Глава 1 – «Маленькая» Элиза

Завалившись в комнату с тяжелой одышкой, Элиза взяла со стола коробку из-под печенья и плюхнулась на диван огромным жирным телом. В коробке лежали фотографии, которые она берегла с детства. И хоть девушка с неприязнью вспоминала ранние годы, в ее сердце откликались теплом воспоминания о большой семье, с которой ее теперь мало что связывало.

На фото маленькая Элиза с родителями, двоюродными братьями и сестрами. На фото постарше Элиза была худощавой девчонкой с испуганными глазами, она стояла на общем школьном собрании. Девушка вспомнила это время с глубокой ненавистью ко всем, кто задевал ее, обижал и просто не воспринимал всерьез.

В подростковом возрасте Элизе досталось сполна: она была худой, немного сутулой и непривлекательной. Ее тихий голос и испуганный взгляд становились объектами насмешек со стороны одноклассников, и даже учителя не могли с этим ничего сделать, они предпочитали не замечать девочку.

Между тем Элиза принадлежала к знатному роду, а ее предками были королевские особы. Ее дядя был действующим монархом – человек чести, стойкий, но слишком недалекий. При нем дела в королевстве пошли совсем плохо – казна пустела, расходы на армию росли, а пережитая хоть и без особых жертв Вторая Мировая Война и вовсе оставила страну без средств, и выбраться из кризиса не удалось даже спустя два десятилетия. У короля Генриха было двое сыновей и три дочери. К несчастью оба сына погибли в войне, а дочери вынуждены были уехать за границу и выйти замуж за тех, с кем было бы надежнее жить.

Сестрой короля Генриха была мать Элизы Мария, у которой больше не было детей с ее мужем. Девочка была единственным счастьем молодой пары, но сложная политическая ситуация вынудила семью покинуть замок, когда Элизе было всего шесть. Ее определили в обычную школу в столице, где она проучилась до самого выпуска. Родители вынуждены были работать, поэтому уделяли мало внимания девочке, зато требовали от нее отличной учебы, ведь наследница королевского рода не могла быть глупой.

Элиза с детства отличалась умом и тягой к знаниям. В школе она была умнее многих в классе, что также вызвало у школьников недовольство. Ее называли зубрилой и «слишком умной», что ужасно задевало юную особу.

Девушка росла милой, но красавицей не была. У нее был длинный острый нос, нежные голубые глаза и русые волосы. По мере взросления Элиза начала быстро полнеть – она частенько заедала стресс сладким и жирным, не гнушаясь ночным перекусам втайне от родителей. На маленьком невыдающемся подбородке рано появилась складка, которая никак не хотела исчезать, как бы девушка не вертела шеей. Родители не ругали ее за обжорство – им куда более хотелось иметь упитанную дочь, чем бледное и тощее пугало. Поэтому мать регулярно радовала Элизу выпечкой, отчего полнела и сама.

Теперь взрослая Элиза смотрела на себя стройную и поражалась тому, насколько уязвимой она была. При среднем росте и тонкой талии юная школьница чувствовала себя маленькой и незаметной, лишние килограммы же придавали ей уверенности по мере взросления, и к восемнадцати годам ее вес достиг уже 95 килограмм. Теперь ее дразнили за жирность, но она никого не слушала, она показывала всем видом, что она сильнее и умнее всех, правда в душе все равно оставалась такой же ранимой и нежной.

Элиза поступила в университет и занялась изучением иностранных языков. Девушка съехала от родителей в небольшую квартиру в пригороде, которую ей заблаговременно купили любящие родственники. Там она развернулась на полную мощь: увлеклась историей, музыкой, выбрала для себя профессию учителя и стала изредка выбираться за границу, в основном на семинары и конференции. Она была способной студенткой, и это приметил ее преподаватель – молодой учитель иностранных языков Ганс. Он стал приглашать ее на разные мероприятия, а она, будучи безраздельно влюблена в науку, шла за ним.

Но вскоре она поняла, что любит не только дело, которым занимается, но и того, кто вел ее по этому пути. Ганс был мил с ней, хотя на занятиях не давал ей послаблений. Он был сильным и умел правильно мотивировать ее, а главное – умел скрасить дни, когда девушка предавалась грусти и самокопаниям.

Элиза продолжала много есть и с началом самостоятельной жизни завела себе привычку постоянно жевать что-то во время работы, а еще она пила много кофе, отчего порой страдала от проблем со сном. Во время бессонницы девушка снова обращалась к еде, набивая живот еще и ночью. От этого вес девушки стремительно рос, и к 25 годам достиг 167 кг.

Толстушка тяжело ходила, переваливаясь и вздыхая, у нее появилась серьезная одышка, справиться с которой становилось все сложнее, поэтому Элиза никогда не ходила по лестнице, предпочитая ждать лифта. Одежда постоянно становилась мала, и девушка сдавала ее в секонд-хенд, где, кажется, стала постоянной клиенткой. Ей было сложно находить одежду по размеру, каждый год девушка увеличивалась на пару размеров, но это не угнетало ее, а становилось нормой жизни, в которой ей нравилось все, особенно еда.

Толстушка уплетала сладости в огромных количествах, каждый день закупаясь в ближайшей кондитерской всевозможными пирожными и печеньями. Продавцы улыбчиво махали ей при встрече, должно быть никто не знал о ее происхождении, о королевской семье никто не говорил вслух, поэтому Элизу очень задел момент, когда кассир неожиданно назвал ее «королевой»: «Вы теперь королева!» — сказал он.

— Что вы говорите? Что это значит? – недоумевающе спросила толстушка.

— Вы накопили достаточную сумму покупок в нашей сети, и мы ради предложить вам королевскую скидку в 15%! Сейчас я выпишу вам чек постоянного покупателя.

— Ой, как приятно, — расплылась в улыбке Элиза. – непременно приду к вам еще.

Выйдя из пекарни с пакетом сладостей, она усмехнулась про себя: «королева, ха, какая из меня королева? Кому я нужна?»

Элиза, конечно же, заблуждадалась. Она была нужна людям, сейчас для нее главным призванием стала работа. Она устроилась в свой университет преподавателем французского, теперь девушка часто пересекалась с Гансом на работе, правда встречаться они стали реже – у обоих была уйма дел, лишь по выходным они могли видеться и проводить время вместе. Обычно они ходили в музеи, болтали в кафе или просто в парке. Ганс обещал свозить ее в Париж, и она верила ему, хоть и не предполагала, что это случиться скоро.

Она переживала по поводу своей внешности и думала, что Ганс втайне мечтает о том, чтобы Элиза стала стройной. Но виду не подавал. Сам он был высоким и спортивным и регулярно занимался борьбой. Ей же он не предлагал ничего тяжелее пеших прогулок по набережной.

Глава 2 – Без пяти минут королева

В обычное майское утро Элиза проснулась от будильника и поспешила встать, но подняться быстро мешал жир, который нарос на ее стройное тельце плотным непробиваемым слоем. Девушка встала с кровати со вздохами и кряхтением и направилась в душ. Она стянула с себя ночнушку и встала перед зеркалом, в котором уже давно не могла увидеть себя полностью. Ее огромные жирные складки покрывали все тело, большие мягкие груди висели на огромном круглом пузе, которое лежало на краю раковины. Широкие бедра терлись о проход, а заросшие целлюлитом ягодицы упирались в стенку. На руках, на спине, на шее – жир был везде, а лицо давно скрылось за круглыми щеками и массивным вторым подбородком.

Элизе было тяжело нагибаться, поэтому даже мытье становилось нелегкой задачей. После душа девушка накинула халат и отправилась на кухню, где ее поджидал завтрак. Она намазала маслом круассан и полила его сверху джемом. Выпив кофе и съев несколько булок с разными начинками, молодая учительница пошла собираться на работу и одеваться. С трудом натянув на себя белье, которое еще недавно было ей как раз, она перешла к брюкам. Они предательски туго сидели, а пуговица не хотела застегиваться. «Понятно, 5XL мне уже мал» — подумала девушка, отложив старую вещь. Пришлось достать из шкафа большое светло-кремовое платье, которое покрывало ее жирное тело как мешок, но ничего другого не было.

Нанеся макияж и поправив прическу, Элиза вышла на улицу и направилась к автобусной остановке, дойдя до которой, почувствовала усталость. Она присела на лавочку и отдышалась. А между тем ее взгляд пал на вывеску любимой пекарни. «Королева, значит. Хорошо, я приду» — подумала она.

Добравшись до работы, она села в своем кабинете, тут же заварив кофе в кофеварке в общем холле. Ее коллега Мари, добрая женщина средних лет, поприветствовав ее, тут же спросила:

— Ты слышала что случилось?

— А что случилось? – удивилась Элиза. Она не особо интересовалась новостями, поэтому часто оказывалась в такой ситуации.

— Генрих отрекся от престола! – сказала коллега таким тоном, будто бы это было очевидно как два плюс два

— Что?! – воскликнула девушка. – не может быть! Он, он… Что произошло? – Элиза побледнела и поспешила присесть на стул.

— По радио передали его обращение к нации, он заявил что серьезно болен, стар и поэтому хотел бы передать престол своей наследнице Элизе.

— Элизе? О, боже! – вздохнула девушка.

В глазах у нее стало темнеть, и мягкое грузное тело сползло со стула на пол. Коллеги поспешили поднять ее, для этого понадобилось четыре человека.

— Что с вами, Элизабет? – спросил появившийся из неоткуда Ганс. – вы так переживаете за короля?

— Я боюсь за себя, он назвал м…меня н…на престол. – прошептала девушка.

— Вас? Это просто ваша тезка, Элизабет.

— Нет, я и есть наследница. – заявила толстушка.

— А как вообще выглядит эта принцесса? – спросил кто-то из сотрудников.

— Не знаю, наверное, никто не знает, вся семья пряталась после войны. – ответила Мари.

— Поверьте мне, очень скоро мне позвонят… — как-то задумчиво произнесла Элиза.

— Может тебе лучше поехать домой, ты явно не в лучшей форме, — посоветовала Мари.

— Наверное ты права, — согласилась девушка, но не успели коллеги разойтись, как в холле зазвонил телефон. Ганс снял трубку и услышал, что зовут Элизу.

— Вас к телефону, Элизабет, — сказал он.

Толстушка поднялась со стула и как можно быстрее пошагала к трубке. Она взяла ее дрожащими руками и выжала из себя: «слушаю».

Звонили ее родители, оказалось, что ее мать ездила на прием к королю и узнала от него о его намерениях, но ничего дочери не сказала, ей хотелось сделать ей сюрприз, из-за чего Элиза сильно разозлилась на мать. Ожидания оказались верными – толстушка из университета действительно была той самой наследницей престола, о которой не знал буквально никто, ну или почти никто.

Родители предупредили дочь, что скоро за ней приедут сотрудники безопасности и увезут ее во дворец, где будет проходить подготовка к церемонии. Родня уже была там, и намечался сложный разговор. Переполненная эмоциями Элиза повесила трубку и выдохнула.

— Что? Это оно? – спросил Ганс

— Да, я еду во дворец, — выдохнула девушка.

— Вас проводить до дверей? – спросил Ганс.

— Не помешает, — ответила Элиза, и герои направились к выходу вместе на глазах у изумленных сотрудников. Они спустились на лифте на первый этаж и присели на скамейке у выхода из здания.

— Ты и вправду наследница престола? – тихо спросил учитель.

— Да, — прошептала девушка, — я и вправду та самая Элиза, племянница Генрха IV, дочь Марии.

— Ты всю жизнь скрывалась под вымышленной фамилией? – удивился Ганс.

— Да.

— Ни за что бы не подумал, что ты – принцесса. Я знал что наследники скрываются, но не думал, что ты…

— Я что, недостаточно красива для принцессы? – спросила Элиза, ее это явно задело, — или недостаточно воспитана?

— Нет, что ты, я не хотел тебя обидеть, просто, просто я не думал так… Ты прекрасна, Эльза, надеюсь, ты не забудешь меня.

— Никогда, Ганс, я не забуду своего учителя, того кто научил меня стольким вещам. Ты очень хорош. Надеюсь, мы когда-нибудь еще увидимся…

Герои сидели, взявшись за руки, и смотрели друг другу в глаза, понимая, что пора расставаться, возможно, навсегда, ведь королевам не положено выходить замуж за простолюдинов, тем более по любви…

Черный автомобиль подъехал к выходу из университета, оттуда вышло двое мужчин и одна женщина, эту даму Элиза сразу узнала, хотя прошло столько лет – это камердинерша короля Генриха, которая работала у него со времен младенчества девушки.

— Элизабет, выходите вас заждались, — объявила с порога женщина.

— Я иду, — процедила толстушка и опустила руку Ганса, которую держала все это время. – прощай, — сказала она напоследок и направилась к выходу, переваливаясь жирным телом.

— Ты так повзрослела, Эльза! – улыбнулась дама почтенных лет, — помню тебя совсем крошкой.

Они сели в машину в сопровождении сотрудников безопасности и тронулись в направлении королевской резиденции. Замок находился в пригороде, дорогу к нему Элиза помнила с детства, и сейчас вспоминала путь вплоть до мелочей.

— Все хорошо у тебя, Эльза? – спросила камердинерша.

— Да, фрау Мюллер, все замечательно, признаться, я бы не претендовала на престол, если бы не воля его величества. Мне и тут хорошо.

— Не выдумывай, быть королевой для тебя – настоящее предназначение, ты умна, красива, вежлива, кто может быть королевой кроме тебя?

— Кто угодно, — бросила Элиза, — почему я?

— Его величество сам обо всем расскажет. – заявила фрау.

Автомобиль доехал до резиденции и въехал на территорию замка, родового поместья, где обитали все члены королевской династии. Великолепный дворец несколько обветшал, сад пребывал в не лучшем виде, и только позолоченный герб на воротах блестел, как и раньше.

У дверей Элизу встретили швейцары и секретарь короля, которые повели наследницу во дворец. Девушка шла небыстрым шагом, едва поспевая за торопящейся прислугой.

— Пожалуйста, давайте не будем идти так быстро, — попросила толстушка, тяжело вздохнув. Она с трудом дошла до крыльца замка, пройдя через весь сад, и остановилась, чтобы перевести дух.

Двери распахнулись, и принцесса увидела великолепие замка, утопавшего в дереве и позолоте. Коридоры были украшены лепниной и полотнами самых известных художников Европы, потолки казались Элизе невероятно высокими, хотя она давно перестала быть маленькой девочкой.

— Мы идем наверх? – спросила она.

— Да, ваша светлость, — ответил секретарь, его величество король Генрих и его высочество княгиня Мария уже там.

— Здесь есть лифт? – спросила Элиза, еще не отдышавшись после похода по улице.

— Мы как раз построили его специально для его величества, у него в последние годы сильные боли в ногах, — ответил секретарь Иоганн.

— Отлично, пойдемте туда. – сказала толстушка.

Свита поднялась на второй этаж в кабинет короля, где как раз собралась вся чета. Пожилой король, увидев Элизу вживую, расплылся в улыбке, он, шаркая тростью, подошел к ней и чмокнул в пухлую щеку.

— Эльза! Как ты хороша! — воскликнул он, — я видел тебя только на фотографии, и там ты еще совсем юна.

Король собрал вокруг себя семью сестры Мари, вдов своих сыновей и дочь, которая нашла время приехать из Лондона. Генрих объявил о своей воле еще раз, теперь в присутствии наследницы, из-за чего та еще раз высказала свое недовольство. Семья долго обсуждала это решение, дочь обвиняла отца в упрямстве и тупости, утверждая что на месте Элизы отреклась бы от престола не раздумывая. Но Элиза не могла отказаться. Это был шанс, который выпал для нее, шанс стать хорошей, правильной королевой страны, и она решила принять это шанс с достоинством.

Глава 3 – Королева Элизабет I

Получив одобрение семьи, Элиза должна была заручиться поддержкой парламента. В последнее время в нем все чаще поднимались дискуссии о возможности отказа от монархии, поэтому настроение по отношению к монаршей особе было неодобрительным.

Генрих посоветовал собрать все внутренние силы для выступления в стенах Парламента, ее речь должна вдохновить собравшихся. Но Элиза, будучи стеснительной девушкой со скромным опытом публичных выступлений отказалась от этого мероприятия. Она просто не могла представить себе, как она дрожащим голосом сможет объявить себя королевой целой страны, не имея ни малейшего опыта государственного управления.

Пожалев племянницу, старый король лично написал рекомендательное письмо об Элизе, приложив к нему сведения, полученные с места работы, с учебы и даже тайные записи, сделанные сотрудниками безопасности. За Элизой и ее родителями постоянно велось скрытое наблюдение, о котором девушка даже не догадывалась. Это стало еще одним шоком для юной принцессы – соседка по этажу, дворник и даже продавец в соседнем магазине оказались сотрудниками безопасности под прикрытием.

Для официального вступления наследницы на престол было необходимо хотя бы письменное обращение к Парламенту, и над ним Элиза постаралась. Писать она умела, в конце концов, она занималась подготовкой в том числе научных текстов, поэтому ее письмо оказалось объемным и крайне выразительным. Она показала его старому дядюшке, и он с почтением одобрил написанный текст.

Письмо было отправлено в Парламент, где его прочли на закрытом заседании вместе с приложенными характеристиками. Элиза провела несколько дней в постоянном напряжении. Она не могла успокоиться и все время то ела и пила кофе, то бродила в саду старого замка. У нее даже не было сил и желания начинать переезд, тем более что ее кандидатура еще не была одобрена.

Толстушка была поражена разнообразию королевского меню и с удовольствием пробовала все изыски, которые ей только могли предложить придворные повара. Девушка прямо таки объедалась днями и вечерами, все время ожидая важных новостей.

В один прекрасный момент телефон в кабинете короля зазвонил. По прямой связи из парламента доложили – кандидатура принята 102 голосами из 150, что составляло ровно две трети, необходимые для одобрения. Этот результат Элиза впоследствии назовет своим провалом, всего 2/3 голосов – она не вдохновила никого, за нее проголосовали или те, кто ненавидел Генриха и готов был видеть на троне кого угодно, кроме него; или те, кто не видел смысла спорить с его высшей волей. Вся оппозиция была настроена против незнакомой неопытной девушки с сомнительной политической репутацией и ранимым сердцем. Но железной руки в роду Генриха не осталось. Мать Элизы, Мария, была скромной и плохо образованной в политике, к тому же на шестом десятке ее здоровье оставляло желать лучшего.

Все же победа была объявлена, Элиза стала королевой, о чем торжественно объявили по радио, в газетах и на телевидении, правда за рубежом, в маленькой стране еще не было своего телевещания.

Но праздновать было некогда, девушка решила тут же браться за дела, а пока ей предстояло разобраться в методах управления и связях с нужными людьми.

К сожалению, Генрих быстро занемог и слег в постель, врачи, постоянно суетившиеся возле него, утверждали, что ему осталось не больше месяца. Старый король с трудом поднимался и никого не хотел видеть. Отдав Элизе самые базовые советы по обращению с персоналом дворца, бывший король отдалился от дел, а молодой наследнице предстояло разобраться во всем самой.

Она тут же повелела перевезти все ее вещи из квартиры во дворец, ее родители могли оставаться там, где им захочется, но Элизе хотелось, чтобы они не беспокоили ее здесь, а жили в старой квартире. Их советы, порой безобидные, злили девушку и вынуждали ее отстраняться.

В день объявления королевой, толстушка тут же распорядилась позвать к себе секретаря. Она заняла большой кабинет дяди, где находились все важнейшие органы управления – телефон, телеграф, канцелярия. Там же хранились самые секретные документы, доступ к которым она получила с одобрения дяди и санкции парламента.

Будучи суетливой в душе, Элиза оставалась малоподвижной, и большинство команд отдавала, не покидая кабинета. Она тут же распорядилась созвать заседание кабинета министров на следующий день, а также приказала немедленно подобрать ей наряд для завтрашней встречи.

Заказав кофе с пирожными, толстушка погладила свой жирным живот и подумала «нелегко будет уместить такое богатство в платье с корсетом». Во дворец приехали костюмеры, которые принялись снимать мерки с крупной королевы. Также ей принесли платья ее предшественниц, в том числе платье супруги бывшего короля, которое та надевала, будучи в положении. Но даже оно при всей объемности не смогло налезть на толстое тело юной наследницы. Пришлось срочно шить новый наряд, на что королева выделила не более двенадцати часов. К утру платье должно быть готово. Об остальных вещах ей не стоило беспокоиться, украшения и аксессуары должны были подойти без проблем.

Поужинав до отвала прямо в кабинете, куда принесли полтора десятка разных блюд, Элиза вновь занялась насущными вопросами. Она приказала заняться имиджем королевского дома, а точнее тем, как ее коронованная особа будет описываться в газетах и других СМИ. Королева срочно созвала небольшую группу специалистов, которые должны приносить ей свежую прессу и выписки на основе теле- и радиопередач, в том числе из зарубежья, она хотела знать о себе все, хоть и понимала, что такое обилие информации может ее загрузить и более того, ранить. Она была готова к насмешкам и упрекам, в первую очередь из-за ее неопытности и, конечно же, веса.

На следующее утро она повелела организовать фотосессию для создания первой официальной фотографии, которая должна попасть во все газеты мира. Более ранних фото во дворце у юной особы не было, и хорошо.

Элиза легла спать за полночь, не в силах справиться с переживаниями. Она смотрела в высокий потолок ее спальни, балдахин она велела снять, потому что он ее раздражал. Все происходящее казалось ей сном, не то страшным, не то прекрасным, она пока ничего не понимала.

***

Рано утром королева проснулась и подумала о том, чтобы совершить утренний туалет, но потом поняла, что находится не одна. В соседней комнате находились слуги, готовые помочь ей. Элиза решила, что справится сама, поэтому не пускала никого в свою комнату, пока не помылась и не привела себя в порядок. Затем она попросила лакея сварить кофе и приготовить завтрак по списку ее предпочтений.

Одевшись в легкое платье, Элиза вышла в зал, где подавали завтрак. Она снова была удивлена обилию блюд: все ее пожелания были удовлетворены сполна, так что королева могла попробовать все и сразу. Начав с хлеба, она удивилась его сухости и пресности, повелев больше не подавать это. А вот круассаны с джемом были восхитительны, поэтому девушка наелась ими одними, выпила две чашки кофе и перешла к самой важной части: наряду.

Ее платье было пошито: золотистое с зеленоватым отливом, роскошное, но не вычурное, то, что нужно для первой фотографии до коронации. Элизу наряжали две помощницы-костюмерши, она просто стояла и выполняла команды. Сложнее всего было надеть чулки, поэтому королева присела на стул. Наконец на ее голову водрузили королевскую диадему с бриллиантами – наследие двоюродной бабки, припудрили и приготовили к съемке. Толстушка переживала, ее набитый с утра живот урчал, и ей казалось, что это слышали все в комнате, главное чтобы ее обжорство не увидели посторонние.

Элиза прошла в светлую залу, которую выбрали для фото. Там уже стояла аппаратура, все ждали ее. Августейшая особа неторопливым шагом, чтобы не запыхаться, пришла и заняла позу для съемки. Фотограф смотрел на нее холодным профессиональным взглядом, отдавая короткие команды. Наконец все был готово. Фото отправили на срочную проявку, потом их следовало отдать в руки, чтобы королева выбрала ту, которую сделает главной.

Выдохнув, Элиза отправилась в кабинет, попросив сделать кофе и принести ей пончиков. Сама она погрузилась в работу, ожидая встречи с кабинетом министров. Она распорядилась о расстановке мест в зале заседаний, в тронный зал она пока не осмеливалась выйти, и вообще это место внушало ей тревожность, как будто бы ей самой, входя туда, нужно было падать ниц.

Прочитав утреннюю прессу, девушка была удивлена на редкость положительным отзывам местных газет, конечно, они разделяли монархические взгляды, в то время как пресса соседних стран сочувствовала бедной стране, которой досталась такая нелегкая участь быть управляемой юной любительницей булочек и тортов. Слов о внешности пока никто не писал, но в прессу каким-то образом уже попала информация о комплекции и увлечениях королевы, должно быть, кто-то знал о ней больше, чем она догадывалась.

За время пребывания в кабинете, особа съела все угощения и не заметила, как тарелка опустела, из-за чего она сильно запереживала. Она думала о своем имидже, но не могла справиться с желанием удовлетворить ненасытное чрево, поэтому потребовала принести орехов и конфет.

Наконец настало время заседания кабинета министров, Элиза вновь позвала костюмерш, которые поправили ее наряд, и направилась к дверям. Она знала этих людей лишь по фотографиям, а их фамилии слышала только в новостях. Теперь ей предстояло работать с этими уважаемыми людьми бок о бок.

Королева грузно вошла в зал и, поприветствовав собравшихся, села в мягкое кресло, стараясь не издавать громких звуков погружающегося тела. Она посмотрела в глаза тем, кем теперь управляла, и начала заседание.

Министры были расположены к ней, стараясь не говорить ей ни слова наперекор, но было понятно, что их лояльность обманчива, и кабинет нуждается в обновлении. Королеве были сказаны все возможные слова лести и благодарности, отчего Элиза по привычке краснела как школьница. На словах она часто запиналась, но ей прощали ее нелепые попытки начать диалог, все-таки она была всего лишь принцессой, только что очутившейся в кресле короля.

Королева обозначила круг проблем, которые нуждались в скорейшем решении: экономический престиж, иностранные инвестиции, социальное обеспечение и наконец, дипломатические связи. Дольше всего она беседовала с министрами внутренних дел, экономики, иностранных дел и премьером, который ей сразу не понравился. Он был чересчур мягким и норовил подлизаться. Элиза же хотела четкой постановки проблем и целей, пусть даже они не соответствовали ее ожиданиям.

Королева объявила о том, что планирует коронацию через месяц, и к этому моменту в стране должны произойти хоть небольшие изменения, которые бы сделали ее привлекательнее для иностранных гостей. Маленькое государство посреди Европы было известно в первую очередь как маленький уютный уголок стабильности с красивыми улочками и кофейнями, а также горнолыжными курортами. Только вот жителей не устраивало такое положение дел. Нужно было расширять привилегии для бизнеса и увеличивать социальные выплаты, которые с послевоенных лет оставались на минимальном уровне. Все это требовало средств, которые можно было получить только из-за рубежа в виде инвестиций и банковского дела.

Понимая, что проектов масса, Элиза назначила новое заседание министров в урезанном составе на следующей неделе, а пока ей нужен был полный отчет о всех сферах жизни государства от каждого министерства.

После заседания она отдельно побеседовала с премьер-министром, объяснив ему, как нужно вести себя:

— Вас, господин премьер-министр, я попрошу быть более сдержанным в попытках польстить мне. Я не заслуживаю похвал, пока моя работа не принесла результатов.

— Я убежден в ваших способностях, ваше величество, ваши труды непременно принесут свои плоды.

— В таком случае оставайтесь сильным и выполняйте свой долг. Я же буду делать то, что в моей компетенции.

Попрощавшись с премьером, Элиза тут же направилась в столовую, где для нее готовился обед. К столу еще не подали, но девушка уже была голодна, поэтому потребовала принести то, что уже есть. Она ела жадно, забыл о том, что находится при дворе, вскоре на обед должны были собраться другие члены семьи, но королева не хотела их ждать. Толстушка поглощала супы, закуски и дичь, не считаясь с мерами, в конце трапезы она почувствовала как ее живот распирает от еды, она еле сдержалась, чтобы не рыгнуть, погладила жирное круглое пузо и вздохнула.

С трудом переваливаясь, королева направилась в спальню, она повелела снять с нее парадное платье и сшить по тем же лекалам несколько простых. Устав от еды и от работы, Элиза упала на кровать и отключилась на несколько часов прямо в исподнем белье.

Проснувшись, девушка не сразу поняла, где находится, она поднялась и поспешила одеться – надела простое платье из дома и вышла залу прислуги. Ей сообщили, что пришли уже сделанные фото. Элиза попросила сделать ей еще кофе и принести в кабинет вместе с тортом. Она взяла конверт с фотографиями и пошла на рабочее место.

Толстушка развернула конверт и посмотрела на снимки. На нее смотрела очаровательная пухлая особа в роскошном платье, у нее была ровная улыбка и чуть прищуренные глаза. Именно так она и хотела бы видеть себя на парадном портрете. Выбрав лучший кадр, королева тут же отправила его в печать, а сама продолжила работу в кабинете вместе с поеданием сладкого.

Вечером Элиза опомнилась и решила прерваться на ужин, она зачитывалась телеграммами с поздравлением, которые отправляли ей со всех концов света, звонков пока не поступало, однако это случится чуть позже.

Ужин был не менее пышным, чем обед, девушка наслаждалась изобилием блюд и старалась попробовать всего понемногу, но все равно страшно объелась, отчего у нее заболел живот, и она поспешила удалиться в покои. Лежа на кровати и держась за переполненное брюхо, толстушка задумалась над составлением распорядка дня, ей нужно было внести стабильность в сумбурную жизнь новоиспеченной королевы. Закончив с ним, она собрала в себе силы, чтобы подняться с постели, и направилась к секретарю. Она повелела придерживаться придуманного ей графика и подавать еду в строгом соответствии с ним. На ее столе в кабинете четыре раза в день должен быть появляться кофе с выпечкой или конфетами, а на обед не должны приглашаться посторонние. Члены ее семьи теперь должны были есть в отдельном зале в своей части замка.

Элиза редко виделась с родителями, но и они не всегда бывали во дворце, они часто уезжали по своим делам, которые они не спешили бросать даже будучи в совершенно свободном статусе – родители королевы.

Время стало проходить быстро, девушка постепенно осваивалась в новом месте и в новой должности, она редко покидала замок, гуляла только в саду, который повелела привести в порядок. В городе ей было теперь некогда бывать.

Личный секретарь составлял для нее список дел, которые накапливались по мере приближения коронации. Нужно было всех позвать, со всеми встретиться, договориться, в конце концов организовать церемонию.

Все встречи королева проводила во дворце, чаще всего в кабинете, если визит был частным, или в зале заседаний, если собирался консилиум. Для Элизы были пошиты новые платья, одно краше другого, девушка любила украшения, но не торопилась примерять корону, предпочитая малую диадему.

К Элизабет приезжали послы разных стран, в том числе тех, которые представляли большой интерес для развития. На таких встречах королеву сопровождал министр иностранных дел, который был всяко опытнее юной особы. Правда в частных разговорах с делегатами Элиза делилась своими мыслями, не считаясь с мнением министра.

Также у нее брали интервью, в том числе зарубежные издания, и она старалась сочетать разговоры с плотным графиком государственных дел. Наиболее частыми были вопросы о жизни до избрания королевой, личной жизни и любимых занятиях, а также о внешней политике, особенно о статусе страны в ООН по вопросу ближневосточного конфликта. На вопросы о политике девушка предпочитала отвечать в духе «Не я одна решаю эти проблемы, куда лучше в этом разбирается МИД и парламент», личные темы Элиза старалась не раскрывать, осторожно рассказывая о прежнем месте работы. Она не хотела лишнего внимания к своим бывшим коллегам и особенно Гансу.

Однажды ей задали вопрос о любовных отношениях, на что Элиза холодно ответила: «Я не состою в отношениях с мужчиной. Моя любовь распространяется на всю страну, на меньшее я теперь не способна».

К сожалению или к счастью, юной королеве не спешили выписывать жениха, а слухи о ее непривлекательности стали подкрепляться фотографиями, которые публиковали все местные и неместные газеты. «Толстая Эльза», так чаще всего стали ее называть, некоторые с душой, а некоторые с насмешкой. В оппозиционной прессе стали появляться едкие комментарии: «Королева не понимает, куда уходит весь бюджет страны, съедая при этом его половину», «Эта женщина любит свою страну, пока в ней есть еда», «единственная отрасль, которая сейчас испытывает подъем – кондитерская».

Все это злило и задевало Элизу, порой она хотела плакать, но понимала, что не должна реагировать на критику. Если бы она не была толстой, в ней все равно нашли бы недостаток, который стали высмеивать. Повадки прессы напоминали ей оскорбления от одноклассников в школе, только теперь эти обидные кричалки слышала вся страна, весь мир. Уходя в глубокие размышления и тоску, девушка снова и снова обращалась к еде. Она все время поглощала сладкое и запивала это кофе и чаем, отчего сердце порой стучало так сильно, что трудно было стоять.

Еженедельно ее осматривал личный врач, измерял давление, вес, прощупывал толстое тело на предмет новообразований. Все это доставляло Элизе дискомфорт, она не хотела представать беззащитной ни перед кем, и не хотела слышать критику в адрес своего тела, а врач делал это как никто другой.

— Вам бы поменьше есть сладкого и сбросить вес». – говорил лейб-медик Франс. – видите какая одышка, так недалеко и до тахикардии.

В один момент Элиза была настолько раздосадована газетными утками, что после подобных слов от врача, сказала:

— Не говорите этого больше никогда, ваше дело осматривать и если надо – лечить. Никогда не говорите ничего о моем весе и моей фигуре!

Между тем девушка сильно поправлялась, обильная пища вместе со стрессом добавили ей шесть килограмм всего за месяц. Первое пошитое платье стало узко, и его пришлось перешивать, коронационное платье делалось с запасом, поскольку в нем нужно было чувствовать себя уверенно.

Больной Генрих скончался в больнице незадолго до коронации, вся страна скорбела о потере самого известного монарха страны, который принес победу в великой войне, пусть и надел много глупостей потом. Между тем, жизнь продолжалась, и на смену ему приходила новая юная королева.

Элиза готовилась к мероприятию, распланировав все, что только могла. Она очень хотела позвать на коронацию своего дорого Ганса, но она не могла сделать такой подарок сплетникам. У нее нет и не может быть любовника, особенно среди простолюдинов.

На церемонию прибыло огромное число гостей со всего мира, в числе почетных гостей присутствовали иностранные министры, послы и даже одна королева-консорт из северной страны. Естественно, велась всевозможная съемка, поэтому Элиза была готова показать себя со всех сторон. Она нарядилась в лучшее платье, заколола волосы позолоченной заколкой, надела серьги и ожерелье ее бабушки, она была неотразима.

Перед церемонией толстушка ела мало, скромный по ее меркам завтрак, чашка кофе с одним лишь пирожным, живот не должен был мешать ходьбе.

Успокоив внутреннюю дрожь, королева вышла на ковровую дорожку колонного зала. Она впервые оказалась под прицелом стольких взглядов и камер, это было триумфом, в первую очередь, нам собой.

Королева приняла корону от епископа и поклялась верности державе, в своей краткой речи она пообещала защищать интересы страны и дорожить каждой человеческой жизнью. Вспомнив подвиг отцов, она заявила о ценности мира и понимания, а потому объявляла свою страну нейтральной по отношению ко всем военно-политическим блокам и военным конфликтам. Это заявление сделало много шума в СМИ, а еще большее раздражение вызвало в парламенте, где собиралась антимонархическая коалиция.

Тем не менее, королеву приняли все: граждане страны и зарубежные гости, политики и простолюдины, старые и молодые. Толстая Эльза обаяла людей своей простой, но искренней позицией в вопросах, ответы на которые давно никто не осмеливался давать.

После коронации Элиза пообщалась со многими политиками, гостями из мира моды и кино, один известный модельер пообещал сшить для нее платье, которое бы подчеркивало ее строгость и изящество, но девушка отказалась, заявив, что не сможет принять такой дорогой подарок.

Подарков, правда, было очень много. Ей были привезены редкие и дорогие вещи со всего мира, от великолепия которых невозможно было оторваться.

После основной части и фотосъемки состоялся торжественный обед, на котором изрядно голодная Элиза старалась вести себя культурно, поэтому ела аккуратно и медленно. Она оставила самое приятное впечатление о себе, так писали впоследствии все, кто посетил это мероприятие.

Но главной радостью для молодой королевы стало поздравление, полученное по почте от Ганса. Девушке поступили сотни писем, и она старалась ответить на все, но именно это она сохранила в своем шкафу для ценных документов. Она ответила ему, рассказав о жизни во дворце и о том, что она безумно по нему скучает, что иногда ей хочется уехать из дворца на занятия к студентам, а потом упасть в объятия к нему.

Но Элиза понимала – Ганс не для нее, точнее она не для него, их жизнь теперь слишком различается, и в прошлое уже не вернуться.

После коронации девушка дала себе несколько выходных, в которые она гуляла в саду, читала книги и не загружала голову ничем, кроме общих мыслей. Но одно дело она все-таки оставила – чтение газет о себе.

Пропустив красивые дифирамбы о коронованной особе, она перешла сразу к оппозиционной прессе. Там нашлось место едким комментариям и даже карикатурам. На одной очень толстая огромная королева сидит за столом вместе с гостями и загребает всю еду себе, на другой была изображена карта Европы, где на всю ширину ее маленькой страны была нарисована Толстая Эльза, которая закрывает собой ядерные ракеты с запада и с востока.

Обе карикатуры показались Элизе забавными, после коронации в девушке проснулась уверенность в себе, и она решила отыграться на газетах. Она написала в редакцию каждой из них ответное письмо. На первую карикатуру со столом она ответила: «Как хорошо, что в стране есть тот, кто позаботится о том, чтобы ее подданные и гости не переедали. Я принимаю удар на себя». Другой – геополитической, она ответила: «Чем больше становится королева, тем лучше страна защищена от внешней угрозы. Только почему некоторые так хотят прятаться за моей спиной?»

На следующий день оппозиционные газеты разорвались комментариями о королеве. Опубликованные ответы Элизы стали настоящей бомбой, которая стала поводом для критики военной политики изданий вообще. О карикатурах узнали и другие газеты, которые принялись ругать оппозицию за несправедливую критику. Теперь королева наблюдала за политическими перипетиями с наслаждением, то и дело подкидывая новый ответ на злостный комментарий о своей особе. Она принимала публиковавшиеся шутки о лишнем весе и даже сочиняла свои, отчего первые становились несмешными, а ее остроумные ответы становились поводом для гордости. Эльза не так проста, как кажется…

Глава 4 – Особа крупных масштабов

Немного отдохнув после коронации, Элиза решила начать нормальную политическую деятельность. Поставленные задачи нуждались в реализации, однако большую часть их королева не решала, основными функциями монарха были сохранение престижа власти, страны, попечение фондами, разработка планов культурного развития. Король не мог определять политику страны без соглашения с парламентом, министры также назначались с одобрения законодательного органа. Поэтому решить ситуацию одним росчерком пера Элиза не могла. Но она могла спокойно ездить по стране, заниматься благотворительностью и выезжать за рубеж для встречи с политиками второго уровня, а также другими конституционными монархами.

Подумав, королева решила совершить ряд визитов по стране, благо в маленьком королевстве все было рядом, поэтому было бы преступлением не появиться в свет.

Первым делом толстушка отправилась в свой родной университет, не самое очевидное место для визита монаршей особы. О ее визите стало известно за несколько дней, и королева объявила о проведении публичной лекции. Эта новость вызвала широкий резонанс в прессе, оппозиция была удивлена настойчивостью юной особы.

Черный лимузин остановился у ворот вуза, парадный вход в срочном порядке был украшен цветами, а у дверей столпилось руководство, ожидавшее распоряжений от королевы, и многочисленные представители СМИ.

Дверь открылась, и из салона показалась толстая девушка. Лакеи помогли вылезти жирной особе, и она направилась к входу. Публику удивило то, что юная королева была одета в брюки и костюм вместо привычного платья, на голове у нее не было короны, и вообще на ней не было драгоценностей. Университет был знаком ей как прежнее место работы, теперь же она была в совсем другой роли, которая еще полгода назад ей и не снилась.

«Меня наверняка будет искать Ганс, — подумала она, — как бы спрятаться от него?» Девушка не хотела конфузов, хоть и понимала, что на людях он не будет подавать виду, что любит ее.

— Здравствуйте, ваше величество, — обратился к особе ректор вуза и поцеловал ее протянутую руку в ажурной перчатке.

— Добрый день, господин, — сказала Элиза. – рада снова побывать в этих стенах.

Девушка в сопровождении свиты из ректората направилась на второй этаж в колонный зал. Конечно же, Элиза потребовала подняться на лифте, и с ней в кабину уместилось всего три человека, среди которых не оказалось ректора.

Толстая дама прошла за кафедру, у нее была заготовлена речь на листах, которые она достала из кармана пиджака. В аудитории было не жарко, но на лбу у Элизы выступил пот. Она волновалась, как всегда, публичные выступления все еще оставались вызовом для девушки. Зал был переполнен студентами, репортерами и чиновниками разных уровней. На первом ряду сидел министр науки и образования, рядом с ним известный писатель и политолог. В вузе собрался весь свет маленькой страны, который ожидал от своей королевы каких-то новых слов.

Переведя дух, Элиза начала свою речь, которая была посвящена развитию науки, а также эмансипации женщин. Девушка своим примером показывала, что все дамы могут идти в науку и работать в вузах, как она делала это до того, как принять корону. Во времена космических достижений было важно выстроить правильные взаимоотношения в обществе, без которых королева не видела развития ни науки, ни культуры. Завершила свою речь она словами: «Мое сердце остается в моей альма-матер, а мой разум – за письменным столом».

Зал взорвался аплодисментами, и лицо королевы расплылось в улыбке, это было признанием той аудитории, о которой мечтала девушка, ей не нужны были подхалимы и простолюдины, ее ученая степень требовала более высокой планки.

После оваций люди стали задавать вопросы, ответить на которые порой оказывалось сложнее, чем провести учебный семинар. В основном их задавали студенты, некоторые из них даже учились у юной королевы, и конечно, их пытливые умы хотели узнать побольше о ее новой жизни.

— Вам удается посвящать время себе? – спросил один студент

— Сейчас на это остается мало времени, но я стараюсь вовремя отдыхать, — ответила она сдержанно и сухо, дав понять, что не хочет уходить в личные темы.

— А у вас много поклонников? – спросила одна совсем еще юная девица.

— Не более, чем у вас, юная особа, — сказала Элиза.

Вопросы закончились только через полтора часа, и королева, устав стоять, присела на стул. После завершения конференции ректор похвалил королеву за ее вдохновляющую речь, пообещав претворить в жизнь все ее задумки.

— Не предавайтесь терзаниям лести, — ответила девушка, — и выполняйте свое дело.

Конечно, ей было приятно услышать комплименты от самого ректора вуза, который еще недавно был ее начальником, но показывать свою слабость девушка не желала.

После встречи в университете толстушка потребовала отвезти ее в замок и накормить. Она переоделась в более удобное ей платье и наелась досыта, после чего завалилась на свою кровать. Ее ноги гудели, а дух все еще не отпускало после длительной и нервной лекции. Весь оставшийся вечер девушка провела в покоях, иногда принимаясь за перекус. Перед вечерней ванной Элиза долго рассматривала себя в большое зеркало, в котором помещалась полностью. Она глядела в уставшие глаза, трогала себя за щеки и жирные складки на шее и руках.

— Я хорошо выгляжу? – спросила девушка у камердинерши.

— Несомненно, ваше величество, — ответила та.

— Вам все нравится в моей внешности? И в лице? – спросила королева, раздеваясь перед ванной.

— Вы хотите получить от меня комплимент или замечание? – уточнила камердинерша, стройная женщина средних лет.

— Пусть будет так, — сказала Элиза. Она подала руку помощнице, и та помогла толстой особе опуститься в наполненную ванну. Жирные складки затряслись в воде и погрузились в теплую воду.

— Помойте меня, пожалуйста, — сказала девушка, — у меня нет сил.

Обычно королева мылась сама, ей лишь помогали залезть и вылезти, но сейчас ей захотелось, чтобы все сделали за нее.

Фрау Лейбниц взяла мочалку и мыло и принялась медленно тереть жирное мягкое тело уставшей девушки. Элиза закрыла глаза и расслабилась. Водные процедуры успокаивали юную особу, и она забывала обо всем.

Когда мытье было окончено, и королева пожелала выйти, камердинерша подала ей руку, но не смогла удержать толстую девушку, и та плюхнулась обратно в ванну. На пол пролилась вода, и когда Элиза ступила на пол одной ногой, она поскользнулась, выпала из ванны и распласталась на плитке, несмотря на все усилия фрау удержать ее на весу.

— Фрау Лейбниц! Какой от вас толк, если вы даже не можете помочь мне?! – разозлилась королева, с трудом поднимаясь с пола.

— Но ваше величество, мне трудно удержать вас, вы слишком тяжелая. – оправдывалась камердинерша.

— Вы хотите сказать, что я слишком жирная? – обиженно спросила Элиза.

— Вы сами хотели знать о вашей внешности, я ничего не хотела говорить вам, но так получилось…

— Получилось так, что вы не справляетесь со своими обязанностями, — строго заявила королева, — уходите вон из дворца, я больше не нуждаюсь в ваших услугах!

Разозленная толстушка кое-как напялила на себя ночную рубашку и носки и отправилась в спальню. Перед тем как уснуть, она думала об уволенной фрау и даже немного жалела ее. Она ведь не была ни в чем виновата, ей просто-напросто не подходила такая работа. Но дело было сделано, а это значило, что королеве была нужна новая прислуга.

На следующий день Элиза вызвала к себе секретаря и объявила о своих требованиях: она перестраивала состав домашней прислуги. Ей требовались не менее трех служанок крепкого телосложения, которые бы занимались ее туалетом и нарядами. Наружную охрану она велела сократить, убрав почетный караул у ворот.

Теперь жирную королеву встречали, мыли и одевали крупные и полные служанки, две из них – Марта и Виктория были весьма молодыми и красивыми, третья – Анна, была дамой постарше и погрубее. Дамам полагалось вести себя скромно и не давать не прошеных советов. Личного врача Элиза тоже заменила, вместо пожилого мужчины ее осматривала добродушная полная женщина Агата, которой было запрещено комментировать лишний вес королевы.

С новыми людьми Элиза стала чувствовать себя спокойнее, ей никто больше не мог возражать и говорить неприятные вещи, дома ей было важно сохранять благоприятную, можно сказать, стерильную атмосферу.

В остальном же королеву ждало много неприятностей и трудностей, с которыми она боролась по мере времени и сил. Она устроила еще несколько визитов по образовательным и культурным учреждениям, где давала ответы на некоторые вопросы и стремилась показать свою благожелательность и открытость. Также она заявила о том, что намерена запустить первое в стране телевещание, построив на вершине пика телебашню. Оппозиционная пресса тут же окрестила этот проект – лестницей в небо. Очередная злая шутка в адрес толстой Эльзы звучала так: «Королева желает построить телебашню, ведь только она (башня) может стать высокой и стройной».

Бюджет, выделенный на развитие науки и строительство аппаратуры, показался оппозиции излишне раздутым, а слитый из секретных парламентских смет лист расходов королевского дома подтолкнул людей, настроенных против монархии, к протесту.

На улицы столицы вышли тысячи митингующих, они скопились на центральном авеню и направились к королевскому дворцу, который находился на окраине города. Полиция не применяла средств обороны против протестующих, но МВД поставило на уши все спецслужбы.

Королеве доложили о митинге во время обеда. Она тут же прервала трапезу и поспешила в кабинет, чтобы связаться с советом безопасности. Премьер посоветовал Элизе выйти на контакт с народом, это могло снизить градус напряжения, но следовало быть осторожной.

Толстушка привела себя в порядок и приготовилась обдумывать речь, ей нужно было дать ответ, который бы удовлетворил людей, при этом нельзя было давать слабину. Постоянно звонил телефон, спецслужбы сообщали о продвижении толпы в сторону дворца, правда постепенно число смельчаков уменьшалось, не все хотели идти до конца и просто уставали.

До ворот замка дошли три сотни людей, без оружия, но с плакатами и лозунгами против дорогой для страны монархии и трат на бриллианты в короне. Ворота остались закрытыми, но королева вышла во двор, откуда, с приличного расстояния начала беседу с протестующими.

— Вот я перед вами, — начала Элиза. – вы хотите говорить со мной? Или вы вовсе не хотите видеть меня?

Толпа ответила многоголосно и невнятно, стоявшие спереди, пыталась просунуть руки сквозь решетку, а репортеры, стоявшие чуть в стороне, тянули микрофоны ко двору. Над замком кружил вертолет с военными.

— Я отвечу на ваши требования, — сказала королева, — наш дом, наша династия, трудится ради вас уже два с лишним века, должно быть я не самая лучшая представительница своего рода, но я не готова отдать корону в музей и сложить с себя полномочия. Пока у меня есть силы…

— Пока ты не лопнула от жратвы! – крикнул кто-то в толпе. Элиза посмотрела на него взглядом, полным отвращения и презрения и продолжила:

— Пока у меня есть силы работать, я буду работать на благо нашей страны, в которой я родилась и выросла. У меня нет дома, кроме этого, и я не променяю свою родину на что-то другое. Если я работаю плохо, пусть меня судит парламент, если я не заслуживаю тридцати миллионов франков в год, то пусть парламент урежет мой бюджет.

Толпа галдела, а репортеры делали сотни снимков сквозь решетку ворот. Королева снова была в центре внимания. После речи она удалилась во дворец, а протестующие еще какое-то время находились у ворот. Полиция стояла рядом, но никого не арестовывала. Граждан выпроводили подальше от резиденции. Там кто-то ранил полицейского ножом, и началась драка. Зачинщики были тут же схвачены, а остальная толпа рассеяна по улицам.

В день митинга почти никто не пострадал, арестованы были лишь те, кто применял силу и имел при себе оружие. Остальные были отпущены без каких-либо санкций, так распорядилась сама Элизабет.

Первый в своей жизни массовый митинг королева пережила трудно. Во дворце наедине с прислугой Элиза заплакала и легла на кровать. Ее успокаивали ее верные постельничие служанки. От волнения у королевы поднялось давление, чего раньше девушка особенно не замечала. Прибывшая в покои врач, осмотрела девушку и дала нужные таблетки. Измученная толстушка легла спать, даже не приняв душ и насилу переодевшись.

Весь следующий день Элиза была вялой и неразговорчивой, а ее уже донимали вопросами министры и депутаты. Парламент после вчерашней речи королевы у ворот принял решение о сокращении финансирования телепроекта, о жаловании монарха речи не шло, но все двигалось к этому, и было необходимо доказать свою профпригодность.

Поэтому пришлось вновь разворачивать активную деятельность по благотворительности и обещаниям. Элиза не очень любила подобные мероприятия, но сейчас без них было не обойтись. Они отнимали много сил и времени без возможности заняться действительно важными вещами. Возвращаясь после очередной поездки, Элиза наедалась до боли в животе и ложилась на кровать, не в силах добраться до кабинета. По вечерам она читала новости и общалась по рабочим вопросам, непременно заедая дела вкусняшками.

Зима выдалась теплой, но горнолыжный сезон начался вовремя и продолжался до конца весны, что принесло стране немало денег. Дела у королевы шли хорошо, ее положение укрепилось, и парламент не урезал бюджет королевскому дому. За зиму в страну приехало несколько министров соседних стран, а также госсекретарь США. Последнего интересовал блоковый статус страны, но и королева, и премьер-министр были убежденными противниками вступления в Холодную войну на чьей-либо стороне. Страна сохранила нейтралитет.

В конце весны случилось страшное событие: в результате сильнейшего за последние полвека землетрясения с гор сошла лавина, которая похоронила под собой десятки домов и отелей, пострадали сотни людей, а десятки оказались пропавшими без вести. Королева и ее дворец не пострадали, хотя все ощущали сильные подземные толчки. Как только стало известно о трагедии, Элиза распорядилась начать поиски пропавших. Премьер-министр принял предложенную Францией помощь и направил все силы МЧС для ликвидации последствий.

Осознавая значимость своего присутствия, королева приехала к месту трагедии и поговорила с очевидцами и пострадавшими. Она выплатила из собственных средств суммы пострадавшим и семьям погибших. Самым трогательным и эмоциональным моментом стало обнаружение живыми нескольких туристов. Фотоаппараты журналистов были вновь направлены на Элизу, она лично встречала раненых в госпитале и даже обняла одного подростка, пообещав ему показать свой дворец, когда он выздоровеет.

Это несчастье по злой иронии судьбы сделало главный шаг на пути к народному признанию, которого удалось добиться даже у самых закоренелых антимонархистов.

***

Между тем, Элиза набирала не только политический, но и физический вес. К лету она растолстела до 192 кг и сменила не один десяток платьев и брюк. Девушка неустанно ела и становилась все более неподвижной. Хоть королева и совершала постоянные выезды в люди и проводила встречи, передвигалась она мало, предпочитая езду на машине и подъем на лифте. Огромное тело с трудом поднимали три опытные служанки, и процесс мытья и одевания становился все более трудным.

В попытке показаться стройнее Элиза как-то раз надела на встречу свое коронационное платье, и в один момент оно разошлось на спине, как только толстушка села на стул, благо к ней тут же подбежали придворные и поспешили исправить ситуацию.

С тех пор девушка предпочитала свободную одежду, которая, тем не менее, скоро превращалась в тесную. О растущих объемах королевы было не принято говорить при дворе, а за его пределами не так много людей знало о весе Элизабет, правда, шутки про ожирение монаршей особы все еще попадались в либеральной прессе.

Саму Элизу ее состояние нисколько не беспокоило, она с безразличием относилась к едким комментариям от прессы, а на свое тело смотрела с определенным воодушевлением. Рассматривая свои жирные складки в зеркало, она непременно получала комплименты от своих дам, которые за время работы на нее и сами неплохо поправились, доедая за ней на кухне.

Стол королевы всегда ломился от яств, а она неизменно садилась есть так, будто не ела неделю. Она и вправду уставала во время работы, но объемы съеденного многократно превышали затраченную энергию. Вместе с этим толстушка продолжала догоняться снеками в кабинете, ее стол никогда не оставался без сладостей и закусок, а спать она ложилась непременно с полным желудком.

Периодически ее стали мучить боли в животе, он бурлил и ныл, на что девушка жаловалась своей докторше, но та, понимая причину расстройства, не могла назвать правду и осторожно советовала исключать из рациона какие-то отдельные продукты.

Полная фрау Агата осматривала и ощупывала необъятное тело Элизы, проминая каждую жировую складку. Она измеряла ей давление, пульс, осматривала глаза, зубы и горло. Все чаще у королевы поднималось давление, пульс скакал от малейшей нагрузки, а сердце то и дело кололо от напряжения. Девушке нужно было худеть, но никто не осмеливался сказать ей этого, ведь все прекрасно знали, какой будет реакция юной монаршей особы.

С трудом перешагивающая королева выглядела еще толще летом, когда на ней было лишь длинное роскошное платье с коротким рукавом, из которого вываливались жирные плечи. Несмотря на это, сторонники монархии не брались критиковать облик Элизабет, а приближенные делали ей всевозможные комплименты.

Конечно же королеве писали многочисленные поклонники, желавшие стать ее супругами, но Элиза не видела в них своих будущих мужей, никого кроме Ганса. Он все еще писал ей письма, но ей казалось, что в его словах было все меньше страсти и все больше дружеского тепла. Вскоре выяснилось, что он нашел себе возлюбленную и спустя некоторое время обручился с ней. Королева страстно желала увидеть их свадьбу, но не могла, ее статус не позволял присутствовать на таких мероприятиях. Она была очень расстроена предательством Ганса, хотя прекрасно понимала, что он сделал правильный выбор, ведь не мог рассчитывать на отношения с королевой.

На вопросы о возможной свадьбе девушка всегда холодно отвечала отказом, а журналистам никогда не раскрывала своих сердечных переживаний.

В ее окружении было мало мужчин, и те в основном вели с ней деловые беседы. Ее не привлекали те люди, которыми она себя окружила, кроме одного – нового массажиста Жуана. Этот крепкий молодой мужчина был отличным работником и доставлял королеве удовольствие в постели, правда, только лишь массажем. Девушка получала наслаждение от того, как его сильные руки мяли ее огромные жирные складки, а особенно – шею и плечи. Жуан был скромен и никогда не предлагал своей госпоже ничего большего, прекрасно осознавая свое положение при дворе. Но прислуга, кажется, присматривалась к нему с осторожностью, полагая, что этот высокий ловелас приведет к рождению незапланированного ребенка, что хуже, бастарда.

О рождении наследника вдруг заговорил и парламент. На одном из заседаний депутат от либеральной фракции заявил, что монархистам пора задуматься о перспективе наследования престола. Кроме боковых ветвей династии хотелось бы иметь ближайшего наследника, сына или, в крайнем случае, дочери дорогой королевы Элизабет.

Фракция поддержала предложение и направила королеве немного-немало, а целую петицию с вопросом о наследнике престола и намерении ее величества выйти замуж для рождения преемника. В противном случае требовалось удостовериться в добром здравии королевы, которое позволит ей править до появления наследника по ее желанию.

Элиза была разгневана письмом и дала очень жесткий и сухой ответ: она не намерена жениться в ближайшее время, а на здоровье она не жалуется. В случае неожиданной болезни она готова передать престол своей троюродной племяннице по линии отца Генриха.

Конечно, девушка была обеспокоена своим положением и осознавала тот груз ответственности, который был возложен на нее. Она королева и она должна произвести наследника престола, хочет она этого или нет. Но с кем обручиться? Любой простолюдин выглядел бы позорно, а женитьба с наследником других престолов ставила бы под сомнение власть самой Элизы. К тому же ее лишний вес, как ни крути, но играл роль в выборе знакомств. Не каждый европейский принц хотел бы заводить с ней семью.

Отправив вслед за жестким ответом вопрос, кого бы парламент предложил в качестве отца будущего наследника, королева успокоилась и принялась за свои обычные дела. Либеральные политики так и не смогли договориться с фигурой будущего короля-консорта, хоть и отправляли приглашения в разные дома Европы. Радикалы даже назвали эту ситуацию оптимальной, мол, королева умрет бездетной и ладно, падет монархия, и хорошо.

Глава 5 — Необъятная любовь к родине

Элизе было всего 26, когда ее вес перевалил за две сотни. Ее жирное тело колыхалось при каждом шаге, огромное округлое пузо отвило почти до колен и мешало ходить, толстые как колбасы ноги терлись друг о друга, на боках и спине висели складки, а груди не держал даже лифчик самого большого размера. Массивная королева оставалась активной, хоть и неподвижной, предпочитая отдавать команды, сидя в кабинете или прямо из спальни.

Она все реже выбиралась в люди, правда нашла для себя новое увлечение – просмотр хоккейных матчей на столичной арене или концерты классической музыки в большом Дворце Культуры. Она занимала вип-ложу, располагаясь на огромном кресле, ей приносили еду и напитки, чтобы Элиза могла провести время как ей нравится.

Как-то раз в страну прибыл с визитом молодой английский принц Готтский Александр, он не был известен в широких кругах и не претендовал на престол, поэтому не оказался обласкан вниманием публики. Он посетил концертный зал в одно время с королевой и после окончания встретил ее в коридоре. Александр, увидев девушку в сопровождении прислуги, остановился и тихо сказал своему помощнику: «Смотрите, сэр, это же ее величество королева Элизабет!»

Услышав голоса, королева обернулась и увидела высокого стройного юношу с приятной улыбкой, на нем был строгий костюм-тройка, волосы были аккуратно уложены, на вид ему было не больше двадцати-двадцати пяти.

— Добрый вечер, ваше величество королева, — сказал принц по-английски.

— Добрый вечер, сэр, — ответила она, — ваше лицо мне кажется знакомым, — Элиза улыбнулась.

— Принц Готтский Александр, ваше величество, — представился юноша.

Королева протянула руку для поцелуя, и молодой человек сделал это кротко, но нежно.

— Очень приятно, сэр, что вы нашли время посетить замечательный концерт симфонического оркестра.

— Признаться, я был поражен объемом звучания и силой музыки. – юноша несколько помялся, а затем спросил. – могу ли я увидеть вас в ближайшую неделю на каком-то из замечательных концертов в этом городе?

— Непременно, но если вы хотите аудиенции, то я распоряжусь устроить ее в ближайшие дни, — заявила королева.

— Для меня огромная честь предстать перед вами, приму ваше предложение с огромным почтением.

Элиза взяла у принца телефонный номер и распорядилась секретарю выделить для аудиенции время в ближайшие дни. Девушке явно понравился этот интеллигентный юноша, и она поняла, что разговор может пойти по совершенно непредсказуемому руслу.

Девушка готовилась к встрече с особой тщательностью, она подобрала самое изящное платье для своего необъятного тела, не объедалась на ночь перед аудиенцией и вообще старалась отказаться от лишних перекусов дабы сберечь свежее дыхание и избежать отрыжки.

Принц Александр был приглашен во дворец в зал приемов, где стояли роскошные столы и огромные диваны, обитые позолоченными узорами. Мягкий солнечный свет наполнял зал, отражаясь в блестящем паркете и застекленных картинах.

Элиза восседала на диване, ее огромное пузо лежало на коленях, она прикрыла его длинным расшитым платьем, но скрыть ожирение такого масштаба было невозможно. Стройный и высокий принц смотрелся просто тростиной по сравнению с ней.

Александр вновь осыпал королеву любезностями и после официальной части приступил к светской беседе. Его не интересовала политика, он хотел найти с Элизой общий язык, переключаясь то на тему науки, то на будни придворной жизни. Он сравнивал дворец королевы с домом британских монархов, в котором бывал нечасто, а все больше он уезжал в загородное поместье, где развивал свои идеи реформирования страны, но к его советам, конечно же, никто не прислушивался.

Королева выслушивала его внимательно и соглашалась с его мыслями, ей нравилось, что он открыт и не пытается угодить ей простыми комплиментами. Но она не могла не согласиться с тем, что больше всего в принце ее привлекало его обаяние и чуткость. Казалось, что он вот-вот перейдет к лирическим мотивам, но он не делал этого, стараясь держать дистанцию.

После первой встречи Элиза пообещала организовать вторую, теперь уже в большом Концертном Зале, и вот, спустя пару дней, они снова встретились в одном ложе, где слушали концерт классической музыки. Александр почти ничего не говорил, а Элиза почти не смотрела на него, но ощущала его присутствие рядом с собой. Ей казалось, что все беды и проблемы далеко, а на душе был только покой.

На прощание перед уездом принц подарил королеве великолепный букет и пригласил в свой дом в Англии. Девушка приняла подарок, но на приглашение ответила отказом, она не могла уехать из страны, оставив все.

Александр произвел на Элизу благоприятное впечатление, она будто расцвела, в дни его пребывания в стране королева забывала о прочих делах и заметно меньше ела. На это обратила внимание ее прислуга и была очень разочарована, когда после отъезда девушка вновь стала жрать и пребывать в постоянном напряжении. Ее мало что радовало, она уже не хотела ходить на концерты и вообще выходить из дворца. Она стала созваниваться с принцем, который непременно с удовольствием уделял ей внимание и отвечал на ее вопросы. Она хотела знать о нем все и сама рассказывала ему многое, чем не делилась ни с кем, даже с близкими.

К сожалению, принц не мог приехать в страну снова, его ждали дела, а в будущем он планировал и вовсе переехать в Лондон, чтобы начать, наконец свой путь в политику. Его идеи должны были претворяться в жизнь, только для них не находилось ни места, ни ушей.

Влюбленность королевы в английского принца стала известна сначала придворным, а затем и совету безопасности. Распространяться об этом увлечении никому не позволялось, но вскоре парламент узнал и об этом, правда, обсуждение этого пикантного вопроса все-таки оставил закрытым. На нем депутаты оценили перспективу брака и возможного рождения наследника. Такой вариант устраивал большинство, и было решено дать добро на свадьбу, если таковая случится.

Правда к этому пока ничего не предполагало. Дальше созвонов и переписки у молодых не шло. Элиза была занята рабочими делами, Александр занимался своими. Он не признавался ей в любви, но всегда говорил с ней нежно и заботливо. Однажды она призналась в том, что часто переедает на ночь, пытаясь показать свои недостатки, но принц ответил лишь: «кто не без греха, моя Лиззи, ты самая очаровательная булочка на свете».

Элиза понимала, что Александр попросту льстит ей, но порой ей казалось, что он действительно готов принять ей такой, жирной, ленивой и неповоротливой.

Королева охладела к массажным услугам Жуана, она не хотела больше видеть в доме мужчин и привела вместо него даму, тоже полную, сильную и молчаливую. Во время сеанса Элизе не нужны были беседы, пока ее необъятное тело мяли и терли, она погружалась в мысли и уплывала…

Время шло, а в жизни толстой королевы ничего не менялось, кроме ее веса. Она по-прежнему много ела, заедая тревогу и усталость. Ей хотелось пробовать все новые и новые блюда разных кухонь, и когда она открыла для себя американскую и мексиканскую еду, калорийность блюд резко возросла. Девушка поедала бургеры, тако, жареную картошку, чизкейки и пироги, запивая все это сладкой газировкой. Между приемами пищи королева ела горстями сладкие драже и жареные орешки. К 27 годам ее вес вырос до 217 кг, и платья вновь пришлось перешивать и обновлять.

Жирная правительница не помещалась в кресло, с трудом залезала в автомобиль и тяжело ходила. Ее сопровождала постоянная одышка, а пульс редко опускался до нормального значения. Огромный живот клонил тело вперед, а заросшие жиром ноги не слушались, и походка становилась все более тяжелой и нездоровой.

Личный врач девушки била тревогу, но не говорила ничего королеве, поскольку не хотела лишиться работы. Элиза не слушала никого и продолжала увеличиваться в размерах. Толстение придавало ей уверенности, чем крупнее она становилась, тем внушительнее она выглядела на фоне остальных. Она никогда не встречала женщин толще себя и гордилась своим превосходством. Она – самая толстая королева в мире и самая жирная женщина Европы. Стремление оставаться толстой подстегнуло еще и страшное событие.

Элиза выступала на открытой площадке во дворе университета, она присутствовала при открытии нового центра изучения иностранных языков, будучи покровительницей науки, королева не могла пропустить это мероприятие. Вдруг из толпы показался юноша, вооруженный пистолетом. Он направил ствол в сторону сцены и выстрелил. Первая пуля просвистела над головой Элизы, едва задев прическу, а вторая ударила в живот. Третий выстрел ушел в землю, очевидцы и охрана тут же скрутили преступника.

Королева увидела на платье кровь, ноги зашатались, и она села на землю. Ее сразу же окружила охрана, появился врач, который стал оказывать первую помощь. Девушка теряла сознание и успела прошептать лишь «Я люблю всех вас, а они – нет» и отключилась.

Скорая помощь отвезла королеву в больницу, где ей провели операцию. К счастью, огромный живот спас ее от повреждения внутренних органов, пуля прошла по касательной. Придя в сознание, Элиза тут же потребовала позвать секретаря и выяснила от него подробности покушения. Преступником оказался студент университета, который принадлежал к кружку противников монархии, по крайней мере, он так утверждал. Он не назвал фамилий и мест, заявив, что действовал по собственным побуждениям.

— Найдите этот кружок, если он существует, — сказала Элиза.

— Мы обязательно отыщем всех, кто причастен к этому ужасному покушению. Многие люди очень переживают за ваше здоровье, что передать народу, ваше величество?

— Передайте им, что я не намерена сдаваться, со мной все хорошо, и я скоро вернусь к работе. – ответила девушка, заметно нервничая, у нее дрожал голос.

— Выздоравливайте и отдыхайте, мы оставим вас ненадолго, — сказал секретарь, уходя.

Вскоре королева была выписана из больницы, где провела всего несколько дней, и за это время успела доставить персоналу неудобств. Она была слишком требовательной и кроме всего, слишком тяжелой, чтобы ее можно было поднять и посадить.

По возвращении домой она перешла под контроль Агаты, которая советовала Элизе соблюдать постельный режим и не напрягаться. Впрочем, такой режим королева соблюдала всегда, только теперь она делала это по предписанию врача. Есть, правда, девушка стала только чаще, от скуки и тревоги. Она боялась выйти из дома и прислушивалась к шорохам за дверьми. Элиза плохо спала, болел простреленный живот, в голове крутились дурацкие мысли. Врач выписала ей снотворное, после которого толстушке становилось легче и спокойнее.

Девушка рассказывала о своих опасениях Александру, и тот старался утешить ее, уверяя в безопасности и спокойствии страны и особенно ее ближайшего круга. Но даже это не спасало Элизу от отчаяния. С каждым днем ей казалось, что она все меньше нужна стране, хоть и старалась выполнять все прежние функции. Она проводила встречи с министрами, общалась с представителями науки и искусства, правда встречи все чаще назначала во дворце, не желая покидать знакомые места.

От неподвижного образа жизни королева пухла еще сильнее. Заедая проблемы и стресс, она толстела не по дням, а по часам, превращаясь в неповоротливую тушу, с трудом передвигающуюся по дому. Пузо отвисало все сильнее, а аппетиты только увеличивались. Предаваясь еде, Элиза забывала обо всем и наслаждалась каждым кусочком пищи. Она набивала живот как в последний раз, громко вздыхала, а затем отдыхала лежа на кровати, где ее мяла массажистка.

Превысив отметку в 230 кг, королева почти утратила возможность самостоятельно передвигаться, поначалу она ходила с одной тростью, затем с двумя, а потом и вовсе перешла на ходунки. По пути ее придерживали помощницы. Встать с кровати она также не могла, а самым сложным было мытье, поэтому водные процедуры стали проводить только утром. Четыре сильные девушки поднимали жирное тело королевы и помещали в огромную ванну-джакузи, где терли и мыли, пока та лежала в блаженстве. Королеву мало беспокоила ее малоподвижность и перспектива оказаться прикованной к постели. Ее мир ограничивался четырьмя стенами, а жирная прослойка защищала ее от враждебной среды.

Правда вместе с весом прибывали и заболевания. Из-за малой подвижности у королевы стали затекать конечности, начали сильно болеть ноги, одышка только усиливалась, а сердечный ритм приходилось успокаивать лекарствами. Иногда Элиза целыми днями лежала в постели, не в силах встать, ей приносили бумаги и телефонный аппарат, чтобы она могла работать.

Королева редко наряжалась, теперь в ее гардеробе были огромные светлые платья с простыми узорами и вышивкой, вместо туфель она носила удобные домашние тапочки.

В СМИ почти не писали о внешности и поведении королевы, как правило, о ее делах рассказывали сухо и ограничивались принятыми указами и распоряжениями. Элиза давно не делала фото и не появлялась на публике. Ее видели лишь приближенные и высшие госслужащие.

Однажды прямо во время очередного ненасытного обеда королеве стало плохо. Она с трудом дышала, голова потяжелела, а в глазах поплыло. Элиза успела позвать помощь прежде чем сползла в кресле. Ее с трудом положили на каталку, которая оказалась неподалеку, и отвезли в спальню, где ее принялась осматривать Агата. У девушки случился скачок давления, было нарушено сердцебиение. Прибывшие вскоре врачи скорой помощи смогли откачать Элизу, и она пришла в сознание. Было понятно, что королеве требуется незамедлительное лечение и главное, похудение.

— Ваше величество, мне прискорбно об этом говорить, — сказала с волнением докторша, — но вам необходимо сесть на диету. Ваш организм может не выдержать, большой вес создает нагрузку на все органы, и на сердце тоже. Вы тяжело дышите.

— Давайте не об этом, Агата, — с неприязнью сказала Элиза, — я ничего не хочу сейчас, дайте мне таблетки и уходите.

— Конечно, ваше величество, но поймите, я хочу позаботиться о вас, вы должны помнить, что ваша жизнь принадлежит не только вам, но и народу. Ваше здоровье – это здоровье нации.

— Я обязательно восстановлюсь, — выдавила из себя девушка, — уходите.

Толстушка провела в постели не один день, прежде чем решилась подняться и принять ванну. После она выглянула на балкон, где провела несколько минут, а затем вернулась в свою обитель и потребовала еды. Аппетит не угасал, зато сил становилось все меньше. Ее все меньше интересовали дела, она даже забыла о встрече с министром экономики. Зато никогда не забывала об Александре. Принц неизменно подбодрял ее и уверял, что нужно держаться до конца. Правда после того как она рассказала ему о сердечном приступе, юноша посоветовал ей прислушаться к мнению врачей. Это сильно обидело Элизу, но в какой-то момент она задумалась над тем, что происходит, и что она может сделать, чтобы вернуться в рабочий ритм. Но все эти размышления сопровождались поеданием пончиков, которыми она испачкала тетрадь и телефонную трубку.

В какой-то момент после очередного совета от Агаты Элиза вспылила и отправила врача куда подальше, велев пригласить хорошего кардиолога. В этот момент приближенные поняли, что пора действовать.

Министр экономики, которого не приняла королева, врач, от которой она отказалась, секретарь, повара, постельничие, все, кто помогал Элизе, решили начать ее принудительное лечение от ожирения. Когда девушка в очередной раз потребовала в спальню конфет и пирожных, повар сказал, что сладости закончились, и предложил королеве фруктов. Она отказалась и обругала прислугу. На ужин ей принесли овощи на пару и тушеное мясо, отчего толстушка пришла в ярость. Она бросила тарелку в одну из своих служанок и велела всем уйти прочь.

Элиза с трудом поднялась с кровати, чтобы справить нужду, а заодно подошла к телефонам. Они не работали, девушка не могла позвонить ни по одному из них, ее отрезали от сети.

— Что вы сделали?! – в ярости кричала толстушка. – верните мне связь!

Вошедший в кабинет секретарь заявил, что парламент постановил поручить министрам экономики, внутренних дел и здравоохранения личный контроль над здоровьем королевы, в противном случае она будет признана недееспособной.

От осознания этой новости Элизе стало не по себе. Ее предали все, на кого она полагалась, все, кому она верила и кем руководила. Непослушный парламент-таки победил ее, а главное как хитро. Она – огромная беспомощная тушка, лежащая на кровати, теперь полностью в его руках, это хуже чем отставка, это фактически политическая смерть.

Кое-как девушка доковыляла до кровати, где ее уже ждали слуги, принесшие ей свежий ужин. Элиза посмотрела на них с глубокой ненавистью и печалью.

— Могу я хотя бы позвонить принцу Александру? – спросила она.

— Можете, ваше величество, для этого у вас есть отдельный телефон, — горничная подвинула к кровати столик с новым аппаратом, настроенным только на один номер.

— Как долго это будет продолжаться? – спросила королева.

— Столько, сколько решит совет докторов, мы не знаем их намерений, но скорее всего до тех пор, пока вы не сможете вернуть нормальную форму.

— Какую еще нормальную форму?! – удивилась девушка, — ладно, уходите.

Раздосадованная королева позвонила принцу Готтскому, который как будто ждал ее звонка. Она рассказала ему все, что с ней произошло, и он заявил, что все делается во благо. Он уже позаботился о том, чтобы к ней привезли лучшего диетолога и хирурга, ведь, скорее всего Элизе потребуется ушивание желудка и удаление излишков жира.

— Так ты в сговоре с ними?! – поразилась девушка, — я не думала, что ты способен на такое!

— Ты ведь знаешь, я хочу для тебя только добра, и прекрасно понимаю, что ты нуждаешься в уходе.

— Я сама знаю, как ухаживать за собой, — возразила дама.

— А за ребенком? – спросил принц.

— Каким ребенком?

— Тем, которого ты родишь, наследник престола. Ты должна быть здоровой, чтобы выносить его.

— И ты туда же? И зачем тебе эти мысли, какое тебе дело до моих будущих детей?

— Прямое, я люблю тебя, Лиззи, и я готов приехать к тебе в самое ближайшее время. Как ты знаешь, дела у меня не очень, поэтому я уезжаю из Англии к тебе. Ты только подожди чуть-чуть.

— Правда? Ты приедешь? – Элиза тут же переменилась в лице.

— Да, только для нашей свадьбы тебе нужно будет немного похудеть, самую малость. Ты согласна?

— Ты меня шантажируешь, Алекс, — засмущалась она, — я готова принять тебя, но с диетой еще подумаю. Ты ведь знаешь, как я люблю пирожные.

— Не переживай, моя булочка, все будет, ты главное держись и не сдавайся. И не перечь врачам.

После разговора Элиза выдохнула с облегчением. Мечта встретиться с Алексом скоро осуществится, только придется немного постараться привести себя в форму. В конце концов шар – тоже идеальная форма…