Та, что в зеркале
Та, что в зеркале
(Die Frau im Spiegel)
Она — та, что в зеркале — не всегда была такой счастливой. Ты тяжко трудилась, вызывая в ней ощущение, что она недостаточно хороша — недостаточно хороша для тебя, да и для других тоже. Бесконечные часы в тренажерке, диеты «без углеводородов», голодание, активные упражнения, чтобы обеспечить промежуток промеж подтянутых бедер… все это так далеко в прошлом. Теперь, вернувшись с работы, ты сразу плюхаешься на кровать со стаканчиком мороженого. Пружины скрипят, наверняка радостно приветствуя тебя, как же иначе?
Ты доедаешь мороженое, выскребая стаканчик дочиста и облизав ложку. Чувствуешь, как все это уютно устроилось у тебя в желудке, и ухмыляешься. Ерзаешь, чувствуя, как колышется сальце на боках. Поднимаешь ноги к потолку и резко опускаешь их на матрац, отчего у тебя ходят ходуном даже те места, которых когда-то не было и в помине. Снова смотришь в зеркало. Решетка ребер, пресс, упругие тренированные мышцы? Их больше нет, везде сплошное сало. Пять месяцев без тренировок, пять месяцев диеты «ем все, что пожелаю и сколько захочется». Отражение ухмыляется в ответ, отправляя в рот слоеное печенье с шоколадом и сливками. Там, по ту сторону зеркала, ты видишь только женщину, которая больше уже не управляет своим аппетитом.
Ты мягко улыбаешься. Да, именно эту женщину видят окружающие, когда ты отправляешься за добавкой во время обеда. Раздавшуюся вширь талию. Разбухшие бедра. Округлившееся лицо, которое расплывается в улыбке, поглощая бесконечные кусочки сочной индюшатины, тушеной картошки и жареного риса, пока твой живот становится все круглее, все обильнее, все толще.
Все толще. Вот оно, твое кредо. Вот твоя стезя. Все толще, все шире, все объемистее. Зрачки расширяются, дыхание учащается...
Платье. Долой. Ты встаешь, твой живот при этом активно покачивается, и разоблачаешься, теплая волна подхватывает тебя и несет… расстегиваешь молнию, пуговицы, крючочки, сбрасываешь на пол лифчик, вылезаешь из трусиков, гордо встав перед зеркалом нагишом… ахх, вот так-то лучше. Поворачиваешься боком, еще раз любуясь отраженными в серебристом стекле свеженабранными тридцатью килограммами. Бюст гордо вздымается при каждом вздохе, живот трепещет. О да. Губы складываются в мечтательную улыбку. Этот момент нужно запечатлеть...
Дотянуться до телефона. Щелк. Готово.
***
Та барышня на фото не всегда активно потакала своим порокам. Сперва ты это делала тайком: украдкой хрумкнуть печеньку из ящика стола, тихо заточить шоколадку по пути домой. Аккуратно подобранный гардероб даже заставил шефа задать вопрос — нет, ты не беременна. Но несколько недель спустя понадобилось поменять шмотки, чтобы скрыть раздувшийся живот. А потом еще раз. И еще...
Сперва ты не сумела застегнуть сидевшие в облипку джинсы. Затем бюст стал рваться наружу из блузки. Пуговицы выдержали. С трудом.
Ты продолжала есть.
Груди начали выпирать из чашек лифчика. Лямки врезались в мягкое сальце у тебя на спине и плечах.
Ты стала есть еще больше.
Рукам стало тесно в рукавах футболок, а филейной части — в трусиках. Ты продолжала набирать вес и толстеть… и обзавелась гардеробом попросторнее.
Сытный завтрак — постоянно. Двойной обед с большим десертом — норма. Неудивительно, что тело твое продолжало расти вширь, учитывая количество потребляемых калорий, раза в три больше, чем рекомендовано. Но это же втрое лучше для тебя, правда ведь?
Ты чувствовала на себе сторонние взгляды, разрастаясь вширь. Треснувшие швы, смущенные извинения — это не очень-то помогало сохранить образ той спортивной девчонки, какой ты когда-то была. Ты просто сидела, прикованная к креслу и сложив руки на животе, пытаясь подавить волну радости, отражая вежливой улыбкой исполненные жалости взоры, когда ты случайно роняла вилку и кто-то ее поднимал, положив обратно на стол. Ну конечно же, тебе нужна помощь. Ты ведь набрала еще сорок кило, нельзя же заставлять настолько габаритную персону ползать под столом...
***
Ты благодарно кивнула на предложение принести из твоей машины сменную шмотку, передав подруге ключи — вот только ты забыла, какой у тебя там бардак. Да, ты сохранила остатки достоинства, тебе не пришлось самой ковылять на стоянку, прикрывая руками прореху в штанах, каковые треснули прямо по заднему шву — вот только судя по лицу подруги, которая принесла валяющиеся в багажнике сменные спортивки, она поняла все. Трудно было бы не понять. Гора смятых коробок, картонок, оберток и фантиков на заднем сидении, заваленном по самые окна, сама по себе ответ на незаданный вопрос. Ты пообещала себе, что приведешь все в порядок. Однажды. Когда-нибудь.
Джинсы сменились эластичными спортивками не единоразово, нет. Навсегда. Ты это знала. Знали и все остальные. Больше тебе никого не обмануть. А раз так, не было больше смысла есть украдкой, прятаться в раздевалке или уборной, чтобы схомячить сладкий батончик. Теперь на столе у тебя открыто стояла коробка с выпечкой. И несколько запасных в ящике стола. Ты съедала по четыре коробки в день. Это в дополнение ко второму завтраку, обильному обеду и полдничному тортику.
Теперь ты толстая. И продолжаешь толстеть. И наслаждаешься этим.
Мусор из машины ты выкинула, когда гора стала перекрывать зеркало заднего вида… но с тех пор там снова поднакопилось изрядно из того же источника. Охваченная пламенем чревоугодия и наслаждения, ты просматриваешь свою персональную картинную галерею, второй рукой отправляя в рот жареную картошку. Это уже третий пакет. Дождаться, пока ты приедешь домой, не позволяет голод. Надо поесть.
Разворачиваешь телефон, улыбка, очередной кадр очередной горсточки вкусняшек, которая как раз отправляется в твой разинутый рот. Ты смеешься. У тебя всегда под рукой имеются какие-нибудь вкусняшки. Вот, целая картинная галерея доказательств.
Прожевав, ты открываешь свой форум и выкладываешь туда очередной кадр.
Пусть весь мир знает, что ты с собой сотворила. Вот, фотохроника событий. И пусть догадывается, что будет дальше.
Загрузка. Готово.
***
Та барышня с форума не всегда была такой ленивой. Ты объедалась до отвала по нескольку раз в день, намеренно увеличивая размер порций, намеренно увеличивая собственные мягкие обхваты. Еще сорок кило. Даром это не прошло. Ты уже и по лестнице толком подняться не можешь, не вспотев. Прогулки стали адом, вылазки в некогда любимые горы — забылись как страшный сон. Тебя едва хватает самостоятельно дойти до супермаркета.
Малейшие физические нагрузки, и у тебя все болит. Тебе все равно, как будто так и надо. Валяться и лопать — это ты умеешь прекрасно, а все остальное побоку. Все равно теперь все делается через комп. Фильмы, игры, заказ одежды по размерам — эластик, разумеется. И заказ еды с курьером. Ее тебе нужно много. Доставят прямо к порогу. Тебе только и нужно, что оформить заказ и немного подождать. Ну еще доковылять вперевалку до этого самого порога. Несколько раз в день.
Ммм… кажется, как раз пора.
В дверь звонят. Ты с трудом выбираешься из кресла. Повторный звонок. Ты вперевалку ковыляешь к двери. Пузо переливается над резинкой приспущенных для удобства штанишек, свисая на треть бедер. С ухмылкой ты натягиваешь спортивки повыше и заправляешь пузо внутрь — ну, частично, только до пупка. Резинка врезается в чувствительную кожу. Бледная плоть покрывается розовыми отметинами. Обычное дело у тебя сейчас: застревающие в подлокотниках складки на боках, трущиеся о разбухшие руки подмышки, растяжки на всех твоих растущих местах, то есть практически везде… Обычное дело, улыбаешься ты. Мебель — сдвинуть, швы — наружу, кремы и лосьоны тоже не помешают. Новая, большая ты пришла в этот мир, и ему придется привыкать.
Ты открываешь дверь.
Удивленно вздернутые брови — и приятная дрожь в животе. Улыбаешься ты не сразу. Перед курьерами ты не очень-то стараешься сделать приличный вид, они все тебя уже знают. Просто вот этот новенький. Совсем еще пацан.
Который очень, очень активно старается не пялиться на твои сиськи.
Ты ухмыляешься и отводишь плечи чуть назад. Пацану повезло: заказанный тобой новый бюстгальтер еще не прибыл, а из старого ты уже выросла. При этой мысли ты чуть-чуть краснеешь.
Но паренек от смущения почти пурпурный.
Чуть приглуженно ты говоришь «привет» и встряхиваешь головой, отбрасывая волосы назад. А заодно твоя футболка задирается еще выше, обнажив еще больше бледной плоти, колышущейся от резкого движения. Он давится ответным «здрасьте», отчего ты ухмыляешься еще шире. Сейчас из парня можно веревки вить, он не заметит.
Вот только сама ты ждать больше не можешь. Аромат пиццы, восхитительно манящий. Облизнувшись, ты суешь пареньку чаевые прямо в карман рубашки и принимаешь из его рук коробки с пиццей, которые он чуть не выронил на пол. Спасибо, милый. Он бормочет ответное «спасибо», замерев соляным столбом, а ты разворачиваешься всеми своими немалыми габаритами, отступая назад — и перед тем, как закрыть дверь, позволяешь ему увидеть тебя в профиль. Увидеть, как подпрыгивают опирающиеся на пузо сиськи, и как под напором этого пуза скользят вниз растянутые треники.
На миг замерев, ты с ухмылкой слышишь, как онЮ спотыкаясь, удаляется прочь. В следующий раз, планируешь ты, он увидит немножко больше тебя. А потом еще немножко больше. И еще немножко больше...
В предвкушении приоткрыв рот, ты плюхаешься обратно на сидение. Тебя сжигает желание. Запихнуть в свою ненасытную утробу пиццу, всю, пока желудок не будет приятно полным.
Что же сотворил с тобой весь этот лишний вес!
На лбу испарина, дыхание быстрое и прерывистое. Ты ерзаешь, устраиваясь поудобнее, ноги на скамеечку, коробки с пиццей на пузо. Твои телеса трепещут и колышутся, ты стонешь. Вдох, выдох. Время для пиццы!
Одним яростным движением, исполненном радостного предвкушения, ты вскрываешь коробку. Достаешь первый ломтик, предвкушение щекочет кончик языка. Краешком глаза засекаешь шевеление в углу. В зеркале.
Она — та, что в зеркале — не всегда была столь тучной. У нее не было пуза двухметрового обхвата. Ей не нужен был удлиннитель для ремня безопасности.
Но она никогда не была столь ослепительно прекрасной.
И столь голодной...