Переезд в Берлин
Переезд в Берлин
(Umzug nach Berlin)
(Юли)
Наконец-то свершился мой переезд в Берлин, ура. Вырвалась из-под строгого родительского контроля, здесь не достанут. И пусть апартаменты у меня крохотные, койка да телевизор — ну ладно, еще кухонька и санузел, — зато уютные, а главное, мои и только мои! Плохо только, что в Берлине я никого не знаю, ну да ничего, в следующий понедельник начинаются занятия, с кем-то в универе да познакомлюсь. А пока буду тихо отдыхать. Пройтись бы по городу, да по осеннему времени уже холодно, а холод я терпеть ненавижу...
В общем, так и сижу дома, периодически общаясь с соседями под собственноручно приготовленную домашнюю выпечку — всегда любила кексы и печеньки. Экспериментировала и с готовкой, но снова убедилась — права была мама, повторяя «не переводи продукты». Готовка, не считая выпечки — просто не мое.
Приходится существовать на сладостях и пицце. Побывала в китайском ресторанчике напротив, дважды ходила в кафешку за углом — соседка посоветовала. Не люблю ходить по кафешкам одна, а куда деваться? Я же тут пока никого не знаю.
И вот как-то внезапно настал тот самый понедельник. В апартаментах даже обеденного стола нет, о прочей мебели уже молчу, я успела только соорудить шкаф и нижную полку да прикупить диванчик. Здесь все куда дороже, чем я привыкла.
Впервые за три недели натянула свои любимые джинсы. Сама удивилась — что-то они мне стали тесноваты в бедрах, да и застегнулись с трудом. Странно. Не то чтобы я была особо спортивной персоной, но отродясь не поправлялась, сколько бы ни ела. Генетика, наверное — что родители, что бабушки-дедушки сплошь тощие и костлявые. Разве что братец у меня пухленький, так он же еще дите совсем, вырастет, наверняка скинет.
Лет в пятнадцать меня, бывало, аж трясло при виде других девчонок, у которых так классно росли сиськи и сочные окорока, не то что у меня… Потом смирилась. И все равно сейчас, заметив, что я вроде как слегка поправилась — меня это совершенно не расстроило, скорее напротив. Опять же, когда трусики натягивала, вроде кости не так сильно торчали… Короче, решено: режим пока не меняю, если вдруг мои изгибы станут чуток поженственнее, это точно никому не повредит.
… Хорошо, что до универа рукой подать, три минуты неспешной трусцой. Но все-таки у меня сегодня первый день занятий, а я что-то совсем отвлеклась, так и опоздать недолго. Поэтому врубаю полный ход… и, огибая угол, чуть не сшибаю с ног какого-то парня.
(Крис)
— Охх!..
Девчонка врезалась в меня с такой силой, что книги, которые я нес в руках, раскидало по земле.
— О нет… прошу прощения… — пискнула она.
— Да ладно, — наклоняюсь, подбираю все это дело, и снизу вверх смотрю в хорошенькое личико, — сам виноват.
Да, это неправда, но не портить же момент? Так и есть: улыбается, именно то, что я и хотел получить.
— Кстати, я Крис.
— А я опаздываю, — с ухмылкой бросает она, уже через плечо. — Юли, меня зовут Юли. — И только ее и видели.
Чуть попозже, когда я вытираю столы в университетской кафешке (подработка у меня там), мне снова вспоминается этот утренний эпизодик. У Юли симпатичнейшая мордашка, зеленые глаза, темно-русые волосы волнами ниже плеч. Невысокая — это не беда, но увы, она же за шваброй спрятаться может, такая худенькая! Я-то всегда предпочитал женщин «с формами».
И все же чем-то мне эта кнопочка нравилась. Совсем еще девчонка, никак не старше двадцати (это я с высоты моих зрелых двадцати шести лет...) — может, в будущем у нее с этим делом и наладится?..
— Крис, займись пятнадцатым столиком, пожалуйста, — оторвал от размышлений напарник.
Быстро киваю, натягиваю на физиономию дежурную улыбку — и она сменяется искренней радостью, потому как за пятнадцатым столиком, уткнувшись в меню, как раз сидит Юли.
— Уже выбрала что-нибудь? — смотрю ей прямо в глаза, и девчонка улыбается в ответ.
— Да вот, мучаюсь, — отвечает она. — Разрываюсь между шоколадным кексом и фруктовым тортом… А может, лучше мороженое?
И то, тяжелый выбор. Понимающе киваю.
— Давай так — я принесу все, что понравится — съешь, а остаток я упакую тебе с собой.
— Заметано! — просияла она.
Чуть погодя приношу ей на подносе кекс, хороший кусок персикового торта и большую вазочку мороженого со взбитыми сливками. Глаза у Юли стали большими-большими.
— Ого!
А рука уже нашаривает ложку и нацеливается на мороженое.
Народу в кафе нет, я присаживаюсь рядом поболтать о том о сем. Юли рассказывает, что ей недавно исполнилось девятнадцать, она из Гейдельберга, а в Берлине всего третью неделю. Учится на экономиста и пока никого тут еще не знает.
— А ты? — откусывает она шоколадный кекс.
Что ж, моя очередь конспективно излагать свою одиссею. Двадцать шесть лет, коренной берлинец, живу в отдельных апартаментах, тут в кафе подрабатываю, а вообще — вечерником на делопроизводстве.
— Ты не староват для студента?
Так уж вышло, объясняю я — на год уехал за рубеж, потом пришлось взять академотпуск на пару лет и зарабатывать, и только сейчас вернулся на третий курс.
— Уффф, не могу больше, — вздыхает Юли. Торт она ополовинила, а с мороженым и кексом расправилась еще раньше.
— Да ну брось, сколько тут осталось-то, — отвечаю я.
Она смотрит на меня, неуверенно кивает и храбро атакует остатки торта. И вот у нее в желудке исчезают и они.
Впечатляет. Для такой стройняшки и столько слопать — это что-то.
— Вкусно, — облизывается она. — Буду иметь в виду и заходить сюда, как выпадет «окно» или после занятий. — Юли ухмыляется и не без труда встает. — Так что, наверное, завтра увидимся.
Накидывает куртку и выходит на улицу.
Определенно, в этой девчонке скрыто больше возможностей, чем кажется на первый взгляд.
(Юли)
Ох, ну и денек выдался! Мне б сейчас залечь в горячую ванну да взять большую чашку чая с лимоном… Увы — по приходу домой оказывается, что горячую воду сегодня отключили, так что я даже душ толком смогу принять не раньше чем завтра утром. Расстроенная, заказываю пиццу, и поедаю ее прямо на диване перед телевизором. Снова вспоминаю сегодняшнюю кафешку — столько сладкого в один присест еще никогда не съедала. Но под взглядом Криса это оказалось так просто, этим ясно-голубым очам просто невозможно отказать. Наверняка все девицы вокруг его — он такой высокий и сильный, и волосы зачесаны набок, так что он кажется моложе, чем на самом деле.
А потом, часа три спустя, мы с Сандрой еще пообедали в столовой — мы с ней познакомились сегодня на занятиях. А теперь еще и пицца… да уж, женственные округлости такими темпами образуются у меня сами собой, улыбаюсь я.
Следующие дни проходят похожим образом. Обедаю в столовой с друзьями-подругами, а утром или после занятий навещаю кафешку, где в обществе Криса уплетаю какую-нибудь вкусняшку, а он делится со мной новыми блюдами и «секретными рецептами». И при этом на ночь снова наедаюсь как не в себя.
Короче говоря, через несколько недель мне приходится купить и новый лифчик, и новые штаны. И грудь, и бедра явно выросли в обхвате. И с Крисом у нас тоже все тип-топ, я готова доверить ему любые секреты, и гордо сообщаю о последних достижениях, мол, расту — не ввысь, но вширь!
(Крис)
С Юли я оказался прав на все сто! Только вчера крутится передо мной в новых джинсах и сообщает, что из старых выросла, да и лифчик пришлось поменять. Я, конечно, и сам заметил, что она слегка поправилась — но от нее такой положительной реакции не ожидал. Тут и бедра пополнели, и сзади стало чуть побольше мягкой плоти, и бока слегка раздались вширь, а когда Юли садилась — было заметно, что ранее плоский животик уже вовсе не кажется плоским, и если она не поостережется, то вырастет в великолепнейшее круглое пузико.
Но этого я ей не сказал, опасаясь обидеть. Одно дело — то, что говорит о себе сама Юли, и другое — когда ей это сообщают со стороны. Ну да, я с каждым днем все с большим интересом на нее поглядываю, потому что она все больше напоминает мой идеал красоты, пышный и округлый, и вообще, я наконец-то набрался духу пригласить ее на свидание, и Юли согласилась.
Для Юли я запланировал прогулку в хороший ресторан. Форма одежды почти парадная — брюки и темная рубашка, — ну и машина, разумеется, не тот случай, чтобы топать пешком. Юли уже ждет меня внизу, облаченная в синее платье. Слишком тесное — явно купленное еще до берлинских дней, — но зато все ее выпуклости на виду, и зеленые очи кажутся еще ярче. Опять же приятный вид на декольте, если смотреть сверху… и не только сверху.
Забавно, даже телесного цвета колготки, похоже, обтягивают ножки Юли теснее, чем предполагалось.
— Куда едем? — интересуется девушка. Сегодня она по случаю парадного выхода намарафетилась чуть больше обычного, то есть чуть больше чем никак. Ну и правильно, ей особо незачем.
— Сюрприз, — подмигиваю я.
Через некоторое время машина останавливается у ресторана. На отшибе, просто так сюда не доберешься, зато тут можно расслабиться от постоянного напряжения большого города. И главное — тут на размере порций не экономят!
Юли вмиг влюбилась в вечерний пейзаж и уютный полупустой зал и похвалила за хороший выбор. Мы устроились за столиком у окна и надолго задумались над меню, что бы такого выбрать. Себе я заказал жареный рис, девушка же на закуску взяла крем-суп, а в качестве основного блюда — клецки и свиное жаркое с тушеной капустой. Ну и бутылочку хорошего вина, разумеется.
(Юли)
Ну я и проголодалась! Знала, что приглашена на ужин, и специально не обедала, чтобы не испортить аппетит. Так, чтобы слегка приглушить голод, сжевала пару пакетиков чипсов, несколько печенек и шоколадку. Но это же не еда, мне нужно вонзить зубы в что-то существенное, и срочно!
Не знаю как на вкус, а на вид — вкусно, и главное, много! Суп подали не в мини-плошке, как в обычных заведениях высокой кухни, а в настоящей большой супнице. Хорошо, что я не обедала, а то б мне после такой «закуски» толком ничего и не попробовать...
Расправившись с основным блюдом, я, отдуваясь, глубоко осела в кресле. Не слишком элегантно для воспитанной дамы, которой мне полагается быть, но Крис сиял так, словно только что выиграл миллион в лотерею.
— Десерт? — спросил он у меня, и, не дожидаясь ответа, махнул официанту и заказал торт со взбитыми сливками. Мне казалось, что после такого ужина это уже чересчур, но когда перед нами оказались тарелки, автоматически взялась за вилку. М-м, вкусно, даже вкуснее, чем у Криса в кафешке.
Крис свой кусок торта едва ополовинил.
— Ты что, оставлять такое? — в ужасе вопрошаю я, мысленно поддержаная заветами предков «не выбрасывать еду».
— Просто уже наелся, — пожимает плечами Крис, после чего я придвигаю к себе и его тарелку, не пропадать же добру. Вероятно, тут свою роль сыграло и вино — Крис ведь за рулем и пригубил чисто символически, вся бутылка осталась на мою долю, хотя я поняла это лишь выливая в бокал последние капли.
После тортика я почувствовала — все, финиш. Живот напоминал перекачанный футбольный мяч, как платье не лопнуло по швам, сама не понимаю. Хорошо, что к утру все это уйдет, а то ведь появиться в таком виде в универе немыслимо.
Крис расплатился по счету и помог мне добраться до машины — походка, да и видок у меня был как у тяжело беременной. Я плюхнулась на сидение и, кажется, отключилась минут на несколько, а когда пришла в себя — машина уже останавливалась у моих апартаментов.
Спрашиваю Криса — зайдешь на чашечку кофе? — и он, к моему удовольствию, соглашается!
(Крис)
Вот это да, сказать, что Юли обожралась — это ничего не сказать! Я специально оставил ей большую часть тортика, только проверил, достаточно ли вкусный — и она моих ожиданий не обманула! Не знаю, как только ее платье выдержало, настолько ее расперло. Бутылка вина лишь «отполировала», Юли двигалась вперевалку совсем не потому, что выпила лишку, говорила и думала она вполне связно.
А потом она пригласила меня к себе — и кто бы на моем месте отказался?
В апартаментах у Юли особого изыска не наблюдалось: голые стены, минимум мебели. Но зато полно коробок и фантиков из-под всякой снеди, похоже, она не только в моем обществе хорошо питается.
— Вот, нашла, — достает она из буфета бутылку и пару рюмок. — Садись пока.
Именно так я и сделал, только куртку снял.
Мы выпили по глоточку. Хорошо пошло, бренди горячей волной омыло душу.
— Ну, еще по одной, — выдохнула Юли и тут же долила в рюмки. А потом, соприкоснувшись с моей стеклянным краешком, махом опрокинула в себя огненную воду. Я не мог не последовать ее примеру.
— Уже лучше, — улыбнулась она.
Я улыбнулся в ответ.
Через пять минут мы уже целовались.
Через десять минут стало очевидно, что сегодня мне дома не ночевать.
Юли уже сбросила туфельки, я снял свою обувь, расстегнул рубашку (в чем мне активно помогала девушка, запустив под нее жадные ладошки). Пришлось мне, не отрываясь от ее довольных губ, медленно заняться молнией ее платья. Немного усилий, и платье раскрылось на спине, я потихоньку начал стягивать его, но успел только до лифчика.
— Погоди, — прошептала Юли, отстранилась и сделала всем телом волнообразное движение, позволив платью самостоятельно упасть на пол. Да уж. Теперь понятно, почему я так сражался с молнией...
Прежде стройная талия с трудом просматривалась, пышный бюст выпирал из слишком тесного лифчика, на боках образовалось достаточно сала, чтобы можно было запустить в них руки и сгрести полную горсть мягкой плоти, а живот, круглый и выпирающий, так и норовил разделиться на две массивные складки, между которыми пропал пупок. Поразительно, как все это богатство юной плоти скрывалось под вроде бы облегающим платьем...
Видя, как я завороженно рассматриваю ее, Юли смущенно улыбнулась.
— Я тут за последнее время немного поправилась...
И покраснела, отчего я расплылся в ухмылке.
— Ты просто прелесть, — честно заявил я, а потом мы отправились в спальню. Все-таки там удобнее.
(Юли)
Проснулась я в одиннадцать утра. По крайней мере, если верить будильнику на подоконнике сбоку от кровати. Резко села — в голове тут же зашумело, — и тут заметила, что Криса нет. Задумчиво поднялась, натянула просторную футболку и шаровары. Такой уж у меня теперь стиль одежды: просторные платья с рейтузами или эластичными лосинами, или широкие штаны типа тех же шаровар с большими мешковатыми свитерами и футболками.
Открыла дверь, и за ней тут же обнаружился аромат чего-то свежеприготовленного, а заодно и выглядывающий из кухни Крис.
— С добрым утречком, соня, — улыбнулся он.
Ненавижу жаворонков.
— После вчерашнего, я подумал, тебе нужно как следует подкрепиться, — добавил он, легонько чмокнув меня в губы. — Стола у тебя, увы, нет, — вручил мне большую тарелку, наполненную с горкой, и чашку кофе с молоком, — так что придется нам, лентяям, завтракать прямо на диване перед телевизором.
Прихватив с буфета свою тарелку (поменьше моей раза в два) и чашку кофе, он, подавая пример, плюхнулся на диван и ожидающе кивнул. На чистом автопилоте я опустошила тарелку, лишь потом сообразив, что яичница с ветчиной получились очень вкусными.
Накормив меня, Крис попрощался, пообещав держаться в пределах досягаемости. А у меня впереди весь остаток воскресенья, надо навести в квартирке порядок, испечь что-нибудь — печенье, скажем, зима близко, без теплой свежей выпечки жить грустно, — ну а потом смотаться в какой-нибудь МакДональдс и пообедать, потому как, увы, готовка — по-прежнему не мое.
Понедельник, увы, поглощают занятия в универе. Как всегда. Утром заглядываю к Крису — как-то уже привыкла я пробовать его новые кулинарные творения, — и меня тут же совращают на горячий шоколад и ореховый торт. Следующие несколько часов рутину учебного процесса мне скрашивает разве что пакетик «медвежуек» и дежурное блюдо в столовке. После занятий снова раскручиваю Криса на тарелочку всяких вкусностей, а на ужин заказываю в китайском ресторанчике утку, которую и уплетаю под романтический ситком. А заодно пакет пряников и пару плюшек.
В таком вот режиме и проходят следующие четыре недели. Иногда Крис остается ночевать, и тогда он же и готовит мне ужин, а потом и завтрак (он лишь хмыкнул, услышав о моей патологической неспособности готовить). На дворе начало декабря, рождество предстоит встречать с семьей. Как-то нет у меня настроения возвращаться под родительский кров даже на несколько дней...
(Крис)
Юли плотно подсела на обильную четырехразовую кормежку. Теперь это и со стороны заметно. Сперва-то она успешно скрывала новонабранные килограммы под мешковатыми одежками, лишь наедине со мной позволяя себе расслабиться и приоткрыть спрятанное просторно-балахонистыми футболками и свитерами пышное совершенство. Кажется, она росла не по дням, а по часам, особенно раздались в объеме бедра и живот. Особенно последний (ну да, куда-то ведь должно было влезать такое количество съеденного). А Юли словно и не замечала ничего, гордо выпячивая и так не нуждающееся в подчеркивании пузо и радуясь увеличившемуся бюсту. Что ж, за последние пару недель верх у нее в обхвате практически не изменился, а вот о нижних уже-не-девяносто такого не скажешь. Пухлое, круглое, обильно-мягкое и категорически не желающее втискиваться в неудобные тесные штаны.
На выходных отправились за покупками, я хотел уболтать ее купить что-нибудь удобное, но не балахонистое. Удивленная, что парень по собственной инициативе отправляется в поход по одежным рядам, Юли тем не менее согласилась. Мою маленькую пожирательницу сладкого вообще не так уж сложно на что-то уболтать — правда, обычно это касалось съестного, но и тут сработало. Так я впервые увидел ее в «маленьком черном платье», хотя и не совсем того размера, какой имела в виду мадам Шанель. А еще, кажется, у нее на бедрах начал появляться целлюлит. Сама Юли этого вроде бы не заметила, но вот не заметить живот, выпирающий как на седьмом месяце, было немыслимо. Впрочем… ей это не казалось таким уж важным. Молодая, яркая, влюбленная по уши — что еще надо человеку для счастья?
А если в универе кто и намекал ей на лишний вес, Юли только улыбалась и отвечала, что в новом году все переменится. Сомневаюсь, что ей верили. Но — вопрос задан, ответ получен, приличия как бы соблюдены, и достаточно.
Откуда взялся «новый год»? Так валяемся это мы с Юли в кровати, читаем — она свободной рукой, как всегда, отправляет в рот одну конфету за другой. Дочитывает главу, с трудом тянется положить книгу на тумбочку — и не дотягивается, книга шлепается на пол.
— Вот так и знала, что этим все закончится, — с досадой заявляет она и смотрит на меня, потом на свое вздувшееся даже в лежачем положении пузо, потом снова на меня. — С нового года начинаю худеть, килограмма три сбросить надо.
Я чуть не уронил собственный планшет. Три кило, ну да. Скорее тридцать три.
Впрочем, с привычками и характером Юли — это будет не в минус, а в плюс. Куда как вероятнее.