в одежде этих добавившихся килограммов и видно бы не было, но я-то наблюдал за ней в бикини практически каждый день. И вид, скажу я, совершенно великолепный, по мне, так нет ничего лучше, когда красавица становится немножечко круглее в правильных местах.
Потом, увы, она надолго пропала. Я продолжал подниматься на крышу даже когда погода стала посвежее, как и положено осенью и зимой. Я-то с севера, для меня это далеко не холода, но изнеженные калифорнийцы иного мнения, их в открытый бассейн в такое время не загнать. И все же я не терял надежды увидеть ее вновь.
И надежда сбылась в апреле. Как раз когда народ снова начал появляться в бассейне — я так и не понял, они все это время сидели под крышей или куда-то уезжали и вернулись лишь сейчас; знаю, кое-кто из здешних богатеньких буратин по полгода проводят в других местах, возможно, то же было и с ней.
В общем, стоял приятный теплый вечерок, я засиделся позднее обычного. Народ приходил и уходил, в итоге у бассейна остался только я. На небосвод вышла луна, и подсветка бассейна и стеклянного парапета, наложенная на серебристый лунный свет, создавала забавное сочетание. Тут-то она и появилась.
Я только секунды через три понял, что это именно она, когда в полосу света попало ее лицо. Да, все те же темно-русые волосы и спокойные зеленые очи, что мне запомнились с лета… но это и все, что в красавице осталось таким, каким было.
За эти месяцы она изрядно располнела. Насколько именно — сложно сказать, на ней был цельный купальник, вполне успешно утягивающий расплывшиеся формы. Такой уж толстой назвать я ее не мог, но она уверенно двигалась в этом направлении. Килограммов этак под девяносто, а может, уже и за. Живот был утянут, а вот бюст подрос вполне заметно. Руки-ноги также приняли свою толику последствий от избыточных калорий, никакого промежутка между бедер уже не было.
Тут она заметила, что я наблюдаю за ней, и явно смутилась, ибо лицо сменило оттенок, нервничая, что в столь позднее время здесь кто-то есть. А я догадался, почему все это время ее не видел: просто она стала приходить поздно, когда посетителей уже нет, чтобы не демонстрировать случайным людям, что так поправилась.
Она быстро двинулась к бассейну, открыв мне замечательный вид на свои раздавшиеся окорока. Купальник, конечно, многое скрывал, но этого скрыть не мог никак. Стиснутая эластичной тканью плоть была местами тронута целлюлитом. Нет, лишний вес вовсе не портил ее привлекательности, я смотрел скорее на нее, а не в книгу. Лицо практически не изменилось, ни следа второго подбородка, может, щеки чуть попухлее стали, прибавилось исключительно ниже шеи — и я радовался, что стал свидетелем таких вот изменений.
После этого я намеренно стал засиживаться ночами, надеясь увидеть ее снова. Иногда мне это удавалось, иногда я уходил раньше — в конце концов, пялиться вот так вот невежливо и вообще. Однако я со всей определенностью мог сказать, что она продолжала набирать вес, к концу лета там уже заметно за сотню было. Я так понял, что она толстеет вполне намеренно, а может, ей в принципе все равно, что там показывают весы, и просто нравится сам процесс.
Несколько раз я наблюдал, как она приносит в бассейн пакет с какой-то снедью и, сидя на шезлонге, уписывает в один присест несколько бургеров и большой стакан шипучки, параллельно что-то просматривая на телефоне или с кем-то переписываясь, а потом идет поплавать.
В октябре она уже точно весила килограммов на двадцать больше, чем в апреле. Это ж надо жрать целыми сутками, чтобы так получилось. Но, господи-боже-мой, она от этого стала еще соблазнительнее. Утягивающий цельный купальник уже толком не мог скрыть выросшего пуза, а лицо таки проросло зачатками второго подбородка. Я видел, что ей стало труднее выбираться по лестнице из бассейна, и оставалось лишь гадать, что меня ждет к началу следующего теплого сезона.
Увы. Даже когда вновь потеплело и народ потянулся в бассейн, она не приходила. Я начал специально засиживаться вечерами, а потом за полночь, надеясь все-таки увидеть ее вновь. И — ничего. В конце концов я сдался и перешел на обычный свой график посещения бассейна, лишь изредка прихватывая ночные часы, ибо красавицы, на которую я положил глаз, больше здесь не было.
Так прошло все лето. И следующей весной — тоже ничего. Я сдался и махнул рукой, как говорится, бывает.
И лишь по чистой случайности мы встретились вновь.
Посреди ночи я проснулся от боли в спине — вероятно, потянул во сне. Весь день мучался, что ни делал — без толку, а вечером даже заснуть не смог. Наконец решил попробовать полежать в джакузи, говорят, помогает. Добрел до лифта, вылез на освещенную луной крышу и медленно улегся в округлую мраморную «купель» с горячей водой. Включил. Действительно, под расслабляющими мощными струями стало лучше.
И, открыв глаза, я внезапно увидел ее вновь. Она шла мимо бассейна к лежаку, чтобы положить туда все лишнее.
Хотя, пожалуй, уже не шла, а перекатывалась.
За это время ее невероятно разнесло. Не знай я, что она в прошлом активно набирала вес, пожалуй, и не узнал бы. Ее реально стало вдвое больше, я так думаю, килограммов под двести. А еще ее окружала незримая аура уверенности в себе.
Никакого утягивающего купальника — бикини пастельных тонов, которое и стройная барышня назвала бы откровенным. В ее случае напоказ были все складки сала сзади и на боках. Титанических объемов пузо скрывало весь низ купальника спереди, а сзади эти ленточки тонули промеж ее массивных окороков, так что есть тот низ или нет, вопрос, можно сказать, академический. Верхние ленточки с трудом сдерживали напор арбузных грудей. Лицо стало сплошь пухлым, никаких очерченных скул и челюсти — лишь круглые щеки и двойной подбородок. Правда, поменьше, чем можно ожидать от столь объемистой дамы, но все равно очень немаленький.
Когда она наклонилась, раскладывая свои вещи, и выпятила задний фасад во всем его могучем великолепии… в общем, только благодаря пузырькам мое возбуждение не было заметно со стороны.
А потом она двинулась к джакузи — в одной руке телефон, в другой контейнер с едой. Еле слышно пыхтя, втащила всю свою многопудовую тяжесть по небольшой лесенке, погрузилась в воду и довольно выдохнула, ибо ногам ее от этого явно стало легче. Положила контейнер и телефон на край джакузи и уселась прямо напротив меня. Разумеется, я не остался незамеченным, но на сей раз она ни капельки не смутилась, напротив, хитрой улыбкой встретила мой жадный взгляд, после чего открыла контейнер и пухлой рукой отправила себе в рот луковое колечко, потом еще одно, и еще, при этом продолжая смотреть на меня.
Я сдерживался как мог, но очевидно было, что она демонстрирует мне свою нынешнюю фигуру — ибо, доев все, что было в контейнере, она встала и огладила массивное, покрытое растяжками пузо. В джакузи было неглубоко, так что все это пузо находилось над водой буквально в полутора метрах от меня, во всей красе. Загар за эти годы пропал, кожа была бледной — все это время она явно не бродила под солнышком, а исключительно лопала как не в себя.
Развернувшись ко мне спиной, она игриво встала на коленки на сидение джакузи, вроде как занявшись телефоном, но при этом попятнанные целлюлитом ягодицы вздымались над теплой водой и раскачивались массивными шарами горячего соблазна, так и этак, недвусмысленно провоцируя меня. А у меня уже пар из ушей шел.
И спустя целую вечность — минуты через две, наверное, — она повернула голову и наконец заговорила:
— Нравится то, что видишь?
Я мог только кивнуть и неразборчиво-утвердительно хмыкнуть. Я хотел ее. Здесь и сейчас.
Игриво качнувшись в прежней позе, она развернулась, опустилась на сидение вновь и одной рукой указала на место рядом с собой, а второй похлопала по массивному пузу. И ухмыльнулась, жадно и пленительно.
— Тогда возьми.
И я подпрыгнул, отвечая на приглашение, губы наши слились, я весь сновно окунулся в горячие, тучные, мягкие прелести, обеими руками шаря, тиская, лаская и жмакая все ее многочисленные податливые складки, растворяясь в ее объятиях… Кажется, мы всю ночь обжимались там, на крыше, под луной.
И кажется, не разжимая объятий, переместились к ней в апартаменты, чтобы продолжить, не смущая обслуживающий персонал.
… Теперь мне уже нет нужды днями и ночами караулить ее у бассейна. Я теперь каждое утро вижу ее в постели, и весь день — на диване, поглощающей бесчисленные вкусности — что-то доставлено с курьером, что-то закуплено в магазине, что-то приготовил я. Моя ненасытная красавица, стратегически разоблаченная догола, всегда готова к продолжению банкета.
И я рад, что судьба свела нас с нею.