Не в команде

Не в команде
(Not on the Team)

У Мелиссы в семье все стройные. И родители, и оба брата. Все весьма активные и подвижные, особенно братья — спортсмены и звезды школьной футбольной команды. Мелисса тоже подвижная и тоже занимается спортом, причем она также звезда в школьной баскетбольшой команде, несмотря на скромный свой рост (метр шестьдесят в прыжке — у самой рослой из ее товарок от пяток до макушки все метр девяносто).
Только вот Мелисса ни разу не стройная. Пухлой была с детских лет, и хотя благодаря спорту у нее крепкие тренированные мышцы и связки, лишний вес никуда не делся. Родители часто ставят ей это на вид, особенно мать. Старший брат, Джефф, никогда об этом не упоминает, а вот младший, Крейг, старается за двоих, регулярно обзывая ее" колобком".
Вопреки семейным шпилькам у самой Мелиссы проблем со своей внешностью и размерами нет. Равно как нет таковых у ее команды. В конце концов, она ведь не толстая, просто поверх мускулов имеется дополнительная прокладка. Круглые щеки, зачаток второго подбородка, могучие крепкие бедра, округлые мягкие руки — Крейг их называет «скрытые мускулы». Достаточно тяжелый бюст и широкие бедра, но при общих ее пропорциях они не кажутся слишком широкими. Так что Мелиссе плевать, сколько она весит, она на весы становится только на школьных медосмотрах, когда без этого никак.
— Эй, Колобок, смотри сюда, — зовет Крейг из подвала, — тут передача как раз для тебя.
Мелисса спускается, младший братец как раз отыскал на одном из каналов ток-шоу со слоганом «Ты слишком толстая, чтобы такое носить», а на экране представлены весьма корпулентные женщины в одежках из стрип-клуба.
— Просто обделаться как смешно, — отзывается она, — и все равно в баскетболе я тебя размажу.
На что Крейг отвечает смешком, и Мелисса, влепив ему напутственный сестринский подзатыльник, возвращается обратно к себе.
За ужином Крейг продолжает подшучивать над сестрой, на что Мелисса, как обычно, не обращает внимания, ибо она и правда может размазать братца в баскетболе — не раз доказывала, — зато обращает внимание мать.
— Передай картошку, если, конечно, ты не собираешься всю ее слопать, — просит Крейг.
— Крейг, прекрати, — недовольно бросает мать, — ты же знаешь, Мелисса всегда нормально ест, оставь ее в покое.
На что Мелисса и Крейг обмениваются ухмылочками — подумать только, сколько лет, а мама до сих пор не привыкла к этим ежедневным беззлобным шпилькам...
*
И вот как-то в марте вечером после баскетбольной тренировки Мелисса возвращается домой. На улице холодно, кое-где еще не сошел лед, и вот она оскальзывается и падает на бок. Выругавшись, встает, делает шаг — и падает снова, после чего понимает, что встать уже не может. Минут двадцать сражается с собственным телом, чуть ли не ползет, и тут мимо проезжает брат Джефф и, конечно же, выскакивает из машины и бросается на помощь.
— Что случилось, ты как? — помогает ей устроиться на пассажирском сидении.
— Да вот поскользнулась на льду и, видимо, колено повредила. И лодыжка не в порядке.
Джефф немедля звонит родителям и после краткого совещания везет сестру сразу в местную неотложку. Диагноз: перелом колена, трещина в малой берцовой кости и сложное повреждение голеностопа.
— И это просто когда поскользнулась на льду? — у Мелиссы круглые глаза.
— Что ж, и так бывает, — отвечает врач. — Часть проблемы в том, что у тебя в организме недостаточно кальция, в твоем возрасте кости должны быть прочнее.
— Ого, — только и может выдать Мелисса. Она всегда считала себя крепкой и сильной.
— Недостаточное питание, — добавляет врач.
— Что? — тут уже возмущается отец. — Какое такое недостаточное питание? Мы все едим одно и то же, да вы на нее посмотрите — явно ведь не голодает.
— И тем не менее, организм недополучает необходимые питательные вещества, — твердо заявляет врач. — Но тут нужны дополнительные анализы.
*
Две недели спустя у Мелиссы уже крышу рвет. Все это время она вынужденно сидит дома, закованная в гипс (строгое повеление врачей), валяется на диване в подвале перед зомбоящиком. Ей уже не терпится обратно в школу, но — это не раньше следующей недели, и то максимум на пол-дня. Отдохнуть и расслабиться — это хорошо, если на пару-тройку дней, а за две недели вынужденного безделья она на стены лезть готова. Фигурально выражаясь.
— Ага, ты все еще тут, укорененная перед телевизором, — приветствует ее омерзительно жизнерадостно Крейг, прыгая вниз по лестнице.
— Как, тебя уже выпустили из школы? — отзывается Мелисса. — Разве тебя не должны были в наказание за плохое поведение оставить после уроков?
— Смейся-смейся, Колобок. Эх, мне бы вот так вот дома сидеть, как тебе, а не ходить в ту школу...
— Слишком быстро надоедает. А мне еще и весь остаток баскетбольного сезона пропустить придется.
— И все лето, наверное — сколько тебе еще таскать этот корсет?
Мелисса с гримасой трет бедро чуть выше фиксирующей конструкции, ноги у нее принудительно подняты на кофейный столик.
— До конца июля, если не произойдет никакого чуда быстрого заживления. Врачи еще выдали маме и папе полный набор особого диетического питания, чтобы у меня кости укрепились. В общем, мрак.
— То есть тебе аж до августа вот так вот сидеть? У тебя задница точно станет вдвое шире! — усмехается Крейг.
— Не-е, на следующей неделе я уже начинаю потихоньку ходить. Так что нет, братишка, не светит тебе побить меня на площадке, когда я все-таки вычухаюсь.
*
Через неделю Мелисса уже ковыляет на костылях с опорой на здоровую ногу. Посещать все занятия пока не может, но большинство уроков уже делает прямо в школе, дома — только часть. Конечно, в баскетбольной команде по ней скучают, и друзья-подружки часто навещают ее дома, так что она не чувствует себя позабытой-позаброшенной.
Ну а дома родители по врачебному предписанию сажают ее на новую диету. То есть помимо обычных семейных трапез Мелиссе теперь положены особые добавки: много свежих овощей, молочных продуктов и слабопрожаренного мяса — у нее, оказывается, еще и гемоглобин пониженный. В общем, вся семья старается ее баловать как только может, даже Крейг чуть ослабляет накал своих шуточек (полностью, впрочем, от них не отказывается), а Джефф составляет ей компанию в подвале — учит играть в преферанс и в бридж, мол, в колледже пригодится.
С этим дополнительным питанием Мелиссе приходится сидеть за столом дольше, чем остальным. Семья старается ее поддерживать и обычно остается с ней, разве что Крейг со своим шилом в одном месте время от времени возникает:
— Ну же, Колобок, давай впихивай в себя все сразу, жевать — только время терять.
— Отвали, — отвечает Мелисса, отправляя в рот следующую порцию.
— Оставь сестру в покое, Крейг, ей нужно съесть все.
Мать смотрит на Мелиссу с волнением и заботой; та отвечает благодарной улыбкой.
— Ффиф, мам, — с набитым ртом отвечает она.
— Не разговаривай с набитым ртом, милая.
*
Занятия заканчиваются в июне, и Мелисса вновь сидит в подвале одна. Прыгать на костылях по лестнице — то еще неподобство, проще вот так вот улечься. Плюс с летней жарой в подвале как раз комфортная температура, спортивный костюм в качестве домашней одежки — самое то, а их у Мелиссы в запасе хватает.
Еду мама приносит ей прямо в подвал — как и рекомендовал врач, поменьше напрягать срастающиеся кости. И вот как-то в начале июля она замечает, что у ее доченьки, кажется, второй подбородок вырос уже конкретно так, а не легким намеком, как прежде.
— Солнышко, надо подумать, как бы тебе хоть каким-то спортом заняться, пока ты тут так лежишь, — замечает она, поставив на столик суп и тарелку с сандвичами.
— Какой тут спорт, когда нога все еще болит от любой нагрузки, — угрюмо ответствует Мелисса.
Мать, поразмыслив над этим, ничего не может предложить. В последний раз врач и так сказал Мелиссе, что она не дает травмам как следует зажить, и надо поменьше опираться на ноги.
— Вот и я не знаю, — вздыхает она. — Но ты, пожалуйста, съешь все, что положено, как врачи и прописали, чтобы к концу лета быть сильной и здоровой.
*
Со временем Мелисса привыкает к новому режиму и за столом справляется куда быстрее, к вящему удовольствию Крейга — он вообще терпеть ненавидит кого-то или чего-то ждать. Более того: между трапезами она теперь успевает проголодаться и даже начинает чего-то подгрызать, пока смотрит телевизор.
А иногда и спит днем, там же, на диване в подвале. Да, обленилась. Так все равно делать больше нечего.
— Эй, Колобок, как дела? — будит ее однажды голос Крейга.
— Норма-ально, — зевает она. — Слушай, передай мне тот пакет чипсов.
— Держи, — выполняет просьбу братек, — но бы бы получше следила за собой, Колобок, и так вон уже второй подбородок отрастила.
— Ну да, поправилась я от сидячего образа жизни, — закидывает в рот Мелисса горсточку чипсов, — фигня вопрос. Осенью пойдут тренировки, вот и сгоню весь лишний вес.
— Сгонишь, Колобок, а как же — если сумеешь к осени оторвать свою задницу от дивана! — и Крейг, хохоча над собственной шуткой, убегает прочь.
Задрав футболку, Мелисса задумчиво жмакает складку плоти, выросшую вокруг талии. Да, она поправилась. Но сейчас это все равно не исправить. В конце концов, лишний вес — не самое худшее, что может случиться в жизни, а она более или менее все та же, так что когда снова окажется на баскетбольной площадке — сумеет согнать все это сало.
В планы Мелиссы, однако, не вписывается тот факт, что аппетит ее на усиленном питании заметно вырос и продолжает расти, вдобавок врач, не слишком довольный прогрессом с заживлением перелома, продлевает сроки ношения фиксирующего гипса аж до конца августа.
И вот примерно в середине августа Джефф и Мелисса сидят в подвале и смотрят телевизор, сверху зовут ужинать, они поднимаются по лестнице (с гипсом и на костылях это нелегко, но Мелисса уже привыкла и справляется более-менее уверенно). Когда она появлятся на кухне, все уже сидят за столом, и Крейг, глядя на сестру, громко смеется:
— Колобок, ты уже из своих спортивок выросла! — и указывает в район ее пояса.
Мелисса понимает, что между подолом кофты и поясом штанов и правда образовалась сантиметров восемь свободного пространства, в которое беззастенчиво выглядывает ее живот. Она одергивает кофту, прикрывая то, что нужно прикрыть, но та тут же задирается обратно, отчего Крейг снова хохочет.
— Заткнись, — только и может ответить она, розовея.
— Оставь в покое свою сестру, — как обычно, вступает мать.
Мелисса с поникшей головой усаживается за стол, стараясь ни на кого не смотреть, и заметив, что живот и груди у нее и правда заметно выросли, ощущает новый прилив смущения. Пытается втянуть живот. Получается не ахти как.
— Кушай, родная, — говорит отец.
— Я не голодная, — сухо выдыхает она.
— Ты на жесткой диете, — строго ответствует мама. — Так что изволь съесть все, что полагается на ужин.
— Да, но от этой диеты я толстею! — восклицает Мелисса.
— У тебя сало не от ужина растет, Колобок, а от всех чипсов и печенек, которыми ты там на диване хрумкаешь, — вступает Крейг.
Мелисса гневно сверкает очами, но — вот здесь и сейчас он прав.
В конце концов она начинает очищать тарелку, в конце концов, она и правда голодная. А потом возвращается обратно в подвал, мрачная и недовольная. Солененькие чипсы и печенье с шоколадной начинкой помогают поднять настроение, и Мелисса засыпает раньше обычного, в окружении пустых пакетов и оберток.
*
И вот — первое сентября, когда врач наконец-то должен дать «добро» на ее возвращение к нормальной прямоходящей жизни. Последни недели Мелисса полностью сосредоточена именно на этом. Она отставила в сторону все треволнения насчет того, что выросла из всех одежек, что вес продолжает расти. Вкусняшки стали единственной отрадой. Родители и Крейг хмурятся, однако братец Джефф часто приносит ей что-нибудь погрызть, он хороший, он вс понимает.
Мелисса выросла настолько, что живот почти полностью вываливается из спортивок. Швы на бедрах и подмышками то и дело трещат (а пара штанов таки треснули, но она поспешила выкинуть из, чтобы никто не узнал), эластик спортивок растянут по максимуму.
— Боже, надо нам немного обновить тебе гардероб, иначе даже к врачу не в чем ехать, — с грустью замечает мама.
И поскольку везти на примерку саму Мелиссу пока никак, мама обмеряет ее сантиметром, подобрать одежду по обхватам. Записывает цифры она с еще более удрученным видом.
Временно оставшись дома одна, Мелисса поднимается в родительскую спальню, где в шкаф встроено большое зеркало. В подвале ей как-то было не до того, и отразившееся в зеркале изрядно удивляет ее саму. Лицо стало полнее, действительно обзаведясь полноценным вторым подбородком. Груди большие и полные — она накрыла их обеими руками, легонько сжала, — вон, в ладонь не умещаются, мягкая плоть словно струится промеж пальцев. Руки толстые и округлые; там, где под мягким слоем когда-то прятались крепкие мышцы, теперь, если ткнуть, одно сплошное податливое сало. Живот — сплошной шар, размером с пляжный мяч, ни в одни одежки не втискивается, пупок напоминает глубокую пещеру. Похлопывает себя по животу; тот колышется, как желе. Пытается подтянуть штаны повыше, хоть частчно его туда заправить; никак. Поворачивается, дабы оценить вид сзади. Ягодицы большие и мягкие, и штаны опять-таки трещат еще и в этих местах, а от каждого движения по телу Мелиссы идет небольшая, но заметная рябь. Подтянутые, мощные, мускулистые ноги — также стали сплошь расплывшимся салом, мягким и тучным, наощупь как тесто. Ничего и близко схожего с тем, что было в начале года. Бедра соприкасаются почти до коленок и трутся друг о дружку.
Снова глядя прямо в зеркало, Мелисса обхватывает свой живот, как баскетбольный мяч, стискивает мягкую податливую плоть, зарывается в нее обеими ладонями.
— Я толстая, — сообщает она своему отражению. — Я правда толстая.
Тряхнув животом, снова наблюдает, как у нее все колышется.
— Ничего, пара недель, и я тобой займусь как следует.
*
И вот проходит две недели, гипс наконец-то снимают, начинаются занятия в школе, у Мелиссы новые просторные одежки по размеру, она наконец-то спокойно может ходить и весьма этому рада. Конечно, она не похудела, напротив, потихоньку продолжает набирать вес. Теперь она очень легко утомляется и старается дивгаться поменьше. Аппетит ее также не уменьшился. Кое-кто из школьных друзей пораженно взирает на такое преображение — плотная спортивная деваха стала расплывшейся квашней, — другие делают вид, что ничего и не заметили.
Дома Крейг всячески издевается над объемами сестры. Мать намекает «надо с этим лишним весом что-то делать», и когда новая одежда начинает быть чуточку тесна, она лишь строго цокает языком.
На днях должны начаться тренировки по баскетболу, и вот Мелиссе звонит тренер Мелвин.
— Мелисса, надеюсь, в этом году ты планируешь вновь войти в команду, — говорит он.
— Так точно, сэр. Не могу дождаться.
— Хорошо, хорошо. Тогда жду теья в четверг после уроков.
— Конечно. И, тренер, мне понадобится новая форма, — добавляет она.
— Не проблема, Мелисса, подберем.
В новой форме Мелисса отправляется на первую свою тренировку в этом учебном году. Даже самый большой размер из имеющихся тесноват, отчего ей неловко. Товарки по команде по-разному реагируют на случившееся: одни хмыкают, другие вежливо «не замечают», третьи перешучиваются. Впрочем, они все знают о полученной весной травме.
— Буду сгонять весь лишний жир, — честно сообщает Мелисса.
Лицо увидевшего ее тренера каменеет, о чем он думает, всем понятно — лучшая из моих игроков разожралась до сумоистских габаритов! — но он молчит, а Мелисса твердо намерена остаться в команде.
Взвешивание. Всем любопытно увидеть, сколько же нынче весит Мелисса. Всем, кроме нее. Не так все плохо, пытатся она убедить себя, мол, на вид там ужас-ужас-ужас, но в цифрах должно быть поменьше… Но вот она становится на весы, и тренер вслух оглашает вердикт:
— Девяносто шесть.
Мелисса роняет челюсть, а пара девчонок фыркает. Тренеру самому неуютно. Нет, Мелиссе в страшном сне не могло привидеться, что она вообще может весить больше восьмидесяти!
Начинается тренировка. Пробежка-передача-пас, финт, пробежка, прыжок, бросок… Мелисса практически мгновенно выбивается из сил, ей постоянно приходится прерываться и отходить в сторонку глотнуть воды и отдышаться. Пот льет ручьями. Пока она бежит через площадку, груди ее подпрыгивают и раскачиваются, слишком массивные, чтобы спортивный лифчик мог их сдержать. Живот колыштся еще сильнее и мешается еще больше, из-за его инерции она неуклюжая. Девочки нарезают круги вокруг нее, раз за разом обводя. И даже броски ее теперь никуда не годятся, потому как в прыжке она едва может оторваться от земли.
Девочки направляются в душ, а тренер Мелвин отводит Мелиссу в сторону.
— Мелисса, мне очень неприятно это говорить...
— Не надо, тренер, — прерывает его она, тяжело дыща, — я и так знаю, что вы сейчас скажете. В этом году я не в команде.
Разворачивается и уходит в раздевалку.
— Может быть, попозже, — говорит вслед тренер, — когда ты снова вернешься форму?
Переодевшись, Мелисса униженно плетется домой. А там на площадке как раз Крейг развлекается, бросая мячик в кольцо. Никак не пройти мимо незамеченной.
— Ну что, Колобок, сыграем? — зовет он.
— Не сегодня, — сквозь зубы выдыхает она.
— Боишься, что ты слишком растолстела, чтобы меня одолеть, а? — Пропустив это мимо ушей, она продолжает идти к дому, и Крейг кричит вслед: — Ладно, Колобок, тогда можешь идти и слопать ту коробку вафельного мороженого, что лежит в морозилке!
— Отстань! — кричит она в ответ, это уже через край.
Мелисса вваливается в дом. Швыряет спортивную сумку в угол, бежит на кухню. Ищет, чего бы такого быстро сжевать, ничего не находит, и тогда открывает морозилку — и точно, там то самое вафельное мороженое, о котором говорил Крейг. Сцапав всю коробку, она идет в подвал.
Там ее и находит мама несколько часов спустя. Мелисса сидит на диване, смотрит телевизор, поедая чипсы из пакета. Рядом пустая коробка от мороженого, под ногами горка оберток.
— Господи, Мелисса! — ахает мама, — что ты делаешь?
— Я проголодалась, — бесстрастно отвечает та, продолжая поедать чипсы.
— Мелисса, — повторяет мама, — что ты с собой делаешь? Ты же знаешь, у тебя проблемы с лишним весом! Тебе следует ограничить себя во всяких сластях и закусках!
Мелисса продолжает хрумкати чипсами, глазом не моргнув.
— Посмотри, как ты растолстела! — восклицает мать, пытаясь добиться хоть какой-то реакции. — Будешь и дальже жрать эту гадость, скоро вообще по лестнице подняться не сможешь! Как ты вообще собираешься играть в баскетбол, разожравшись до такой кондиции?
На что Мелисса зло ответствует:
— Я не собираюсь играть в баскетбол, и нет у меня проблем с лишним весом. Ты, может, так и считаешь, а я — нет!
Мать, качая головой, удаляется обратно. Мелисса продолжает есть, хотя ей самой неловко, что обидела маму. Ну толстая она, и что? Крейг ее всю жизнь Колобком дразнит. А сейчас она и на самом деле такой вот колобок, так что изменилось?
Вернуться в форму, чтобы вновь блистать на баскетбольной плошадке? Хорошо бы, да только стоит взглянуть на вещи реально: дохлый номер. Ей ведь, как оказалось, нравится есть. Причем есть именно то, что вредное и нельзя. И ведь по сути она все та же симпатичная девчонка, какой была всегда, просто с некоторым количеством дополнительного защитного слоя.
Ужин протекает не слишком весело: каким-то образом все уже в курсе, что Мелисса в команду не прошла. И о разговорах с мамой и Крейгом узнали. Так что даже Крейг нынче вечером образцово помалкивает.
А Мелисса спокойно очищает тарелку, как будто ничего и не случилось. Нет, она не даст им взять верх над собой.
— Крейг, — доедая, говорит она, — ты как насчет после ужина мячик погонять?
— Без проблем, — отвечает тот, чуть удивленный. Обводит взглядом всех: тому, что Мелисса вообще подала голос, удивлен не только он один, а уж что обратилась именно к нему...
— Новое правило, — улыбается она, — толстушкам за каждый заброшенный мяч дается дополнительный бросок.
Несмотря на это нововведение, Мелисса впервые в жизни проигрывает в баскетбол младшему брату. С разгромным счетом. К концу игры она отчаянно пыхтит и насквозь взмокла, но обоим чуток лучше после того, как спустили пар.
— Да уж, Колобок, наконец-то я тебя победил! — покровительственно обнимает Крейг сестру за плечи.
— Вот-вот, после того, как я набрала тридцать кило сала, — отвечает она.
— Ну, тут уж что имеем, тем и пользуемся, — смеется он. — И как ты думаешь, скоро ты сгонишь все это свое сало? — тыкает он в ее живот, выглядывающий из-под футболки.
— Не уверена, что смогу, — честно отвечает она. — И даже не знаю, хочу ли сгонять.
— Ты что, шутишь? Тебе нравится быть горой сала?
— Не настолько я толстая, — Мелисса пожимает плечами, — и я не могу сказать, нравится мне это или нет. Просто оно меня не колышет, понимаешь?
— Что ж, Колобок, раз быть колобком — твой сознательный выбор, пусть так и будет, — кивает Крейг, бросая мяч в кольцо. Мимо.
*
Школьный год идет своим чередом, и к его окончанию — а для Мелиссы это выпускной класс, — она весит уже сто три кило. С некоторыми прежними друзьями она рассталась, другие остались друзьями. В любом случае почти все готовятся продолжать образование, к их услугам колледжи, институты, академии и прочие университеты всей страны. Мелисса также в их числе, ей по большому счету даже неважно, какой это будет колледж, лишь бы подальше отсюда, хотя бы чтобы там не было никого, кто знал бы ее по прошлым спортивным дням, и не звучало бы постоянных комментариев «поверить не могу, как тебя разнесло!». Ну и опять же — чтобы Крейга с его шуточками рядом не было, они хоть и поняли друг друга, но такое не переделаешь.
Летом она отбывает в колледж в соседнем штате и приезжает навестить родных лишь к Рождеству. Осенняя одежда трещит на Мелиссе по швам. Семья усаживается за праздничный стол.
— Солнышко, это ж сколько ты весишь? — спрашивает мама и поспешно добавляет: — Если ты, конечно, не против таких вопросов...
— Сто двадцать два кило, — с горделивой улыбкой сообщает Мелисса, зная, что матери это ОЧЕНЬ не понравится.
— Откуда ты знаешь? Ты ж небось и весов не видишь, когда влезаешь на них, — едко замечает Крейг, несмотря на неодобрительные взгляды от прочих членов семейства.
— Не вижу, ты прав, поэтому и купила себе говорящие весы!
И Мелисса выразительно набивает полный рот рагу с подливкой, так, что щеки бугрятся аки у хомяка. И мило улыбается Крейгу, который лишь разводит руками и смеется в ответ.\\