Разгрузочные выходные
Разгрузочные выходные
(Hog Wild Weekend)
— Ох, как же давно я так не ела… — простонала Барб в промежутке между двумя ложками макарон с сыром и ветчиной, каковые Даниэль переправлял ей в рот размеренным конвейером, с улыбкой наблюдая, как колышутся ее тучные подбородки, пока она жует и глотает.
— Еще бы, целый месяц на диете. Я вообще не понимаю, как ты держишься. Такой барышне, как ты, нужно кушать как следует. Хорошо, что ты позволила мне немного помочь.
Даниэль и Барб познакомились в Сети несколько месяцев назад. Сперва она удивилась, что стройный красавчик Даниэль вообще готов уделять время такой, как она — сто сорок с лишним расплывшихся килограммов, — однако они не просто поладили, а начали вполне мило общаться во всех отношениях. Даниэль водил ее по разным ресторациям, намекая прямым текстом, мол, заказывай что хочешь и сколько пожелаешь. Для нее это было ново — чтобы ее спутник не стыдился ее немалых габаритов, стройной-то Барб не была вообще никогда, а в категории толстых прочно прописалась с раннеподростковых лет. А он не просто не стыдился, он ослепительно улыбался, когда она уписывала четвертую булочку или сыто икала после третьей порции десерта. А потом Даниэль тащил ее домой, где гладил ее раздувшееся пузо и они занимались любовью, нежно и ласково. Такое бывает только во влажных грезах из дамских романчиков — и вот, случилось и с ней наяву.
Разумеется, вскоре такая забота Даниэля возымела определенный эффект на ее фигуре. Барб и прежде была достаточно тучной персоной — жирное свисающее пузо, широкие и массивные бедра, и на ночной дожор на кухню она давно уже шаркала вперевалку. Но усилиями Даниэля она поправилась еще килограммов на пятнадцать. Сама Барб в общем-то не возражала; возражал ее врач.
— У вас крайняя, смертельная степень ожирения, — заявил он, стискивая калиперами тучную складку ее пуза. — Вам следует, прошу прощения за грубость, прекратить жрать как свинья, которую кормят на убой, взять себя в руки и заняться своим здоровьем.
И прописал ей строгую диету, убрав все ее любимые блюда. И когда Даниэль в следующий раз приграсил ее поужинать, Барб заказала просто салат без соуса и воду с лимоном.
— С тобой все в порядке? — озабоченно спросил он, сжимая ее пухлую ладошку.
— Я должна какое-то время посидеть на диете. Врач сказал, это нужно для моего здоровья. Прости, — смущенно отвернулась она.
Даниэль разочарованно вздохнул, но улыбка его была все такой же ласковой.
— Ничего. Ты сама знаешь, как для тебя лучше.
Салат она слопала в два укуса. Желудок недовольно урчал так, что через стол было слышно.
Дни сменялись неделями, и было понятно, что диета Барб не помогает от слова совсем. Она лишь злилась и страдала от постоянного чувства голода. Даниэлю такое ее состояние тоже было весьма не по душе.
— А что, если ты устроишь себе разгрузочный день от жесткого режима, — предложил он как-то вечером, — скажем, на выходных. Отведешь душу, а с понедельника снова на диету.
Мысль эта Барб понравилась. Месяц на буром рисе и капусте с весьма скромными успехами по уменьшению обхватов «талии» — сплошное разочарование. Ей так не хватало настоящей еды — жирной, сладкой, со всеми углеводами, которой можно налопаться как следует и наслаждаться ощущением тяжелого и вздувшегося пуза.
От одного перерыва на выходные вреда не будет, подумала она, и тут же согласилась с предложением Даниэля обеспечить ей почти три дня великолепного чревоугодия (начать, конечно же, следовало в пятницу вечером).
Пятница — короткий день, так что уже к четырем пополудни Даниэль втащил в ее апартаменты большую коробку с провизией. И выставил на кухонный стол запечатанные фольгой контейнеры.
— Макароны с сыром и ветчиной, запеченные на решетке куриные крылышки без косточек в сырном соусе, а на десерт трехслойные шоколадные печеньки. И еще мороженое и газировка, чтобы все это запить.
Барб круглыми глазами смотрела на эту гору.
— И это все для меня?
— Ну конечно, — достал он из ящика столовую ложку. — Ты месяц нормальной еды не видела, надо же немножко компенсировать такие страдания. Надеюсь, ты проголодалась.
Контейнер макарон опустел быстрее, чем Барб ожидала. Учитывая, что Даниэль кормил ее с ложки, ей оставалось лишь сидеть, жевать и глотать. Даже пальцем не пошевельнув.
А ведь к такому я могу и привыкнуть, подумала она. Жирное, сырное, теплое приятной тяжестью лежало в желудке, но свободного места оставалось еще порядком. Она облизнулась.
— Попить дашь?
— Конечно, — чмокнул Даниэль ее в щеку и поставил на стол уже смешанный коктейль — газировка с растаявшим мороженым. Большой-большой стакан с длинной трубочкой, чтобы спокойно всосать сколько захочется, то есть все до капельки.
А затем был контейнер с курятиной, пропитанной густым соусом из острого сыра. И после него — второй стакан коктейля. К этому моменту резинка штанов Барб настолько сильно врезалась в пузо, что разделила обычно единый шар жира на две тучные складки. Она с трудом приспустила штаны под пузо, позволив ему полностью выплеснуться на коленки, и тихо застонала, на пухлом лице ее выступила испарина. И не закрой Барб глаза, она бы увидела, с каким блеском в очах Даниэль наблюдает за ее мучениями.
— Что-то не так? Я думал, уж с таким-то аппетитом, как у тебя, такая толика еды не будет проблемой, — и похлопал ее по выпуклому пузу, которое податливо колыхнулось. Значит, там еще осталось немало места.
— Обожрамшись, — простонала раскрасневшаяся Барб, едва дыша. Как будто только что пробежала двухсотметровку. Даниэля чрезвычайно радовало, насколько его тучная обжора выбилась из сил.
— Давай устроим тебя поудобнее, — и Даниэль помог ей медленно подняться и доползти до дивана, который громко и жалобно скрипнул под тяжестью растекшейся по нему тушки. Барб громко икнула. — Ну вот, хорошая моя, а теперь просто расслабься и пусть все переваривается. Я пока приберусь на кухне, а это тебе, — он поставил контейнер с печеньками прямо ей на пузо. — На случай, если вдруг захочешь перекусить...
И удалился на кухню, мысленно считая про себя: десять, девять, восемь, семь… На счет «два» послышалось кряхтение, пыхтение и жадное хрумканье.
Даниэль ухмыльнулся. Восемь секунд, и его раскормленная обжора снова продолжает жрать. Какой там самоконтроль, окститесь! Шесть тысяч калорий в один присест, и это лишь скромная разовая трапеза… Великолепно. Все по плану. Барб отпустила поводья «на пару дней», как же, ха! Еще только вечер пятницы, к понедельнику она о предписанной диете уже и не вспомнит...