Сюрприз от Жанетты
Сюрприз от Жанетты
(Wiedersehen mit Jeanette)
Последние два месяца я не слышал от Жанетты ни слова, и тут вдруг она звонит мне и предлагает встретиться. Познакомились мы пару лет назад на вечеринке, время от времени пересекались в кафе или еще где-нибудь, и самое прочное, что нас связывало, был легкий и приятный флирт. Какова из себя Жанетта? Самое выдающееся, во всех смыслах — это ее груди, большие и круглые «буфера безопасности», как она сама их зовет. А так — симпатичная мордашка, позитивный взгляд на вещи и не без царя в голове.
Мы оба слишком молоды для серьезных связей — ей 22, мне 23, — но охотно и часто флиртуем. Правда, мы вполне способны, проболтав несколько часов исключительно о сексе, при расставании ограничиться поцелуем в щечку.
Я знаю Жанетту вот уже два года. За это время она слегка округлилась. Личико в обрамлении длинных темных волос осталось таким же маленьким, но щеки и подбородок несколько потяжелели. Плечи окрепли, бедра раздались вширь и пополнели. Так было в последний раз, когда я ее видел, вместе с ее подружкой Тиной, та в свои 23 года превосходит средних сверстниц килограммов так на двадцать, при росте 170 см она весит под 90 и изрядно привлекает к себя внимание (по крайней мере, мое). Но у Жанетты по-прежнему оставался главный козырь — большие и пышные буфера, слишком внушительные для ее в остальном стройной фигурки — 60 с чем-то, ну максимум 70 кило при росте в 168.
Услышав по телефону голос Жанетты, я размечтался — а вдруг она набрала еще пару кило. Однако на мою обычную подковырку — как там поживает твоя диета — я слышу не всегдашнее — так себе, что-то не очень, надо жестко следить за собой… (обычно я с радостью расшифровывал это как «чуть поправилась»). Вместо этого Жанетта смеется:
— Этого вопроса я ждала. Ответ увидишь завтра.
Я тут же интересуюсь, какой же диетой она желает похвастаться, и она отвечает:
— Нет уж, я хочу сделать тебе сюрприз...
Довольный голос меня озадачил: окажись диета сверх-удачной, Жанетта скорее всего похвасталась бы немедленно. В общем, я решаю, что «сюрприз» ожидается удачным лично для меня — и нечего заранее расстраиваться!
Встречались мы обычно под МакДональдсом, откуда потом направлялись в кафе. Подхожу к нашему всегдашнему месту встречи, еще издали замечаю Жанетту — причем вижу ее в профиль, с весьма пышной фигуркой! Одного взгляда достаточно: у Жанетты пополнела задница, да и живот стал потолще. А еще лучше — пухлые ножки, обтянутые обрезанными джинсами, и настоящие белые складки мягкого жирка между тугим поясом джинсов и громадной. Плоть распирает черную кофточку во всех направлениях, особенно в верхней части, где ткань стискивает два роскошных полушария, которые стремятся вырваться вверх и в стороны. Весьма аппетитная юная дама.
Вдоволь понаслаждавшись зрелищем, я обнимаю ее и целую в обе щеки. Жанетта охотно обнимает меня в ответ и прижимается поплотнее, потеревшись об меня своими пышными грудями и мягким животиком.
— Вот так вот, никуда мои буфера не делись! — ухмыляется девушка и дергает лямки черной кофточки, отчего ее внушительные груди колышутся.
— Выглядишь просто потрясающе!
— Я знала, что тебе понравится, старый плут, — говорит она. Разворачивается кругом и демонстрирует мне себя во всех ракурсах.
— И откуда все это богатство?
— Долгая история. Помнишь Тину, мою подружку — ту, толстушку, с прошлой встречи? Ну и… так, но давай начнем с МакДональдса, а то я проголодалась.
— Стол с меня? — спрашиваю, надеясь раскрутить ее на порцию побольше.
— Ну если хочешь… но предупреждаю, аппетит у меня вырос и обойдется тебе недешево!
— Это мои заботы, — махнув рукой, заказываю «БигМак-Обед» с большой картошкой, кетчупом и майонезом, большую колу, два чисбургера и большой пакет куриных хрустиков.
Жанетта сметает снедь так, словно три дня крошки во рту не держала. Когда она сидит, животик еще заметнее нависает над джинсами. Пупок прячется где-то под широким поясом, но во всем прочем моя подружка наслаждается ситуацией; пухлые красные губки поглощают бургеры, щеки раздуваются, а нежный двойной подбородок подрагивает, интенсивно пережевывая пищу.
Девушка ест так быстро и жадно, что на разговор не остается времени. Я просто любуюсь ей и воображаю, как она вечером становится на весы или раздевается перед зеркалом, наслаждаясь растущими пышными формами. Вскоре я ставлю перед ней четыре порции десерта — молочный коктейль, два вишневых пирога и мороженое в шоколаде. С некоторыми усилиями покончив со вторым пирогом, Жанетта наконец начинает:
— Ты помнишь Тину, мою подружку. Когда мы встретились перед тем, она как раз подцепила нового парня, который, кажется, совершенно без ума от ее форм — особенно когда она много кушает и поправляется. Я встретила Тину на следующей неделе после этого, она выросла как на дрожжах — набрала килограмма четыре, не меньше. Мы, женщины, такое замечаем, я испугалась, а Тина лишь рассмеялась и рассказала, что ей жутко нравится, когда во время секса ее кормят шоколадом и конфетами, и что ее парень прекрасно готовит и подает ей на завтрак оладьи с сиропом и жирные английские колбаски, а потом, после утреннего секса, вафли с фруктовым повидлом, а на обед — спагетти, спагетти, спагетти… она сказала, что его соус к спагетти лучший во всем мире, с рубленым мясом и прочими вкусностями. После того, как он скармливал ей четыре порции, Тина минут двадцать не могла встать, и все эти двадцать минут он медленно раздевал ее и ласкал, пока она наконец не смогла самостоятельно доползти до койки… и она клялась всеми святыми, что ничего подобного у нее раньше не случалось. Сплошной оргазм, и Тина уверяла, что с туго набитым пузом ощущения только усиливаются, во всех отношениях. После дневной сиесты он приносил ей кофе с тортиком, и хотя у нее уже от сытости и челюсти не двигались, но один только вкус тающего во рту шоколада...
Жанетта откидывается на спинку, чтобы ее собственному животу стало посвободнее, и обеими руками тянет вниз пояс джинсов, пока из складки плоти не выныривает пупок; потом потягивается всем телом, выпятив внушительную грудь, и вскоре пупок окончательно извлечен из плена штанов.
Наблюдая за мной краем глаза, она медленно гладит свой живот, раздувшийся после солидной порции; спереди, сбоку, — и продолжает:
— Я сперва не поверила, как такое вообще может нравиться… но сам видишь, как я сама растолстела… и самое забавное — мне ведь это тоже нравится. — Жанетта улыбается. — Да и тебе, кажется, тоже, или с чего бы ты там пожирал меня взглядом.
В общем, после кофе у Тины снова был сеанс бурной любви, потом ужин. Парень водил ее в итальянский ресторан, где никого не удивляло, что у нее платье вдруг стало слишком тесным, потому как там половина посетителей и официантов — персоны весьма упитанные. И так каждый день. Романтика, романтика. очень много вкусной еды, и в воскресенье неделя начинается заново. Тина была на седьмом небе.
А потом сказала, что ее приятель, увы, должен на месяц уехать на родину, но к его прибытию она хочет сделать ему сюрприз. И намеревалась за этот месяц поправиться на десять кило, чтобы встретить его 99-килограммовой, и уже вместе отпраздновать сотню. Я сперва не поверила, но видела, что она настроена всерьез. Тина только и говорила о том, как бы чего скушать, чтобы поплотнее и повкуснее… ну и я решила помочь ей.
— И? — заполняю я паузу в разговоре.
— И поспорила, что она не сможет поправиться на десять кило за месяц.
— А на что спорили?
— Что если у нее получится, я тоже должна буду набрать десять кило, только за два месяца.
— И ты проиграла спор.
— Угу, — ухмыляется она. — Вчера встречались с Тиной, она весит уже сто семь. Восемнадцать кило за два месяца! Мы ходили по магазинам обновлять ей гардероб, из старого все одно ничего не налазит. А Тина наметила себе следующую цель: растолстеть настолько, чтобы застрять в кресле, умяв в садовом кафе большую порцию мороженого… Так что она жрет, жрет и жрет… и я сама теперь жру точно так же.
— Сколько времени тебе осталось, чтобы набрать десять кило?
— Три недели. Но я уже набрала восемь за пять недель!
— Значит, сумеешь набрать и больше.
— Кто знает, — говорит она. — Но я решила, что к сроку смогу набрать все двенадцать. Это будет 85 кило. Сегодня утром я весила 81. Может, ты мне немного поможешь в этом благородном деле?
— С удовольствием, — киваю я. — Давай прямо сейчас и начнем, зайдем в кафе за второй порцией десертов.
— Обожаю десерты… могу все выходные только и делать, что поглощать сладкое.
Медленно направляемся к кафешке. Жанетта двигается уже не так проворно, как раньше. Чем шире раздаются бедра, тем больше походка становится вперевалочку. Причем она намеренно это подчеркивает, чтобы поддразнить меня.
В кафешке девушка на голубом глазу заказывает два куска торта со взбитыми сливками. И уже после первого ей приходится расстегнуть пуговицу и молнию на штанах… На ушко признаюсь ей, что никогда она еще не выглядела так соблазнительно, как сейчас, с солидным животом, выпирающим из расстегнутых брюк, и приглашаю к себе на поужинать вместе.
С трудом поднявшись, Жанетта кое-как прикрывает сумкой расстегнутые штаны, чтобы не светить голым пузом на всю улицу. И облегченно плюхается на заднее сидение моей машины, где я предлагаю ей устраиваться так, как будет удобно.
— С такими темпами, — сообщает она, — я, пожалуй, поправлюсь не на 12, а на все 15 кило. Интересно, что скажут предки, когда я заявлюсь домой? Наверное, будут рвать и метать… Но мне очень уж нравится все время вот так вот питаться. Ты только глянь на это пузо! Еще чуть-чуть, и оно будет выпирать дальше, чем мои буфера. Кстати, а как тебе моя задница? Она ведь тоже поправилась, вся такая круглая и мягкая, каждый раз, когда я лезу в карман за ключами или куда-нибудь сажусь, чувствую — не хуже любой подушки будет. А ведь все началось с того, что я надевала спортивный костюм и запихивала по подушке вперед и назад, представляя себе, что же будет, если я вот так вот растолстею… охх, ты просто не поверишь, какой это кайф… А теперь, когда мне все труднее втискиваться в старую одежду...
Вот, пощупай, каким круглым стал живот — нет, вот здесь, ты ведь мои груди гладил уже не раз… видишь, какие жиры я отрастила на ребрах? Теперь я вся такая мягкая, теплая… эй, осторожнее с пупком, щекотно… ох, как приятно… ниже, там еще мягче, еще толще… класс, правда?..
Я как подумаю, что ты меня еще и ужином скоро покормишь, так сразу аппетит просыпается. Может, сварим спагетти? Их можно в два счета сделать сколько угодно, а они идут так легко, особенно под пиво, чтобы в моем толстом пузе побольше уместилось. Иногда я чувствую, что оно живет собственной жизнью, отдельно от меня. Ты никогда не набивал желудок так, чтобы «еще чуть-чуть, и лопну»? Это так заводит… просто лежать вот так на кровати, пузом кверху, и чувствовать, как меня всю распирает изнутри… я иногда мечтала вот так вот весь день пролежать в койке, и чтобы кто-то вроде тебя кормил меня, ласкал, гладил и занимался со мной любовью...
— Жанетта, ты сведешь меня с ума. Ты же прекрасно знаешь, как я обожаю пышных, округлых, полных, упитанных дам, у которых каждый килограмм исполнен гордости и достоинства… Сегодняшний вечер доставит нам истинное наслаждение, Жанетта… и клянусь, у тебя прибавится еще как минимум килограмм!
— А знаешь, чего я особенно хочу? Продемонстрировать все свое упитанное хозяйство на озере. Мы с Тиной как-то заявились туда, устроили пикник — две жирные курицы по-венски и гора жареной картошки. Облачились в бикини, все равно купальники больше уже не налезали, сели на берегу и всем назло уписывали жареную курятину и картошку, а когда немного устали, прошествовали мимо всего пляжа, выставив животы напоказ, за мороженым. Там умяли по солидной порции, и потом взяли еще по одной, с чем и пошли обратно.
Шагали так вперевалочку — Тина, разумеется, со своими ста с хвостиком кило, куда-то бегать решительно отказывается. Идем, колышем всеми своими жирами, у нас их есть, и ведь чем больше едим, чем больше получаем! Ох, какие были глаза у пацанвы! Однажды кто-то из мелких запустил мне в шею мороженым, так я его вытерла рукой и медленно облизала с пальцев...
Но для нового похода на озеро мне нужно купить новое бикини, у старого верх категорически не налезает, груди не втиснуть. Они и раньше-то, сам знаешь, выпирали почем зря, а теперь стали еще тяжелее и пышнее. Зато какими глазами на них будут смотреть!..
Мы с Тиной тогда прошли мимо компании волейболистов. В старые времена мы неплохо играли, когда обе были постройнее, и спросили — а можно нам с вами? Те разрешили, и даже умерили темп специально для нас. Но парням явно просто хотелось посмотреть, каковы наши жиры в движении. Мы им и показали. Десять минут, и никакого дыхания не хватило, мы все вспотели, а потом Тина явно нарочно пропустила мяч так, что он шмякнулся ей прямо в пузо. Получилось громкое «шлеп» и красная отметина, я, разумеется, тут же сорвалась и начала ее утешать и массировать, и мы ушли… а у парней все встало, ха!
— Твоим буферам диета тоже пошла на пользу...
Мы уже у меня дома, я стою у нее за спиной и обнимаю, приподняв обеими ладонями тяжелые груди девушки.
— Свисают сильнее, — отвечает Жанетта. — Но зато стали и полнее, да. Хочешь увидеть во всей красе? Имей терпение, сперва так погладь...
Я ласкаю теплые полушария, оглаживая их ладонями и сквозь ткань сжимая соски между пальцами, отчего девушка резко вздыхает.
— Надо бы тебя взвесить, Жанетта, — предлагаю я.
— Тогда помоги снять джинсы… а то даже расстегнутые они впиваются в бока.
Медленно скольжу ладонями от грудей по животу и бедрам, прослеживая все складки и выпуклости, оглаживаю раздувшийся шар живота.
— Жанетта, я буду тебя кормить, пока ты больше не сможешь впихнуть в себя ни кусочка, а потом войду в тебя, — шепчу я ей на ухо, медленно стягивая джинсы с обильных ягодиц и скользя рукой между бедер. — Да, крошка, а трусики-то у тебя уже влажные… ну-ка, сдвинь ноги поплотнее, чтобы джинсы слезли… у тебя ведь уже бедра вовсю соприкасаются?
— Да, — выдыхает она, — но я теперь уже не так часто бегаю, а когда просто хожу вперевалку — могу почти довести себя до оргазма. Особенно когда как следует покушаю… ох, как же мне нравится, когда ты говоришь, какая я толстая… всякий раз, когда мне ставят на вид, какая же я обжора, я вся таю...
Мы неспешно продвигаемся к спальне, там, рядом с кроватью, стоят весы. Блузка все еще на Жанетте, трусики прикрывают едва треть обширной задницы, которой она игриво виляет передо мной. Я любовно поглаживаю ее пышные бедра и округлые ягодицы.
— Сам смотри на весы, — говорит девушка, — мне не видно, пузо мешает.
— И не только пузо, буфера тоже. Может, помочь тебе и с блузкой?
Она, развернувшись, прижимается губами к моим губам. Поцелуй длится и длится, горячий и долгий, девушка медленно раздевает меня, стягивает рубашку, расстегивает штаны, а мои ладони ласкают все ее полное, округлое, теплое тело. Каждый сантиметр роскошной, пышной плоти, я поглаживаю ее роскошный живот с чувствительным пупком, ее округлые плечи, а она наклоняется и стягивает с меня штаны.
Смотрю на нее сверху: она раздвигает ноги, чтобы дать простор животу; пышные плечи переходят в упитанную спину, в складки, все еще скрытые черной блузкой… она теряет равновесие и мягко шлепается на задницу, хихикая, когда ее могучие груди и круглое пузо колышутся и прыгают. Лицо ее погружается в обильные полушария буферов, я беру ее за руки и помогаю встать; это не так просто, мускулы Жанетты отнюдь не рады таскать все ее новонабранные килограммы. Помогаю девушке усесться на кровать. Живот подушкой возлежит на упитанных коленках, она медленно опускается на спину. Я, раздетый до белья, склоняюсь к ее губам и повторяю поцелуй. Опускаюсь своим животом на ее пузо, сгребаю в две горсти ее буфера, и держу равновесие, словно на горе молочного желе… медленно целую ее, в губы, потом в подбородок и во второй подбородок, потом опускаюсь ниже, к шее и декольте. Языком щекочу ложбинку между грудей, Жанетта пищит, и я наконец-то медленно стягиваю с нее блузку. И вот наконец-то из-под черной ткани появляется ее великолепие во всей красе, пышное и белое, два высвободившихся арбуза колышущейся от возбуждения роскошной плоти… и я сдаюсь.
— Жанетта, надо бы тебя взвесить, потому как сейчас тебе придется потратить чуток калорий.
Она спихивает меня набок и, широко улыбаясь, садится на кровать, раздвинув ноги. Живот массивной круглой подушкой возлежит между ними; я сажусь рядом и поглаживаю это пышное великолепие.
— У тебя там после прошлого раза еще осталось местечко, или как?
— Ну а как ты думаешь, — ухмыляется девушка. — Покушать — это мы с ним завсегда!
— Тогда первую порцию мороженого получишь сразу, как взвесишься. Нельзя же допустить, чтобы ты тут у меня голодала.
Жанетта влезает на весы. В одних трусиках, которые утопают в складках бедер и теряются под роскошно округлым пузом. На боках тоже складки, а надо всем — могучие, пышные груди… и счастливо улыбающаяся мордашка.
— Я всегда об этом мечтала, — шепчет она. — Я сомневалась, правда ли ты меня хочешь, и кроме того, когда ты раньше делал мне комплименты насчет моей фигуры, я просто боялась...
И уже устроившись в моих объятиях, на ухо, страстно:
— Я не привыкла к такому. Я ведь считала, что подобные слова придуманы, чтобы унизить, заставить девушку почувствовать себя некрасивой, ненужной, неправильной...
Всей тяжестью вися на мне, тая от моих неистовых ласок:
— Сейчас я куда толще, чем раньше. И мне никогда еще не было так хорошо. Но я хочу через три месяца отпраздновать вместе с тобой мои сто, договорились?