​Шведский стол на троих

Шведский стол на троих

(All-You-Can-Eat)

Карла написала:

«Габби, все в силе?»

«Угу.»

«А если я буду не одна?»

Габби замешкалась и нахмурилась. Их ежемесячные визиты в забегаловку класса «ешь-сколько-влезет» — чтобы именно это и провернуть, то есть слопать сколько влезает физически и еще чуток, — оставались их тайной, их чревоугодницким секретом, никого больше в такие дела не посвящали, ибо незачем.

«Колись, с кем?»

«Это Деб, та девчонка, с которой я встречаюсь. Она тоже пожрать любит...»

А вот это серьезно. Карла всегда все держала в себе, чтобы показать даже и хорошей подруге предмет своих романтических интересов — тут наверняка дело зашло достаточно далеко. Но лишь бы третья не оказалась лишней и никому не подпортила аппетит...

«Ладно, только пусть не жалуется, что я всех креветок слопала.»

Беспокоилась Габби зря. Они с Карлой, мягко говоря, Барышни нехуденькие, оказались килограммов на двадцать постройнее Деб. Теплая улыбка, мягкие руки в татушках, три подбородка и шарообразно оттопыривающее безразмерное платье пузо. Шведский стол для такой персоны точно был не в новинку, более того, Деб активно радовалась предстоящему визиту, перечисляя варианты морепродуктов, которые она не прочь попробовать сегодня. Габби фыркнула: все-таки у Карлы правильные вкусы.

— Деб, скажи, а тебе Карла уже описывала нашу стратегию шведского стола?

— Ага! Ваша веселее. Я-то, как правило, просто ем, пока не попросят на выход!

Вся троица рассмеялась, а Карла поколилась на Габби, мол, прелесть, правда ведь?

Итак, первый этап: набирай все, что захочется, лишь бы поместилось на две тарелки. Всякие там «закуски» придуманы лицемерами от ресторанной высокой кухни, а это точно не для шведских столов.

Карла нагребла себе гребешков и творожника. Габби — четыре крабовых ножки к двум омарам, пять кусков жареной трески и жареную картошку. Деб взяла три булочки с омарами и горку кальмаров с луковыми кольцами, а еще вазочку ванильного морожееного и солидный кусок шоколадного торта. После этого за столом воцарилось молчание, вернее, дружная работа челюстей и, изредка, довольное аханье.

Этап второй: как только одна тарелка опустеет, сходить за добавкой и взять себе еще тарелку чего-нибудь.

Первой к этому этапу добралась Карла, вернувшись затем за столик с полной тарелкой сашими и второй тарелкой копченой лососины, уселась и принялась все это уплетать. Габби, не желая отставать, принесла целую гору крабовых рулетиков и тарелку вермишели в сливочном соусе. Деб покуда доедала своих кальмаров, восхищенно следя, как две подруги уплетают содержимое тарелок с первой космической скоростью, сосредоточенно набивая рты и не обращая внимания более ни на что. Настолько самозабвенного чревоугодия она не наблюдала никогда, даже сама, уж на что не дура покушать, настолько ненасытной не бывала. Карла открылась ей с новой, неожиданной стороны. Неожиданно приятной.

Этап третий: вылизать тарелки дочиста, а потом сходить еще за добавкой. Одной, обжора ты ненасытная.

Темпы обжираловки потихоньку замедлялись. Карла и Габби уже слопали по четыре тарелки. Сдвинув в сторону пустую посуду, Карла откинулась на спинку и громко икнула, после чего отсалютовала подруге; та проглотила крабовый рулетик и ответила таким же «ик». О приличиях и не вспоминали; под испытывающим взором Деб Карла огладила пузо, сделав удивленный вид «ох, как же меня расперло», закряхтев, поднялась на ноги, снова икнула — и двинулась к буфетной стойке, вперевалку и дважды остановившись по пути, чтобы похлопать себя по вздувшемуся желудку и снова икнуть, выпуская лишний воздух. Габби забросила в рот последний рулетик и, продолжая жевать, воздвиглась со стула и двинулась вслед за подругой. Желудок ее выпирал сквозь слои жира аки мяч для боулинга, распирая футболку. Точно так же сквозь футболку были видны очертания пупка, а рейтузы трещали под натиском массивных бедер. С видом утомленным, но очень-очень довольным Габби обернулась к Деб, икнула и спросила:

— Идешь?

— Угу.

Снова икнула, ухмыльнулась и потопала к буфетной стойке.

Деб уже более чем наелась, но чувствовала, что сдаться сейчас не сможет, и положила себе немного устриц и тофу. Как Карла и Габби собираются вместить в себя еще по полной тарелке макарон с сыром и жареным лангустом — она не понимала.

За столиком все трое отодвинули стулья чуть подальше, чтобы раздувшимся животам осталось немного больше места, и неуклюже опустившись на сидения, принялись за еду. Деб едва ковырялась в тарелке; Карла и Габби ели медленно, с остекленевшим взглядом, словно загипнотизированные — но продолжали запихивать в себя еду, размеренно и методично.

Этап четвертый: перерыв на переваривание

Вылизав наконец и эти тарелки дочиста, все трое осели на стульях, постанывая и обхватив разбухшие животы.

— Ох, как же хорошо… — выдохнула Карла, лениво стряхивая с платья пятна соуса.

— Хорошее — ик! — местечко вы нашли, — согласилась Деб.

Габби хотела что-то сказать, но лишь икнула, потом еще и еще раз, сморщившись от боли и обхватив пузо обеими руками.

— О, давненько такого не было, — хихикнула Карла, потянулась и похлопала Габби по тугому желудку, отчего та икнула еще громче.

— Чего не бывало? — спросила Деб.

— На Габби нападает икота, когда она слишком объелась. Но обычно это случается уже после пятого этапа. Что, Габси, сегодня сильно вкусно было?

Та кивнула и также похлопала себя по желудку — слишком объелась, чтобы внятно говорить. При каждом «ик» ее сотрясало совершенно карикатурным образом, футболка задралась, обнажив нижнюю полусферу раздувшегося живота, как у мультяшного персонажа из роликов про обжорство.

Когда Деб озвучила это сравнение, Карла расхохоталась — и тут же начала непрерывно икать сама. Деб погладила ее по пузу, тугому и твердому, такой она Карлу еще не видела — но такой вот, обожравшейся и не в силах пошевелиться, она нравилась ей еще больше.

— На, выпей, — передала ей Деб стакан колы. — Умерит икоту, воздух выйдет — освободится местечко для десерта. И ты тоже, Габби.

— Но я… ик… слишком объелась...

— А ты подумай, что еще хочешь на десерт.

Карла покорно приложилась к стакану, а Деб тем временем гладила и массировала ее пузо. Еще глоток, еще...

— Охх… — простонала Карла, — сейчас лопну… даже икать не могу...

И тут же икнула, так громко, что в окне аж стекло задрожало. Карла покраснела.

— Я же знала, поможет, — улыбнулась Деб, — со мной тоже так бывало. Так что будешь на десерт?

Габби восхищенно покачала головой, слегка возбужденная происшедшим.

— Ты нашла себе заботливую пару, — подмигнула она Карле.

Этап последниЙ: пожалуй, влезет еще одна тарелочка… или не одна...

Минут двадцать обессиленных «ик», «уфф», «охх» и прочих маловразумительных звуков, активный массаж желудка и прочих окрестных местечек. Карла и Габби, пришпиленные к сидениям весом всего съеденного, с трудом держали глаза открытыми, но когда Деб заявила, что все-таки сходит сейчас за десертом — отставать не пожелали.

— Деб — ик! — мы должны попросить тебя нам помочь… — выдохнула Карла.

— Принеси нам еще покушать… пожалуйста, — выдавила Габби.

— Кажется, вы обе слишком объелись, чтобы встать? — уточнила Деб.

— Факт. Но местечко вроде и правда появилось, — ик, — мне бы пирога с черникой, пожалуйста, — попросила Карла.

— А мне — ик! — пяток гребешков с ветчиной… и еще ломтик творожника.

— Да, и хвост омара, — добавила Карла.

Деб покачала головой, но принесла запрошенное. Куда все это в них еще влезет — она не понимала, однако отказывать смысла не было.

На Карлу вновь напала икота, а Габби водрузила тарелку прямо на вздувшееся пузо. Деб хихикнула, однако попробовав сама, убедилась: в их обожравшемся состоянии так и правда проще, чем тянуться к тарелке. Сама она с немалым трудом осилила пару шариков шоколадного мороженого, но — осилила, и это было хорошо.

А потом вся троица вновь растеклась по сидениям, пыхтя и отдуваясь, обожравшись сверх всякой меры. Кажется, животы у них раздулись вдвое против того, какими были до начала трапезы, хотя так и не бывает.

Потом Габби утомленно икнула.

— Уффф… это было хорошо.

Футболка ее задралась под самый бюст, выкатившееся наружу шарообразное пузо превращало сей предмет одеяния в моднявую обрезанную маечку.

— Еще бы, — пропыхтела Карла. — Я столько — ик! — не ела примерно… с рождества...

Платье на ней трещало, и Деб очень, очень захотелось помочь этому делу, содрать с возлюбленной остатки одежды и заняться ею, слишком объевшейся, чтобы шевелиться...

— Деб, ты как? — спросила Карла.

Деб поняла, что почти отключилась, погруженная в собственные эротические фантазии, дополненные чревоугодием. Четыре тарелки морепродуктов плюс два десерта — для нее это было много, но не чрезмерно; однако в сравнении с тем, сколько слопали Габби и Карла...

— Господи, все было очень вкусно, но как в вас обеих столько влезает — я по-прежнему не понимаю.

— Ну… — ик! — мы с самого колледжа… практиковались, — призналась Карла.

Сама-то Деб толстой была всегда и в такой вот «практике» большой нужды не испытывала. Впрочем, и не сожалела. Прямо сейчас же у нее возникла иная мысль, каковую она и озвучила:

— А хотите, поедем сейчас ко мне и заполируем нынешний вечерок хорошим косячком?

— Я — за, — отозвалась Карла. — Поехали.

Наклонилась вперед, попыталась встать — и плюхнулась обратно на сидение, потеряв равновесие. Разбухшее пузо колыхнулось, заставив Карлу громко икнуть. Габби и Деб рассмеялись.

— Надо отдохнуть… с полчасика, — решила Карла.

Габби кивнула и подумала, что после хорошего косячка у многих, и уж о себе и Карле она это знала точно, проверено на практике, просыпается аппетит. Так что есть немалая вероятность, что после «полировки» им придется остаться у Деб на еще один сеанс безудержного обжорства… как минимум до утра...

И все трое будут глубоко за такой вариант.