Пузотерапия
Пузотерапия
(Tagebuch)
Дорогой дневник!
Ты понимаешь, что ты у меня уже больше не диет-дневник? Как предполагалось, ты будешь исполнять психотерапевтическую функцию, помогать мне похудеть: чтобы я записывала сюда все свои успехи, скажем, когда «те джинсы» вновь застегнулись, или когда я опустилась в офисное кресло, не задевая подлокотников. Здесь же должны отмечаться неудачи для определения поведенческих шаблонов, которые включают у меня жор. (Нетрудно сказать: еда. Как начинаю есть, так сразу жор и включается.) Только оно все одно никогда не срабатывало, после курса диеты я еще толще, чем была до него. Ну, раз уж дневник завела, не выбрасывать ведь — теперь будешь протоколировать параметры моего живота.
Он просто толстый, круглый и выпирающий. Вот прямо сейчас — довольно плотно набит. Еще бы — творожные кексы, упаковка на двенадцать штук. И это был всего-то десерт. Номер два.
Две недели назад я поставила себе цель: набрать десять кило. Просто чтобы посмотреть, сколько времени у меня это займет. Так-то я и так слишком толстая. Мне это вот уже два года твердят, я что только ни делаю, просто чтобы не стать еще толще — и без толку. Сама не знаю, что на меня нашло… Ладно, знаю. Долгие месяцы жестокой борьбы за фигуру, но на весах впервые высветилось трехзначное число. Все. Финиш. Во мне просто что-то сломалось.
И насколько невероятно легко стало — просто все поменять и начать намеренно переедать. Куда проще, чем я ожидала. Исчез этот постоянный психологический барьер, постоянный прессинг: нужно следить за собой, контролировать каждый кусочек, фиксировать каждый сантиметр талии… и беспомощно наблюдать, как этих сантиметров становится все больше, как живот становится все объемнее, все тяжелее.
А теперь все. Теперь есть четкая цель, поставленный предел. Поправиться на десять кило. В относительных цифрах — не так уж много, когда во мне и так уже центнер живого веса, десять процентов сверху почти и незаметно. В таком раскладе гораздо проще полностью посвятить себя тому, что мне и без того жутко нравится: много-много есть. И неважно, сколько раз за эту неделю я объемся: пока на весах меньше ста десяти, все нормально.
А вот это такой кайф — когда захочется, набить желудок по самое не могу… а хочется мне этого почти всегда!
Мне жутко нравится ощущать, как мой живот, большой и тяжелый, вот так вот выпирает вперед и чуть в стороны, вот уже постоянно на протяжении двух недель. Что-то в этом ощущении есть такое, уютно-успокаивающее, этакий шар жира, защищающий меня от внешнего мира… Он выпирает, массивный и круглый, и все, что может мне навредить, первым делом будет перехвачено этим жирным защитным бочонком. Я куда чаще, чем обычно, прикасаюсь к нему, собственно, почти постоянно, даже на работе, одна рука на клавиатуре, а вторая в области плотно набитого желудка, и когда иду — этак чуть придерживаю живот, в том числе для равновесия. Обожаю, как он вздымается, когда я делаю вдох, и как туго его обтягивают все одежки.
Когда я сижу и думаю, я чуть приподнимаю свой живот и выкладываю на коленки, или, легонько им колыхнув, кайфую от ощущения пробегающих волн, и как от этого вздрагивает мой стул, о да, он у меня большой и тяжелый, мой тучный мешок сала!
Ах! Это ж просто неописуемо, какой класс, иметь настолько большой и жирный живот. Нет таких слов ни в однои языке. Да, от его тяжести у меня временами болит спина, и я уже не могу толком завязать шнурки, и даже придвинуться ближе к столу не могу, и постоянно в автобусе кого-то задеваю своим торчащим пузом, и спать на спине мне сложно — давит на легкие… но все это ничто, мелочи, с которыми я легко могу смириться, лишь бы и дальше вот так вот чувствовать, какой он у меня.
Я, можно сказать, влюбилась в собственное большое пузо. Ибо если это не любовь, то я уж и не знаю, что оно такое. Мне всегда его мало, я всегда о нем думаю, я постоянно прикидываю, когда и чем именно буду в следующий раз его баловать, чтобы оно раздулось до полных своих объемов, и как бы получше выставить его на похвастаться, чтобы другие пялились...
А поскольку я так и так люблю переедать, а теперь еще и делаю это сознательно, и мой роскошный мешок сала становится еще больше и массивнее… ох, как же это легко, вот просто сдаться, отпустить поводья, и лопать все эти чудесные пирожные и вообще все, что захочется, в неимоверных количествах, раз за разом объедаясь до отвала...
Нет, конечно, толстеют у меня и другие части тела, но все остальное вместе взятое меня и близко не возбуждает так, как мое жирное пузо. О, мне нравится, какой упитанный и пухлый стал мой второй подбородок, как он дополняет мои хомячьи щеки, и какими умилительно маленькими кажутся мои ладошки на фоне пухлых запястий, а особенно — оглаживающие мое большое пузо.
О да, мое ПУЗО! Ох, какое же оно громадное, и как я это обожаю! Скорее бы за стол и есть, есть и есть, пока складки верхней и нижней части не сольются воедино, разбухшие в один сплошной шар сала. Сегодня я снова попробую раздвинуть пределы вместимости желудка. Туда уже влезает три кило еды, что безмерно меня радует, а при мысли о том, что возможно, скоро будет все четыре, я просто таю от счастья.
А после еды сверху утрамбовать слоеным тестом… а лучше песочным, оно сытнее, плотнее и переваривается дольше… ооох, да. И сверху чуть-чуть обычной кулинарной соды, чтобы все, что в желудке, разбухло и растянуло его сверх нынешних возможностей… охх, у меня от предвкушения аж голова кругом идет.
Я никогда не стану стройной. И даже просто пышечкой мне не бывать. Мне нужно, жизненно необходимо это жирное, неуклюжее, массивное пузо. Можно ли подсесть на жир, как на наркотики? Это не просто чревоугодие, хотя оно у меня очень даже имеется. Нет, именно чтобы крышу срывало от жира, от собственного тучного тела и растущего живота, чтобы есть не только потому, что очень вкусно и приятно, а потому что пузу надо расти еще больше, потому что без толстого пуза жизнь уже не в радость, потому что это невероятное, совершенно особенное ощущение, когда собственное тело ведет себя чуть-чуть иначе, ибо «после вчерашнего» вновь стало чуть потолще… Кажется, вот это вот и есть мой случай.
В детстве мне нравилось иметь большой животик. Я любила теребить его, я думала, что это очень красиво, какой он круглый, как вот так вот постоянно выпирает над шортиками и оттопыривает свитера и тому подобное, потому как он такой толстый. Часто стояла перед зеркалом, выпятив живот, любовалась, оглаживала его. А иногда запихивала подушку под свитер, чтобы живот казался еще больше. Так приятно было, когда сразу после еды желудок был набит как барабан. И так уютно и успокаивающе, когда большой живот обтягивали немного тесноватые одежки… мне очень нравилось ощущать, как пояс туго перетягивает пузико, а когда мне дозволялось вволю поесть, какой тесный этот пояс становится и как плотно облегает мой животик та футболка.
И еще мне нравилось, как другие дети трогают мой живот. По соседству жила одна девочка, мы часто вместе играли, и она порой просила выпятить живот, восхищалась, какой он большой, немного его жмакала… ох, как же мне это нравилось! Причем даже потом, когда все поменялась и я начала стыдиться своего живота, мне все равно нравилось, когда в него случайно тыкали пальцем или щипали, или когда я сидела на коленях у кого-то взрослого, а он крепко держал меня руками, обнимая мой полный живот! Или, помню, отчим на ночь постоянно меня обнимал, мол, спи спокойно, малышка, а я вжималась своим животиком в его могучую тушку… Да, это если вкратце, почему я нынче так поведена на своем пузе.
Но сейчас… сейчас мне нужен не просто большой живот — мне нужен растущий толстый живот, постоянно увеличивающееся пузо. Мне нужен прогресс, зримая разница между «до» и «после», а то если просто останется одним и тем же, вскоре становится скучно… Помню, я сидела на очередной дурацкой диете, болтаясь где-то в рамках девяноста — девяноста пяти кило, и когда потом впервые сорвалась и обожралась — меня всю накрыло это ощущение «больше — сытнее — толще», ох, какое же это было облегчение, позволить животу раздуться по максимуму, набить его полностью и до отказа всякими сладостями, любуясь, насколько же больше он выпирает, и как я едва могу согнуться, и как мне приходится топать вперевалку, обеими руками придерживая это раздувшееся чудо.
Черт. Это уже не запись в дневнике получилась, а полное признание в любви своему жирному пузу. И палец продолжает погружаться в миску теста… она уже почти пустая, зато живот восхитительно тяжелый. Так, быстро доесть все, что осталось, потому как дрожжи потихоньку начинают работать, тесто было холодное, в смысле комнатной температуры, но в моем большом и теплом желудке процесс потихоньку движется.
В прошлом я не сильно позволяла себе объедаться по-настоящему сытными штуковинами, но с некоторых пор обожаю такое… оххх, как же мне хорошо, желудок распирает, тугой как барабан.
Уфф, ну вот и все. Три кило теста утрамбовалось в мое обжорливое пузо, это после полного обеда-то. Все, теперь лечь поудобнее и пусть живот растет насколько может. Как минимум килограмм свежего жира после всего этого завтра прибавится. Как тебе такое, дневничок, а? Психотерапия во всей красе!
… одна только мыслишка у меня играет на заднем плане: когда весы покажут сто десять, я ведь не остановлюсь. А просто назначу следующий порог и продолжу...