Толстая любительница толстых

Толстая любительница толстых
(True confessions of a fat ffa)

В первый раз, помню, во мне что-то щелкнуло, когда во втором классе учительница читала нам вслух «Паутину Шарлотты», и как раз когда шел эпизод, где Крыс Темплтон на ярмарке обожрался и растолстел — меня бросило в жар и изнутри защекотало совершенно непонятным тогда образом. Кажется, ни у кого больше так не было.
Потом подобное случалось еще несколько раз: как только на экране какой-нибудь персонаж активно набирал вес, меня охватывало странное чувство. После «Облачно, возможны осадки в виде фрикаделек» я то и дело фантазировала, как с небес валятся громадные количества еды, и все вокруг обжираются блинчиками, макаронами и мороженым.
В подростковые года я начала думать о том, каково это — обнимать пухлых мальчиков. Каково это — вжиматься в их мягкую плюшевость? С моим чрезвычайно стеснительным характером, даже когда я подросла и фантазии уже не ограничивались объятиями, увы, я едва могла набраться духу, чтобы с этими мальчиками реально заговорить. Особенно в период влюбленности.
Один случай помню во всех подробностях. Классе в девятом это было, я тогда влюбилась в пухлого, по школьным стандартам, парня, весил он, наверное, под девяносто кило, карие глаза, каштановые волосы, милаха такой. И вот однажды я случайно увидела его старшего брата — один в один, только килограммов на сорок потяжелее. Тут меня и накрыло, реально.
Дальше я уехала в колледж, где избавилась и от стеснительности, и от прочих недостатков, в каковые включила и девственность. Первый мой парень, правда, вовсе не был толстым, напротив, тощий недокормыш. Уж не знаю, что там у него дома было, но за первый курс он чуток отъелся до нормы, я-то фантазировала, чтобы он поправился еще больше, чтобы отрастил живот, который начнет вываливаться из джинсов, однако он дальше семидесяти пяти так и не вырос, и мои фантазии только фантазиями и остались.
А вот я сама за это время как раз и раздалась вширь, размера примерно до пятидесятого. Сочный пышный бюст, обильные бедра, вес прыгал туда-сюда в районе восьмидесяти. Я знала, что килограммов двадцать мне нужно скинуть, однако мягкими округлостями своими втайне гордилась.
На втором курсе мы с моим прежним парнем расстались, какое-то время я оставалась одна, прикидывая, что-как, а затем сошлась с другим — кто кого подцепил, сложно сказать, — который весил под сто двадцать кило. И секс сразу стал совершенно другим: мне вдруг ничего не нужно было воображать, у него уже были все выпуклости и складки, о каких я мечтала. И мне жутко нравилось, как его живот трется о мой.
После этого я встречалась только с толстыми парнями. Сто двадцать, сто тридцать, сто сорок, сто семьдесят кило — в общем, «слишком толстых» ни разу не попалось, — однако в силу разных причин, отношения эти скоро прерывались.
*
Закончила колледж, перебралась за город, разумеется, купив себе машину — и как следствие, почти перестала ходить пешком. Дальнейшее понятно. Однажды решила стряхнуть пыль с весов, и когда на экране высветилось «101» — у меня промеж ног все вмиг промокло.
В голове закружилось: а что, если я сама целенаправленно начну толстеть?
И я начала.
Купила четыре пончика и слопала сразу все. Сделала коктейль из жирных сливок и заправки для торта (где-то вычитала). Я ела, лопала как не в себя, объедалась до отвала. Живот становился все больше, и я играла с ним, стоя перед зеркалом, такой мягкий, пухлый… Штаны пятьдесят второго размера уже не застегивались. Одежка требовалась «два икса», не меньше.
Доросла до ста двадцати. Я обожала свои мягкие и обильные формы. Живот разделился на две складки, верхняя особенно заметно вздувалась, когда я обжиралась по самое не могу. Я фантазировала, чтобы эта самая складка стала более заметной, чем мой солидный бюст, выпирала бы больше и сильнее. А нижняя складка сала чтобы наироскошнейшей подушкой заполняла бы мои коленки, когда я сижу...
Мне нужен мужчина. Чтобы и сам был толстый, чтобы любовался, когда я пускаюсь во все тяжкие, чтобы целовал красные следы резинки трусиков, что врезаются в мою нежную плоть, чтобы подсовывал мне очередную тарелочку десерта, кормил с рук, помогал бы вырасти еще больше, еще толще...
*
Сегодня во мне сто двадцать четыре кило. Обхват груди — сто двадцать два, под грудью — сто тринадцать, верхняя складка живота сто семнадцать, талия сто четырнадцать, а самая широкая часть, там, где бедра и нижняя складка живота — сто тридцать восемь сантиметров. Чувствую себя невероятн соблазнительной и желанной, ну и раскормленнной так, как я и не мечтала десять лет назад. Но сейчас, сейчас, зная, какой это кайф — как я могу остановиться? Я мечтаю лишь о том, чтобы встретить большого и толстого мужика, который поможет мне набрать вес, чтобы я стала тяжелее него, хотя и буду на голову ниже. Мой живот, когда я влезу сверху, окутает его и прижмет к кровати, о, мы будем невероятной толстой парочкой, безудержной и прожорливой.
Я умею раскармливать, правда, опыт у меня лишь с одной всячески поддерживающей сие начинание персоной. Которая я сама.
Так, что я слопала сегодня? Шесть шоколадных кексов, каждый по триста калорий, это тысяча восемьсот. Потом два громадных шоколадно-клубничных коктейля, это еще тысяча двести. Потом суши… уфф, даже не знаю, сколько там вышло, но явно больше двухдневной нормы. И это я еще не ужинала. В общем, завтра весы вполне могут показать уже сто двадцать пять.
Я вся — слошные жиры и округлости. И между прочим, на этой неделе я не впервые вот так вот отрываюсь. Как насчет дорасти до ста тридцати? Насколько сильнее будет свисать живот? Я буду переваливаться с боку на бок еще сильнее? Все может быть… однажды узнаю наверняка.
*
Год назад это было, доросла до своего максимума в сто двадцать пять с половиной кило — а потом, увы, вмешалась суровая действительность и я скинула вес обратно до ста восемнадцати. Ну и подумаешь. Жизнь как жизнь. Я отказалась от уличной снеди, урезала дозу сладкого, готовила сбалансированные блюда. Набирать вес было забавно, однако это дело осталось в прошлом, повторяла себе я.
Вот только… не осталось.
На работе завал, готовить некогда, заказала с курьером привычную ранее снедь. Бургеры, жареная картошка, курятина, лимонад. Почему бы и коктейль не добавить? И чувстувуя, как меня распирает от всего съеденного, я вновь, как и раньше, буквально потекла. Захотелось повторить. Две порции макарон с сыром, добавить сверху тертого чеддера и толику перца, смешать в большой миске? О да! Громадный бисквит со свежей клубникой, шоколадным пудингом, взбитыми сливками и вишневым топпингом? Давайте сюда! Полный контейнер «Тако Белл» и молочный коктейль сверху? Легко! Двойная порция листового пирога, почти тысяча семьсот калорий? Со странным чувством завершенности я уплетаю его до последней крошки. В офис притащили коробку на дюжину пончиков? Да если я слопаю три, никто и не заметит...
Вот последнее — это звоночек. Прошлая фаза «обжорства», когда я за три месяца пятнадцать кило набрала, совершенно роскошная вышла зима, — все это было наедине с собой, мои личные фантазии — мое личное дело. А сейчас я сижу в офисе, круглый живот мой прячется под столом, и когда никого рядом нет, я его поглаживаю, ласкаю, пощипываю складки на боках...
Есть еще один звоночек. Я что-то начала залипать на видео сверхгабаритных дам — сто сорок, сто шестьдесят, сто восемьдесят кило, а может, и больше. Животы как водопады жира, лодыжки и коленки — сплошное сало, руки пухлые как подушки, бедра шириной в двойное кресло, филейная часть оттопыривается полкой, в двери приходится проходить боком… По сравнению с ними — я так, мелочь пузатая, да, я толстая, но не настолько толстая.
А ведь можешь быть и такой, звучит вкрадчивый шепоток. Просто ешь так, как было прежде, лопай так, как ты любишь, и у тебя скоро живот вырастет до колен. Это ведь так просто.
Месяц, и на весах снова сто двадцать.
Я ждала, что проснется голос разума. Ни фига.
Увидела сегодня на распродаже в кондитерской штрудель. Не ломтик — цельный, больше килограмма. Купила. Слопаю с мороженым, подумала я. Нет, мороженое, жирные сливки и шоколадный порошок лучше пойдут в блендер, пусть будет коктейль. Голос разума не проснулся и тогда, когда я задумчиво бродила между стеллажами, прикидывая, в котором из видов шоколада больше калорий...
Настроила камеру и сожрала сперва весь пирог, жадно отламывая куски руками, а потом облизывая их. Затем выдула полную чашу коктейля — две с половиной тысячи калорий. Пыхтя, огладила раздувшееся пузо. Пересмотрела двадцатиминутный ролик от и до. Голос разума и не пикнул.
Пузо как шар, тугой и тяжелый. Надела свитер с поясом, чтобы подчеркнуть, какая я круглая, и разбухшая. Не ощущаю ни тревоги, ни стыда. Мне хорошо. Когда-то у меня была стройная талия и большой бюст. Даже когда вес перевалил за сто. Но сейчас живот примерно на равных, по крайней мере, в таком вот обожравшемся виде. Выгнуть спину, так он еще больше выпирает. Вперевалку прошлась вокруг квартала, чувствую себя и выгляжу — тяжелобеременной, икаю каждые два шага. Как же мне нравится, что я такая обожравшаяся, такая толстая...
А что дальше? Кажется, скоро будет следующий шаг. Морально — я уже готова встать в ряды этих сверхгабаритных, которые сто сорок и далее. Физически, я знаю, это безумие, но… Я уже воображаю, что я поперек себя шире, что я не только два, а три и четыре икса переросла, что заменила на унитазе сидение специальным бариатрическим, что повстречала своего бывшего, который уже за двести, и оказалась толще него, что у меня повсюду красные растяжки, потому как я толстею невероятно быстро, что пузо свисает до колен и вечно отовсюду вываливается, ибо ни в одну одежду не влезает, что меня кормит, ласкает, холит и лелеет тот, кто помогает мне пережить все сомнения насчет стоит ли и дальше сползать в омут безудержного ожирения...
Сейчас — это игра воображения, да. Но сливки и мороженое в холодильнике и в морозилке шепчут мне: давай повторим завтра, и послезавтра, пусть ты будешь такой же объевшейся всю неделю, весь месяц… Делай то, что тебе так нравится. Ешь. Расти. Толстей.