Нелегкий спор

Вечер встречи выпускников прошел как в тумане. Знакомые лица, дежурные улыбки, воспоминания, приправленные ностальгией и легкой грустью. Все как обычно. Но чего-то не хватало. Точнее, кого-то. Андрея.

К сожалению, Андрей не пришел на встречу выпускников. А жаль, из ребят он был самый интересный. Он всегда выделялся своим нестандартным мышлением, острым юмором и какой-то внутренней свободой, которой так не хватало остальным. В школе он казался бунтарем, но в его бунте всегда чувствовалась искренность и жажда чего-то большего.

Вечером, уже дома, я набралась смелости и написала ему. Просто поинтересовалась, почему он не стал приходить. Ответ пришел почти мгновенно: «Скучно мне в этих компаниях. Все те же разговоры, те же маски. Но с тобой лично я бы не против пообщаться.»

Я замерла. «Со мной?»

«Ну да. С тобой хотя бы есть о чем поговорить.»

Восторг захлестнул меня с головой. Андрей, самый интересный парень на курсе, хочет пообщаться именно со мной! Это было… невероятно.

«Тогда… когда?» – выпалила я, стараясь скрыть волнение.

«Завтра вечером? Сходим в кафе, посидим после работы.

Весь следующий день я провела в лихорадочном предвкушении. Что надеть? Хотелось выглядеть хорошо, но не слишком вычурно. Встреча все-таки не свидание, а просто… общение. Но, с другой стороны, Андрей…

Я остановилась на тугих джинсах с высокой посадкой и приталенной блузке, чтобы подчеркнуть талию. Кажется, после диплома я набрала килограмма три, и не хотела, чтобы их было заметно. Туго, на выдохе, затянув широкий ремень, я придирчиво рассмотрела отражение в зеркале. Вроде неплохо. Можно было смело идти на встречу.

В голове прокручивались темы для разговора. Ницше? Артхаусное кино? Или лучше что-нибудь более легкое? Может, спросить про его работу?

Наконец, я вышла из дома, чувствуя легкое головокружение от волнения и туго затянутого ремня. Впереди меня ждал вечер с Андреем. И я надеялась, что он будет таким же интересным и захватывающим, как и в наши студенческие годы. А может, даже лучше.

Солнце пробивалось сквозь витражные окна кафе, окрашивая все вокруг в теплые янтарные тона. Андрей улыбался, рассказывая о своей новой работе, и я ловила каждое его слово, чувствуя, как внутри расцветает робкая надежда. Мы договорились о встрече спонтанно, после долгой переписки, и все шло просто идеально. Его глаза, его юмор, даже запах его одеколона – все казалось правильным.

Но идиллия рухнула, как карточный домик, когда в дверях появилась Машка. Моя одногруппница, Машка-ураган, Машка-танк. Она окинула взглядом зал и, заметив меня, расплылась в широченной улыбке.

»Ой, привет! Какая встреча!" – прогрохотала она, направляясь к нашему столику.

Я похолодела. «Маша… привет. Мы тут…» – попыталась я выкрутиться, но было поздно.

«Да ладно, не стесняйся! Я ненадолго. Просто кофе выпью и побегу дальше дела делать!» – Машка бесцеремонно отодвинула стул и плюхнулась рядом с Андреем, даже не спросив разрешения.

Прогнать ее не удалось. Мои робкие попытки намекнуть на приватность встречи разбивались о ее непробиваемую уверенность в себе. Андрей, казалось, был слегка ошарашен, но вежливо улыбался.

И тут началось. Машка, словно сорвавшись с цепи, принялась рассказывать о своей жизни. О престижной должности в крупной компании, о новой квартире в центре города, о своей шикарной машине, которую она, кстати, только что припарковала прямо под знаком «Остановка запрещена».

Я слушала, чувствуя, как внутри меня нарастает раздражение, смешанное с какой-то гадкой завистью. Да, Машка добилась многого. Она всегда была пробивной и целеустремленной. Но раньше это не так сильно бросалось в глаза.

Правда, за последние годы она заметно прибавила в весе. Юбка туго облегала живот, подчеркивая все складочки, лицо округлилось, появился второй подбородок. Но Машку, казалось, это совершенно не беспокоило. Она держалась с такой уверенностью, словно все эти килограммы – не лишний вес, а символ ее успеха и благополучия.

И вот тут меня накрыло. Я начала сравнивать себя с ней. Я, работающая в маленькой фирме за скромную зарплату, живущая в съемной квартире на окраине. Я, тщательно следящая за фигурой, но все равно чувствующая себя недостаточно красивой.

Машка говорила, говорила, говорила, перебивая меня и Андрея, словно мы были лишь фоном для ее триумфального монолога. Она рассказывала о своих командировках в Европу, о своих дорогих покупках, о своих влиятельных друзьях. И чем больше она говорила, тем меньше я чувствовала себя. Я словно растворялась в ее тени, превращаясь в серую мышку, сидящую рядом с королевой.

Андрей, кажется, тоже начал уставать от ее напора. Он несколько раз пытался перевести разговор на другую тему, но Машка каждый раз возвращала его к себе, к своей жизни, к своим достижениям. Нужно было что-то делать, хоть как-то поставить Машку на место.

«По крайней мере, я еще не разучилась ходить пешком и следить за фигурой» – заметила я, недвусмысленно намекая на её расплывшуюся талию.

«Ты просто болеешь чем-то, вот и ешь, как цыпленок. Настоящей женщины должно быть много!» — выпалила Машка, откусывая огромный кусок от своего пирожного.

Андрей с любопытством покосился на тяжелую Машкину грудь. Тут Машка была права. Ее было много, везде и во всех отношениях. И, кажется, Андрею это даже нравилось.

«Ничем я не болею,» — обиделась я. — «И могу съесть не меньше тебя.»

Это было глупо, импульсивно и совершенно не в моем духе. Но я уже не могла остановиться.

«Давай проверим,» — предложила Машка, хитро прищурившись. — «Кто больше осилит блюд в этом кафе!»

Я опешила. Это было абсурдно. Но отступать было поздно. Я не могла позволить Машке вот так просто унизить меня перед Андреем. Я должна была доказать, что я не «цыпленок».

«Хорошо, — процедила я сквозь зубы. — Давай проверим.»

Мы заказали огромную пиццу «Четыре сыра», картошку фри, луковые кольца и по огромному молочному коктейлю. Я накинулась на еду. Я была голодной и легко справилась с несколькими кусками пиццы. К тому же, еще до нашего спора Машка успела прилично наполнить живот, когда я просто пила молочный коктейль. Я должна справиться. Должна!

Я ела, стараясь не смотреть на Андрея, который с удивлением наблюдал за происходящим. Машка уплетала за обе щеки, не забывая при этом комментировать каждый свой кусок.

«Ммм, как вкусно! Я обожаю поесть. Жизнь слишком коротка, чтобы отказывать себе в удовольствиях!» — восклицала она, отправляя в рот очередной кусок пиццы.

Я чувствовала, как желудок начинает протестовать. Но я не сдавалась. Я ела, ела и ела, хотя и без того была чрезмерно сыта. Зря я выбрала такие тесные вещи на эту встречу, ой, зря!

Машка, казалось, не собиралась сдаваться. Она продолжала уплетать за обе щеки, при этом умудряясь поддерживать оживленную беседу. Она рассказывала о своих диетах, которые никогда не соблюдала, о своих тренировках, на которые никогда не ходила, и о своих поклонниках, которых, судя по всему, было не меньше, чем калорий в нашей еде.

Но я должна была справиться. Не ради еды, а ради того, чтобы не выглядеть жалкой в глазах Андрея.

После пиццы последовала приличная порция стейка. Затем шашлыки, люля-кебаб, свиная рулька. С каждым новым блюдом я чувствовала, как мой желудок протестует. Я поняла, что еще кусок, и попросту лопну. Машка спустила юбку пониже и продолжала жадно есть, несмотря на вывалившийся наружу огромный живот. Тогда и я решила ослабить ремень, воздуха и без того было слишком мало.

Андрей сидел, ошеломленно наблюдая за нашим соревнованием. В его глазах читалось смесь ужаса и… кажется, восхищения?

Я чувствовала себя отвратительно. Живот раздулся, дышать было тяжело, а во рту стоял противный привкус переедания. Но я продолжала жевать, упрямо проталкивая в себя очередной кусок мяса.

Вскоре я поняла, что места в желудке уже совсем не осталось. Тогда я расстегнула пуговицу на джинсах и ослабила ремень еще на два отверстия. Живот болел и раздулся, как шар. Я напоминала себе беременную двойней. Впрочем, Машка выглядел не лучше. Ее лицо покраснело, на лбу выступили капельки пота, но она продолжала упрямо жевать.

Она вся перепачкалась мясом и соусами, гигантский живот напоминал настоящий арбуз. Ей даже наклоняться до стола было тяжело с таким пузом. К счастью, мне кое-как удавалось сохранить подобие приличного вида. Живот выпирал, но после такого обжорства это было и не удивительно.

Десерт! — потребовала Машка, уже еле дыша. Она старательно растирала живот, и я последовала ее примеру. Так сильно я не объедалась никогда в жизни. Мне стало страшно, что я не смогу даже подняться, если мы закончим этот марафон обжорства.

Официант, с трудом сдерживая улыбку, принес огромный поднос с пирожными, мороженым и фруктами. Я посмотрела на это изобилие с ужасом.

Маш, может, хватит? – прохрипела я, чувствуя, как желудок протестует. Ни за что! – отрезала она, хватая кусок шоколадного торта. – Или ты сдаешься?

Я вздохнула. С Машкой спорить было бесполезно. Она была упряма, как осел, особенно когда дело касалось еды. Я взяла маленькую ложечку и попыталась запихнуть ее в себя. Вкус был восхитительным, но мой желудок уже отказывался принимать что-либо еще.

Машка тем временем уплетала пирожное за пирожным. Ее лицо было красным от напряжения, но она не сдавалась. Я наблюдала за ней с ужасом и восхищением одновременно. Похоже, выиграть спор у меня не удастся. Тошнота подкатывала к горлу и я начала опасаться, что все с таким трудом утрамбованные в желудок продукты вот-вот вывалятся наружу.

Но я упрямо продолжала есть, опасаясь отстать. Проигрывать я никогда не любила, тем более, на глазах у Андрея. Он, как завороженный, следил за нами, попивая пиво и изредка подбадривая: «Давайте, девчонки! Покажите класс!»

Ремень пришлось ослабить еще, живот уже самым наглым образом вывалился наружу, молния джинсов разошлась под его натиском. Я никогда в жизни так много не ела. Но по крайней мере, это была достойная попытка одолеть Машку.

Оставался еще торт. Огромный, многослойный, с кремовыми розами и шоколадной глазурью. Мы обе накинулись на него, как голодные волки на добычу. Каждый кусок давался с трудом, но мы продолжали.

«Не могу», — прохрипела вдруг Машка сквозь слезы.

Я растерянно посмотрела на нее. Неужели она сдается?

«Больше не могу, сейчас лопну», — простонала Машка.

Ну что, я по-твоему, ем как цыпленок? — насмешливо спросила я, стараясь сдержать отрыжку. Я чувствовала себя раздутым воздушным шаром, но не собиралась уступать победу.

«Больно», — прошептала Машка, попробовала сесть поудобнее, и тут ее юбка с треском пошла по шву.

Андрей, до этого молча наблюдавший за нами, прыснул со смеху. Машка всхлипнула и прикрыла покрасневшее лицо руками. Встать она не могла.

Андрей подошел ближе и посмотрел на меня. – А ты, как себя чувствуешь?

Я смутилась.

«Нормально», — пробормотала я, стараясь не смотреть ему в глаза.

«Нормально? – он усмехнулся. – Да на тебе лица нет! Пойдем, я тебя до дома провожу. „

И он взял меня под руку. Я посмотрела на Машку. Она отчаянно пыталась прикрыть прореху в юбке и ей явно было не до меня.

И вот, пока Андрей вел меня к выходу, я поняла, что, возможно, этот гастрономический кошмар стоил того. Ведь ради его внимания я была готова на все, даже на то, чтобы лопнуть от переедания. Но я не лопнула, и самый красивый парень в группе провожал меня до дома. И кто знает, чем это может закончиться!