Одной больше...
Одной больше...
(Just One More)
Застонав, Челси плюхнулась на кровать, сражаясь с застежкой некогда дорогих модных джинсов. Некогда подтянутая спортивная фигурка девушки выпирала над слишком-тесным поясом небольшим «спасательным кругом». И круг этот наиактивнейшим образом колыхался от каждого движения, мешая пуговице пролезть в петлю.
— Издеваетесь вы все, что ли? — простонала девушка, исполненная обиды на несправедливое мироздание. — Не так уж я весной и объедалась! Какого черта! Да застегнешься ты уже или — НЕТ!..
Металлическая пуговица хрустнула и сломалась. Челси раздраженно отбросила ее куда подальше и, пытаясь успокоиться, глубоко вдохнула и выдохнула. Руки сами собой опустились на выпирающее пузо, которое отозвалось недовольным урчанием.
Девушка встала и угрюмо взглянула в зеркало. Жалкое зрелище, процитировала она классика, глядя на собственное раскормленное отражение. Метр шестьдесят шесть, четвертый размер — все бы ничего, но «спасательный круг» выпирал из-под рубашки, которая ранее вполне успешно сдерживала напор ее пышного бюста. Так то в верхней части, а в нижней дизайнер изначально исходил из предубеждения, что у хозяйки должна иметься талия. Так когда-то и было, но теперь округлый живот Челси выпирал над округлыми и некогда стройными бедрами, уравновешенный с другой стороны почти столь же округлым и некогда подтянутым задним фасадом, обтянутым блестящей тканью модных джинсов.
Челси плюхнулась на кровать, снова обхватив руками свое пузо. Ну разве я так много ем? — риторически подумала она.
Стянув облегающие джинсы и бросив их в угол, девушка надела свободные спортивные штаны и футболку, оказавшуюся несколько тесноватой. С этим стилем одежды трудностей не возникло. И хорошо, учитывая изрядное, как выяснилось, количество лишних килограммов...
Взглянув на часы, Челси решила, что перед парами как раз успеет перекусить. При этой мысли желудок одобрительно заурчал. И вообще, она ничего не ела с самого утра и проголодалась.
Взяв сумку и ключи, девушка закрыла дверь и направилась на автостоянку. Мысли сами собой вернулись к тому, что случилось весной. Да, конечно, ее фигуре не пошло на пользу скандальное расставание с бывшим — вернее, привычка Челси снимать стресс чем-нибудь вкусненьким, побольше и почаще. И все-таки — нет, я не настолько много ем, решила она.
Все, прошлое пусть остается прошлому. По дороге в колледж она остановилась у «Царь-бургера» и взяла солидный пакет снеди. Там же на парковке, прямо в машине, все и уплела — два сандвича с курятиной, один с сыром и луком, булочку с бобами и большой шоколадный коктейль. Время от времени девушка поправляла футболку, которая становилась все теснее. Желудок приятно отяжелел, настроение улучилось, и Челси не замечала, что округлившийся от съеденного живот уже выпирает из-под задравшейся футболки. Сытая и довольная девушка откинулась на сидении, огладила живот, на миг замерла в расслабленно-удовлетворенной нирване — но тут взгляд упал на часы. Черт. Десять минут до звонка, времени понежиться просто нет.
И все-таки Челси, ведя машину одной рукой, второй продолжала поглаживать живот. Чувство сытости, тяжесть в заполненном желудке — маленькое, но уверенное и так легко достижимое счастье. Ощущать, как внутри с удовлетворенным урчанием работают все пищеварительные механизмы, было столь же приятно. Вот разве только эта проклятая футболка продолжала задираться, обнажая полоску разбухшего живота… Припарковавшись прямо у корпуса, девушка выбралась из машины — и обнаружила на заднем сиденьи просторную ветровку. Бывший забыл. Ну, один забыл — другой нашел, хихикнула она, и быстро обвязала ветровку вокруг пояса, прикрыв оголенный живот. Сумка, ключи, поправить у зеркала прическу, запереть машину — и бегом в аудиторию.
Прошло несколько недель. Нервотреплющая сессия и пасхальные каникулы изрядно потрудились над талией и прочими формами бедняжки Челси. Килограммов на двадцать в общей сложности. Впрочем, «бедняжка» получала немалое удовольствие как от процесса, так и от результата. Разве только просторные джинсы, купленные до сессии, теперь оказались тесноваты, и над поясом нависал более чем заметный живот.
Оглаживая его обеими ладонями, девушка повернулась к зеркалу боком. Да, задний фасад за эти недели также почти не отстал от пуза. Шлепнув себя по ягодице, она полюбовалась колышущимися волнами и хихикнула. Да, подумала Челси, я округлилась. И мне это нравится!
Подчеркивая перемены в своей внешности, она подстриглась и перекрасилась в готично-черный цвет. Ей нравилось быть пышной и округлой, от этого девушка чувствовала себя лишь более соблазнительной и привлекательной, а наедаясь до отвала, Челси ощущала промеж ног такое приятное тепло, что вот еще чуть-чуть, и будет фейерверк...
Тут желудок заурчал, напоминая, что пора бы и подкрепиться. Челси отошла от зеркала, добыла из буфета пакет с пирожками и бутербродами (остатки со вчерашней вечеринки, которые подруга раздавала «не выбрасывать же»), со стола прихватила купленный в забегаловке большой «семейный» ужин и, заперевшись в спальне, принялась воплощать в жизнь часть своих ночных фантазий.
Наслаждаясь вкусом еды, еще больше девушка наслаждалась чувством «вот сейчас я съем это и стану еще толще и больше». Желудок распирало от съеденного. Тесная белая блузка некоторое время сдерживала этот напор, но вот вырвало одну пуговицу, потом другую и третью, и вот выпирающее пузо Челси полностью вывалилось из блузки. Разве что джинсы подпирали снизу, мешая полностью отдаться удовольствию от обжорства. Наконец Челси, жуя так, что за ушами трещало, расстегнула джинсы и оголенное пузо выкатилось наружу, на округлые и пышные бедра девушки. Теперь ей ничто не мешало, и она ела и ела, сметая все до крошки, пока на столе остались только пустые пакеты и двухлитровка из-под колы. Раздувшееся как шар пузо удовлетворенно урчало, девушка нежно провела по нему обеими ладонями, сверху вниз, продвигаясь к влажной от возбуждения и радости расщелине промеж ног… тихо застонав от счастья, Челси опрокинулась на постель и медленно отрубилась, разбухшая, объевшаяся и довольная, даже во сне поддерживая обеими руками внушительное чрево.
Втиснувшись за парту, Челси поправила пояс и машинально погладила пузо. С каждым днем оно выпирало все заметнее, с каждым днем джинсы все плотнее облегали ее упитанные и сочные бедра. Постоянное обжорство привело к тому, что нынешним утром девушка увидела на весах «90» — солидный прогресс, в колледж-то она пришла спортивной и подтянутой 64-килограммовой.
В конце лекции, собирая вещи, она снова поправила пояс, а поднявшись, оправила джинсы. И вышла из аудитории, не замечая устремленного на ее внушительные объемы восхищенного взгляда.
Взгляд этот принадлежал плотной девушке через три парты. Собравшись, она тихо и незаметно последовала за Челси.
Девушку звали Тиффани. Крепкая, несмотря на зарождающийся слой жирка, и довольно высокая — метр семьдесят девять босиком, — она прошла за Челси до автостоянки и, закусив губу, смотрела, как та садится в машину и уезжает. Затем Тиффани покачала головой, подошла к своему авто и села за руль. Снова она не нашла в себе сил подойти познакомиться.
В колледже Тиффани появилась как раз в начале семестра и практически сразу же положила глаз на Челси. Которая все эти несколько недель только и делала, что набирала вес, и Тиффани сгорала от любопытства.
Включив зажигание, Тиффани подумала о собственных проблемах с весом. В раннем подростковом периоде у нее была булимия. Болезнь удалось побороть, Тиффани занялась плаваньем и атлетикой и долго блюла режим, а потом как следует подумала — ну кому на самом деле нужны эти ограничения? — и вот уже больше полугода потихоньку наслаждалась вкусностями, в которых раньше себе отказывала. Знакомством с Челси она надеялась — а вернее, мечтала — обрести настоящую подругу, в каком-то смысле напарницу, которая поймет ее. Но, увы, так пока и не складывалось.
Направляясь к кампусу общежития, Тиффани мечтала, чтобы ее новая соседка по комнате оказалась хоть чем-нибудь похожа на ту, о ком она постоянно грезила...
Челси тем временем добралась до общежития, разделась, кое-как втиснулась в старые джинсовые шорты и обрезанную футболку, плюхнулась на кровать и разложила конспекты и учебники.
— Стоп, — нахмурилась она, — миссис Анне сказала, что ко мне сегодня должны кого-то подселить?
И как раз тут в дверь постучали. Челси скатилась с кровати, смущенно оценила свой не слишком презентабельный вид, и метнулась к шкафу переодеться.
— Одну минутку! — прокричала она, сбросила шорты, поправила трусики и натянула ближайшую пару спортивных штанов. Ближайшей оказалась как раз та, в которой Челси обычно предавалась ночному обжорству. А, ладно, все равно Прекрасного Принца к ней не подселят. Подошла к двери, выглянула в глазок. В коридоре стояли две женщины: комендант общаги, полная пожилая дама по имени Дороти Анне, и рядом с ней хорошенькая темноволосая девица — новенькая, Челси вроде видела ее на уроках экономики.
Дверь открылась, Тиффани с трудом сдержала восторженный писк. Перед ней, облаченная в тесноватые спортивные штаны и облегающую майку, стояла та самая, о ком она мечтала — Челси Хиллден.
Миссис Анне познакомила девушек, а Тиффани отчаянно сражалась с собственным восторгом. Она! это она! ее мечта! и они теперь соседки, живут в одном номере! Взгляд девушки не мог оторваться от обширных форм Челси, скользя между ее роскошным пузом и пышными бедрами.
— Что ж, рада познакомиться… Тиффани, правильно?
Тиффани, по-прежнему глядя туда, где у Челси некогда была талия, покачала головой и нервно рассмеялась, надеясь, что никто этого не заметил.
— Да, прости, после вчерашнего все никак в себя не приду, вписалась у подруги, а кофе-то весь вышел...
— А, ну понятно, — хихикнула Челси, отчего ее пузо под тонкой майкой заколыхалось.
— Хорошо, девоньки, надеюсь, вы поладите и поможете друг другу. И никаких мне диких вечеринок за полночь, ясно вам?
Комендант удалилась, а Челси пригласила новую соседку внутрь — показать обстановку. Колледж предоставлял студентам стандартное помещение: стены, кровать без белья и стол. Все прочее, кто желает, обеспечивает себе самостоятельно. Челси для сравнения показала Тиффани свою, обжитую комнату, а Тиффани продолжала механически кивать, все еще не веря в собственную удачу. Челси щебетала, рассказывая о том о сем, а у Тиффани все мысли только и крутились вокруг роскошных форм соседки...
Наконец девушки решили, что пора бы переодеться и через час отправиться и как следует отметить знакомство. Челси была вполне довольна новой соседкой, Тиффани же просто светилась от радости. Это при том, что в чаяниях ее не имелось ни капли постельного интереса — но она уже готова была предложить Челси жениться на ней. Или выйти замуж, все равно.
Домой «отметившие» девушки возвращались, изрядно подзаправившись едой и алкоголем. Разбухшую от съеденного и выпитого Челси несколько покачивало. Тиффани не так сильно налегала на выпивку, но не могла оторвать взгляда от раздувшегося пуза Челси — переполненное сверх всякой меры, оно выпирало из-под подола блузки и покачивалось при каждом движении. От возбуждения у Тиффани крышу срывало, на последних остатках воли она закрылась у себя в комнате и тут же споткнулась о груду коробок — пока они с Челси отмечали знакомство, доставили всю заказанную фурнитуру и прочие мелочи. Сил приводить комнату в порядок прямо сейчас у Тиффани не было, она разделась и плюхнулась на кровать, а перед внутренним взором стояла Челси, в тесных джинсах и майке, поглощающая еду и выпивку — и растущая вширь, еще и еще… Возбужденная Тиффани закрыла глаза, снова и снова возвращаясь к этим образам, а рука ее медленно опускалась к влажной и тесной расщелине… Она почти влюбилась в свою соседку. Ох, как же эту любительницу покушать можно раскормить! Довольно улыбаясь, Тиффани заработала пальцами — один, потом два, потом три, — окунаясь в волны наслаждения и фантазируя о будущем...
Тиффани выбралась из постели. Солнце пробивалось сквозь шторы, на часах восемь. Пятница, лекций сегодня нет, можно расслабиться и поваляться еще. Вот только желудок с этим решительно не соглашался и требовал пищи. Натянув джинсовые шорты и просторную футболку с эмблемой колледжа, подчеркивающей пышный бюст, Тиффани выбралась из спальни и направилась к холодильнику.
В комнате у Челси что-то шуршало. Соседка явно тоже проснулась. Чего это она, ведь на пары не нужно?
На автомате добыв молоко и пакет хрустиков, Тиффани устроилась за столом на предмет позавтракать, и тут дверь в спальню Челси отворилась и в проеме появилась зевающая хозяйка. Ночью она снова устроила себе обжорный сеанс — Тиффани жадно вслушивалась и подсматривала в щелку из собственной комнаты, как Челси объедается до отключки, сметая все, до чего руки дотягивались. Пузо у нее росло и округлялось, а растяжки на бледной коже становились все более заметными.
С порога кухни Челси вяло махнула рукой соседке.
— Салют, Тиффани!
И сразу направилась к холодильнику, где после ее ночных упражнений, увы, осталось слишком мало, чтобы назвать это достойным завтраком. В желудке у Челси жалобно урчало. Она точно знала, что Тиффани видела ее вчерашнее обжорство. Это ее смущало. Но с другой стороны, они живут в одном номере уже пару недель, и Челси подобные экзерсисы устраивает далеко не впервые, а Тиффани не проронила ни слова — может быть, она втайне наслаждается таким ее поведением?
Обнаружив в морозилке вафельный торт, Челси сунула его в микроволновку разогреваться, собралась с духом и взглянула на соседку.
— Тиффани?
Та, жуя хрустики, подняла голову и чуть наклонила к левому плечу.
— Мммм?
Челси сглотнула.
— Ты видела… как я вчера ела?
Тиффани чуть не подавилась.
— Ты (хрусть) о чем это? — выдавила она, хватаясь за стакан с молоком.
Челси стало неуютно.
— Ты ведь слышала, или, ну, смотрела на мои ночные… перекусы за эти две недели, так?
Тиффани готова была сказать «нет», но поймала взгляд Челси — и тут же ответила:
— Да, пару раз. А что?
Челси почувствовала, что краснеет от стыда.
— И ты наверное думаешь, что это отвратительно, верно?
Тиффани отложила ложку и смерила взглядом пышную фигуру соседки, которая за эти пару недель еще больше раздалась в объеме — регулярно объедаясь, Челси умудрилась набрать еще килограмма четыре, с каждым днем лопая все больше и больше, отчего ее одежда становилась все теснее и теснее… и тем самым лишь повышая накал у Тиффани, которая, глядя на разбухающие жиры Челси, уже весь пол слюнками закапала.
Но сейчас, когда Челси напрямик ее об этом спрашивала, причем ей от этого явно неловко, Тиффани даже не знала, что ту сказать.
— Ну, если честно, аппетит у тебя изрядный...
У Челси на глазах выступили слезы, и Тиффани скатилась с табуретки, подбежала к соседке и крепко ее обняла.
— Но честно говоря, — прошептала Тиффани ей на ухо, отчего Челси удивленно пискнула, — когда ты ешь, ты та-акая соблазнительная...
И, легонько стиснув складку на пузе Челси, Тиффани колыхнула ее туда-сюда.
Челси замерла, пораженная, а Тиффани обнимала ее, прижимаясь грудью к ее подбородку, и ласкала ее внушительное пузо, отчего у Челси слегка засвербело между ног. Она даже не знала, что тут сказать — неужели Тиффани настолько нравится ее обжорство? и то, как она толстеет?..
А Тиффани выпустила Челси из объятий, отступила на шаг и покраснела сама.
— Э… прости, но мне показалось, что тебя нужно как следует обнять.
А Челси просто стояла, опустив взгляд на собственное пузо. Потом вспомнила, что все-таки нужно дышать, подошла к Тиффани и, хихикнув, обняла ее сама, прижав к буфету, пузо ее терлось о нижнюю часть животика Тиффани, отчего та удивленно пискнула.
— О, Тифф, я просто обожаю обнимашки… — рассмеялась Челси.
Тиффани, пораженная, была практически уверена, что это сон, и озадаченно моргала, но ее ладони уже ласкали спину Челси и играли со складками на ее боках.
— Может, заодно расскажешь, насколько большую меня тебе хотелось бы обнять? — подмигнула Челси и вжалась в Тиффани еще плотнее.
Микроволновка пискнула. Кухню заполнил запах свежеразогретых вафель, а в желудке у Челси громко заурчало. Она отступила, вынула их из микроволновки, втянула носом аромат и снова повернулась к Тиффани.
— А еще ты можешь покормить меня, Тифф.
Прикусила губу, притянула к себе голову Тиффани и прошептала на ухо:
— Чтобы я стала еще больше...
Глаза у Тиффани стали размером с блюдце. Между ног пылала печка, мыслей в голове не было совсем. Это сон? Или все же — реальность? Так не бывает, так не может быть, но — покормить Челси? Чтобы она стала еще толще? Да как она может ответить «нет»?!!
Выбравшись в магазин за продуктами, весь день напролет девушки кормили друг друга с рук, и к вечеру Челси настолько объелась, что пошевелиться уже не могла. Тиффани, едва передвигаясь от сытости и возбуждения, только и смогла упросить подругу одеться во что-нибудь потеснее, и теперь Челси лежала на кровати в расстегнутых джинсах, пара швов в которых уже успела треснуть, а ее живот могучим куполом вздымался к потолку, распирая блузку. Челси едва дышала от сытости, а еще ее переполняло возбуждение, расщелина истекала соками — от обжорства и игривых ласок Тиффани. Ни та, ни другая ранее никогда не склонялись к «розовым» отношениям, но сегодняшний день доказал, что в их конкретном случае это может быть весьма продуктивным вариантом. Приложив ухо к раздувшемуся пузу Челси, Тиффани млела, слушая могучее урчание пищеварительной механики — а Челси думала, что пожалуй, это любовь. И уж точно она наконец нашла кого-то, кто принимал ее такой, какой она стала.
Девушки так и уснули, в обнимку, с раздувшимися животами и переплетя руки. А во сне им виделось будущее. Ближайшее и вполне конкретное.
Через несколько месяцев Тиффани доберется до габаритов сегодняшней Челси, ну а саму Челси и вовсе будет не узнать...