Соседка

Соседка
(Die fette Nachbarin)

Грязно-желтая панельная коробка над четырехполосным шоссе. Безотрадное зрелище, факт, однако именно эта скромная студенческая квартирка служит мне уютным гнездышком вот уже третий год. Соседи постоянно меняются — такова жизнь, радостное молодое семейство в процессе прибавления переезжает в апартаменты побольше или в частный дом. Я уже привыкла, и поскольку вообще не склонна к излишне тесному общению с людьми, то пересекаюсь с ними разве что у почтового ящика, или у мусорных баков, или просто на лестнице. Учитывая, что моя тушка в последний раз тянула на сто двадцать пять кило, на нашей узкой лестнице разминуться со мной — тот еще тетрис. С удовольствием поднималась бы к себе на третий этаж лифтом, не стесняя других и не мучаясь сама… если бы этот лифт был предусмотрен в проекте здания.
А так, приходится пыхтеть и взбираться по ступенькам, периодически останавливаясь, чтобы перевести дух. В теплой зимней одежде я выгляжу еще толще и объемнее, знаю. А что делать.
Сегодня у нас с подругами запланирован обед в мексиканским ресторанчике. Лучший в округе — готовят хорошо, а главное, не экономят на размере блюд, — и если погода хорошая, мы часто встречаемся там. Хорошо покушать — наше все. Ну а на людях надо и выглядеть соответственно, так что я надеваю любимую черную блузку с глубоким вырезом и просторные вельветовые брюки, в которых благодаря эластику более-менее скрывалось мое пузо. Навести марафет, еще раз оглядеть себя в зеркале — ничего, достойно. Благодаря старинного вида колье вид у меня загадочный.
… На тот момент я этого еще не знаю, но настоящая загадка поджидает меня впереди
Набрасываю теплое пальто, готова идти — а идти надо осторожно, высокие каблуки смотрятся элегантно, и еще элегантнее цокают по мостовой, однако под моим весом ломаются примерно вдвое чаще, чем у барышень обычных габаритов. В этот самый миг мне в дверь и звонят; соседи, молодая парочка, спрашивают, нет ли у меня «желтых страниц». Справочник нужен, собственно, Лизе — кудрявой спортивной девице, она, как объясняет ее парень, Алекс, подхватила простуду, а «личного врача» в новом городе пока завести не успела. Выдав им справочник, заодно трачу несколько минут на более плотное знакомство, раз уж зашли. Лиза работает в редакции дамского журнала и на работу ходит пешком, хоть оно и занимает сорок минут, зато дешевле и, пожалуй, надежнее, чем на метро-автобусе с двумя пересадками. Сам Алекс еще студент и пешие прогулки явно не одобряет. Пока Лиза листает страницы, я отмечаю, что ее парень сражается с собой, но посматривает на меня, и не с пренебрежительным отвращением, как, бывает, смотрят на пышек — нет, напротив.
Мы уже сидим в мексиканском ресторанчике, а я по-прежнему вспоминаю недавнюю сцену. Наверное, я ошиблась, не мог же он с таким восхищением меня разглядывать, ведь подружка у него спортивная. Она-то точно косилась на меня совсем иначе, у нее бровь так и дергалась «как можно так себя распустить», знаю, в первый раз, что ли? Ладно, ну их куда подальше, тут такие роскошные тортильи с соусом… От острой сальсы на языке меня бросает в жар, щеки пылают, отправляю в рот еще один хрустящий треугольничек, потом хватаюсь за бокал. Переборщили мы с острыми закусками, первый коктейль «улетает» в момент, за ним и второй.
Приносят основное блюдо, мы едим, общаемся и смеемся. Подмечаю, что Дебби, спрятавшись за салфеткой, расстегивает под столом брюки, ловлю ее взгляд и понимающе ухмыляюсь: ага, не только я в последнее время сталкиваюсь с этой проблемой, потому-то на эластик и перешла. Открываем следующую бутыль с колой, переводим дух, потом доедаем солидные порции и переходим к десерту.
— В меня больше не лезет! — жалуется Хильда.
На что Дебби ухмыляется:
— Ну еще чуть-чуть, — и со сноровкой опытной молодой мамаши кормит ее с ложки, а мы с Эрикой хохочем и продолжаем уплетать мороженое.
Так в шутках и проходит остаток вечера, и наконец я, сытая, довольная и чуть навеселе, снова преодолеваю четыре лестничных пролета, чтобы добраться до третьего этажа. На подоконнике валяется листовка от местных здравоохранителей «Алкоголь способствует росту жировых клеток». Ну и что, думаю я, им-то какое дело? — и перед сном, как всегда, успокаиваю нервы большой плиткой шоколада.

Как-то днем готовлю сырные шарики — старый семейный рецепт, и порция «семейная», на четверых голодающих лесорубов, — как раз приступаю к делу, и тут в дверь звонят. Странно, я никого не ждала. Вижу в глазок Алекса — того самого, соседа — быстро натягиваю футболку, которая мне тесновата, провожу пятерней по растрепанным волосам и отпираю дверь. Он автоматически окидывает одним взглядом все мои выпуклости, а потом изображает святую невинность, говорит «добрый день» и виновато смотрит мне прямо в глаза.
— Привет, — отвечаю, — случилось что? — И улыбаюсь.
— Э… — смущенно ерзает он, — у тебя, случайно, нет немного молока? А то у нас кончилось… — и протягивает пластиковый кувшин из-под блендера.
— Да не вопрос, заходи, будет тебе молоко.
Провожаю на кухню, выдаю из холодильника большой пакет, как раз вчера вечером прикупила — наливай, мол, сколько надо. И пока он тщательно отмеряет положенные по рецептуре миллилитры, я пользуюсь случаем и рассматриваю парня. Моих где-то лет — сперва я решила, что он младше, — сложение пока еще стройное, но на боках и животе заметны признаки будущих излишеств.
— Пахнет вкусно, — сообщает он, сверкнув очами, — что готовишь, макароны с сыром?
— Нет, сырные колобки. Старый саксонский рецепт. Хочешь, попробуй, хотя… — понимаю, что у него в соседних апартаментах, наверное, как раз сейчас подружка готовит обед и застопорилась из-за отсутствия молока, а значит, мое предложение совершенно не к месту...
— С удовольствием! — ухмыляется он, прерывая мои размышления.
Удивление мое рассеивается, когда Алекс объясняет, что его Лиза предпочитает «здоровое питание», с минимумом жиров и тому подобного — это да, вполне в ее стиле, — но сам-то он к такой диетической аскезе не слишком склонен. А поскольку в данный момент Лиза на работе, он охотно воспользуется случаем, раз уж предлагают.
Набрав себе полную тарелку колобков, Алекс явно наслаждается жаренным в масле сыром. Потом обеспокоенно замечает:
— Э, я же так все слопаю!
— Брось, тут хватит на четверых, — киваю я на кастрюлю, — так что не переживай. А я пока десерт спроворю, все равно сама собиралась.
И вскакиваю со стула, совершенно позабыв, что как раз в задней проекции большая часть моего объемистого филея видна из-под футболки.
Смешиваю свежую клубнику с холодными сливками.
— Мне чуть-чуть, — говорит он, когда я наполняю его вазочку.
Ухмыляюсь, по личному опыту зная эту виннипуховскую интонацию «а потом еще чуть-чуть», и оказываюсь совершенно права: вдвоем мы уплетаем всю банку, и в итоге оба только что не икаем от сытости. Он оседает на стуле, задумчиво придерживая обеими руками выпирающий под футболкой живот.
— В кои-то веки, пока она на работе, я могу как следует покушать! — наконец сообщает Алекс.
— Да не вопрос, — киваю я, — еда для того и нужна, чтобы ей наслаждаться.
Получив таким образом мое одобрение на собственное чревоугодие — а как я, интересно, могу такового не дать? — парень успокаивается, а я забрасываю еще одну наживку в пучину греха.
— Если хочешь, как-нибудь еще приготовим обед вместе, у меня таких старых рецептов полная тетрадь, — предлагаю я.
— О, было бы классно!

В течение следующих недель мы знакомимся несколько ближе, так-то Алекс замкнуто-мрачного вида, а тут раскрывает душу. Если он обедает не в институтской столовой, то заглядывает ко мне. Частенько я готовлю еще с утра, чтобы когда он позвонит в дверь, все уже было на столе. Как и обещала, комбинирую семейные рецепты: жаркое, картофельный салат с майонезом, лазанья, жареная картошка, макароны с чесночным соусом — в общем, есть чем угоститься. Иногда Алексу приходиться быстро смыться к себе переменить штаны, потому как после обеда джинсы на нем просто трещат. А если мы доедаем десерт в положении «уютно валяясь на диване», нередко его футболка задирается и я в который раз убеждаюсь, что ему нравится не только вкус моей готовки, но и предоставленное на столе количество, от которого он, как и я, весь счастливо округляется.
Иногда мне хочется его… потрогать. Запустить ладони в его упитанные бока, коснуться щекой мягкого брюшка… Нет, между нами ничего нет, нас объединяет только еда. Хотя я и ловлю порой его смущенный взгляд, скользящий по моим выпирающим складкам, и то и дело Алекс с ухмылкой заявляет:
— Тебе бы и самой следовало задуматься о диетическом питании!
— Ага, конечно, — усмехаюсь в ответ и щипаю его за где помягче. Чего с каждой неделей становится все больше.
— Сперва я думал: ну как в тебя столько влезает? А теперь смотрю на себя — чем чаще я ем с тобой, тем больше привыкаю к размеру порций, так что глядишь, скоро тебя и догоню!
Насчет «догоню» Алекс себе льстит, но он и правда старается. Две полных тарелки для него уже не столь непосильный подвиг. С процессом готовки он иногда и правда мне помогает, скажем, самостоятельно смешав сливки с клубникой, однако чаще просто подбрасывает продуктов и выкладывает на десерт коробку шоколада (мы оба предпочитаем основательные, граммов на двести плитки, чтобы по пять раз не вставать).

Как-то днем мы уплетаем выпеченную на весь поднос пиццу, прямо пальцами, и уже морально готовились заняться большой вазочкой тирамису, — и тут вдруг у Алекса звонит мобильник.
— Лиза, ты сегодня так рано с работы? — в его взгляде паника. — Это же просто отлично! — Голос радостный, а вот вид прямо противоположный. — Да, да, я уже дома, ну, почти, я тут в соседних апартаментах… да, сейчас тебя впущу!
Он что, спятил? Какое это, интересно, оправдание Алекс подберет себе, представ перед подругой в расстегнутых (как всегда после сытной трапезы) штанах, в МОИХ апартаментах? Лиза навряд ли оценит совершенно правдивый рассказ о наших совместных трапезах, не с ее диет-манией.
— Быстро, спрячься, я прикрою! — шипит он.
Конспиратор великий.
Ныряю в спальню, заперев дверь, но стенки — две фанерки, оклеенные обоями — позволяют легко слышать все происходящее. Вот Алекс открывает входную дверь, впускает Лизу:
— Тут Вероника попросила пару часиков присмотреть за апартаментами, столяр должен был придти починить шкаф, а у нее срочная встреча… — Выдыхаю, складно врет, паршивец.
Шаги тем временем удаляются на кухню, у Алекса там рюкзак.
— Подкрепиться хочешь? — спрашивая, явно жует. Ну, мне-то знакомо. — Она сказала, в награду за охрану апартаментов я могу угоститься тирамису.
— Ты что, шутишь? Это же неправильное питание, чем ты слушал, когда я тебе объясняла! И вообще ты что-то поправился, не будешь следить за собой, разжиреешь как эта корова!
Ну, в Лизе никто и не сомневался.
— Но… это… я… — Алекс явно не находит, что ответить. Он за себя обиделся, или понимает, что я все это прекрасно слышу из спальни? Вряд ли он знает, что глаза у меня сейчас на мокром месте — не то чтобы я такое о себе слышу впервые, особенно «за спиной», и все же...
— Ладно, пойдем! — бросает Лиза, и дверь со щелчком захлопывается.
А я, собрав растрепанные чувства, медленно осознаю, что попалась. Я влюбилась в Алекса. Рубаха-парень, мы прекрасно понимаем друг друга, с самого начала думаем на одной волне — и не только о еде, это уж точно. Но ладно я, а он, может ли он увидеть во мне не просто друга? Ведь его подружка воплощенный идеал нынешней красоты: высокая, стройная, спортивная.
Да, это точно не обо мне: рост метр шестьдесят семь еще куда ни шло, но вот «стройной и спортивной» даже в младших классах не была. А уж теперь… Взбираюсь на весы и вижу на экране красный приговор: ERROR. Приплыли. Рассчитаны эти весы до ста сорока, значит… значит, я их переросла. Растолстеть на пятнадцать с лишним кило за неполных четыре недели. Блеск. Сто сорок — это раза в два с половиной больше, чем считается «нормой» при моем росте. А с другой стороны, мне ведь НРАВИТСЯ быть такой. Стою в ванной, обеими руками оглаживая свое круглое и объемистое пузо, тяжелые сиськи, мягкие и нежные бока...
Грустно. Грустно и тоскливо. Мне ведь придется похудеть, если я хочу хотя бы попытаться отбить Алекса у этой кудрявой швабры.
Не хочу.
А придется.
Составляю назавтра инквизиторский план низкокалорийной диеты. Никакого удовольствия от съеденного, «поддержка организма в работоспособном состоянии» и не более. Снится мне Алекс, Алекс и тарелки с разными вкусностями. Но — только снится, сам он более ко мне не заглядывает. Лишь дня через четыре мы сталкиваемся на лестнице. Стараюсь не смотреть ему в глаза — боюсь не удержаться и расплакаться, — но случайно задеваю по дороге его живот, который моими заботами и его стараниями стал такой волнующе-мягкий...
К черту.
Назавтра же на рассвете отправляюсь за покупками. Никакого там зернового-с-отрубями хреба, давитесь сами. Мягкий белый пшеничный, на гренки; масло и джем, картошка, сало для сковороды, сливочный пудинг, шоколад, печенье, цукаты и прочие компоненты для будущего кремового торта… Хватит голодать. И вот к полудню я заканчиваю подготовку для грядущей оргии чревоугодия — и тут раздается звонок в дверь. Алекс.
— Прости меня за все, — начинает с порога. Повторяет, что все, что обо мне говорила Лиза — это все она, он совсем так не думает, и вообще с ней ничего общего больше иметь не желает. Они на днях, оказывается, разругались и расплевались, в том числе, как она орала на пол-дома (а меня как раз не было) потому, что Алекс-де невероятно разожрался, наплевав на все ее благие увещевания и заботы...
(И здесь, не могу я не отметить, Лиза совершенно права.)
— … а я хотел бы снова сидеть с тобой за одним столом, мне нравится, как ты готовишь, и живот мой мне тоже нравится! А уж твой — тем более! Ты представить себе не можешь, как я скучал по тебе, как я хотел тебя снова увидеть, с нашей самой первой встречи! Я и не думал, что такая толстая, как ты, может мне так понравиться...
Голос его затих — он и не дышит, кажется, ожидая моего ответа.
А я — я просто шагаю ему навстречу и делаю то, о чем мечтала, мои руки на его мягких боках, мой живот прижимается к его животу, мы обнимаемся, целуемся, наслаждаясь друг другом, наслаждаясь тем, что оба мы такие упитанные (ну а в моем случае — много более, чем). Он гладит мое пузо, ласкает взывающе выпяченные ягодицы, кормит меня с рук тортом, потом мы кормим друг друга «рот в рот», пачкаясь и слизывая сладкий крем с кожи, а потом торт заканчивается и Алекс сидит сзади и кормит меня сливочным пудингом, наполняя ложку с горкой так, что у меня все губы в сливках, а второй рукой гладит мое круглое пузо, которое после сегодняшнего станет еще толще и круглее… а все, что не попало в рот, сам Алекс потом слизывает у меня с подбородка, с мягкого бюста… и дело это закономерно переходит в постельные упражнения, правда, до постели добраться мы не успеваем и занимаемся всем этим для начала прямо там же на полу… потом я сажусь сверху, водружая на него все свои телеса, и он с трудом дышит, придавленный моим пузом и бюстом… а потом он сзади, раздвигает мои мясистые бедра и пристраивает свое чудесно-новообретенное брюшко поверх моего филея, о да, откормился моими стараниями, какая же это радость, чувствовать его, как он весь колышется, как мои собственные жиры ходят ходуном от каждого его толчка...
А потом, передохнув, принимаемся чревоугодничать уже как следует. Алекс, конечно, уже приложился к торту, не говоря обо мне, но я все равно хочу проверить, сколько сантиметров «в талии» он сможет прибавить в один присест, если подойдет к делу как следует. Для чего выкладываю на стол сантиметр. Алекс смеется — для него такая игра внове — но соглашается, при условии, что проверит то же самое и обо мне. Ну да, если вспомнит, где у меня надо искать ту талию...
Жареная картошка «с рук», гренки с ветчиной, еще и еще, я не только кормлю его, но и массирую желудок, чтобы побольше поместилось, и он делает то же самое для меня, затем — шоколад и кремовый пудинг, который в итоге опять-таки мне приходится слизывать с него, а ему с меня...
Но на сей раз, прежде чем перейти к «основному блюду» уже в спальне, я все-таки пускаю в ход сантиметр. Ура, нашими общими стараниями его живот стал на целых три сантиметра объемнее!
А мой — на пять, но это не ново, бывало и побольше… бывало — и будет, к гадалке не ходи, нынешний опыт Алексу пришелся более чем по душе, так что объедаться по самое не могу теперь станет нашим регулярной прелюдией!
А еще нам ни от кого больше не надо скрываться, все равно Лиза собрала вещи и хлопнула дверью, так что мы теперь будем обычной хорошо упитанной парой.
Алекс грозился меня догнать? Что ж, не возражаю. И помогу ему в этом благом деле.