Студенты и Аня

У нас в универе преподаватель посадил рядом с собой на экзамене одну девушку, Аню, и попросил помочь ставить оценки. Аня очень старалась, активно выпрашивая пятерки и четверки для всех бездельников нашего потока, а препод часто и с восхищением разглядывал её пышную фигурку.

Когда экзамен закончился, препод собрал всех разгильдяев и скомандовал: -«У вас есть пятнадцать минут, чтобы принести Ане коробку конфет! Вы же понимаете, что без её помощи даже на три бы не сдали. А я пока ведомости заполню.»

— Каждому по коробке? — нерешительно спросил кто-то.

— Конечно, каждый — возмутился препод. Иначе оценку тоже поделим на всех.

Аудитория тут же опустела, все кинулись в соседний ларек, препод ещё раз взглянул на пухлый Анин живот и пышную грудь и уткнулся в ведомость.

Минут через 15 толпа бездельников вернулась с конфетами. Выбор в ларьке был небольшой, в основном там продавали пиво и семечки, поэтому на парте появилась горка из одинаковых больших коробок «красный октябрь».

— Ой, спасибо… — растерянно сказала Аня. — А что же мне теперь со всем этим делать?

— Съесть, конечно — ответил препод. — Ну если не съешь, оставишь на кафедре, мы чай пить будем.

И ушел относить ведомость.

Мы тоже ушли, кто-то отмечать сданный экзамен (обычно этот препод зверствует, так что с Аней нам реально повезло), кто-то защищать домашние задания по сопромату, жутко скучной и противной науке.

К вечеру, вдоволь намучившись с сопроматом, мы уже собирались домой, как увидели медленно спускающуюся по лестнице Аню. Она шла с трудом, одной рукой держась за перила, а другой поддерживая живот. Живот же, и так обычно довольно упитанный и выпирающий над джинсами, превратился в огромный тугой шар. Пуговица и «молния» джинс были растегнуты, одной пуговицы на кофте не хватало. Увидев нас, Аня попробовала застегнуть пальто и прикрыть живот, но края не пожелали сходиться на животе. После нескольких отчаянных попыток она с трудом вздохнула и развела руками. «Объелась» — прошептала она.

— Ты что, все конфеты съела? — догадался кто-то.

— Ну не оставлять же их преподам для чая — возмутилась Аня.

— ВСЕ коробки? — ахнули несколько человек сразу.

— Коробки я не ем, только конфеты — обиделась Аня.

— И ты весь день там сидела и ела шоколад?

— Один шоколад есть вредно! — Аня попробовала вздохнуть, но живот явно мешал. Кто-то из ребят подошел к ней, поддерживая и помогая спуститься. Поднять её на руки не решился никто, поэтому мы просто столпились вокруг и медленной процессией двинулись к общежитию.

— Одни конфеты есть вредно — продолжила свой рассказ Аня, — к тому же они очень сладкие и липкие. Поэтому, избавив кафедру от 3-4 коробок, я сходила в столовую и пообедала. Затем вернулась и ещё поела конфет, сколько влезло. Когда во рту все начало слипаться, я спустилась в столовую ещё раз и повторила обед. И потом снова ела конфеты, пока не съела где-то половину. Затем я снова сходила в столовую, но заказала только суп, без второго, чтобы разбавить шоколад. Второе, конечно, тоже вкусное, но я так объелась… Затем я ещё поела конфет, но уже как-то вяло, они в меня не влезали. Тогда я решила помассировать живот, чтобы еда улеглась получше. Я так всегда на праздниках делаю, а то там столько вкусностей… В общем, это и сейчас помогло, конфеты стали гораздо лучше усваиваться. Вот только когда пришло время спускаться за супом, я поняла, что джинсы застегнуть не смогу. Они и так то плохо застегивались, а после такого количества конфет втянуть живот уже не получилось бы. Так что пришлось накинуть пальто и застегнуть его. Живот, конечно, просвечивал между пуговицами, но хотя бы расстегнутых джинс видно не было. Так что я съела ещё один суп, и поняла, что больше вверх-вниз ходить не могу. А то все растрясется и мне станет плохо. Поэтому я купила полтора литра грейпфрутового сока и пошла доедать конфеты. И доела! — гордо провозгласила Аня. Правда, на предпоследней коробке у кофты пуговица отлетела. Ну и фиг с ней, с кофтой. Она мне и так мала была, а если бы пуговица не отлетела, то я не уверена, что последние конфеты бы поместились. Они и так с трудом шли. Да и вообще, когда ещё представится возможность лишить преподов такого количества конфет?

Аню мы проводили до самой общаги. Едва мы покинули территорию института, как она сразу повисла на ребятах, сонно рассуждая о том, как она объелась, и что врагам-преподам конфет не достанется. Вот так вот!

Почти сразу же после того рекордного по поеданию конфет экзамена у нас в группе зародилась идея накормить Аню чем-нибудь посущественнее. Но на протяжении семестра времени не хватало. Иногда ребята по очереди подкладывали ей конфет и шоколадок, но Аня легко расправлялась и с ними, и с двумя-тремя обедами из столовки. Но сейчас, когда наступила пора зачетов, и вот должны начаться новые экзамены, было принято совместное решение — отправиться всей группой на природу. В общем-то решение было принято не столько из-за Ани, просто захотелось отдохнуть и провести время с друзьями. Да и помимо Ани у нас в группе были и другие девушки, которые активно собирались поехать. Но мы с одногруппником Пашкой восприняли этот поход на природу как прекрасную возможность накормить Аню как следует! Выбрали место неподалеку с Пашкиной дачей, договорились про удобное для всех время — и занялись закупкой продуктов. Эта часть была наиболее важная, еды надо было взять не просто много, а ОЧЕНЬ много. В лесу магазинов нет, а Аню следовало накормить хорошенько!

Первые трудности появились почти сразу же.

— Не поеду я никуда — заявила Аня, когда продукты уже накупили, и две трети группы изъявили участие принять участие в пикнике на природе.

— Это ещё почему?

— Ну а что мне там делать? Вы будете свое пиво пить весь, а мне, между прочим, готовиться надо!

— Какое пиво! Там одного шашлыка килограммов 15, не меньше!

Глаза Ани загорелись, но она ещё пыталась сопротивляться.

— Шашлык и тут поесть можно. Вон, «Кружка» напротив, там вполне сносно готовят.

— Сдалось тебе это душное кафе! Там и порции маленькие наверняка. И аппетита никакого, шумят все. На природе гораздо лучше!

— Нельзя мне много есть — грустно вздохнула Аня. Скоро лето, а на меня купальник не налазит. И брюки не налазят тоже. Сарафан налазит, но дышать в нем нельзя, а если сяду — по шву порвется. Я даже у платья пояс с трудом застегиваю уже, хотя в начале семестра затягивалась на вторую дырку.

— Так там природа! Воздух свежий, погулять можно. И пищеварению способствует, и для здоровья полезно. Да и если ты не поедешь, кто шашлыки готовить будет? Мальчишки же их испортят!

Перед таким доводом Аня устоять не могла.

— Тогда еду — решилась она. Но учтите, готовить буду, есть — не буду! У меня диета!

— Договорились — согласился я.

До дачи мы доехали на двух машинах, затем выгрузили продукты, захватили все необходимое, и пошли к заветной полянке. Аня бодро шагала впереди, рассуждая о сопромате и ценах на мясо. Мы с Пашкой шли сбоку, шопотом обсуждая Анин живот.

— Провалилась твоя идея — заявил Пашка. — Она мне заявила, что на диете.

— Она всегда на диете — отбивался я. — Но от угощения никогда не отказывалась. Даже жаловалась недавно, что в джинсы не влезает.

— Вот именно — буркнул Пашка. — Смотри, как она вынарядилась. Джинсы в обтяжку, живот стянули так, что даже стоя над поясом пузырь навесает. А когда она в машине ехала, так вообще дышала с трудом. Мало джинс, так ещё и ременем затянулась. Не влезет в неё нифига.

— ну джинсы и расстегнуть можно!

— Будет она тебе при толпе мальчишек джинсы расстегивать! Да и ремень никуда не денется все равно.

— Ну там две-три дырки запасные должны быть по идее.

— «По идее» — передразнил Пашка. Провалилась твоя идея! Ну да ладно, сами шашлыков поедим.

Полянка была недалеко. Собственно, тащить гору продуктов, могнал, одеяла и всякий прочий хлам, вроде подвесного гамака, который захватили с собой девчонки куда-то в чащу леса никто и не собирался. Отойдя подальше от неказистых дачных домиков, мы поставили монгал, разложили одеяла и занялись подготовкой дров. Аня придирчиво рассматривала мясо, остальные девчонки закрепили гамак между двух деревев, залезли в него и начали качаться.

Найти дрова, когда вокруг лес — пустяковое дело. Вскоре на полянке загудел костер, ребята открыли ящик с пивом, девушки слезли с гамака и начали готовить салаты и варить картошку в большом котелке, а Аня занялась шашлыком. Мы с Пашкой крутились вокруг неё, подавая мясо и подтаскивая веток для монгала. Вскоре еда была готова.

На большое бревно постелили одеяло — для девушек, ребята расселись кто как — на другом бревне, на пеньке, на корточках. Расставили тарелки с салатом, разложили шашлык и картошку, кто-то открыл вино. Пиршество началось!

Время шло, и постепенно мне пришлось признать, что Пашка был прав. Аня моментально съела одну порцию и начала подсовывать шашлык всем подряд.

— Вам что, не нравится как я готовлю? — грозно говорила она, наполняя тарелки.

Вторую порцию ей положили сразу же, как только её тарелка опустела, но порция эта шла весьма неохотно. Аня с трудом запихивала в себя куски, и большую часть времени угощала остальных. То ли мешала диета, то ли тесные джинсы — но факт был налицо. Даже вечно сидящие на диете худющие девчонки уже умяли по две порции, и сейчас шопотом подсчитывали калории в мясе, а Аня все ещё вяло ковырялась в тарелке.

— Вот видишь — ехидно заметил Пашка. — Накупили шашлыка, а толку то. Ест, словно Люда в столовой. Люда, очень аккуратная, бережливая и жутко помешанная на похудании и пятерках девушка прославилась тем, что в столовых питалась одним салатом, уверяя, что этой маленькой порции ей хватает на весь день. Впрочем, и сейчас Люда, затянутая в нереально узкие джинсы и приталенную блузку, еле-еле проглотила две ложки салата и залезла обратно в гамак.

Пойду над Людкой прикалываться — заявил Пашка, вставая.

Надо было спасать положение!

— Возьмите ещё! — Аня накладывала кому-то шашлык. — Мясо вкусное, сочное!

— А ты что сама не ешь? — поинтересовался я.

— Да джинсы дурацкие — шопотом ответила она. — Когда стоишь, они сползают, аж пояс приходится носить. А если сесть, на живот очень давят, заразы!

— Ну так расстегни пояс, дырки то есть запасные.

— Засмеют ещё — нерешительно сказала Аня.

— Да тут все свои — я начал убеждать её. — К тому же, никто и не смотрит.

Действительно, несколько человек уединились в стороне с бутылкой водки, девушки нашли себе кавалеров и разошлись с ними кто куда, оставшиеся ребята обсуждали, что лучше — поискать речку и попробовать искупаться, или убрать монгал с середины полянки и поиграть в футбол. На Аню никто не смотрел.

Аня решительно вздохнула и потянула пояс. Не тут то было! Пряжка была большой и никак не поддавалась. Аня откинулась назад, изо всех сил втянула в себя живот и старательно потянула пояс. На третью попытку у неё получилось. Аня облегченно вздохнула, от чего пуговица джинс раскрылась, и под треск расползающейся молнии вывалился большой живот с красной полосой посередине от тугого ремня.

— Уффф — выдохнула Аня, прикрывая живот краем полотенца. — Вот теперь я, пожалуй, весь оставшийся шашлык съем!

— А если не съешь? — поинтересовался я, взглянув на оставшееся мясо. А осталось много, потому что ребята больше накидывались на пиво, чем на шашлык, да и взяли его больше, чем следует.

— Съем, не пропадать же ему! — возмутилась Аня.

— Не съешь, тут много осталось.

— Съем! — решительно заявила Аня. — Спорим?

— На что?

— Не знаю… Если не съем, сделаю за тебя все четыре задания по сопромату. Или что ещё придумывай, неважно. А вот если съем...

— То что?

— То до Пашкиной дачи понесете меня на руках! — гордо заявила Аня. И приступила к трапезе.

После третьей или четвертой порции Пашка оторвался от Люды и прибежал сюда. Аня с очень счастливым выражением лица поглощала порцию за порцией. Живот её, спрятанный под одеялом, уже заметно выпирал, и я сомневался, что ремень удастся застегнуть даже на самую свободную дырку. А Аня упорно поглощала шашлык, изредка разбавляя его салатами.

Я шопотом рассказал Пашке о нашем споре, но услышанное не порадовало его.

— Как думаешь, сколько она весит? — спросил он.

— Килограмм сто, не меньше!

— Какие сто! Сто моя бабушка весит, а она куда меньше будет. Тут не меньше двухсот получится.

— Ну ты даешь! В книге Рекордов максимальный вес для девушки около четырехсот был, и она ходить сама не могла. А Аня не только ходит, но и бегает ещё, если автобус уезжает. Причем так бежит, что не догонишь!

— Ладно, остановимся на 150. Идет?

— Ну, может быть… а что? — удивился я.

— Вот ты, например, 150 кг. поднять сможешь?

— Нет.

— И я не смогу. И как мы её до дачи понесем, если даже приподнять не сможем?

— Значит, надо сделать так, чтобы она не съела — догадался я. И, подойдя к Ане, подложил ей несколько ложек картошки.

Аня была не против. Джинсы давно скрылись где-то внизу, под животом, расстегнутый ремень не мешал дышать, и она поглощала порцию за порцией. Пашка тоже помогал, таская ей разные салаты. Но рано или поздно всему приходит конец. Даже самому бездонному желудку.

— Уф, дайте передохнуть немного — попросила Аня. — Объелась я.

— Сдаешься?

— Нееее! Попить дайте просто. Сок тут где-то был...

Пашка притащил сок, точнее, разбавленное соком вино. Другой пакет сока валялся пустой, третий утащили с собой девушки.

Аня одним глотком выпила чуть ли не половину, и продолжила обжорство. Запасы шашлыка катострофически таяли.

— Надо мне на дачу сбегать, может там что ещё осталось — предложил Пашка.

— Или на охоту — предложил я. — Не дури. В неё уже не влезает, а там вон сколько ещё осталось.

— А сколько вообще может съесть человек — поинтересовался Пашка. Пять килограмм, Шесть?

— До восьми вроде бы, или может, девять...

— А сколько шашлыка тут осталось?

— Не знаю. Но она и салаты доела, и картошку кушала, и сок пьет вовсю...

Тем временем Аня оглянулась по сторонам, и, убедившись, что никто не смотрит на неё, засунула руки под одеяло и начала массировать живот.

Мы с Пашкой молча наблюдали за этой интересной картиной. Несколько человек все-таки ушли на поиски речки, полянка совсем опустела. Пашка подложил Ане ещё салата, но она, уже совсем объевшаяся, еле-еле возила по нему ложкой.

И тут вернулась Люда, забывшая здесь свою полупрозрачную накидку. За время её отсутствия здесь произошли большие перемены — салатницы опустели, котелок с картошой тоже был почти пуст, от горы шампуров с мясом осталось всего несколько штук. Виновника этих изменений было невозможно не заметить. Раскрасневшаяся Аня поглощала очередную порцию, сбившееся полотенце уже не могло спрятать огромный, раздутый живот, а вокруг неё горкой лежали пустые пластмассовые тарелки.

— Ты все это съела? — ужаснулась Люда.

Мы с Пашкой поспешили отойти подальше и укрыться у дерева.

— Не все ещё — довольно ответила Аня, переводя дух. — Но скоро съем!

— Тебе плохо не станет?

— Ты думаешь, я плохо готовлю? — обиделась Аня. — Наверняка думаешь. Поэтому и не пробовала ничего.

— Я… ты… я… Люда не нашла нужных слов, резко выдохнула, втянув в себя живот ещё сильнее, и гордо удалилась.

Ане же это событие, похоже, придало новых сил. Она отчаянно накинулась на остатки шашлыка, будто бы кто-то собирался у неё их украсть. Одолев целую тарелку еды, она подвинула к себе следующую, быстро расправилась с ней, потянулась за ещё одной и вдруг бессильно откинулась назад. Одеяло сползло набок, обнажив огромный тугой шар живота, сдвинувший Анину кофточку под самую грудь. Кожа была натянута так, что казалось — вот-вот лопнет. Живот слегка колыхался, вторя Аниному дыханию, и казалось, что он живет собственной жизнью.

— Сдаешься? — радостно спросил Пашка.

Аня тяжело пыхтела, пытаясь вздохнуть.

— Нет, конечно… а там что-то ещё есть?

Из съедобного оставалась одна тарелка, наполовину наполненная шашлыком. Щедрый Пашка уже успел вывалить туда к тому же и остатки салата.

— Тащите её сюда, мне наклоняться тяжко — попросила Аня. С нашей помощью она снова села и продолжила есть, старательно пережевывая пищу. Каждый кусок еды она сопровождала тяжелым вздохом, но порция таяла на глазах. Живот угрожающе натянулся, и, казалось, не способен вместить в себя уже ни капли. Но Аня продолжала есть, уже никого не стесняясь и ни о чем, кроме еды, не думая.

— Или она сейчас лопнет, или мы надорвемся — прошептал Пашка.

— Придумаем что-нибудь, мы же все-таки будущие инженеры — ответил я.

Внезапно Аня перестала есть, и замерла, втягивая в себя воздух маленькими глотками, словно вытащенная на сушу рыба. На тарелке оставалось ещё несколько кусков, но она смотрела куда-то вверх и пыталась вздохнуть. И тут я по-настоящему испугался, что она сейчас действительно лопнет. Или, если даже живот выдержит, то она задохнется под его непомерным весом. Я кинулся к ней, но Аня быстрым движением запихала в рот остатки мяса и что-то довольно промычала с набитым ртом, из-за чего невозможно было разобрать ни слова. Прожевав кусок, Аня упала на спину, выпятив наверх огромное пузо. Я взглянул на высовывающиуюся из-под живота пряжку расстегнутого ремня и подумал, что застегнуть его теперь не удастся даже совместными с Пашкой усилиями.

— Ох, как я объелааааась — простонала Аня.

— Угу… — растерянно произнес Пашка.

— А вы правы, мальчики, на природе гораздо лучше — продолжила Аня, едва перевела дух. — В городе дышать нечем, а тут свежий воздух способствует аппетиту.

— Как думаешь, ты поднимешь её? — тихо спросил Пашка.

— Как думаешь, она сможет встать и куда-то идти? — спросил я.

— Тогда включай свою инженерную мысль, пока она снова не проголодалась!

Я оглянулся, рассматривая забытые кем-то солнечные очки, кучу тарелок, остывший монгал, бутылки из-под пива, подвешенный между деревьями гамак...

И тут инженерная мысль заработала!

— нужно две палки, железных, очень прочных — сказал я Пашке. — у тебя на даче есть такие?

— Найдутся — нерешительно произнес он

— Снимаем гамак, привязываем к палкам, кладем туда Аню и несем до дачи!

— А гамак выдержит? — растерялся Пашка

— Они там втроем качались, выдерживал.

— Так Аня по любому больше их троих весит… ну ладно, я за палками — и Пашка помчался на поиски палок. А я начал снимать с дерева гамак.

Палки Пашка раздобыл достаточно быстро. Притащил штук шесть на выбор, осмотрел лежащий на земле гамак, подергал ткань, и решил, что можно попробовать.

Гамак к палкам привязывали долго, Пашка завязал свои два морских узла, я ему доверять не стал и поверх завязал ещё несколько обычных. Затем долго уговаривали Аню переползти в гамак, после еды её тянуло в сон, и шевелиться ей очень не хотелось. А затем мы с Пашкой приподняли гамак, и сразу же опустили его.

— А где все остальные то? — спросил я у Пашки

— Люда домой уехала...

— Мальчишки — перебил его я.

— Кто не уехал, у речки развлекаются рядом тут.

— Зови тех, кто смеяться не будет — прошептал я. — И кто поможет её до дачи донести. Вчетвером управимся, я думаю...

Всю дорогу, что наша дружная процессия шла к Пашкиной даче (сам Пашка бежал впереди, раздвигая ветки и командуя, а мы вчетвером несли Аню), Аня, очень довольная всем происходящим, пыталась нас развлекать. Само собой, она не стала говорить пришедшим на помощь ребятам о том, что тут произошло. Пожаловалась на то, что вывихнула ногу, и даже для пущего убеждения вытащила пухлую ножку из-под одеяла. Одеяло же, хотя и укрывало Аню от подбородка до ног, не могло спрятать огромный раздутый живот.

А шашлык был вкуууусный! — вдруг вспомнила Аня, и начала крутиться в гамаке. От каждого её движения нас кидало из стороны в сторону, точно пьяных.

— Я ей под конец вина наливал вместо сока — прошептал Пашка. — Сок кто-то другой выпил… И он радостно умчался вперед.

Когда мы добрались до дачи, Аня перебралась на диван, старательно пряча расстегнутые джинсы под одеялом.

— Что-то меня так растрясло по дороге — заметила она. — А тут у вас нет чего-нибудь вкусненького?

PS

Пока я убирал мусор с полянки, и провожал до электрички двух особо увлекшихся водкой ребят, Пашка умудрился скормить Ане целый торт и открыть все банки с вареньем, которые заготовила его бабушка. Аня важно дегустировала всё, что ей приносили, пока не заснула прямо в кресле. А утром джинсы на Ане не застегнулись даже после моей и Пашкиной помощи.

— Они и так плохо застегивались — жаловалась Аня. — Надо было живот втягивать и лежа застегивать обязательно. А теперь вы меня так перекормили, что я в дверь не пролезу...

Тогда мы попробовали хотя бы затянуть на Ане ремень, но безуспешно. Пряжка у ремня была большой, да и первая дырка начиналась на значительном расстоянии от конца. В итоге получалось соединить концы ремня, и даже немного просунуть кончик в пряжку в то время, пока Аня выдыхала, но дотянуть пояс до дырки не было никакой возможности. Пашка предложил просверлить новую дырку, но Аня наотрез отказалась.

— нечего пояс портить — сказала она. На диету мне пора садиться, вот что. А дырок сверлить не надо, на меня и так поясов не найти, так вы ещё и этот испортить хотите...

Настроение Ани быстро портилось. Она то начинала яростно мучать не сходившиеся джинсы, то втягивать живот, то жаловаться, что одни брюки не налезают, другие тоже не налезают, третьи вообще порвались по шву, есть какая-то юбка, но в ней дышать невозможно, и то, скорее всего, после вчерашнего обжорства даже она не застегнется...

Чтобы не слушать Анино нытье, которое начинало усиливаться по мере осозначания того, что она далеко от города, и ехать домой ей не в чем, Пашка куда-то делся под предлогом поискать Ане одежду.

Аня ещё какое-то время похныкала, но затем заметила стоящее на столе варенье.

— Все равно джинсы не налезают, так что какая разница — решила она. Затем окончательно стянула джинсы, отбросив их в угол, завернулась в полотенце и села за стол. Примерно полчаса Аня наслаждалась различной едой, нашедшейся на Пашкиной даче, а затем вернулся и сам Пашка.

— Вот, смотри — он сунул Ане какой-то сверток. Аня с любобытством развернула его, и там оказалось платье золотистого цвета.

— Отвернитесь — скомандовала она нам. Мы с Пашкой послушались.

Когда нам разрешили повернуться, Аня уже была одета. Платье оказалось длинным, ниже колен, осенней расцветки — с золотыми и красными листьями. Пряжка на поясе платья тоже была выполнена в виде листа, причем, самое интересное — пояс свободно застегнулся на Ане, и там даже остались несколько дырок про запас. Счастливая Аня даже забыла про завтрак, и радостно крутилась перед зеркалом.

— Где ты такое достал? — поинтересовался я.

— У бабушки в шкафу — прошептал Пашка. — Но учти, если ей и это платье станет мало, то домой она поедет в полотенце!

PPS

Платье мало не стало, хотя к концу дня пояс пришлось распустить то ли на одну, то ли на две дырочки.

А на завтра у нас с Аней запланирован совместный поход за новыми джинсами, а затем отмечание покупки в близлежащем кафе. Пашку я не приглашал, хотя, вполне возможно, что об этом позаботилась Аня. Посмотрим)