Трина: детство, отрочество, юность

Трина: детство, отрочество, юность
(Trina's Teen Days)

Трина скучала. Занятия в школе закончились, народ разъехался на летние каникулы, гулять — жарко, а заняться решительно нечем. От скуки она открыла холодильник и добыла початую тубу мороженого, отковырнула немного и наполнила себе вазочку. Вкусно. Десять минут спустя, облизав последние капли, она решила, что можно взять еще, и взяла. А потом еще. И к вечеру мороженое как-то само собой исчезло.
Родители то ли не обратили внимания, то ли просто решили ничего не говорить, но назавтра мама, затариваясь продуктами, принесла новую тубу мороженого. Которая также быстро исчезла. Списки «чего купить» составляло скопом все семейство — родители, старшая сестра Трейси и мелкий Тревор, — так что мама, скорее всего, просто решила, что дети просто слопали мороженое, жарко же. В общем да, только «Дети» — это одна Трина и была, но никто и слова ей не сказал.
В свои десять лет Трина была не просто худой, а тощей аки шпрота. Вопрос лишнего веса в ее голове просто не умещался. Но вот именно тем летом, как она вспоминала потом, она чуть ли не впервые осознала, что такое — еда, и какое удовольствие от нее можно получать. Если родители не против, ей-то чего? Просто сидеть и пялиться в зомбоящик — скучно, с тарелкой вкусняшек валяться на диване куда веселее. Кроме того, тогда она никаких перемен в себе и не заметила, просто для Трины это оказалось новым приятным занятием, не более того.
А в конце июля ее впервые отправили в лагерь. Там все было строго по распорядку: ранний подъем, зарядка, завтрак, затем кружки — шить, клеить, лепить, строгать, рисовать и так далее, — и пешие походы, игры, обед, бассейн, отдых, полдник… Все это было весело, и игры на свежем воздухе всегда пробуждали у детей аппетит. К концу двухнедельной смены Трина съедала не только положенную порцию, но и бегала за добавкой, и еда для нее стала не просто регулярным явлением, но тем, чего она с нетерпением ожидала. А еще ее дразнили «шпротой копченой», впрочем, дразнили в лагере практически всех, беззлобно, но метко.
Но Трина и правда отметила, что почти все девочки в лагере тяжелее, чем она. При росте метр сорок три Трина весила всего-то тридцать два кило. И разглядывая себя в ростовое зеркало в родительской спальне, она впервые отметила — а ведь и правда шпрота, кожа да кости, и очень мало что еще. Все ребра напоказ. Влезла в одно из маминых платьев, подложив в верхнюю часть несколько скрученных платков. Гораздо лучше, решила она, глядя в зеркало. Затем запихала под платье еще и подушку и затянула пояс. Ну вот, теперь это уже не вихрастый пацаненок, а женщина, совсем другое дело!
— Мне нужно поправиться, — решила Трина. — Это вроде бы несложно, просто надо больше есть.
И с привезенным из лагеря аппетитом она взялась за дело, начав также экспериментировать. Скажем, не просто ела на завтрак кашу или яичницу, а брала к этому еще и будетрброд с вареньем. Не просто вкусно, а еще и сытно. Потом таких бутербродов стало два. А потом еще парочка на второй завтрак, когда родители уходили на работу. И конечно же, не на сухую, а с кружкой молока. И мороженое на полдник. Помогло ли это? Не очень: к концу августа на весах оставались все те же цифры.
Далее вновь начались занятия. Трина вставала рано, как в лагере, завтракала и шла в школу. Где и выяснила, что успевает проголодаться хорошо до обеда, а потому принялась, не сообщая родителям, навещать школьную столовку, где ей полагался бесплатный бургер или мини-пицца. Ну и конечно же тот пакет с бутербродами, который давали с собой в школу, тоже отправлялся по назначению. А после уроков девочка возвращалась домой и наслаждалась любимым мороженым — одной большой миски как раз хватало. А ближе к вечеру она помогала старшей сестре готовить ужин к приходу родителей, Трейси была рада помощи и совершенно не возражала, что приготовленного стало больше, так что Трине как раз хватало для добавки. Аппетит ее с теми тренировками, которые с лета прошел желудок, определенно вырос, да и обмен веществ приспособился к усиленному питанию — в ее теле начали создаваться новые клетки, в которых запасалась энергия; разумеется, в свои десять с двумя хвостиками Трина о подобных вещах понятия не имела.
Через несколько месяцев ребра у ее отражения уже не проглядывали. Для Трины это стало явным признаком, что она действительно чуток поправилась. Не сильно, но заметно, да и одежда стала тесновата. Однако поскольку она была счастлива и хорошо училась, мама без тени сомнений купила новые шмотки «растешь, доченька». Доченька же просто радовалась, что вопрос растущего веса ни у кого не возникает и ей ничего не приходится объяснять, и мама, похоже, не в курсе, что перекус после школы — это уже не «вдруг захотелось», а полноценная регулярная трапеза, миска мороженого с бананом или собственноручно испеченный пирог. К концу шестого класса Трина подросла на два сантиметра, до ста сорока пяти… и на девять кило, уверенно видя на весах «41».
Тем же летом она познакомилась с Рондой, новая подружка была того же роста, но килограммов этак на пятнадцать поупитаннее. Она ввела Трину в мир компьютеров, доселе знакомый девочке лишь по журналам и умным книгам, которые она полагала слишком занудными, чтобы читать. Интернет в те года в их глубинке еще оставался диковинкой, а вот видеоигры — другое дело, и подружки часами зависали над всеми версиями «Братьев Марио» и свеженькой «Легендой о Зельде». Мама Ронды, сама дама более чем нехуденькая, с удовольствием привечала у себя гостью и всегда обеспечивала девочкам целую гору домашней выпечки. Килограмма три за лето Трина от такого питания точно поправились, Ронда, впрочем, не меньше, окончательно перейдя в категорию колобочков, но это никого не напрягало.
Пройдя медосмотр в начале нового учебного года, Трина уверилась, что ее рост в сантиметрах теперь ровно на сто превышает вес в килограммах, сочла это нормой, благо никаких проблем врач не выявил, и продолжила поглощать вкусняшки. Официально вписала в перечень хобби «кулинария», причем она действительно неплохо готовила, и регулярно копалась в библиотеке в поисках экзотических рецептов. О диете и разумных самоограничениях с ней по-прежнему никто и не говорил, да она и не послушала бы, скорее всего. Ронда осваивала швейное ремесло и делилась секретами профессии, взамен Трина обучала ее хотя бы базовым кулинарным премудростям, а то глупо ведь голодать, имея полную кладовую ингредиентов.
А еще она начала регулярно взвешиваться, но из совершенно иных сообращений: Трине совершенно не хотелось вновь становиться худой. Вроде даже фобия такая есть, «боязнь похудеть», пожалуй, у девочки до такого еще не дошло, но при одной мысли о том, чтобы урезать размер порции, ее буквально мутило. Зато она теперь знала, что вчерашние пироги в соседней булочной отдают за четвертак «чтобы не выбрасывать», что по вторникам в местной пиццерии за четыре-девяносто пять выставляют большую пиццу с курятиной под соусом мохо, а в окрестных заведениях быстрого питания в разные дни бывают дежурные блюда за девяносто девять центов, и среди них хватает весьма даже сытных. К этому времени Трина уже потихоньку подрабатывала сиделкой с мелкотой и имела собственноручно заработанные карманные деньги, так что раза три в неделю выделяла на такие вот «исследования» на полдник, перенося свое мороженое на перед сном.
Продолжая расти как ввысь, так и в ширину, среднюю школу она закончила с ростом метр пятьдесят шесть и весом шестьдесят четыре кило. Круглый животик и бедра распирали джинсы, а блузка не очень скрывала складок сала на боках, но Трина ничего и не собиралась скрывать. По лицу и пухлым рукам и так было видно, что она девочка нехуденькая, однако она этому обстоятельству совершенно не огорчалась и в своей внешности ее пока все устраивало. А еда вообще была лучшим психотерапевтическим средством от всего на свете, и зная, что Трина любит и умеет возиться на кухне, многие родители доверяли ей не только сидеть с детьми, но и готовить ужин на всю семью, открыв доступ к холодильнику.
Такими темпами все и продолжалось, в старшей школе девушка завела достаточно друзей-приятелей, чтобы вести активную социальную жизнь. И неважно, что к десятому классу она уже весила около восьмидесяти кило при росте метр шестьдесят — никаких комплексов, как у многих других упитанных девиц, у нее не было. А на попытки вывалить на нее треволнения по поводу диет отвечала лишь «я рада, что я — это я, а не те, кто каждую секунду переживает по поводу собственного веса»… Опять же лучшая подруга Ронда как раз перевалила за сто, а у самой Трины наконец-то начал нормально расти бюст — в общем, жизнь хороша и не приставайте с такими мелочами.
Она этого тогда еще не осознавала, но именно на этом этапе ей открылся один из основополагающих принципов жизни. Те, с кем стоит считаться, смотрят не на твои габариты, а на твое отношение к окружающим. Секрет обаяния Трины был в том, что она всех и каждого выслушивала с неподдельным интересом, и именно ее заботу и доброту запоминали и ценили.
… Сегодня она, конечно, рассказывает, что тогда была слишком молода, чтобы понять, что именно происходит. Тогда, мол, она просто готовилась к колледжу, а о парнях особо и не задумывалась, но уж если ее приглашали на свидания — без вкусного десерта она ни разу не уходила. А парням, похоже, по душе было именно то, что барышня не перебирает насчет еды. Учитывая отношение Трины к данному вопросу, нетрудно предвидеть, что было дальше — на выпускном балу при росте метр шестьдесят два она весила уже сто три кило.
В отличие от многих других, в колледже Трина сильно не поправилась, балансируя в районе ста пяти. Никаких диет, просто она нашла себя и уже не беспокоилась ни о чем, сосредоточенная на учебе. Благополучно вышла замуж, обзавелась двумя детьми, и сегодня она все такая же — метр шестьдесят четыре босиком, около ста десяти кило живого веса, воплощенное здоровье и никаких мыслей о диетах.
… Такая вот история моей сестры Трины.
Ее я и вспоминаю всякий раз, когла моя жена в очередной раз начинает плакаться, что набрала очередные пару кило...