Ужин с Таней

Ужин с Таней
(Ein Essen mit Tanja)

Город нынче вечером словно вымер. Тучи, дождь, темнота. Но в свете того, что ожидает меня сегодня, все это совершенно неважно. Сегодня у меня свидание с Таней. Она хорошенькая: короткие светлые волосы, серо-голубые глаза и — если собеседник ей по душе — этакий задорный, завораживающий вид. И не только вид, как магнитом, манит меня к ней.
За последние пару лет Таня поправилась на сорок с лишним кило. Для таких, как я, это уже достаточный повод уделить барышне должное внимание. Прежде мелкая — метр пятьдесят шесть в прыжке — Таня была худышкой, даже самые узкие джинсы свободно болтались на ее тощих бедрах. А ноги и вовсе почти что кожа да кости. Узкая талия, плоский мускулистый живот, что редко встречается даже у спортивных девиц. И никакого лифчика даже на беговой дорожке, Тане его просто не на что было надевать.
Так-то она мне нравилась. Забавная, юморная и готовая подшутить даже над собой, умная и изобретательная. Но виделись мы достаточно редко. Почему? Разные пути: она болталась со своей компанией, я со свой. Когда время было.
И вот как-то вдруг однажды Таня начала полнеть. Я понятия не имел, почему. Впервые об этом я узнал из третьих рук, а увидев ее — сразу увидел эти лишние килограммы. Не то чтобы их было так уж много, но все, подумал я, в очень даже правильных местах. Когда симпатичная красавица вроде Тани начинает поправляться, мое внимание вместе с любопытством делают стойку.
И тем не менее, она снова куда-то пропала.
Несколько месяцев спустя до меня снова дошли слухи. Которое вновь возбудили мое любопытство и, не могу не признать, подкинули дровишек в костер моего воображения. Ее подруга утверждала, Тане-де совершенно плевать, что она недавно так заметно поправилась, более того, создается впечатление, будто она хочет стать еще толще — активно лопает что попало, не обращая внимания на потребление калорий. Если она и дальше будет вести себя как в последние месяцы, жаловалась подруга, разжиреет как Бог свят.
«Разжиреет как Бог свят». Слова эти эхом звучали у меня в ушах весьма долго. Как будет выглядеть растолстевшая Таня? Таня с массивными ягодицами. С широкими чувственными бедрами. С роскошным, упитанным круглым пузиком. С пышным сочным бюстом. С округлыми и мясистыми руками-ногами.
Мощные бедра, обтянутые тесными джинсами, а над ними мягкая складочка сала и шарообразное пузо, такой образ рисовался в моих грезах, а перед мысленном взором колыхались завораживающие круглые груди, распирающие тесную блузку...
Размечтался. У меня ж даже телефонного номера Тани не было, мы были знакомы, но не слишком близко. Хотя когда встречались, нам всегда нравилось болтать друг с другом.
Конечно, в следующие месяцы я Таню так и не встретил. Увы. И мои грезы потихоньку меркли под наплывом повседневности. Я встречался с другими девицами — милыми, стройными или не очень. С некоторыми удавалось пообщаться, с другими только приятно провести время в постели. Раз, от силы два. Скучные.
Несколько недель назад я оказался на скучной свадьбе кого-то из дальних приятелей — и скука вмиг исчезла, потому что я увидел Таню. Сияющая красавица изрядно раздалась вширь, как и предсказывала подруга.
Чувственно облегающее винно-багряное платье. Сочные круглые ягодицы. Широкие покачивающиеся бедра, которые так и тянет стиснуть обеими руками. Круглый, отчетливо выпирающий живот — нет, уже полноформатное пузо, которое тяжело выкатилось вперед, когда Таня устроилась на стуле. Глубокая волнительная ложбинка промеж роскошных грудей. И довольное, уверенное лицо, я весь вечер любовался ей и прикидывал, насколько хороши у нее при этом стали ноги.
И откуда взялось столько роскошного жирка, интересно?
Позднее Таня сказала, что я первый из ее прежних знакомых столь позитивно отреагировал на изменения в ее внешности. Само собой, при ней, и даже за спиной я не слышал никаких замечаний насчет «как она поправилась», но Таня имела в виду не это. Она имела в виду мой жадный пытливый взгляд, который словно сканером прощупывал каждый миллиметр ее волнующе мягкой и округлой фигуры.
Тане на этой свадьбе тоже было скучно, но для борьбы со скукой у нее имелось проверенное средство: еда. Так что она ухмыльнулась и нагрузила себе полную тарелку всякой всячины. В плане аппетита Таня решила, что свадьба очень-очень скучная. Мы беседовали, Таня ела. Долго. Перепробовала все, что выставили на столах: суп, мясо с овощами, макароны с подливкой, и конечно же, десерты. Наблюдать, как она с удовольствием отправляет в рот кусочек за кусочком, с удовольствием прожевывает и глотает, а потом тянется за следующим, и так несколько часов кряду — о, это было нечто.
Мы обменялись телефонными номерами, и следующие недели регулярно встречались. Ходили в кино. В театр. На рок-концерт. В итальянский ресторанчик. В греческий. Нам необходимо было познакомиться поближе.
Я узнал, как ягодицы Тани выглядят в тесных джинсах. Искристый орнамент на голубой ткани лишь подчеркивал великолепие ее роскошных бедер.
Я узнал, как ладно выглядит на Тане блузка-безрукавка с воротником-стойкой, которую она надела в театр. Большая грудь, умилительные складки на боках и животе — она умела подчеркнуть свои новые привлекательные стороны. И делала вид, что не замечает, как у меня срывает крышу.
До тела она меня не допускала. Хотя мне и хотелось как следует запустить руки в ее роскошные телеса. Но Таня лишь смеялась.
И продолжала расти вширь. Неудивительно, учитывая демонстрируемый ею аппетит. А демонстрировала она его всякий раз, когда мы где-то ели. Собственно, при каждой встрече.
И Таня совершенно не скрывалась, подчеркивая свою все увеличивающуюся полноту самым интересным образом. Юбки и штаны всегда туго обтягивали ее шарообразные окорока. Не стеснялась, если между джинсами и футболкой выглядывала полоска мягкого сала. Если ее живот лениво вываливался из-под подола. Блузки, футболки и кофточки всегда были чуть тесноваты и чуть коротковаты, так что это происходило частенько и само по себе привлекало внимание к ее телу, и притом не выглядело совсем уж нарочитым. Таня вовсю флиртовала, а я тонул в паутине ее чар.
Я нравился Тане. В смысле был ей симпатичен. Но нечто большее? Я как-то не думал о «большой и чистой любви», стащить штанишки с ее мягких бедер и стиснуть обеими руками ее мягкие ягодицы — мне этого хватило бы. Кто сказал «вам, мужчинам, всегда только этого и надо»? Да, надо, согласен. В Тане меня привлекал не только интеллект, у меня срывало крышу от ее пышного роскошного тела...
А потом — послание от Тани. Не по электронке. Старомодное, классическое письмо, в почтовом конверте, с марками, написанное от руки. Я глазам своим не верил. Кровь вскипела от гормонов. Желаю ли я после уютного ужина огладить ее мягкий живот? Желаю ли я всласть потискать ее большую задницу? Желаю ли оценить, как хорош стал ее бюст от усиленного питания? Желаю ли почувствовать, насколько мягко промеж ее бедер? Справлюсь ли я в постели со ста десятью килограммами роскошной женственности?
Я добыл из стола лист плотной бумаги и авторучку, подаренную кем-то в незапамятные времена, вдох-выдох, проверка, пишет ли, и ответил. Да, конечно, я охотно огладил бы твой мягкий живот — желательно, чтобы после сытного и роскошного ужина этак на три-четыре перемены блюд. Да, конечно, я охотно потискал бы мягкое-мягкое сало на твоей заднице. И конечно же, да, я с удовольствием проверил бы, какими пышными и тяжелыми стали твои груди. Что до мягкости твоих бедер — не гарантирую, что ограничусь только ими одними, но конечно же, охотно оказался бы промеж них. А насчет ста десяти кило — предложил доказать это на практике.
Собственно, доказать — и есть цель нынешнего вечера. От одной мысли о том, что ждет меня сегодня, в паху у меня все напряглось. Словно мне снова семнадцать.
Вхожу в итальянский ресторанчик. Таня уже здесь. Сияет. Великолепная. Макияж — даже не помню, чтобы она раньше красилась. Маечка на бретельках. Круглые плечи, пухлые руки. Груди как тяжелые спелые фрукты.
Улыбается мне. О, эти глаза-омуты. Пытаюсь не утонуть. А Таня, словно читает мои мысли, запрокидывает голову, плечи назад и выпрямляется во весь свой невеликий рост, выпятив и без того впечатляющий бюст. И снова ухмыляется. Губы цвета красного вина.
— Ты как, в порядке? Что-то вид у тебя напряженный, — смеется и касается губами краешка бокала с красным вином.
Брускетта, макароны, мясо, тирамису. Счет. Чем дольше длится вечер, тем больше растет мое напряжение. И предвкушение. И вообще.
Несколько тысяч калорий у Тани только за этот вечер. Она загадочно улыбается, отправляя промеж красных губ вилку за вилкой, ложку за ложкой. Чувственно жует, округляя щеки, глотает, отпивает глоточек вина. Завораживающая. Неудивительно, что она так растолстела. Разговор ни о чем. Таня наслаждается своим чревоугодием, она уступила этому греху, категорически не намерена с ним бороться и не чувствует ни малейшей вины по этому поводу, уписывая маленькие шедевры итальянской кулинарии один за другим. Столь невероятно спокойное отношение к еде подогревает мое воображение, а как сияют у Тани очи, когда официант приносит тирамису!
— Наелась? — спрашиваю.
— Пока да, — говорит Таня, обнимая меня за талию, пока мы идем в направлении ее апартаментов. Моя рука обнимает ее — как раз там, где мягкая складка на боку нависает над поясом джинсов, обнаженная задравшейся маечкой. При каждом шаге эти складки чуть покачиваются, поднимаясь и опускаясь. Вверх, вниз, вверх, вниз. Так же с покачиванием ее бедер скользит по ее боку моя ладонь. Притягиваю Таню плотнее к себе. Ее нежное пышное тело. Хочу. Хочу почувствовать, каковы на ощупь все эти жиры. Огладить, облапать, поцеловать, зарыться в них лицом. Сейчас.
Хватит с меня этих торчащих мослов таза, гребенки ребер и накачанных гимнастикой мышц живота. Таня роскошно пышная. Никаких мослов, никаких ребер, никаких мышц на животе не видно и даже не чувствуется на ощупь. Слошная мягкая плоть, сплошное сало. Везде.
Тесные джинсы. Ее выпуклости распирают тонкую ткань. Бедра завораживающе манят. Между ног — ни малейшего просвета, наоборот, бедра трутся друг о дружку, вынужденно прилегают друг к дружке. Каково это, быть промеж них?
Маечка облегает как перчатка. Подчеркивает роскошный живот и тучные бока. А сверху изобильный бюст. Глаза разбегаются. Сейчас я запущу руку ей под майку. Сперва почувствую ее жиры, мягкие и теплые, затем нащупаю округлую тяжесть груди...
Пришли. Таня ищет в сумочке ключи, обнимаю ее сзади. Мягкие ягодицы прижимаются к моему паху. Наслаждаюсь ее мягким животом, чувствую, как плотно упакованы роскошные жиры в тесную маечку...
— Потерпи чуть-чуть, — хихикает Таня, и наконец отпирает дверь.
Начинаю было стягивать с нее маечку, чтобы насладиться всем этим роскошным телом без столь досадной помехи. Таня, захлопнув дверь, бросает ключи и сумочку на тумбочку и пихает меня в направлении ванной комнаты. Чувствую, как ее мягкое пузико чувственно трется о мой живот. Губы смыкаются в поцелуе. Руки мои странствуют по ее спине, ощупывая роскошные мягкие складочки и подушечки, сжимают тяжелые и большие ягодицы. Прекращая сию эскападу чувственности, Таня, тяжело дыша, отрывается от моих губ, берет меня за руку и затягивает в спальню...