Про любителей полных женщин

Константин Анатольевич Крылов

22 марта в 17:27 · 

ПУПОЧЕК. Быль.

Вспомнил потому, что в комментах дважды попалось одно имя.

* * *

Когда я в очередной раз читаю, что любящие люди понимают друг друга без слов, мне на ум приходят две истории.

Одну я уже рассказывал. А вторую сейчас расскажу. Так как времени прошло много, половина действующих лиц живёт в другой стране и вообще – «все сроки давности вышли».

Итак. Давным-давно, в прошлом тысячелетии, ещё в доинтернетные времена, была у меня знакомая. Назовём её Олей. Оля была тем, что иногда называю «милая девушка». Правда, её портило вечно унылое лицо и тусклые глаза. Зато у неё была неплохая фигура – широкие бёдра и талия. Бёдра ей достались от мамы, а вот талия была её собственным достижением.

Всё дело было в маме. С мамой у дочки были очень сложные отношения. Мама была властная и хозяйственная, дочку держала в узде (то есть заставляла учиться и работать по дому). Оля хотела жить своей жизнью (то есть читать книжки, гулять, грустить и страдать фигнёй). Но у мамы были все козыри на руках и она ими вовсю пользовалась. Оля не могла сделать против мамы ничего. Так что она поставила перед собой более реалистичную задачу – не быть похожей на мать. Мама была «пикантной пухляшечкой» — и оставалась таковой, несмотря на регулярные диеты и попытки заниматься спортом. Дочка стала морить себя голодом и изводить себя гимнастикой, в результате достигла того, что у неё и в самом деле образовалась талия. Маму это злило – а Олю мамина злость неимоверно мотивировала, так как давала повод поддевать мамулю. Которая мечтала быть худой и красивой.

Первый раз девочка выскочила замуж просто для того, чтобы сбежать от мамы. Брак, естественно, оказался неудачным и быстро распался. К счастью, в это время у Оли уже была новая любовь. Назовём эту любовь Артурчиком. Да, собственно, так его и звали, тут обойдёмся без экивоков.

Артурчик был севастопольцем. Так он отвечал на вопрос о национальности. Хотя по физиономии было видно, что нация у него непростая и весьма праздничная. Впрочем, никаких языков, кроме русского, он не знал, и вообще был человек употребляющий. Правда, употреблял он не водку, а коньяк, что как бы намекало. В Москву он попал через Физтех и сумел зацепиться. Работал он в полузакрытом радиологическом учреждении, но славился не столько научными трудами, сколько лёгким нравом, а также умением организовать пирушку, попойку, сейшн и вечер с танцами. Кроме того, Артурчик играл на гитаре и умел не только болтать, но и красиво молчать (реально полезное умение, немногие могут). Он был первым в моей жизни человеком, который при знакомстве вручил визитку. Та была распечатана на игольчатом принтере на толстой бумаге. На ней было написано: «Артур (такой-то). Эсквайр. Оригинальная личность». При этом телефон и адрес на визитке отсутствовали. Это была абстрактная визитка – чтобы не забывали, что есть такой Артур.

Надо ли говорить, что Оля в него втюрилась? И довольно быстро втюрила его в себя?

Возможно, дело и не дошло бы до женитьбы: жить молодым было негде, да и вообще Артур скептически относился к институту брака. Однако случилось чудо: когда Оля всё-таки привела его домой, Артурчик и олина мама очень понравились друг другу. (Тут бы задуматься Оле.) И проблема с жильём решилась: мамина родственница, старушка – божий одуванчик, за какие-то символические копейки сдала молодой чете две комнаты из трёх.

Ну, молодые зажили. Не тужили вроде бы. Оля старалась не превращаться в «замужнюю тёху» и не распускаться. То есть продолжала краситься-мазаться, сидеть на диете и беречь талию. Артурчик благосклонно принимал все эти жертвы на свой алтарь – и вроде бы был всем доволен.

И вот, когда Оля уже совсем-совсем решилась стать матерью – открылось СТРАШНОЕ. А именно – что её молодой муж состоит в интимных отношениях с олиной МАМОЙ.

С мамой! С навсегда ненавистной мамой!

Удар был ужасен. Оля совсем спа́ла с лица и превратилась в ходячие кости. Ненавистную маму и мужа-изменщика она покинула и жила у подруги (во всяком случае, такова была официальная версия, точно я не знаю). Вопросы развода решались по телефону.

И вот, когда уже вроде обо всём договорились, Оля решила с Артурчиком встретиться для последнего объяснения. Потому что ей не давала покоя мысль: как он мог? Что Артурчик нашёл такого в этой расплывшейся, не первой молодости женщине, что он изменил молодой, красивой и влюблённой в него жене?

Они встретились. И Артурчик, смущаясь, объяснил. Что она, Оля, конечно, очень хорошая, но вот малость не повезло ей с внешностью. У неё нет фигуры. А вот её мама – невероятной красоты женщина. У неё такая большая грудь, такой нежный выпуклый животик, такой пупочек! ПУПОЧЕК! И увидев этот животик и пупочек (намеренно ему показанные, конечно), он, Артур, просто не смог, не в силах был себя сдержать. «Я же мужчина!!!».

С Артурчиком Оля всё-таки развелась. Но, видимо, о чём-то задумалась. Потому что объяснить дальнейшее одними лишь внешними обстоятельствами я не могу.

У меня тогда был очередной сложный период в жизни, описываемый словами «двое маленьких детей и жрать нечего». У всех остальных было примерно то же – шли девяностые. Так что многих знакомых я потерял из виду, в том числе Олю. Как-то раз зашла подружка первой жены, и рассказала, что Олю видела и что ту «ужасно разнесло, просто как поросёнок стала, это у неё от нервов, наверное». Сказано это было с этаким особенным сочувствием, практически неотличимым от неприкрытого злорадства.

Снова увидел я Олю на дне рождения приятеля.

Честно сказать – сначала я её не узнал. Вместо унылой девицы я увидел пухленькую молодую даму со сверкающими глазами и быстрыми движениями. Правда, килограммов пятнадцать-двадцать она прибавила, причём во всех местах. Зато из неё прямо-таки пёр «животный магнетизм».

Вокруг Олечки, как магучый горний шмэль, увивался какой-то савсэм уж праздничный товарищ. На лице его было написано большими буквами «вах, какой жэнщын, шашлик-машлик, хачу-хачу». Оля лениво отгоняла этого назойливого шмеля, сама нацелившись на высокого блондина (про него я знал лишь то, что он оптово торгует молочкой). Блондин с вожделением смотрел на олин животик и явно желал припасть к нему всем чем только можно.

Не знаю, чем кончилась эта конкретная ситуация (я довольно быстро ушёл). Но где-то через год Оля вышла замуж за австралийского торговца мебелями. Где она его в Москве нашла – не знаю, но нашла. И уехала в Австралию.

Мораль сей басни трояка.

Во-первых, никто никого без слов не понимает, да и со словами-то понимают скверно. Знала бы Оля про пристрастия своего возлюбленного – не мучила бы себя диетизмом.

Во-вторых, на любой товар можно найти покупателя. Вопрос только в охвате. В частности, все половые страдания связаны с тем, что люди сидят в своих клетушках и не могут найти себе того, что им надо – а где-то рядом то, что им надо, сидит в такой же клетушке и тоже мучается. Интернет в этом смысле совершил великую революцию. Сейчас какая-нибудь безногая девушка вполне может найти человека, у которого фетиш безногости. А любитель протыкать женские соски иголками найдёт барышню, которая охотно и с радостью отдаст ему себя и свои пышные груди (ну разве что попросит, чтобы иголки были инсулиновые). А уж любителей животиков, пупочков и толстых поп СТОЛЬКО, что хоть с кашей их ешь.

И наконец. Модные журналы где-то врут и чего-то недоговаривают.