Салли

Салли
(Sally)

Салли движется с грацией носорога, постоянно задевая бедрами косяки, столы и просто прохожих.
Не в весе тут дело. Просто она не осознает, не чувствует собственных габаритов — и постоянно недооценивает объем необходимого ей для разворота пространства. В один прекрасный день она просто застрянет в дверях и без посторонней помощи выбраться уже не сможет.
Из размеров, разумеется, следует и другое распределение веса по фигуре. Как при ходьбе колышутся ее бедра, как ходят ходуном излишки изобильной плоти — все это грации перемещения не способствует. Кое-как перекатываться с место на место, уже хорошо.
Она просто любит поесть. Обожает. Влюблена в еду. Как следует поесть и закусить чем-нибудь вкусненьким — высшее наслаждение. Она ОЧЕНЬ часто думает о еде. И не оставляет ни крошки несъеденного. Если на тарелке есть еда, она будет съедена. Если на столе осталась еда, она и ее оприходует. Всю.
А с таким подходом к делу она постоянно растет вширь. Сперва-то это была лишь обычная пара-тройка лишних килограммов, и Салли, как всякая обычная девица, чуть не рвала на себе волосы. А потом, когда килограммов стало больше, она стала замечать, что на нее теперь и внимания обращают больше прежнего. Мужчины — с явным огоньком желания, женщины — со скрытой завистью к ее самообладанию и уверенности. Так что — никаких диет, и все к черту!
У Салли большое и круглое пузо, которое вкатывается в комнату впереди нее. Оно свисает почти до колен и при ходьбе отчаянно колышется. Она обожает играть с ним, ласкать, гладить, ощущать его тяжесть. И вообще неплохая получается грелка в холодное время года — сунула руки в подбрюшье, и ладони с пальцами не зябнут.
Вот бедра — другое дело. В смысле, главная трудность. Пузо что, если куда и ткнется — оно мягкое, в момент гасит всю инерцию. А вот бедра уж слишком широкие, постоянно что-нибудь да задевают. А они очень нежные. Мягкие, плюшевые, Салли легко сгребает полные горсти сала на любой из складок на боках, только салу этому не слишком нравится задевать о твердые края чего-нибудь. Сразу вскакивают синяки.
Все началось, когда она встретила Бретта. Его давно уже нет рядом — это продолжалось недолго, он для Салли не был Прекрасным Принцем; но именно Бретт столкнул первый камешек. Тогда она была обычной среднестатистической девицей размера этак сорок шестого или сорок восьмого, а он… он как-то странно смотрел на более пышнотелых барышень. Слишком внимательно, слишком долго. Наконец Салли спросила прямо, и Бретт признался: да, ему нравятся женщины «в теле». Почему бы и нет, подумала она тогда, и решила поправиться сама. Не сильно, так, на несколько килограммов — и проверить, что будет. Так она и сделала, благо покушать любила всегда и слегка увеличить обычную порцию для Салли было нетрудно. Сама не заметила, как набрала шесть или семь кило — зато Бретт заметил и оценил мгновенно. Сразу стал более внимательным, более заботливым, «есть куда руки приложить», шутил он, и при всяком удобном случае именно это и делал.
А потом случилось странное. Салли самой понравилось ощущение «новой себя». Новый вес, новый размер, новые округлости… ее буквально возбуждали эти перемены в самой себе, больше даже, чем Бретта. Так что она продолжала толстеть — и чем больше толстела, тем сильнее возбуждалась. За полгода набрала более сорока кило. Пополнело лицо, вырос второй подбородок, пузо округлилось и проросло тремя складками, под нижней, самой большой, практически скрылись ее тайные места. Груди, и прежде немаленькие, стала просто колоссальными — свисали она, конечно, пониже, но оставались такими же возбуждающе-круглыми. Раздались вширь окорока, полные и мясистые. Салли стояла перед зеркалом, оглаживала ладонями свои сочные растущие округлости — и от одного своего вида и этих прикосновений практически взрывалась.
Бретт не выдержал. Его страсти к пышкам попросту недоставало, чтобы сравниться с тем жаром, какой приносили самой Салли сытная еда, и новые килограммы, и новые сантиметры растущей плоти. Он просто ушел в тень и пропал, а она едва заметила этот факт, ничуть ее не огорчивший. Она была слишком занята — в который раз ела. Потом они еще несколько раз пересекались, он буквально пожирал ее взглядом; Салли не возражала. Она была и всегда будет благодарна ему за то, что именно он показал ей этот путь.
После расставания с Бреттом она перешла к знакомствам через интернет. Очень удобно: можно общаться с народом и при этом спокойно кушать, не покидая уютного дивана в своих апартаментах. Оказалось, что в интернете полно активных сообществ «знакомства для пышек» и им подобных. Хватало там, конечно, и странных типов, но многие мужчины были очень милыми и им тоже нравилось, как она толстеет. Они засыпали ее комплиментами и говорили, какая она роскошная, и Салли упивалась их речами, расцветала, ела, ела — и толстела.
На одном из таких сайтов она и встретила Джеймса (тогда в ней было около ста тридцати кило). Веселый, интересный, он понравился ей, и Салли согласилась на свидание вживую. При встречи «во плоти» и у него, и у нее внутри что-то вспыхнуло. Он был без ума от ее большого и мягкого тела, она чувствовала, что он — ее, с того первого раза. Когда вечер подошел к концу и он поцеловал ее на прощание и обнял, ощущая в своих объятиях все это изобилие желанной плоти — Джеймс знал, что это «то самое».
А Салли продолжала есть и толстеть, но уже — не одна, уже с тем, кто всегда готов был принести ей что-нибудь вкусненькое, сбегать в магазин за продуктами, когда холодильник, буфет и кладовка «вдруг» оказывались пусты. Помочь подняться на ноги после особенно сытной трапезы. Он готов был все для нее сделать, чтобы Салли и пальцем не приходилось пошевелить — и ей это нравилось. Она теперь иногда ела просто для его удовольствия. Просто чтобы полюбоваться жадными искрами в его глазах — о, это возбуждало сверх всякой меры. Так что можно сказать, что она теперь ела «за двоих», для себя и для него. Чтобы стать еще больше, еще толще, еще тяжелее, еще мягче и желаннее.
Когда они стали жить вместе, устроили на заднем дворе летнюю кухню и качели. Качели пришлось тут же переделывать, усилив все крепления — первые под ее тяжестью чуть не согнулись буквой «зю». Зато теперь Салли может выбраться из спальни, пройти несколько шагов, упасть в покачивающееся на цепях кресло (для других оно служило бы целой скамейкой, но не для нее) и выкурить сигаретку или косячок. Травка вообще неплохо стимулирует аппетит, говорят. Салли не уверена, правда ли это: ей тут никаких стимуляроров и так не требуется, она всегда голодная. Даже когда желудок набит по самое не могу. Джеймс приносит ей горы всяческой снеди, садится рядом, она поедает все принесенное, а он ласкает и гладит ее пузо, помогая желудку все это успешно переварить. А еще он где-то наткнулся на рецепт сливочного ликера, вкусно — слов нет, теперь этот продукт входит в ежедневное меню Салли. Джеймс приносит полный кувшин, и она то ли запивает ликером все прочие вкусняшки, то ли сосет его просто так, одновременно объевшаяся и пьяная. Нередко после этого ее приходится буквально катить в кровать, потому как сама дотащиться до постели Салли не в состоянии. Кстати, может, еще и поэтому она сшибает все на своем пути, на нетрезвую голову координация движений еще та.
Вскоре ей придется уволиться — слишком тяжело стало проводить в офисе весь день. Ничего страшного, с ее новой подработкой в деньгах недостатка не будет. Джеймс по ее просьбе записывает на видео, как она ест, а потом Салли выкладывает избранное для продажи на платных сайтах. Любителей такого дела в интернете полно, ее видео- и фотоподборки достаточно популярны и приносят неплохой доход. Прокормиться точно хватит, даже с ее аппетитами.
Салли давно уже не взвешивалась. Не потому, что не хочет, просто из-за громадного пуза ей никак не увидеть, что показывают весы. Но она полагает, что сейчас в ней килограммов этак двести тридцать или чуть побольше. Нет, останавливаться на этом она не намерена. Даже близко не намерена. Смотрит на себя в зеркало и мысленно кивает: о да, Джеймс везунчик. Вон сколько счастья себе заполучил. Еще раз поворачиваетсЯ, обозревая свои роскошные телеса во всей полуобнаженной красе, как всегда, нежится в теплых волнах, поднявшихся где-то изнутри при этом зрелище и ощущении собственной толщины.
И внезапно осознает, что ей надо поесть. Срочно. И побольше.