Наперегонки
Наперегонки
(Fettrennen)
— Я же так любила Криса. за что он так со мной?! — всхлипнула я.
На что Анни, моя лучшая подруга, чуть пожала плечами.
— Я лишь мельком видела ешл с новой пассией, но...
— И что у нее есть такого, чего нет у меня? — резко вопросила я.
— Ну… — Анни задумалась, подбирая слова. — В основном, лишний вес.
Я аж дара речи лишилась, а Анни продолжила:
— Говорю ж, видела я их в торговом центре и лишь мельком. Но такую трудно не заметить. Кило этак двести, не меньше. Сиськи как гимнастические мячи и задница шириной с заднее сидение легковушки. Ну пойми, не твоя вина, что ему нравятся настолько толстые!
Вечером я стояла у ростового зеркала нагишом. Во мне, конечно, было не двести кило живого веса, но тощей даже сослепу не назвать. Большие сиськи удобно покоились на двух толстых складках жира и колыхались при каждом движении. В складках на боках свободно тонула ладонь, бедра — на полный обхват. Лямки бюстгальтера врезались в сало на спине, а на плечах хватало места для татуировки на А4. Но для похотливого любителя жирных этого оказалось мало. Я допила вторую бутылку вина и решила как можно скорее вернуть себе место. А места мне вскоре потребуется мно-ого...
Утро у меня теперь начиналось с протеинового коктейля «сбалансированного питания» — конечно, не вместо завтрака, а перед ним, и на сливках, а не на воде или снятом молоке. Вечером я готовила или заказывала достаточно много, чтобы с утра сразу же слопать остатки. Пара-тройка холодных пицц по утрам, самое то! Плюс толстые-толстые сандвичи, белый хлеб с разговсякими начинками, много горячего шоколада и много-много шоколадных батончиков в машине по дороге на работу. Еще до офиса я перекрывала свою дневную норму калорий раза в полтора. Ну и остаток дня старалась лопать как можно больше, всегда зажевывая чем-нибудь сладеньким. Любимое время — вечерком на диване, под телевизором можно было объедаться невероятно эффективно. Чипсы, мороженое, мармеладки — все это горстями отправлялось в мой жадный рот, и я даже не замечала этого, часами пялясь в экран.
С набором веса мне откровенно повезло. Сперва заметнее всего стала расти грудь, наливаясь жиром настолько, что с моим декольте уже неприлично было появляться на людях. Я заказывала новые бюстгальтеры раз в две недели — и всякий раз, забрав очередную посылку, я обнаруживала, что они мне уже маловаты. Плюс еще сильнее мои сиськи приподнимал слой сала на пузе, которое выросло настолько, что я вынуждена была перейти на объемистые просторные юбки — ни во что иное нижняя часть пуза попросту не умещалась. А еще я передвигалась медленнее, чем могла бы, поскольку от шлепков собственного жирного пуза по бедрам невероятно возбуждалась. Я постоянно жмякала собственные складки сала, и утром и вечером обильно смазывала их увлажняющим кремом, избегая раздражения.
Через некоторое время Анни снова заглянула ко мне в гости. Изумленно ахнула, прочитала мне лекцию, какая я дура и какой вредный план сочинила. Но когда поняла, что меня не переубедить, решила помогать чем может и даже начала приносить мне еду. Со временем Анни вошла во вкус и принялась кормить меня, пока мы сидели у зомбоящика, а потом, когда я, обожравшись до отвала, дремала на диване, гладила мое раздувшееся пузо. Нет, красавицей Анни, как по мне, не была, тощая аки та щепка — но именно от разницы наших габаритов, я почти втрое больше нее, меня невероятно перло. Словно заботливая сиделка, которая ухаживает за подопечной-обжорой...
Шесть месяцев спустя я сидела на улице в кафе-мороженом в пешеходной зоне, втиснувшись в дешевое пластиковое кресло — развлечения ради. Подлокотники полностью скрылись из виду, потому как снизу выпирали мои окорока, а сверху нависали бока. И как я буду отсюда выбираться, я пока не знала. Колоссальное пузо мое выпирало настолько, что мне пришлось сесть вплотную к столу, иначе и до мороженого не дотянуться, а обтянутая эластичной майкой грудь фактически лежала на столешнице. Ну а что поделаешь-то. Я сосредоточилась на третьем мороженом, и тут перед моим столом остановились двое. Я подняла глаза.
— О, привет, — сказал Крис. — Мы давно не виделись. Ты… ты… ну, ты сильно изменилась.
За руку он держал свою нынешнюю пассию. Действительно, огромная грудь и еще более массивная филейная часть свидетельствовали о немалом весе, но вот все остальное… Анни, пожалуй, в своем описании несколько преувеличила.
— Я за мороженым, — сообщила она и двинулась к стойке.
А Крис наклонился ко мне и тихо проговорил:
— У Лу тоже проблемы с весом, но она уже скинула сорок кило и пока все идет хорошо. У нее отличный врач-диетолог, дать тебе его контакты?
А я все не могла вымолвить ни слова, лишь облизывала внезапно пересохшие губы. Пара капель мороженого скатились по моим подбородкам и приземлились где-то в моем громадном декольте.
Крис вымолвил с видом чуть виноватым и растерянным:
— Ты, э-э, послушай… то, что случилось с нами, ну, ты тут совсем ни при чем. Знаешь, я… ну, мне просто нравятся черные женщины, что я могу сделать? Извини.
И двинулся следом за Лу, с ее крашенными розовыми кудряшками и кожей цвета гуталина, а потом они как-то растворились в толпе. Я хотела проследить за ними взглядом, повернулась — и тут одна из ножек стула подломилась, я рухнула на пол вместе с ним, и моими массивными жирами пластик попросту поломало на несколько частей.
Ладно, по крайней мере, из стула я выбралась.
И получила от кафешки в качестве «извинения» еще одно мороженое бесплатно. Тоже не лишне.
Еще полгода спустя мы с Анни официально стали парой. Ее полностью устраивает, что я вешу уже вчетверо больше, чем она, и мы обе вовсю работаем над тем, чтобы эта пропорция улучшилась. Но больше всего ей нравится, когда я полулежу на нашем большом диване, а она, оседлав мои ноги как раз там, где их еще не прикрывает пузо, вставляет длинный и упругий двусторонний агрегат одним концом мне в расщелину, другим — себе промеж бедер, ложится на мое мягкое колоссальное пузо и играет с моим неохватным выменем. Чего еще желать?