Моя соседка постоянно набирает вес
Моя соседка постоянно набирает вес
(My Roommate Won't Stop Gaining Weight)
В общаге все друг у друга на головах, меня такой вариант не устроил, и сразу после поступления в колледж я принялась искать себе жилье в городе. Но — это город, там все чертовски дорого. Решила — черт с ним, апартаменты на двоих все равно лучше, чем казенный блок общаги на четверых, и повесила в сеть объявление «ищу компанию, платим пополам». И нашла: девчонка, моя ровесница, с точно такой же нелюбовью к общаге, только Ди в другой институт поступила. Ей три остановки до места, мне пять, но тоже неплохо.
Впервые мы встретились, собственно, когда Ди въехала в апартаменты. Я заселилась на пару дней раньше и уже обустроилась в спальне. Мелкая такая, худенькая, слегка зашуганная — видать, первый раз из-под родительского крыла вырвалась и еще не отошла от прощальных нотаций. Привет-привет, ой, мне еще распаковываться надо, нырнула к себе и все. Ну, бывает.
Первый, скажем так, инцидент случился недельки через три. Был четверг, у меня по расписанию занятия должны были быть почти до вечера, а она в обед уже домой. Но наш профессор простыл и отменил последние две пары, так что я вернулась на два с лишним часа раньше.
Как вошла, услышала из гостиной перепуганный писк. Ой, думаю, испугала бедняжку, и крикнула с порога: это я, нас просто отпустили раньше! А, ладно тогда, дрожащим голоском ответила она. Вошла в гостиную, а там весь стол завален обертками из «МакДональдса», а Ди сидит на диване, накрывшись покрывалом аж до подбородка. Извини за бардак, говорит, но в покрывало вцепилась обеими ручонками. Да ладно, отвечаю, чуть удивленная, просто приберешь потом. Ухожу к себе в спальню, потом думаю — она ж небось вся смущается, что ее вот так вот увидели; вернулась и заявила, сколько помню, примерно такое: пока мы в апартаментах одни, меня можешь не стесняться, хоть голышом разгуливай, если влом красиво наряжаться. Она покраснела, как та помидорка, и выдавила: ладно, буду знать.
О том случае я сразу бы и забыла, а вот с тем, что на следующих выходных случилось, задумалась. Всю неделю пахала как не в себя, готовилась к контрольной, и мне в выходные такой облом было куда-то идти и что-то делать, так что я у Ди без задней мысли спросила: слушай, я на выходных собираюсь лениться и по апартаментам ходить даже без маечки, ты не против? Да с удовольствием, ответила она, у меня точно такие же планы.
И вот в субботу вечером собралась было я к холодильнику, и тут в дверь позвонили. Выругалась, натянула футболку и пошла открывать. Оказался курьер с парой коробок семейной пиццы, заказ Ди. Ладно, позвала ее, она расплатилась, а я заметила: чего ж ты не сказала, что пригласила на вечер компанию. Она снова покраснела, но сказала: так я никого и не приглашала. Я не поняла и уточнила: то есть это все ты нам обеим заказала? Ну да, опустила взгляд Ди.
Ладно, уселись мы прямо на пол, как в старой доброй пижамной вечеринке, только даже без пижам, жарко, болтаем о том о сем. Я налопалась, решила, уберу остаток пиццы в холодильник, завтра доедим; смотрю — а осталось-то три ломтя в той коробке, что ближе ко мне, вторая пуста. Так, спрашиваю я, а где вся остальная пицца-то? Я собиралась остаток в холодильник положить… А Ди снова как помидор, и тут-то я и заметила, что живот у нее как на шестом месяце раздуло. Ладно, сделала вид, что все в порядке, но право, такая худышка да с таким животом, это ж ненормально.
Дальше что было — не помню, только что убрала я пиццу и потопала себе спать, а где-то через час проснулась, на кухне что-то шарудит, я потихоньку выглянула и вижу — стоит Ди у холодильника, даже без лифчика, впрочем, с ее неполным первым номером не сильно он и нужен, как раз дожевывает остатки пиццы, а потом берет литровую колу и выдувает реально одним глотком. Громко икает, довольно похлопывает себя по раздувшемуся животу и икает вновь, поддерживая его обеими руками. Я тихо-тихо, пока она меня не заметила, спряталась у себя в комнате.
Лето сменилось осенью, в апартаментах наших уже было не так жарко, что хоть голышом ходи, а напротив, стало довольно прохладно. Ди продолжала лопать за шестерых — я уж не знала, завидовать такому аппетиту или бить тревогу, — но под безразмерными фуфайками и свитерами толком ничего не видно было. Так что и зимой я мало что замечала, пока не наступил февраль и пресловутый Валентинов день.
Ди явно собиралась на свидание, сменив спортивный костюм и фуфайку на роскошно-облегающее красное платьице и не менее облегающие лосины. И облегало все это отнюдь не те тощие мослы, что были летом! Ноги и бедра пополнели, руки чуть округлились, бока и филейная часть раздались вширь и распирали платье, бюст уже переполнял лифчик первого номера, демонстрируя вполне симпатичное для ее росточка декольте — но живот, это вообще было что-то с чем-то, талия там, если о такой говорить, образовалась как раз под грудью, а платье трещало по швам.
Удивилась я увиденному невероятно. И при этом чувствовалось, что Ди прекрасно знает, что располнела, и ловит от этого невероятный кайф.
С наступлением весны и возвращением теплых дней фуфайки, разумеется, ушли в прошлое. Но что странно, если летом и в начале осени худышка Ди старалась носить нечто бесформенно-мешковатое, то сейчас, поправившись килограммов на двадцать, если не больше, напротив, перешла на открыто-откровенное. Коротенькие юбки, шорты, обрезанные маечки, облегающие футболки и платья, все такое вот. Совершенно непохоже на всех пышек, каких я знавала, а уж чтобы барышня с настолько шарообразным животом — и явно не беременная — влезла в маечку с открытой талией, такого я вообще никогда не видела.
А еще она теперь даже не пытается скрывать свой аппетит, две семейных пиццы — это нынче для нее так, на уровне обычной трапезы, и Ди постоянно пытается поставить новые обжорные рекорды. Кто ее с того года не видел, в упор не узнает, раньше там хорошо если сорок пять кило было, а сейчас под восемьдесят. За год, считай. Такими темпами в следующем году до ста двадцати рискует дорасти.
Я же просто не знаю, как на все это реагировать. Задать Ди прямой вопрос? Предостеречь на правах подруги о возможных осложнениях? Или не пытаться вмешиваться, в конце концов, ну не полная же она дура, должна знать, что делает, а значит, это ее сознательный выбор?..