Паутина быстрого питания
Паутина быстрого питания
(Fasting Food)
Джеми улыбнулась новенькой внештатнице, которая принесла обед ей в кабинет, и проводила уходящую девчонку задумчивым взглядом. Стройная и подтянутая — но что с ней станет через полгода, если останется работать тут… впрочем, уж ей-то это известно получше многих.
Затем медленно повернулась к столу. Пластиковые колеса стула протестующе заскрипели, особенно когда Джеми наклонилась, внимательно оценивая качество доставленной еды. Собственно, из-за этого скрипа она и поворачивалась на стуле так медленно, словно под водой: Джеми точно знала, что стулу долго не продержаться, нагрузка давно уже превысила указанный в техпаспорте максимум. Но поди еще найти достойную замену...
Открыв первую из коробок, с бургером, Джеми снова подумала о стройной практикантке, а потом — о себе-любимой, несколько лет назад, когда она сама была на ее месте.
Карьера в «МакДональдсе» отнюдь не была пределом ее мечтаний, хотя Джеми и понимала, что раз у отца в городе три таких точки, ей этого варианта не избежать. И в старших классах устроилась в ближайшее из заведений. Не всерьез, как раз внештатницей со свободным графиком, — тут спасибо папочке, — на несколько часов в неделю, не более. Она втиснула эту подработку в свое расписание между игрой в хоккей и кружком танцев. Пару раз под настроение отстояла смену в выходной день и по-прежнему считала, что это не совсем ее.
В том же режиме Джеми продолжала подработку и в колледже, так, «на шпильки». И хотя отнюдь не была самой старательной сотрудницей, но получила какой-никакой опыт на всех низовых должностях, опять же специализация в делопроизводстве и, конечно, веское папочкино слово — так что на втором курсе колледжа уже числилась «руководителем нижнего звена». Карьера сама по себе Джеми не прельщала, но «на шпильки» выходило чуток побольше, а тратить деньги она любила, неважно, просто на шоппинге или на вечеринках с многочисленными приятелями. Длинные светлые волосы, стройная фигура с выпуклостями в нужных местах и симпатичная мордашка — что еще нужно, чтобы никогда не быть в одиночестве?
А потом отец умер.
И все изменилось.
Она бросила колледж. Пришлось уйти из хоккейной команды и послать подальше вечеринки и прочее приятное времяпровождение. Отец был хозяином трех «МакДональдсов», при нем они не просто процветали, а считались самыми мощными в смысле прибыли во всем штате, и Джеми чувствовала, что обязана сберечь дело всей его жизни. Вот так она в двадцать один год и встала во главе тех самых трех заведений.
Раньше Джеми во время работы почти не ела здесь — за пару-тройку часов просто не успевала проголодаться, а случайный перекус время от времени никакой роли не играл. Теперь же приходилось питаться минимум трижды в день в одном из своих заведений. Вредно? Да, об этом Джеми знала всегда, потому время от времени вместо той же жареной картошки брала салат… но итоги все равно были грустными. Вес, кажется, рос с каждым днем. Всякий раз, когда Джеми взвешивалась — на экране высвечивались все большие цифры. Полкило-килограмм в неделю, два-три кило в месяц. Вскоре ей это надоело и она перестала взвешиваться с прежней регулярностью; само собой, поправляться она от этого не перестала...
Джеми вернулась из омута воспоминаний, задумчиво огладив пухлой ладонью массивный живот, под тяжестью которого ее объемистые бедра сами собой раздвигались, чтобы он мог свободно выплескиваться вперед и вниз, не нагружая собой коленки. Теплый, мягкий, распирающий рабочую блузку — которая, как и стул, угрожала выйти из строя в любой момент. Коробка из-под бургера стояла на подносе уже пустая, рядом с ней — такой же пустой пакет из-под жареной картошки; второй, пока нетронутый, ждал своей очереди. Особо большие, конечно же. Джеми в который раз подумала, что некогда была стройной, а сейчас давно и прочно прописалась в тех самых «особо больших размерах», и надо бы остановиться. Нечего сидеть тут целый день и лопать, перебирая весь ассортимент «МакДональдса». На эту мысль объемистый желудок ответил протестующим урчанием, и Джеми вздохнула: ладно, один лишний бургер все равно ничего уже не изменит… И продолжила трапезу.
Она успешно управляла тремя точками вот уже почти год, когда на горизонте нарисовалась ее давняя подруга по хоккейной команде. В школе они играли вместе, затем в колледже Джеми сразу зачислили в основной состав, а Джулиана в основном сидела в запасе. Но затем, когда Джеми бросила колледж и хоккей, для Джулианы освободилось место. Сперва Джеми пыталась найти в новом графике место для тренировок — пусть не в основном составе команды, просто чтобы не бросать любимый спорт… Не вышло, слишком много забот, но в итоге теперь ее физическая активность ограничивалась перемещениями между домом и офисами в служебной части трех заведений под золотой литерой М. Деятельность нервная, но не особенно энергозатратная. А вот Джулиана была, кажется, даже в лучшей форме, чем прежде.
— Много дополнительных тренировок, Джеми, — объяснила подруга. — Мы пробились в чемпионат, через неделю начинается настоящая игра.
— Это здорово, — она честно попыталась изобразить восторг, но едва сдерживала зависть.
— Ага, классно, но тренер просто озверел. Помнишь «Святых»? — Джеми кивнула. — Вот их нам и предстоит размазать. А они крутая команда, с этими бесконечными тренировками мне трудно держаться в форме.
От Джеми не ускользнуло, как Джулиана косилась на ее живот, распирающий форменную футболку и трущийся о краешек стола.
— Брось, ты отлично выглядишь, — заметила она, щелчком пальцев призывая ближайшую «девочку с кассы». Через минуту та вручила Джулиане большой клубничный коктейль.
— Спасибо, — в два глотка та опустошила картонный стакан, — но мне уже пора бежать. Режим. Рада была увидеться, Джеми, я потом обязательно расскажу, как сложилось с игрой.
Они честно планировали как-нибудь потом пересечься и поболтать, но больше всего в память Джеми врезался взгляд Джулианы, когда та вошла в «МакДональдс» и узнала старую подругу. Прочесть его иначе было просто невозможно: «ну ни хрена ж себе ты тут растолстела». Джеми, разумеется, знала, что поправилась, но всегда полагала, что это временно — вот наладит дела во всех трех заведениях, и найдет время заняться собой. А что вышло?
«94», отозвались беспощадные весы.
Джеми смотрела в зеркало — и не узнавала себя. Нет, узнавала, конечно, это была она, просто… расплывшаяся до почти девяносто пяти кило. Она тут же попыталась взять себя в руки и следить за питанием — но в эти же выходные уволилась сразу пара внештатников, персонала не хватало, и пришлось браться за дело самой. Три четырнадцатичасовые смены подряд, неплохо, да? Джеми справилась, она всегда справлялась, но порой приходилось обедать на одной точке, мчаться на вторую и между делом съедать там еще один обед.
Всякий раз, когда Джеми полагала, что вот наконец-то все наладилось и можно немного времени посвятить своим собственным нуждам, что-то вдруг летело под откос и поглощало все сорок восемь часов в сутки. Чем лучше шли дела в подведомственных заведениях, тем больше дел сваливалось Джеми на плечи — и тем дольше она сидела и разгребала их, окруженная едой...
Снова на весы она влезла почти год спустя. Джеми знала, что поправляется, знала, что слишком много ест; но заведения, все три, процветали. Успешная бизнес-вумен. Толстая и успешная. Освободив себе вечерок, по дороге домой она купила пиццу — будет что погрызть, расслабившись на диване под фильм. На семейную была скидка, ее Джеми и купила — не страшно, так останется несколько ломтиков на завтрак.
Переоделась в удобный спортивный костюм, который с каждый днем становился все теснее, особенно в области массивных ягодиц и разбухших бедер. Устроилась на диване в окружении подушек, клацнула дистанционкой… и как-то сама собой испарилась и вся пицца, и три из шести бутылок шипучки, которые шли в комплекте к ней. Но удивило и даже испугало Джеми совсем другое — после всего съеденного она вовсе не чувствовала, что перебрала, наоборот, желудок положительным урчанием напоминал, что готов продолжить. Ладно, решила она, плюс-минус несколько калорий после целой пиццы все равно уже ничего не решают, вскрыла большой пакет кукурузных чипсов и следующую шипучку.
Когла по экрану пошли титры, а от чипсов совсем ничего не осталось, Джеми привстала и потянулась за дистанционкой — вполне можно посмотреть еще один фильм. Тут-то спортивные штаны и затрещали. Она плюхнулась обратно на подушки, недоверчиво ощупала живот — нижняя складка вздулась куда сильнее обычного, почему штаны и не выдерживали. Джеми решительно поднялась — швы снова затрещали, но это ее не остановило, — и направилась в спальню, где остановилась перед большим зеркалом на двери шкафа. Приспустила штаны, высвободив разбухший живот, который, не стесняемый более резинкой, радостно заколыхался. Повернулась боком, недовольно поджала губы — надо же, насколько он выпирает вперед. Раскормленные ягодицы, которыми Джеми некогда так гордилась, всячески пытались его уравновесить, и общий эффект выходил… не самым привлекательным, особенно с точки хрения диетологов.
Джеми сбросила спортивный костюм, не отрывая взгляда от зеркала. В который раз поразилась количеству складок на своем разбухшем теле, и тому, как все ее жиры колышутся от малейших движений. Особенно живот — нет, уже полноформатное пузо, не могла не признать она. В зеркале отражалась толстая, нет, ОЧЕНЬ толстая барышня. Пышные груди опирались на верхнюю складку пуза, а нижняя, свисая, почти закрыла собою трусики впереди, и то же самое сбоку сделали складки сала на этих самых боках. Бедра в обхвате были, пожалуй, побольше, чем ее талия в школьные года, и по комплекции напоминали переваренные сардельки, жирные и соприкасающиеся до самых коленок. Пополнело даже лицо, хотя раньше этого Джеми почти не замечала.
Нет, это уже перебор. Ну почему она так плохо за собой следила. Почему не взяла себя в руки еще до того, как перевалила за девяносто? Созерцая свое отражение, Джеми вспоминала себя в былые годы — стройную, спортивную, гордую своей отменной формой. Что ж, та спортивная девица по-прежнему была где-то тут… скрытая под слоями мягкого сала.
Круглые щеки, почти оформленный второй подбородок, пухлые плечи… Нет, это правда она? С каждым взглядом изображение в зеркале словно расплывалось еще сильнее, но Джеми собрала волю в кулак и заставила себя встать на весы. Быстрая пробежка в ванную комнату, отчего все ее жиры снова заколыхались, а потом, уже оказавшись на весах, ей пришлось наклониться и прижать пузо, чтобы увидеть экран.
131.
После этого Джеми вспомнила, что в конце концов это ее тело, и каким оно будет — решать только ей; попыталась взять себя в руки… но дела поглощали слишком много внимания, а без плотного присмотра аппетит снова победил. И через некоторое время она уже попросту не могла взвеситься, ибо переросла максимальный предел, на который были рассчитаны весы, которые с тех пор бесполезной железкой пылились в шкафу. Однако точно знала, что продолжает набирать вес, ибо в один прекрасный день, втискиваясь в рабочую униформу, обнаружила, что это самый большой комплект, корпорация «МакДональдс» просто не выпускает бОльших размеров. Слишком разжирела для «МакДональдса, скорчила Джеми мрачную гримасу.
Вскоре именно так и случилось.
Так что здравый смысл проигрывал борьбу с желудком. И уже почти привычным стало что-нибудь жевать по прибытии в одно из своих заведений. Более того, как только менеджеру докладывали о появлении хозяйки — в ее кабинет тут же доставляли свежий обед, и была она голодна или нет, поднос в два счета опустошался.
Через некоторое время Джеми навестила врача и услышала уже известное ей уже из сторонних уст.
— Джеми, — сказал врач, просматривая ее карточку, — мы знакомы далеко не первый день. Я осматривал вас, когда ваша мать только вернулась из роддома. Мне знакомы все ваши травмы: велосипед и выбитый передний зуб, горные лыжи и вывихнутое колено, хоккей и сломанное запястье… все это я лечил. — Он сделал паузу и поднял взгляд. — Однако такого я за вас вылечить не могу, — указал он на ее массивное пузо. — Больше ста пятидесяти килограммов, Джеми, в ваши годы так растолстеть — это совершенно неправильно.
Она покраснела. Конечно, стоило ожидать чего-то подобного, и все равно — столь долго отодвигаемая на задворки сознания мысль снова стала явной. Она попыталась прикрыть живот руками, но тем самым лишь подчеркнула его внушительные габариты. Легкий больничный халатик ни черта не скрывал, напротив, подчеркивал ее многочисленные складки. Медсестра, тощая и мелкая, завязала пояс сзади, пожалуй, даже теснее, чем нужно, и тесемки врезались в складки у нее на спине, а полы халатика плотно прижимали ноги друг к другу, и пузу физически некуда было деваться, кроме как выпирать вперед.
Врач снова углубился в карточку.
— Так, когда вы у меня были в последний раз? — риторический вопрос. — Два с небольшим года назад, кажется? А, вот. Да, два с половиной года назад, на той неделе было ровно тридцать месяцев. За тридцать месяцев вы поправились на девяносто два килограмма, Джеми. — Он покачал головой, словно сам не верил в очевидную арифметику. — Плюс девяносто два килограмма за два с половиной года, Джеми, и это практически один жир. — Врач неодобрительно щелкнул языком. — Тогда вы весили пятьдесят девять, нормальный здоровый вес для спортивной девушки. Сейчас — сто пятьдесят один. Это здоровым никак не назвать. Джеми, я очень не люблю говорить пациентам грубости, но вам, черт побери, надо что-то изменить в своей жизни.
Она пыталась. Честно пыталась. А потом пришлось шить униформу уже по спецзаказу… причем если даже Джеми не успевала ее перерасти, штаны все равно протирались, потому как ее массивные бедра плотно терлись друг о дружку. И вот теперь она в очередной раз сидела у себя в кабинете, допивая колу, которая только и осталась от двух полноформатных „особо больших“ обедов. Брюки, как всегда после еды, были слишком тесными, но Джеми не собиралась их расстегивать, пока не доберется до дому. Ну или хотя бы до машины. Еще раз огладила вздувшееся пузо. Через неделю ей исполнится двадцать девять лет, даже интересно, успеет она к этому дню дорасти до двухсот кило, или придется подождать еще чуток?
Да что за бред в голову лезет, возмущенно отмахнулась она, и тут в дверь снова постучали. Та самая стройненькая внештатница.
— Простите, Джеми, — тихо спросила она, — но у меня смена почти закончилась, и менеджер интересуется, не нужно ли вам еще чего-нибудь.
Джеми чувствовала, как ее пузо распирает слишком тесные брюки и блузку.
— Да нет, наверное, хватит, спасибо, — ответила она, потом вспомнила кое-что: — Хотя подожди.
Практикантка застыла на пороге.
— Вы успели включить в меню курятину с ветчиной под фермерским соусом?
— Да, уже час как подаем.
— Тогда принеси, пожалуйста, парочку, — решила Джеми. — На проверку качества.
Где-то из глубин перегруженного стула донесся тихий вой раненого зверя.