Ну вот, проголодалась

Ну вот, проголодалась
(And now I'm hungry)

Ребенком я была полненькой, часто одинокой и так же часто утешалась едой… все думали «какая симпапуля», «какой у нее хороший аппетит». Я конечно же знала, какое у меня немаленькое пузико, потому как взрослые часто отмечали это вслух, но тогда еще — не в негативном ключе. Помню, однако, что уже тогда меня это завораживало, мне нравилось, когда пузико было полным, я гладила его, запихивала подушки под ночнушку, а еще специально изобретала игры, когда нам с подружками надо было показывать друг дружке свои животы и кто насколько большим этот живот может сделать.
Еще меня охватывали странные ощущения, когда я видела на «Дискавери», как львы поедают добычу, или с тем шоколадным тортом в «Матильде» — ох, как же я хотела быть на месте того пацаненка, когда он обожрался до полной отключки и не мог пошевелиться даже когда она расколотила пустую тарелку об его голову...
В конце концов меня посадили на диету и жестко втолковали, что иметь такой большой живот — это стыдно. Голодная от куцых диетических порций, я тайком запасалась съестным и так же тайком обжиралась, стараясь слопать больше, чем физически могла, чтобы ощущения сытости хватило на дольше. Диета, скажем так, особого успеха не имела: вес только рос, родители сходили с ума от моего пуза — и от меня, так и норовящей набить таковое по самое не могу.
Наверное, сексуальный аспект для меня как раз и начал открываться, когда мальчики, в которых я была влюблена, принимались отпускать шуточки насчет моего толстого пуза.
После школы я села на диету — и поскольку на сей раз это было мое собственное решение, а не чье-то там, вполне успешно скинула вес. Небольшой животик, правда, остался. И несколько лет я только и делала, что писала истории о наборе веса, и лишь очень изредка позволяла себе плотно покушать.
Впрочем, даже и тогда меня в два счета приводило в нужный настрой, когда мой тогдашний парень гладил мое пузико, или если я терлась выпяченным животом о него, или если я замечала, что животик у меня после еды или пива раздулся чуть больше обычного.
А потом грянул ковид. И — я принялась предаваться всяческому обжорству, растягивая желудок. Это также было сознательным решением, потому что я хотела отключиться, заглушить чувство беспокойства от того, что происходит в этом мире, ну а как я уже говорила, находить утешение в еде было моей привычкой с раннего детства.
А теперь еда и секс для меня практически неразделимы. Для нужного настроя мне нужен плотно набитый живот, а когда по зомбоящику крутят всякую романтику, меня всегда тянет как следует налопаться и огладить свое вздувшееся пузико. Так что теперь я опять вполне себе толстая. До ковида была не то чтобы совсем стройной — так, слегка пухловатенькой с зачатками пивного животика. А сейчас мне очень трудно удерживать свой жор в сколько-нибудь регулярных рамках.
В общем, мне всегда нравилось чувствовать себя сытой и раздувшейся, но сейчас меня от такого реально накрывает. Громадный жирный живот, разбухший и отяжелевший после обжираловки...
Ну вот, снова проголодалась.
Пойду подкреплюсь.