Пляжный роман
Пляжный роман
(The Best Holidays)
День третий
Лучший отдых в моей жизни — месяц в шестизвездочном отеле в Ницце, прямо на берегу. На зарплату свою я позволить себе такого не мог, но с полгода назад в мир иной отошел оказавшийся миллионером дальний родственник, от которого мне досталась более чем солидная сумма, чтобы осуществить давнюю свою мечту.
Прибыл я в субботу, сегодня понедельник и я уже словно всю жизнь тут обитаю. Уют, спокойствие, уверенность. Великолепно. Отменное обслуживание — никакой туристской назойливости, зато все есть. Можно хоть весь день из шезлонга не вылезать, намекни — приготовят и принесут в два счета. А кормежка просто высший сорт. Всегда любил вкусно покушать, но в детстве мне такое удавалось нечасто. В преддверии четырехнедельного отдыха на «все включено» прикупил три пары штанов на пару размеров больше необходимого; судя по минувшим двум дням, это было очень разумным поступком.
Обычный для Ниццы ясный солнечное день. После обеда сижу в вестибюле, просматриваю газеты и интереса ради отслеживаю других постояльцев. У стойки администратора всегда крутится несколько человек — кому зарегистрироваться, кому выписаться, кому что-то уточнить. В основном это народ пред- и постпенсионного возраста (неудивительно, кто еще может себе позволить такой отель...), но вот сегодня замечаю новенькую — молодая женщина, за которой коридорный тащит два солидных чемодана. Явно зарегистрироваться. И не вижу ни подруги, ни спутника — неужели она отдыхает в одиночестве? Странность номер раз. Странность номер два — ей лет двадцать, ну может, чуть больше, а фигурка уже обзавелась некоторым количеством лишних килограммов. Не так чтобы чрезмерным, но среди всех этих модельных швабр на пряже барышня будет выделяться заметно.
Лицо ее я вижу только мельком, отражением в зеркале, но и задней панорамы более чем достаточно. Обрезанные джинсы буквально трещат на ее ягодицах — и когда только успела обзавестись столь солидным и круглым задним фасадом? Тут она поворачивается в профиль. Ого! Под тесной футболкой прорисовывается почти такой же округлый животик, над джинсами на боках нависают складки. Круглые руки, пышный бюст — размер четвертый, никак не меньше. И очень, очень симпатичная мордашка, пухлые щеки и самое начало второго подбородка. Есть чем полюбоваться.
День кажется еще ярче и светлее.
Снова возвращаюсь к газетам: сейчас это роскошное создание поднимется в номер, а потом я ее буду здесь видеть КАЖДЫЙ ДЕНЬ!
День четвертый
Назавтра с утра мне везет — она уже сидит и завтракает, и за столиком больше никого. Ловлю момент и спрашиваю, можно ли тут рядышком примоститься. Отказа не встречаю, и завязывается естественная беседа.
— Я из Далласа, штат Техас. Первый раз в Европе.
— А я из Рима.
— Кстати, меня зовут Джин.
— Джованни. Приятно познакомиться.
— Отдыхаю после экзаменов. На той неделе получила степень магистра исторических наук, до сих пор в себя никак не приду, — улыбается она.
— О, поздравляю! Решили, значит, расслабиться после всех нагрузок на мозги?
— Да, это одна из причин. А вторая — в последнее время я что-то слишком округлилась. За последние пару месяцев набрала пятнадцать кило. Хотите — верьте, хотите — нет.
По виду Джин поверить в это несложно — ясно, почему на ней вся одежда трещит, просто гардероб не обновила. Великолепный вид!
— Вы уверены, что для похудения выбрали правильное место? Взгляните на стойку — тут же шведский стол четыре раза в день, не считая прочих местечек!
— О, я знаю, что нужно следить за собой, но видите ли, поправляюсь я не от кормежки как таковой. Просто от напряжения ем что попало и толстею, а когда спокойна, мне порции салата и пары крекеров хватает на весь день. Уверена, за четыре недели я все эти килограммы сброшу!
— Что ж, желаю удачи.
Вру и не краснею.
Гуляю по набережной, заглядываю в местные лавочки — красиво, но до чего ж тут все дорого! — рассматриваю народ и окрестности. Гулять так я могу часами, но наступает полдень — время обеда. Пора возвращаться в отель.
А в ресторане народу прибавилось настолько, что свободных мест, почитай, и нет. Кое-как пристраиваюсь по соседству с пожилой дамой, обвешанной драгоценностями как новогодняя елка. Мда. Ладно, еда по-прежнему великолепна, хоть в этом можно найти отраду.
О, а вот и моя пышечка Джин через три стола, судя по лицу, наслаждается отдыхом и ресторанной кухней. Последней, судя по наполненной «с горкой» большой тарелке, явно через край, это же порция «на двоих». И это так она собирается худеть? Нюню. Ладно, посмотрим, впереди четыре недели.
Увы, но вечером увидеть Джин мне так и не посчастливилось — ее нет ни за ужином, ни в полуночном баре. Обычно-то я в бар не заглядываю, однако тут, на отдыхе, можно себе позволить. Да, дорого — но сознавать, что теперь мне это ПО КАРМАНУ — вот, собственно, главная причина моего тут появления. Главная трудность, потом своими ногами дойти до номера.
День пятый
Утром вижу ее на завтраке, на подносе у Джин полная тарелка омлета с курицей, сыр, булочки, ветчина и еще полдюжины всяких вкусностей. Хорошее начало диеты!
Должно быть, взгляд у меня очень красноречивый, потому как девушка начинает оправдываться:
— Просто тут все такое вкусное, что и выбрать сложно!
— Это да, но с такими вкусностями вряд ли вам удастся похудеть, уж скорее, напротив...
— Я третий день в Ницце и наслаждаюсь отдыхом. Какая разница, начну я худеть сегодня, завтра или послезавтра? А пахнет так вкусно, что просто грех оставлять! — Смеется. — Но как только на мне треснет платье, сразу же сяду на диету!
Судя по виду этого самого платья, случится это довольно скоро. Крючки, того гляди, вырвет с мясом, пришиты они крепко, но выпирающий под тканью живот им надолго не удержать...
Встречаю Джин на обеде. Поднос загружен разнообразной снедью в количестве. Девушка сообщает:
— За обедом я могу есть практически что угодно, от мясного я не поправляюсь. Хотите — верьте, хотите — нет. Главное — ограничить себя в десертах, если я не удержусь и возьму торт с кремом, а это со мной бывает, хотя и нечасто — такое впечатление, что у меня живот растет от каждой крошки. Хотите — верьте, хотите — нет.
И отправляется за добавкой.
А потом еще за одной.
На полднике натыкаюсь на Джин в кафе. На тарелке у нее солидный ломоть торта. Знаю, это жестоко, но удержаться не могу.
— Добрый день, рад снова вас видеть! Ну что, живот уже растет?
Девушка, покраснев, быстро отвечает:
— Сегодня у меня последний день перед диетой. Приговоренному к смертной казни дозволена последняя трапеза.
— Ну-ну, не все так огорчительно.
— Почти так. При всей здешней роскошной кормежке-то. Я уже не уверена, что толстею только от напряжения — уже три дня тут расслабляюсь, и набрала килограмма два, не меньше!
— О, в здешнем воздухе есть нечто такое… способствующее пищеварению.
— Запомню на будущее. А сейчас у меня выбор простой: или завтра и на весь остаток отдыха сажусь на диету, или иду обновлять гардероб. В старые шмотки уже практически не втискиваюсь.
— И что же вы выбираете?
— Диету, что же еще. Здешние цены мне не по карману. Нигде тут рядом не видели дешевых одежных лавок? Вот и я не нашла.
Что ж, посмотрим, чем у нее эта диета обернется.
День шестой
Как всегда, встречаемся на завтраке. На тарелке у Джин зажаренный дочерна тост с двумя ломтиками огурца и пол-помидора. Ни булочек, ни яичницы, ни ветчины, только чашка черного кофе.
— Могу вас поздравить с началом диеты? — Присаживаюсь рядом и ставлю на стол собственную тарелку, с куда более солидной порцией.
— Можете, — отвечает она. Всегдашняя улыбка пропала бесследно.
— Тогда желаю вам всяческого терпения и силы воли, они вам понадобятся.
— А то я сама не знаю, — не слишком вежливо отвечает Джин, в два укуса приканчивает свой недобутерброд и поднимается.
— Хорошего вам дня!
Не ответив, она выходит из ресторана.
Днем гуляю по набережной, вижу — навстречу трусцой бежит Джин. Вся запыхалась, хотя бежит совсем не быстро, чуть быстрее тех, что просто идут куда им нужно. Смотрю на нее и любуюсь, все ее тело так и подпрыгивает, груди и живот — вверх-вниз, туда-сюда, — а бедра и бока, напротив, покачиваются вправо и влево. Пышечка ты моя американская, полтора километра пробежать и то не можешь. В пяти шагах от меня останавливается и с трудом выдыхает:
— Пытаюсь… бегать… не могу… слишком… тяжело...
— Давайте-ка присядем, — киваю на лавочку в тени, — отдохните немного.
Минут через пять дыхание Джин, наконец, выравнивается, а я замечаю:
— Не надо с самого начала устраивать тяжелые нагрузки, здоровью это не на пользу.
— Но я начала прямо от гостиницы, до нее меньше километра! Жуть. Год назад я спокойно пробегала десять километров, и ничего.
— Вернуться в форму не слишком сложно. Просто надо аккуратно все спланировать.
— Мрак какой-то. Хотела похудеть, но запнулась уже в самом начале.
— Может, начало было неправильным? Вместо бега занялись бы плаваньем, вес не помеха, а калории расходуются.
— Вы правда так полагаете? Но купальник на меня больше не налезает, чтобы его натянуть, мне нужно сперва похудеть.
— Почему бы не купить новый?
— Жутко дорого. В здешних лавках цены начинаются от ста баксов на наши деньги, я уже посмотрела.
А вот и удобный случай пустить часть моего наследства на благие дела.
— Ну, я мог бы помочь не только советом.
— Ни в коем случае. Мой вес — это мои трудности, а не ваши.
— Да, но подумайте как следует, новый купальник подходящего размера вам иначе не найти. А меня такая покупка не разорит.
Помолчав, Джин решительно кивает.
— Согласна, уговорили! Спасибо большое.
Некоторое время гуляем по улочкам, пытаясь найти магазинчик, где шмотки не на вес золота, а хотя бы на вес серебра. Джин выбирает цельный красный купальник, в котором похожа на одну из дежурных спасательниц — только спасательницы на пляже обычно не носят «большой» размер, а ей этот «большой» чуток тесноват, но девушка наотрез отказывается брать «очень большой» — «такой носит моя мама, а она толстая, не то что я». Ну ладно, посмотрим, насколько хватит этого...
Возвращаемся в отель, переодеваемся в пляжное и идем к морю. Джин снимает футболку и шорты. Вид сногсшибательный! Бюст распирает ярко-красную ткань, круглый живот кажется еще круглее, а бедра, ох, отвести от них взгляд я решительно не в силах. Особенно когда девушка, покачивая задним фасадом вправо-влево, неторопливо движется к кромке воды. Когда она плюхается в море, над водой завлекательными буйками красуются красные полушария этого самого заднего фасада. Просто великолепно.
Минут через пять, однако, Джин снова возвращается в шезлонг.
— Что-то не так?
— Вода слишком холодная. Не хочу подхватить простуду и потом валяться в постели. Лучше просто посижу подышу воздухом.
Я, конечно, только за, но где это она ухитрилась найти холодную воду на Лазурном берегу в мае, ведь снаружи уже тепло, а днем попросту жарко? Даже мне, жителю Рима? Или она боится усердствовать с физической активностью, демонстрируя, насколько утратила форму? Ну, по мне, так пусть хоть весь день валяется в шезлонге, а я полюбуюсь, благо есть на что, особенно в купальнике!
— Решение принято, — возвещает Джин.
— Звучит серьезно. С вами все в порядке?
— Да. К черту диеты.
— Так вы же только начали. Так вот сразу в подобных вопросах успехов не бывает.
— Не бывает. И не будет даже четыре недели спустя.
— Ну, не попробуешь — не узнаешь.
— Уже попробовала. Слишком напрягает. Особенно напрягает необходимость питаться одними овощами, когда вокруг все наслаждаются вкусной и сытной кормежкой. Это, знаете ли, будет совсем уже не отдых.
— Ясно. Что ж, возможно, вы правы.
— Так что буду отдыхать так же, как все остальные — много есть, много спать и не утруждаться. Начну, пожалуй, с большой порции мороженого.
— А как же трудности с весом?
— Подумаю об этом уже в Техасе. Сейчас не до того.
— А одежда?
— Ой. Да, это действительно вопрос вопросов...
Усмехаюсь.
— Джин, я сделаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. У меня сейчас с деньгами трудностей нет никаких, так что выбирайте то, что считаете нужным, а я оплачу.
— Но я не могу принять...
— Можете. Вы на отдыхе после честно заработанного диплома и заслужили небольшой праздник. Позвольте же подарить вам хотя бы часть такового.
— Ну ладно… правда, вы очень добры, но все-таки...
Еще несколько минут, и она сдается, после чего я покупаю ей самое большое мороженое, какое только имеется в пляжной кафешке. Джин приканчивает громадную чашу в пол-минуты.
— Еще одно, и я в раю, — улыбается девушка.
— Пожалуйста.
Как в нее влезает еще порция, понятия не имею, но живот у нее после этого выпирает сантиметра на три больше, чем до купания. Пожалуй, более калорийного отдыха у Джин никогда в жизни не было!
Ужинает Джин в прежней манере — дважды бегает за добавкой, на десерт берет громадную порцию крем-пудинга и полбутылки вина сверху.
— Вечером будем праздновать! — объявляет она.
— Что праздновать? У вас день рожденья, или что-то в том же роде?
— Нет. Праздновать мы будем мое возвращение в истинную жизнь!
— Это как?
— Понимаете, раньше была сессия и диплом. Разве это жизнь в истинном смысле данного слова? Потом — попытка сидеть на диете...
— … и это тоже не жизнь в истинном смысле данного слова, — соглашаюсь я.
— Именно. Отныне я наслаждаюсь жизнью, едой и всем, чем только возможно. Я снова живу полной жизнью! Вот это мы и отметим.
— И как, по-вашему, правильно будет это сделать?
— Ну, полагаю, две-три бутылки лучшего здешнего шампанского будет в самый раз.
Смеюсь и киваю головой.
— Что ж, за полную жизнь!
Вечер мы проводим в баре — пьем шампанское, жуем чипсы и лопаем мороженое. Пить Джин умеет, ничего не скажешь: у меня после второй бутылки язык уже заплетается, а она спокойно болтает о том о сем, о друзьях, об университете...
— Ты хлешешь шампанское, как лимонад, — замечаю я (мы уже на «ты», при всех сопутствующих логично).
— А, это после наших вечеринок в общаге. Вместе едим, вместе танцуем, вместе пьем, вот последнее было моим коньком. Именно шампанское. Я могла перепить всех девчонок и половину парней, они в дрова и назавтра не знают, на котором они свете, а я спокойно добираюсь до комнаты и утром спокойно иду на лекцию. Но эта шипучая зараза на самом-то деле калорийная, там полно сахара. Две бутылки — считай, поправилась на полкило. Потому-то меня за последние полгода так и разнесло.
Выливает остаток бутылки себе в бокал и залпом выпивает его. Глаза блестят.
— Ну что, закажем еще одну?
— Ладно, — киваю я.
— И еще мороженое, только побольше, ладно? Обожаю шампусик с мороженым.
— Ладно.
До трех часов ночи, пока мы наконец выползаем из бара — не так чтобы трезвые, но на своих ногах, — я еще несколько раз отвечаю «ладно». За полную жизнь!
День седьмой
Как обычно, встречаемся за завтраком. У Джин полная тарелка всяких вкусностей, а рядом еще одна. Восполняет то, что не съела вчера.
— Полная жизнь — это, само собой, не отказывать себе в удовольствии как следует покушать и выпить. Но есть много других хороших вещей, ведь праздновать можно по-всякому. Или ты так и собираешься весь день сидеть и лопать?
Делаю самый серьезный вид, на что получаю невинное:
— А почему бы и нет? Кушать — хорошо, а хорошо кушать — еще лучше!
Откусывает пол-пирожка с сыром и отправляет туда же солидный кусок жареной колбасы. Жует с наслаждением, упиваясь и вкусом, и количеством, а потом предлагает:
— Как насчет провести день на пляже? Позагораем, поплаваем, почитаем и покушаем мороженого. Ты как?
— С удовольствием, собственно, сам хотел предложить. Давай-ка поторопимся, а то все зонтики займут. Доедай и пойдем.
— Нет уж, торопиться не буду, у меня отдых или где? На отдыхе я буду есть сколько хочу, торопиться вредно для пищеварения.
Из ресторана она выбирается лишь час спустя. Живот разбух, словно Джин месяце этак на шестом. На пляже я снова любуюсь роскошными округлостями девушки, упакованными в красный купальник. Да, изначально он был ей несколько тесноват, но сегодня стал явственно теснее. Вот только «изначально»-то было не далее как вчера!
День восьмой — двенадцатый
Вот в таком режиме и отдыхаем. Спим допоздна, много едим, валяемся на пляже, обедаем, дремлем в номере или комнате отдыха, после полдника снова отправляемся на пляж и лопаем мороженое, ужинаем, устраиваемся на набережной с напитками и жуем чипсы. И я, и Джин знаем — с таким отдыхом появления новых килограммов долго ждать не придется.
Они и появляются. На весы и смотреть незачем — нас просто распирает вширь. У Джин уже натуральное пузо, бедра обхватом напоминают бочонки, второй подбородок заметен с любого ракурса. Ну и мое пивное брюхо заметно нависает над поясом штанов, тяжелое и объемистое...
День тринадцатый — двадцатый
И никаких резких движений! Никакой напрасной траты драгоценных калорий! А за каждой трапезой не меньше трех добавок, за первой Джин ходит сама, но вторую и третью приношу я, чтобы не отвлекать мою роскошную обжорливую подружку от главного занятия. С каждым днем она все толще, все круглее, постоянно разбухшее чрево уютной подушкой лежит на бедрах, когда она сидит, а задний фасад двумя тяжелыми мячами самым соблазнительнейшим образом покачивается и колышется, когда она медленно, вперевалку, передвигается. Ей снова нужны новые джинсы и футболка — купленные на прошлой неделе уже не налезают, а старые в сравнении с ее нынешними телесами и вовсе кажутся кукольными. Даже в эластичный по своей природе купальник раздавшаяся вширь Джин втискивается лишь ценой громадных усилий.
День двадцать первый — двадцать восьмой
Сказать, что Джин объедается при всяком удобном случае — значит ничего не сказать. После ужина (не меньше четырех порций) мы отправляемся в соседний ресторан, где она сметает еще три тарелки лазаньи, креветок с макаронами или чего-то подобного, активно запивая трапезу густым красным вином. Как мы добираемся после всего этого до номеров, сам не знаю. На автопилоте, не иначе.
День двадцать девятый
Завтра уезжать. Увы. Совместный отдых получился великолепным и очень, очень питательным. Я набрал килограммов десять, перейдя за девяносто. Джин, которая из Техаса приехала восьмидесятикилограммовой пышечкой, из отеля выписывается роскошной стотринадцатикилограммовой богиней чревоугодия, пузо выпирает перед нею массивным пляжным мячом, арбузные груди опираются на него сверху, круглые пухлые руки похожи на мешки сала, двойной подбородок практически скрывает шею. Расплывшейся девушке снова пришлось обновить гардероб, из купленного две недели назад на нее налезает разве что бейсболка.
Завтра нам уезжать — но не расставаться, нет! Мы с Джин решили, что и дальше будем вместе. Завтра она уедет со мной в Рим, затем мы посетим ее родителей в Техасе, и если мои мечты сбудутся, не пройдет и полугода, как я назову ее своей женой...