Охота

Охота
(Safari)

Вечерняя смена в ресторанчике быстрого питания порой выпадает небезынтересной. Парочка студентов, заказывающая на двоих одну порцию жареной картошки и колу, сразу приобретает романтическую окраску, хотя конечно же причина проста — так дешевле. Бродяги и алкаши часами перебирают мелочь, пытаясь наскрести на бургер. Психи и лунатики хватают за грудки покупателей и закатывают пламенные монологи. Угу, то еще местечко, особенно после полуночи — но это работа, она позволяет платить по счетам и не грузит мозги.
Единственные светлые образы, скрашивающие мне ночи — это заглядывающие в окошко обслуживания клиентов-автовладельцев толстые дамы. Да, вы не ослышались, ТОЛСТЫЕ. О, это чудесное слово! По мне, ничто не может заставить сердце так порхать вокруг моего либидо, как по-настоящему корпулентная женщина. Есть что-то завораживающее, почти просительное, в их манере заказывать еду. Она словно спрашивает разрешения, смеет ли она приобрести у меня кое-что съестное. У толстых мужиков, которые пользуются тем же окошком, подобных трудностей не возникает. Не знаю, почему, да и какое мне дело. А вот в заказ для дамы я всегда добавляю «лишнюю» картошку или пирожок, если удается тихо спереть их, чтоб никто не видел.
С крупногабаритными девицами я общался и поближе, было дело. Но эта застала меня врасплох.
Первое, что я услышал — натужное кряхтение двигателя, когда ее К78 Регаль карабкался по склону, пытаясь доставить хозяйку к окошку обслуживания. Тормоза скрипнули, труба кашлянула выхлопом, и автомобиль кое-как остановился у щита с меню.
В тот момент, признаюсь, я уделил больше внимания издаваемым автомобилем звукам, чем самой хозяйке. И когда она делала заказ, я тоже ничего не заподозрил — ведь в голосе не было ни тень застенчивости!
— Мне, пожалуйста, три больших бургера с дополнительным сыром и соусом, три супер-картошки, два куриных хрустика, четыре пирожка с вишней и четыре коктейля — два шоколадных, банановый и ванильный.
Пальцы мои отбили дробь на кассовом аппарате.
— Итого с вас 24.65. Подъезжайте к окошку поближе.
Сменщики взялись за дело, собирая заказ. Я ждал у окошка. Регаль со скрипом преодолел еще пару метров. Я пока вкладывал в пакеты салфетки и соломинки, ожидая, когда принесут снедь, и тут женщина в машине сказала:
— Черт! Рассыпала кошелек. Деньги тут у меня под ногами и я не могу достать. Вы не можете выйти и помочь, пожалуйста?
Ну вот, вздохнул я, очередная растяпа. Я выбрался и подошел к водительской двери.
— Я слишком близко подъехала, не могу выбраться, — заметила она.
Странно, по мне, так тут места хватило бы и на двоих. Я открыл водительскую дверь, но в темноте мне не то что монеток — и пола машины видно не было.
— Давайте я лучше включу свет, — проговорила она, щелкнув выключателем. Лампы в салоне вспыхнули — и я сразу понял, откуда у нее трудности с «достать». Габаритов женщина была неимоверных. У нее все было большим и красивым — пухлое лицо с тройным подбородком; содержимое бескрайнего декольте, испытывающее на прочность растянутый свитер; громадное, разделенное надвое пузо, очертаний которого ни одному свитеру скрыть было не под силу — оно свисало между широко расставленных объемистых ног. А невероятные окорока занимали большую часть переднего сидения, сделанного «диваном», как и заднее — это при том, что Регаль в ширину еще тот крокодил.
Первой моей мыслью было — да как она вообще ухитрилась втиснуться за руль?
Пытаясь не закапать ее слюнкой, я наклонился и принялся копаться в поисках мелочи. Пришлось пару раз, бормоча «простите, пожалуйста» аккуратно подвинуть в сторону ее ноги; пышные складки колен и бедер наощупь были соверенно неописуемы. Наконец я отыскал все купюры и монеты. А жаль, лучше бы она рассыпала тут все свои сбережения, предварительно разменяв их на мелочь.
Еще раз извинившись, я вернулся в здание и занял место у окошка. Протянул ей сдачу и объемистый бумажный пакет, взглянул прямо в нежно-голубые озера ее глаз и проговорил:
— ПОЖАЛУЙСТА, приходите еще.
Несколько часов (которые, вероятно, длились секунды две) мы смотрели друг на друга, а потом она включила зажигание и отъехала прочь.
Я думал, что больше ее сегодня не увижу — но когда пошел выбрасывать мусор, в дальнем углу автостоянки обнаружился знакомый Регаль. Двигатель выключен, свет в салоне горит. Когда я проходил мимо с мусорными пакетами, радио выдавало плавные аккорды «Подводной охоты». Двигаясь как можно медленнее, я переправлял мусор в контейнер, наблюдая, как она ест.
Люблю смотреть на женщин за едой. Особенно когда женщина очень толстая. В голове крутится с десяток мыслей, и все они пересекаются сантиметров на пятнадцать ниже пряжки моего ремня. Сколько надо было съесть, чтобы дорасти до нынешних габаритов? Где именно на этом роскошном теле отложатся калории от нынешней трапезы? Сколько гамбургеров уйдет, чтобы она поправилась еще килограммов так на двадцать? Ну и прочее в таком же роде, я даже не все смог бы сформулировать в словах.
В общем, я стоял там, цепляясь за крышку контейнера, и пялился на нее. Тут она подняла взгляд и поймала меня с поличным.
— Что-то не так? — спросила она; пара ломтиков картошки прилипла к ее пухлой ладони.
Я молчал, утратив дар речи от смущения.
— Вам что-нибудь нужно? — снова спросила она.
— Да. То есть нет. Э, я имел в виду… ну… я думал, вы, наверное, тут недавно. Что-то раньше я вас тут не встречал, а почти все постоянные ночные гости мне знакомы.
Она проглотила то, что было у нее во рту.
— Обычно я так поздно сюда не заглядываю, но сегодня вечером я ужинала у родителей и проголодалась. — Она рассмеялась. — Вот именно проголодалась! С моими родителями так: уж лучше я буду клевать как птичка, чем давать им повод закатить на весь вечер лекцию о необходимости срочно похудеть. И когда я наконец выбираюсь оттуда, мне срочно нужно КАК СЛЕДУЕТ поесть. Если, конечно, можно назвать тутошнюю снедь едой… без обид, надеюсь?
— Разумеется. Я бы сам тут не питался, если бы не работал. А так — все под рукой и дешево. — Я закрыл крышку контейнера. — Но вам-то зачем эта «быстрая закуска»? В округе вроде бы немало приличных рестораций.
— Конечно, их тут полно. Но для меня зайти в ресторан — это оказаться на линии огня. А так, заехал-купил — и никто не видит. — Она передала мне опустевшие пакеты. — Вот вам еще немного мусора.
Я взял пакеты, надеясь, что она не заметит, как дрожат мои руки.
— Возможно, вам бы помог сопровождающий. Или хотя бы тот, кто сходит и купит чего-нибудь посъедобнее. — Я хотел взглянуть ей в глаза, но счел за лучшее сосредоточиться на длинных светлых волосах. — Я охотно помог бы вам. Вы не заслуживаете того, чтобы довольствоваться меньшим, нежели желаемое. — Тут я все-таки взглянул прямо ей в лицо. — Меня зовут Брайен.
— Я Шерил. Приятно познакомиться. — Она протянула руку, я ее пожал. Благословен будь ночной ветерок, после которого мои ладони не казались вспотевшими. — Не думаю, однако, что сопровождающий чем-либо поможет. Моих габаритов он уменьшить не в силах, этой проблемы не разрешить. Но если вы пожелаете как-нибудь разделить со мной трапезу, я буду рада, если подберете что-нибудь вкусненькое.
— Да хоть сейчас, — выдал я, ловя момент. — У вас случайно еще осталось хоть чуточку аппетита?
— От хорошей трапезы сроду не отказывалась, — улыбнулась она, — а уж в хорошей компании и подавно. — И Шерил подмигнула мне.
Все, решено. Сегодня ночью «Бургер-плаза» обойдется без одного из сотрудников.
Я что-то быстро соврал начальнику смены и подбежал к Регалю. Открыл пассажирскую дверь. М-да, нам тут на переднем сидении будет тесновато. Разве что впереди достаточно места — моим длинным ногам будет где разместиться; переднее сидение сдвинуто назад до упора, чтобы Шерил могла втиснуть за руль свое чрево.
Вид в профиль открывался еще тот. Светлые волосы, обрамляя ангелоподобное лицо, волнами ниспадали на роскошный торс, закрывая широкие плечи и обтянутые свитером груди. Свитер резко обрывался на уровне талии, из под-него выкатывалась складка пуза. Ниже на Шерил были облегающие штаны, ткань которых никак не могла скрыть многочисленные складки, начиная от боков и внушительного пуза и заканчивая каскадами плоти на бедрах и коленях. Вместо туфель она носила нечто вроде балетных тапочек, но даже и ступни у Шерил были изрядно пухлые. И все это богатство у одной женщины, а я сейчас сяду рядом с ней! Я глубоко вздохнул и втиснулся на переднее сидение.
Шерил повернулась ко мне и улыбнулась.
— Итак, куда движемся?
— Зависит от, — сказал я. — Ты на что настроена?
— На еду. Причем в большом количестве и разнообразную. Вот поэтому я и пользуюсь забегаловками «на автообслуживание», там я могу составить свое собственное меню. Сафари за снедью, — хихикнула она, шлепнув себя по пузу.
— Прекрасно, — отозвался я, — так и сделаем. Я знаю все здешние ресторанчики, которые работают допоздна.
И я расписал ей маршрут.
Первая остановка — лучшие барбекю в городе. Ароматы жареных соусов просто требовали выйти из машины. Я заказал два приличных шматка свиных ребрышек с гарниром, «на вынос», и положил коробку на заднее сидение.
Номер второй — итальянский ресторанчик. Там я прихватил громадную сумку с макаронами «альфредо», чесночным хлебом, исполинским «антипасто» и сырных гриссини на целый взвод солдат. В другой руке у меня была пицца — одна из «особых», семидесятисантиметрового диаметра, все вдвойне, кроме анчоусов.
Затем мы заехали к Фонгу, великому гению китайской кулинарии. Две порции цыпленка кунг-пао и кисло-сладкой свинины плюс шестнадцать яичных рулетов, и Регаль двинулся дальше. Судя по виду Шерил, от вкуснейших запахов с заднего сидения она едва сдерживалась, и соответственно едва сдерживался и я сам. Ну ничего, еще чуть-чуть, и ожидание закончится.
Последняя остановка — Баскин-Роббинс, в двух шагах от дома Шерил. Сколько раз, призналась девушка, она хотела туда заглянуть и что-нибудь заказать, но не осмеливалась — боялась, что над ней будут издеваться. Ну что ж, вот он я и этой проблемы больше нет. Я принес в машину полный список сортов мороженого, Шерил выбрала два «вот это самое любимое» — и у нее просто вспыхнули глаза, когда я вернулся с двумя громадными коробками, а сверху еще и торт с мороженым. В кармане у меня и десяти центов не осталось, ну и черт с ним. За такой вечер я готов добираться домой хоть на четвереньках.
Еще немного, и мы на месте. Чтобы перетащить все покупки в квартиру, понадобилось три ходки. Она к этому времени уже успела расправиться с половиной порции ребрышек и доела почти весь капустный салат. Я устроился на диване рядом с ней, улыбаясь как пьяный дурак. Но я и был пьян, от вожделения. Взгляд мой не отрывался от ее губ, где кусок за куском исчезали многочисленные деликатесы.
— Давай, налетай, — предложила она. — Тут полно всего.
— Я сейчас не особенно голоден, — отозвался я. — Не возражаешь, если я просто понаблюдаю, как ты получаешь удовольствие?
— Я-то не возражаю, — она облизала подливку с пальцев. — Но не обещаю, что когда ты проголодаешься, тут хоть что-нибудь уцелеет!
Можно подумать, я против!
Улыбнувшись, я проговорил:
— Вот и ладно. Останусь пока наблюдателем.
Меня бросило в жар, а Шерил усмехнулась:
— Ну, надеюсь, ты умеешь не только наблюдать.
И коснулась покрытым подливкой пальцем моих губ.
Взгляды наши встретились. Да, у нас обоих горел внутри тот самый огонек, да, мы оба хотели одного и того же. Я слизнул подливку с ее пальца, а она, по-прежнему держа в другой руке обглоданное ребрышко, наклонилась ко мне и коснулась губами моих губ. Жирные, сочные, скользкие… как же я ее хотел. Руки мои скользнули к бокам Шерил, зарылись в волнующий океан мягкой плоти. Я жаждал большего, много большего. Да, я люблю наблюдать, как толстушка поглощает пищу — но если я могу при этом помочь ей, так куда интереснее.
Я взял сочное ребрышко и поднес к ее губам. В глазах у Шерил вспыхнула дьявольская смешинка и она медленно втянула ребрышко в рот, все, кроме краешка, за который я держал; потом она вытолкнула его наружу — мяса на косточке не осталось. Один укус, и все!
Завороженный, я подносил ей новые и новые порции, и она ни разу не сказала «хватит», или «больше не могу». Никогда бы не поверил, что одному человеку по силам столько съесть, но спорить со столь очевидным и волнующим фактом — я что, сумасшедший? Временами я срывал с ее губ поцелуй-другой, пробуя на язык острую курятину кунг-пао или сладкое орехово-сливочное мороженое. Ладони мои ласкали ее пузо, чувствуя, как с каждым проглоченным куском оно все больше раздувается и увеличивается. А Шерил наконец-то получила то, о чем мечтала — вволю насладиться едой, и чтобы кто-то при этом наслаждался ею.
… Пиршество продолжалось больше трех часов. Опустевшие коробки, пакеты и контейнеры разбросаны по всей комнате. Шерил лежала на диване, гладя вздувшееся пузо, чтобы помочь пищеварительному процессу. Немного придя в себя, она оглядела комнату и рассмеялась.
— Кажется, тут пахнет новым рекордом. Я что, действительно все это сожрала?
— О да, готов засвидетельствовать сие где угодно.
— Ах да, верно. Ты же наблюдатель, так?
— Я передумал. Теперь я активно включаюсь в процесс.
И я наклонился за очередным поцелуем. Она притянула меня к себе и, когда наши языки активно сражались за право остаться на территории противника, я закачался на громадной волне ее живота.
Что дальше? Как джентльмен, позволю себе об этом умолчать. Скажу лишь, что этим вечером мы заложили основы чудесных отношений. Разумеется, мне пришлось найти более высокооплачиваемую работу, чтобы удовлетворить аппетиты моей милой, но оно того стоит. Теперь на охоту за продовольствием отправляюсь я, а Шерил сидит дома и растет с каждым днем. Пожалуй, за год мы почти удвоили ее вес. И я по-прежнему обожаю наблюдать, как она ест...