Моя одиссея ожирения
Моя одиссея ожирения
(How I got so fat)
Привет, меня зовут Элла, и вот моя одиссея, как это я так разжирела.
Трудно поверить, что всего несколько лет назад я была барышней вполне обычных габаритов. В школе — да, была пухляшкой, но округлости находились как раз в правильных местах и внимание привлекали сугубо в положительном ключе. Бедра и ягодицы чуток побольше обычного, а зачатки животика я усиленно скрывала. Тогда во мне было килограммов семьдесят или около того, многовато при росте метр пятьдесят девять, я считала, что надо похудеть, а то мальчики любить не будут — хотя они-то как раз очень даже делали стойку на мой бюст четвертого размера, которым я заслуженно гордилась.
*
Вскоре после школы устроилась секретаршей в небольшую контору. Не бог весть какая интересная работа, но платили хорошо. Я волновалась, что на сидячей работе начну набирать вес, и начала плотно следить за своим рационом и по выходным бегала играть с подружками в нетболл. План работал, и за пару лет я практически не поправилась: но тут грянул Ковид-19, весь спорт пошел прахом, а сотрудников контора в принудительном порядке перевела на удаленку «сидите дома». Я и села, куда деваться: расслабилась — и набрала на этом карантине килограммов десять. Сейчас, конечно, оно кажется мелочью, но тогда я готова была провалиться сквозь землю от отвращения к себе — как так я позволила себе распуститься!
Изобрели вакцину, жизнь вернулась в прежнюю колею. Мне не терпелось снова прошвырнуться по барам-дискотекам, потанцевать-потусоваться и подцепить там классного парня хотя бы на вечер: Но я впервые в жизни оказалась в когорте «толстух» и не была уверена, что вообще хочу выходить в люди. Позволила подружкам себя уговорить, сперва нервничала, но после пары кружечек настроение поднялось, и вот я уже, почти уверенная в себе, вышла на танцпол — и судьба поднесла мне потрясающий сюрприз, столкнув с парнем моей мечты, который сразу пригласил меня на медляк. Высокий, крепкий, а от его улыбки я растеклась лужицей, а в голове билось: что такой красавчик нашел в такой корове, как я? Мы танцевали целую вечность, а потом, спустя еще несколько стаканчивов, мы оказались в его апартаментах, и последующее стало сплошной феерией ощущений. В постели он оказался даже лучше, чем я воображала в мечтах своих, и уж конечно, куда лучще, чем те немногие мои бывшие со школьных и послешкольных времен, кого я все же допустила к телу.
*
Мы продолжали встречаться еще несколько недель, получше узнавая друг друга. Звали его Ник, он был совладельцем успешного бизнеса и обладателем неплохого состояньица после рано умерших родителей. Богатенький Буратино! Так что свидания наши часто проходили в первоклассных ресторациях, готвили там потрясающе, а выбор блюд был совершенно безбрежным. Недели через три после той первой ночи я уже земли под ногами не чуяла — таких потрясающих, заботливых и невероятных парней просто не бывает! За всем этим я напрочь забыла блюсти фигуру: и продолжала набирать вес. Обнаружила это в один прекрасный вечер, перед встречей с Ником, на которую решила прибыть при полном параде, в новом платье, купленном всего две недели назад: и не смогла в него влезть! Тут-то меня и накрыло, я разрыдалась — дура, у тебя такой парень, а ты рот не можешь закрыть и жиреешь! Вслипывая, позвонила Нику, втайне надеясь, что он даст мне шанс похудеть, не бросая меня вот так вот сразу...
Тут-то меня и ждал настоящий сюрприз.
Ник ответил на звонок, я сквозь слезы сказала — прости, прости, я и так была не образцом стройности, а тут еще больше растолстела, начала лихорадочно расписывать свои планы по диетам и здоровому образу жизни, «пока ты не дал мне от ворот поворот»: Тут Ник наконец сумел вставить словечко и велел — ноги в руки и живо ко мне, разберемся. Заверил, что он вовсе на меня не злится, но разговор не телефонный. По-прежнему вся на нервах, я приехала к нему, а когда переступила порог, ощутила запах: он готовил ужин! Вот как раз то, что мне нужно в преддверии диеты: Он встретил меня в прихожей, обнял и велел не беспокоиться и о чем. Усадил за стол, плеснул вина в два бокала, а потом: потом мой мир перевернулся.
Сперва его слова у меня в голове не укладывались: как это так — он предпочитает стройным девушкам пышек, а еще больше — тех, которые продолжают полнеть! Так не бывает, это же: это противоречит всему, о чем твердят со всех сторон, но: Ник — вот он, и он-то не врет, зачем ему, да и я бы почувствовала: А Ник сказал, что вовсе не собирается на меня давить, чтобы я толстела ради него, но ему бы такой вариант очень и очень понравился. Ха! Можно подумать, у меня есть выбор: набрать еще пару кило, чтобы мой любимый любил меня еще сильнее — это что, сложно? Заявила вслух, что ради любимого я готова стать такой толстой, какой он только пожелает: и через две минуты он уже накрывал на стол, и настала первая моя трапеза в этой новой, может, и неправильной, но такой: притягательной жизни!
*
С того вечера я однозначно изменилась. Послала подальше все мысли о диетах, вычеркнула из расписания всю лишнюю физическую активность. Наврала родителям и подругам, что поврдила колено, и врач велел мне не нагружать его. На работу и обратно ездила на машине, а не ходила пешком, на обед вместо салатов и пареного гороха брала жареную картошку и бургеры. А у Ника меня всегда ждала целая гора вкусняшек, которые я могла непрестанно лопать, чем в общем и занималась.
Мой организм отреагировал на такие перемены достаточно быстро: бедра и живот с каждым месяцем становились все мягче и объемнее, а одежда, разумеется, трещала по швам, если не заменялась новой на размер или два больше, Родители пока по поводу моей растущей тушки помалкивали, хотя я и видела их взгляды, когда тянулась за очередным кексом. Мы с Ником продолжали посещать лучшие ресторации, только теперь я сознательно стремилась попробовать все! Когда я переросла очередной рабочий ансамбль, Ник купил мне новый костюм, а еще выдал одну из своих карточек, чтобы если вдруг мне захотелось покушать или еще чего-нибудь, так я не стеснялась. О да, когда у твоего парня денег куры не клюют, это определенно плюс! Курьеры с готовой едой из разных заведений проложили заметную тропинку к моим дверям, ибо сопротивляться такому искушению я даже и не думала! Соленое и сладкое, жирное и сочное, но непременно покалорийнее — таков был мой принцип при выборе блюд. Несколько месяцев, и я с трудом узнавала саму себя в зеркале: раньше бы это привело меня в ужас, а сейчас я просто подпрыгивала от восторга! Двойной подбородок, пухлые розовые щеки, какие и положены толстушке. Сиськи превратились в большие, тяжелые и очень чувствительные шары. Пузо, бледное от недостатка солнца и расчерченное растяжками — а куда ему деваться, если минимум дважды в день я объедалась до отвала, — колыхалось от малейшего движения. Покосилась на пылившиеся в углу весы, ухмыльнулась и встала на них, чуть наклонившись, чтобы прочесть цифры на экранчике — пузо, однако, мешалось. 93, высветилось там. В желудке заурчало, и я тут же схватилась за телефон и заказала очередную крышесносную порцию.
*
Набрать за год двадцать с лишним кило — да, нормального человека этот факт сподвигнул бы слезть с дивана, забыть про уличную снедь и срочно начать приводить себя в форму. Но я-то двигалась в прямо противоположном направлении, и ради Ника продолжала толстеть. Мы как раз переехали в новое жилье, вместе, подальше от любопытных очей моих родителей и друзей. Симпатичный домик, с собственным бассейном, причем даже с подогревом — а вокруг целая куча заведений, способных удовлетворить даже мой ненасытный аппетит. И еще я с невинным видом заметила: ой, какие тут все дверные проемы широкие, и мебель очень просторная и крепкая...
Раскрутила Ника устроить вечеринку в честь новоселья — не терпелась похвастать новым домом перед старыми подругами. Пришлось, правда, для этого выбраться и купить новое платье, в старые парадные влезть не могла. Ник для вечеринки обеспечил тонну закусок и много-много выпивки для гостей, и к тому моменту, как появились мои лучшие подруги, Эм и Аманда, я уже была навеселе. Одетая в белое облегающее платье без бретелек — все мое новооткормленное пузо и окорока напоказ, — обняла их, они попытались скрыть свое удивление от моих габаритов, а я удовлетворенно ощутила наощупь, как при объятии их тощие тельца утопают в моих мягких жирах. Несколько бокалов того-сего, мы болтали, танцевали, закусывали, Эм что-то там сказала насчет «ты в последнее время явно наслаждаешься жизнью», на что я расхохоталась и подмигнула, а после того, как все ушли, я еще часа два подъедала несъеденное, запивая то пивом, то шампанским: Утром от похмелья встать не смогла, но Ник подал мне прямо в постель двойной завтрак из «МакДональдса», а потом сам встал к плите и приготовил еще более обильный обед, так что я весь день валялась, пока вызванная Ником прислуга наводила порядок.
*
В новом доме Ник принялся откармливать меня еще активнее. Каждая новая трапеза, казалось, была обильнее предыдущей, и если я после нее могла самостоятельно встать, он считал, что мне не слишком понравилось. Так что я весь день валялась на диване и либо лопала, либо пыталась отдышаться, когда больше уже не лезло.
А еще он приобщил меня к кормлению через воронку и на ночь смешивал мне специальный коктейль, который я покорно всасывала, пока не отрубалась от пережора. В первый раз он просто держал воронку с трубкой у меня над головой, медленно заливая в меня липко-сладко-густую жидкость. И… меня накрыло. Сама не ожидала столь острого приступа «хочу!!!» — но испытав его единожды, ощутив, как меня распирает от изобилия жидких калорий, от самого осознания, как быстро они обратятся в новые слои жира, обволакивающие мою и так немаленькую тушку — возжелала повторить. Снова и снова. Вес рос как на дрожжах. Расплывшиеся круглые бедра терлись друг о дружку, так что каких-то пару месяцев — и я уже не могла ходить иначе как вперевалку, да и вообще куда-то идти дольше пяти минут превращалось в насилие над своим откормленным организмом.
*
С приближением лета, как стало потеплее, я все больше времени проводила у бассейна, валяясь и загорая. Взяла отпуск и целыми днями только и делала, что лопала и прожаривалась на солнышке. Распорядок был, как правило, такой: сплю допоздна, просыпаюсь — Ник уже ушел на работу, — выбираюсь из кровати, на автопилоте заказываю большую-большую груду снеди из «МакДональдса» или ему подобного заведения быстрого питания, накидываю на себя что-нибудь, вперевалку тащусь к дверям, забираю у курьера пакеты, плюхаюсь с ними в шезлонг у бассейна, и когда все съедено, заказываю такой же большой и сытный обед. А то, что Ник оставил мне в холодильнике, обычно уходит ближе к вечеру. О да, я обжора. И этим горжусь. Золотистые волосы, золотисто-бронзовый загар и растущие в объеме телеса, от которых Ник не мог оторваться — что заводило уже меня. Правда, сил на постельную гимнастику у меня становилось все меньше, я уже не могла долго скакать сверху, поэтому обычно минут десять — и я уже валяюсь на кровати морской звездой и просто попискиваю, а Ник вновь и вновь вторгается в мои пышные сокровища в любой угодной ему позе. Чем все это закончится — я не знала и знать не хотела, просто наслаждалась процессом.
Когда похолодало, валяться у бассейна я уже не могла и вынужденно оставалась в доме. Ник устроил мне перевод в свою компанию, опять же секретаршей — и на удаленке из дому! Сплошные плюсы: никаких тебе нудных коллег, не надо никуда ездить, а сидеть на телефоне или за компом можно при желании хоть нагишом. Ник организовал мне нечто вроде кабинета, купив специальное массивное кресло, которое свободно выдерживало мою тушку. А в шкафчике рядом, только руку протяни — запасы шоколада и печенья, ну и батарея двухлитровок шипучки, все для «профессионального роста». И я росла, да. Двадцать третий день рождения встретила стадвадцатидвухкилограммовой. Плюс пятьдесят три кило со школьных времен! При одной мысли об этом у меня внутри потеплело, и я огладила свое массивное пузо. Сегодня, я знала, ему предстоит потрудиться на славу...
И разумеется, оказалась права: на ужин Ник вытащил меня в симпатичный ресторанчик, в честь такого празника-то. Пара бокалов вина, привычно съеденные закуски — и тут Ник достал из кармана коробочку и опустился на одно колено! Кольцо! Да, конечно же, да! Я не верила собственному счастью. Страстные объятия, долгий поцелуй — а потом я порадовала Ника тем единственным способом, каким могла здесь и сейчас. Принялась за еду. Сказать, что я обожралась — это ничего не сказать, у официантов глаза были на лбу, когда после четырех основных блюд я заказала еще два десерта. По-моему, платье треснуло прямо на мне, так меня расперло. Обожравшуюся, безумно счастливую и дико возбужденную меня Ник не без труда извлек из-за стола и отвез домой, где я повалилась на диван, а он принялся разоблачать меня. Оглаживая мое вздувшееся горой пузо, он откуда-то достал коробку шоколада и принялся кормить меня — и хотя есть мне, мягко говоря, давно уже не хотелось, ради него я впихивала в себя еще и еще, зная, что от этого стану еще толще, и Ник будет еще больше любить меня. Съела все, практически отключилась, и вот тогда-то Ник стянул с меня трусики и я только пискнула, когда он вошел, резко и мощно, и я лежала и наслаждалась процессом — все равно пошевелиться не могла, если бы даже захотела.
*
Свадьбу назначили на следующее лето, и я продолжила ставить новые рекорды обжорства, почитай, каждый день. Всякий раз стараясь слопать чуть больше, чем физически возможно. Я стала натуральным конвейером по поглощению съестного — все ради Ника, конечно, и с его активной помощью. Завтрак сменялся чредой перекусов и плавно переходил в еще более обильный обед, и все это не вставая с кресла и не отрываясь от работы. Естественно, вес продолжал расти. Я вновь и вновь перерастала слишком тесные для моего нового разбухшего пуза и тучных бедер одежки. Обычным прикидом моим стали эластичные спортивки и безразмерные балахонистые футболки. Бюстгальтер я дома, как правило, и не надевала, позволив моему расплывшемуся пятому номеру свисать как ему будет угодно. Что они и делали, набирая в массе и объеме.
С весом и объемами моими росла и лень. Ник, признаться, вконец меня разбаловал, взяв на себя практически всю работу по дому — где сам, где с приходящей прислугой. Ну и ладно, я все равно очень быстро уставала и все больше валялась перед телевизором, поедая одну вкусняшку за другой, а он готовил для меня — а если вдруг еда заканчивалась, курьеры доставляли готовые блюда прямо к дверям. Неудивительно, что меня так распирало!
*
К рождеству родители возжелали видеть меня дома. Мы месяцев десять не виделись, и хотя перезванивались нередко, но это все не то, я сама за ними скучала и согласилась приехать. Ник на праздники тоже отправился к своим, так что к родителям я поехала сама. В свою машину я не садилась уже давненько и обнаружила, что пузо почти упирается в рулевое колесо — а ремень безопасности пришлось выпустить до предела. Похоже, мне скоро потребуется удлиннитель, восхищенно подумала я. А лучше сразу новая тачка попросторнее! Проехав по дороге через пару заведений быстрого питания, чтобы подкрепиться, я наконец прибыла на место. И сидя в машине, задавалась вопросом: как-то родители воспримут новую меня? Впрочем, не сидеть же так целую вечность, и я выбралась наружу и преодолела десять ступенек, что вели к апартаментам на первом этаже. Они показались мне очень высокими, к дверям я подходила, едва дыша. Тут на пороге появились родители — и выражения их лиц я не забуду еще очень и очень долго.
Предсказуемо, в общем. Учитывая, что в прошлый раз я была полегче килограммов этак на тридцать, если не на все сорок. И мама сдерживаться не стала.
— Господи, Элла, что с тобой стало? Ты же разжирела! — заявила она, окинув взглядом мою расплывшуюся тушку. Папа просто стоял с обеспокоенным видом, но смотрел на меня не менее пристально.
А я просто хотела поскорее войти и плюхнуться куда-нибудь, но мама продолжала бомбардировать меня вопросами:
— У тебя с головой вообще все в порядке? Или ты беременна? Ты знаешь, как это плохо для здоровья, столько весить?!
— Да-да, я тоже рада вас видеть, — отозвалась я.
Наконец они слегка успокоились, я устроилась в кресле и мы поговорили обо всем, хотя между мной и мамой по-прежнему висело заметное напряжение. Я заметила, что она с прошлого раза слегка похудела. Ужин превратился в печальное действо: «здоровой еды» в воробьиных порциях мне и заморить червячка не хватило. Так что через пару часиков я объявила, что поехала повидаться с подругами — а на самом деле поехала поужинать нормально. В нашем городишке проехать прямо через окошко выдачи снеди — негде, пришлось звонить и заказывать из местной кафешки еду на вынос. Заказала, выбралась из машины и вперевалку потопала за едой, надеясь, что знакомых здесь и сейчас не встречу. Забрала пакеты с заказом — и в дверях столкнулась со своим бывшим парнем, с которым мы зажигали в старших классах: а он лишь буркнул «поаккуратнее, корова» и вошел в кафешку, в упор меня не узнав.
Устроилась в машине и с удовольствием расправилась с едой — большая пицца и пакет жареной картошки уютно устроились в желудке, отполированные литровой колой. Да уж, для меня теперь все, что не заполняет желудок до отказа, и едой не считается, фыркнула я, оглаживая тепло-мягкое пузо. А Адам меня и не узнал, так меня расперло: оно и к лучшему, не факт, что Элла двойных объемов ему понравилась бы. Еще раз подмигнула себе в зеркало и отправилась домой.
*
Зато на Рождество я отвела душу. Собиралась вся большая семья, и на стол, разумеется, накрыли по полной программе. Родственники временами на меня косились — особенно те, кто видел меня примерно пол-центнера тому назад, — а я лишь улыбалась и продолжала лопать все подряд, к вящему маминому неудовольствию. Когда пришла очередь десерта, наверное, я одна слопала столько же, сколько все остальные вместе взятые. Расправившись с полной тарелкой пудинга, пирожных и прочих замечательных сладостей, я с трудом поднялась и пошла за добавкой под прицелом многих взглядов — удивленных, расстроенных, сердитых. И снова наполнила тарелку с горкой, продолжая для них импровизированный спектакль: да, у меня не желудок, а прорва бездонная, сейчас убедитесь. Кресло заскрипело, принимая мои раскормленные окорока. Мама весь день щелкала аппаратом — фотки для семейного архива, — и застала меня врасплох, я как раз очистила очередную тарелку. Что ж, я жирная корова, Адам совершенно прав, согласна. Спать я уходила последней, прихватив с собой поднос вкусняшек. Моя старая кровать жалобно скрипнула, провисая под тяжестью моей раскормленной тушки, но заснула я не раньше, чем доела все, что принесла, привычно достигнув состояния «щас лопну». А утром перед отбытием домой интереса ради нашла свои старые весы и влезла на них. Ох, как же я выходила из себя когда-то, обнаружив, что набрала за праздники пару лишних кило! Ха! Теперь мне из-за громадного пуза и весов-то не разглядеть иначе как с зеркалом, а в зеркале отражалось, ни много ни мало, 144! Ничего ж себе, вот это я дала жару… В старом зеркале отражалась совершенно новая я, утонувшая в слоях тучного сала. Шея скрылась в подбородках, лицо пухлое как шар. И главное, мне вот ни капельки не было стыдно — лишь не терпелось вернуться к Нику, чтобы он продолжил лепить из меня свой идеал женщины! Попрощалась с родителями, они на коленях молили меня — возьми себя в руки, займись собой и сбрось вес! Попробую, ответила я и вперевалку потопала к машине.
*
После новогодних праздников я, разумеется, продолжала толстеть. Ник закармливал меня вкусностями — жирными, сладкими, калорийными. Я в общем не разбиралась, сколько я вообще ем — просто ела, с утра до вечера поддерживая желудок в плотно-набитом состоянии, ведь для меня объедаться теперь было абсолютно нормальным делом!
Мама выложила в Мордокнигу семейные фотки, специально перебросив мне ссылки. Лично я забила на все Твиттеры, Мордокниги и прочие социальные сети с тех пор, как переехала к Нику, так что не сомневаюсь, кое-кто из моих прежних знакомых изрядно удивился моему новому облику. Не сомневаюсь также, что мама это нарочно — мол, авось хотя бы их комментарии заставят тебя задуматься, насколько тебя разнесло, и что-то по этому поводу предпринятью Ну: на фотках и я правда выглядела жутко толстой. Кадр «я и кузины» четко показывал, что я раза в два, если не в три, побольше любой из них — громадное пузо, расплывшиеся сиськи, массивные руки и пухлое лицо. А еще я вся раскраснелась, потому как только что без перерыва слопала три тарелки вкусняшек — они как раз стопочкой стояли рядом со мной.
Мама была права, мы с Ником очень даже задумались над этим вопросом, и кое-что предприняли. Теперь он кормил меня через воронку дважды в день, это не считая крышесносных завтрака-обеда-ужина и постоянных перекусов в промежутках. Вся моя энергия сосредоточилась в жевательных мышцах и в переваривании колоссального количества потребляемых калорий, больше сил не хватало ни на что.
А еще Ник купил мне новую машину — в старой я уже толком не могла втиснуться за руль. Зато в новой вполне хватало места развернуться даже такой обжоре, как я! С каждым днем моя тушка прорастала новыми слоями колышущегося сала. Мы с Ником думали, что после ста тридцати-ста сорока кило мне будет труднее набирать вес — так вот, наоборот, меня распирало как на дрожжах, я расплывалась вширь и была на седьмом небе от радости! Ник получил то, что хотел: вконец разжиревшую меня, полностью разделяющую его фантазии о том, чтобы раскормить меня еще больше. Даже не знаю, кого из нас больше возбуждали мои безразмерные телеса и беспредельный аппетит. Все ради Ника. А уж когда он заливал в мой раздувающийся желудок литр за литром сладкого коктейля, так что я потом даже икать от сытости не могла...
*
Несколько месяцев спустя мои старые подруги, Эм и Аманда, наконец уболтали меня встретиться в живую и посидеть в нашей старой кафешке «как в школе». Втиснулась в авто и поехала, трижды перекусив по дороге в «МакДональдсах». Припарковаться у кафешки не смогла, пришлось оставить машину в соседнем квартале. Подруги уже прислали сообщения «мы тут, ждем», а я все ползла эти несчастные двести метров, обливаясь потом, мое пузо и заплывшие салом бедра ходили ходуном. И вот наконец ввалилась в помещение, увидела подруг и вперевалку потопала прямо к ним. Они, уверена, дар речи потеряли, осознав, во что превратилась их лучшая подруга, но у меня все мысли были только о том, чтобы присесть. Плюхнулась на скамейку — хлипким стульям я не доверяла, — и наконец смогла перевести дух.
— Господи-Исусе, Элла, что с тобой случилось? Ты же поперек себя шире! — воскликнула Эм.
— Это точно, так раскоровела, — вставила Аманда.
— А, пустое. Много работы, и еще Ник — в общем, так потихоньку и набрала, — отозвалась я.
Эм, фанатка фитнесса, со школьных лет ничуть не изменилась. Аманда пару кило набрала, но в сравнении со мной это не в счет.
— Потихоньку? — чуть не вскипела Эм. — Ты же когда вошла сюда, вся багровая от натуги была, с таким весом невозможно быть здоровой, ты хоть чем-нибудь занимаешься, кроме как сидишь и жрешь?
Спорить с этой фанаткой я не собиралась и холодно отрезала:
— Ты себе что хочешь, то и думай, а мне лекции читать не надо. Не для того я сюда приехала.
Подействовало — заткнулась сразу! После того, как эту тему из разговора вычеркнули, стало заметно легче. Правда, Эм заказала себе крохотную тарелочку салата — это она мне назло, что ли? Ну так я ей назло взяла себе две самые большие порции жареных ребрышек, сразу сказав «не парьтесь, стол с меня». Правда, порции здесь действительно оказались немаленькими, в плане съедала-то я в один присест и побольше, а вот выбраться после этого из-за стола сразу не сумела. Лишь с третьего раза. Аманда даже заботливо так спросила, все ли со мной в порядке — все в норме, отозвалась я, рывком перекатываясь в вертикальное положение, ох, бедные мои коленки. Сказали друг дружке «до встречи», обнялись на прощание — ну, меня обнимать им нужно было вдвоем, — и я потихоньку поползла обратно к своему авто, прикидывая, что бы такое взять в ближайшем «МакДональдсе», чтобы не проголодаться, пока еду домой.
*
Свадьба была роскошной и пышной, и не сомневаюсь, многие поразились моим габаритам, увидев, как я с трудом шествую к алтарю. Эм и Аманда уже не спрашивали, какой я нынче ношу размер, просто моргали круглыми глазами. Мама была вся на нервах, только и выдавила «пожалуйста, попробуй все-таки сесть на диету» — ага, конечно, щас. Но в остальном все было великолепно!
А дальше дни и месяцы слились для меня в сплошной обжорный марафон. Я в основном валяюсь в кровати или сижу на диване, и объедаюсь до отключки. Ник решил, что работа дурно влияет на мое питание и пищеварение, и избавил меня от этой обязанности, так что будни от выходных у меня теперь отличаются очень мало. Вылезаю из кровати примерно к половине одиннадцатого, плюхаюсь на диван в окружении горы снеди, включаю телевизор или приставку — и начинаю лопать. Завтрак, второй завтрак, обед, полдник — все это сливается в сплошную череду вкусняшек, конвейером перетекающую в мой безразмерный желудок, порой от пережора я отрубаюсь прямо там, а проснувшись — продолжаю там же, где остановилась. Сколько я способна слопать за день, сама поражаюсь. А потом поражается Ник, ибо какой бы величины ужин он ни задумал для меня — я неизменно сметаю все и требую добавки, даже когда дышать уже не могу. Неудивительно, что толстею как проклятая.
Я действительно стала горой сала. Пузо выплескивается передо мной колышущимся океаном жира, с которым я неустанно играю, продолжая лопать. Большое, бледное, мое, оно тяжело свисает промеж моих громадных раздвинутых бедер на кровати или на диване. Я даже дотянуться до нужных местечек и самостоятельно разрядиться не могу, так разжирела, поэтому весь день на взводе объедаюсь еще активнее и жду, пока вернется Ник и позаботится обо мне еще и в этом плане. В постели я теперь могу только лежать и пищать, пока он делает с моими расплывшимся телесами все, что пожелает — двигаться самой эти самые телеса толком и не позволяют. Я от дивана до кровати едва перемещаюсь, что уж говорить обо всем прочем!
С мамой и папой мы общаемся только по телефону. Они рады, что я счастлива, но продолжают повторять, что мне нужно сбросить вес. Мама даже заявила, что это все Ник виноват, мне нужно уйти от него, это-де он меня раскормил, ведь видно же! На что я велела им заткнуться, и если хотят и дальше общаться со мной, чтобы я больше такого не слышала. Через некоторое время позвонила маме на Скайп, включив камеру, по ней было видно, как ее выводит из себя вид невероятно разжиревшей дочери — но отдаю ей должное, слова не сказала. После разговора на меня напал жор и я вынуждена была ползти на кухню, а потом обратно на диван, бедные мои коленки, держать такую тяжесть. Зато потом отвела душу, отрубившись от пережора прямо там.
Трудно поверить: всего четыре года назад я бегала на нетболльной площадке и пыталась считать калории, чтобы не поправиться. А теперь я колоссальная гора жира, практически беспомощная и едва способная передвигаться. Да, многие, наверное, думают, что это Ник сотворил со мной — нет, в конечном итоге все это с собой сотворила я сама. И обратного пути — нет, твердо решила я, заказав очередную гору пакетов из «Кей-Эф-Си».
*
Кто-то скажет, что рано или поздно вес расти перестает. У кого-то — быть может, но у меня, учитывая, как кормит меня Ник — ни разу. Как он может не расти, когда я абсолютно ненасытное во всех смыслах существо, когда вся моя жизнь — это обжираться и трахаться, когда меня так разнесло, что больше я физически ни на что не способна. Вся моя жизнь проходит в кровати или на специально усиленном диване — дальше мои жирные и слабые ноги мою расплывшуюся тушку донести не могут. Пузо как океан, безбрежное и безразмерное — до пупка уже с трудом дотягиваюсь, а складки сала у меня выросли даже на тех местах, каких у нормального организма не существует. Лицо как шар, как полная луна, налитая жиром — впрочем, все остальное тело примерно такое же. Ник договорился со службой доставки, так что теперь курьеры из пиццерии, «Макдональдса» и прочих заведений приносят провизию прямо к дивану, а то вставать и открывать дверь слишком долго и тяжело. Сегодня как раз симпатичный паренек зашел, ставит передо мной два картонных ведерка одуряюще-горячей курятины — а мне захотелось пошалить, я этак с улыбкой подмигнула и качнула своими баллонами сисек, он пытается не смотреть, но это физически невозможно, ведь я демонстративно оглаживаю свое колоссальное пузо, обтянутое голубым безразмерным сарафанчиком, вот прямо перед ним. Весь красный, курьер испарился, а я, хихикнув, сцапала первый кусок курятины — на это мои пальцы-сардельки еще годятся — и со стоном вгрызлась в него… и сама не заметила, как ведерко опустело. Прервалась, запила все это двухлитровкой соды и тут же заточила второе ведерко. «Кей-Эф-Си» и его курятина, как по мне, лучше всего. А я в этих вопросах эксперт, учитывая, сколько всего за последние годы слопала. От этого меня, разумеется, так и разнесло.
Отрубилась до вечера на диване, проснулась уже когда Ник пришел с работы и похлопал меня по пузу.
— Хорошо сегодня кушала? — уточнил он.
Я кивнула и лениво улыбнулась, принимая из его рук пакет вафель.
— Вот и хорошо, потому как я сейчас я закормлю тебя по самое не могу, а потом продолжу, — пообещал он и немного пожмакал мои жирные сиськи перед тем, как уйти на кухню.
*
— О боже, хватит, не могу больше! — простонала я, но Ник впихнул в меня очередную ложку вермишели с сыром. Во мне уже почти вся кастрюля. Плюс два чесночных хлебца. Плюс сама уже не помню что и сколько. Едва могу дышать, так обожралась, пот льет ручьем, физиономия пылает, наверняка красная как помидор, но Ник не останавливается и впихивает в меня одну ложку за другой, любуясь моей перекормленной тушкой, делом рук своих. Пытаюсь устроится поудобнее — не выходит, моими собственными килограммами плюс всем, что я только что сожрала, меня физически приковало к дивану.
— Ты лежи, Эл, не парься, — воркочет Ник, гладя мое громадное пузо, гладя вообще все, лаская и поглаживая, а я лежу — пленница собственного тела — и сражаюсь за каждый глоток кислорода.
Только часа полтора спустя мне удается все-таки сползти с дивана и дотащиться до кровати, каждый шаг отзывается на моей тушке волнами колышущегося жира, а я ползу, опираясь на перила, которые Ник специально организовал на стене вдоль всего моего маршрута «диван — кровать». Без них передвигаться уже слишком тяжело.
*
Поздно утром просыпаюсь от аромата — Ник готовит завтрак, что-то жаренное и, несомненно, обильное. Со стоном перекатываюсь к краю кровати и сажусь. Каждое подобное действие нынче для меня сродни подвигу. Слишком разжирела, расплылась и вообще. Ник подумывает нанять кого-то для заботы обо мне, пока его нет дома. Сама не знаю, как к этому относиться. Мне всего двадцать шесть, а мне уже требуется сиделка? С другой стороны, с моими уже тремя центнерами живого веса даже встать с дивана или принести с кухни добавочную порцию еды — ох как нелегко. А с сиделкой все это будет легче, факт. То есть я буду еще меньше шевелиться и толстеть еще больше...
Откидываюсь назад и как следует шлепаю себя по пузу, что отзывается сердитым всплеском моих бледных жиров. Еще пара шлепков, и в заплывшей салом расщелине промеж моих тучных бедер становится приятно-влажно, и я протяжным стоном встречаю Ника, который входит в спальню с полным подносом блинчиков — целая гора, со сметаной, ветчиной и сиропом. Поставив все это изобилие на тумбочку, он тут же принимается меня кормить, а я с максимально доступной скоростью истребляю принесенное. Краткие паузы Ник делает лишь чтобы я глотнула немного молочного коктейля — в который, я давно знаю, подмешаны еще и сливки, а главное, протеиновый порошок для набора массы. И вот я в который раз безумно обожравшись, жутко возбужденная, в голове туман — даже думать не могу, — пузо в который раз пришпиливает меня к кровати так, что не пошевелиться, я лежу и тяжело дышу, ерзая, чувстувуя, как Ник входит куда нужно, ох, как же хорошо, что он вообще еще может это делать, учитывая толщину складок сала, которые ему там приходится преодолевать, закрываю глаза, издаю громкие и неприличные стоны, на глазах слезы.
— Как же я это обожаю! Бери меня, Ник, еще, еще, еще!
И он берет, пока все мое тучное изобилие ходит ходуном...