Марк и Мелисса
Марк и Мелисса
(Melissa's Appetite)
Мелисса с детства была стройняшкой и, на зависть пухлой близняшке Меган, могла есть что угодно, не поправляясь ни на грамм. С возрастом, однако, эта особенность организма потихоньку пропадала, и к двадцати годам на ее стройной фигуре осело где-то килограмм-полтора того, что при большом желании можно было назвать «лишним весом». Когда она встретила Марка, девушка весила аж 52 кило при росте в 167.
С Марком их свел общий приятель, и после первой же беседы обоим стало ясно, что они друг для друга — идеальная пара. Идеальная во всех отношениях, за вычетом одного. Марк решительно предпочитал толстеющих девушек или просто пышек. Он, впрочем, готов был простить потенциальной избраннице этот единственный недостаток, ведь во всех прочих отношениях она подходила ему на все двести процентов… но простить — не значит забыть. Так-то Мелисса была настоящей красавицей, стройная фигура при довольно большом и упругом бюсте — тот самый «мировой идеал», на который Марк обычно смотрел скептически «слишком тощая».
И все же они начали встречаться, и первые несколько месяцев протекали в обычном для «осторожного знакомства» режиме — свидания в ресторанах, в кино, в барах и просто на всяческих вечеринках и праздниках. Идеальное окружение, в котором Марк мог проверить, так с кем же он по-настоящему имеет дело, с идеалом — или с живой девушкой, которая сможет стать ему парой.
Проверка решительно удалась, Марк смотрел в свое будущее — и видел там Мелиссу. Аппетит у девушки был достойный и привычки жить на кофе с круассаном она не имела — минимум три довольно обильных трапезы в день, причем в хороших десертах и прочих «внеплановых» вкусностях Мелисса себе тоже не отказывала. А то, что за эти первые месяцы девушка при всем своем аппетите почти не поправилась — не так важно, Марк был совершенно уверен, что при наличии времени и, возможно, небольшой помощи со стороны Мелисса начнет набирать вес.
А еще Марка через какое-то время представили семье, познакомив, в частности, с близняшкой Меган — они с Мелиссой хотя и родились с разницей в полчаса, но были не слишком похожи. Довольно пухленькая Меган была на пару сантиметров ниже Мелиссы, весила под девяносто и ни разу на сей счет не комплексовала — фигурка «перетянутый сноп», пухлое лицо, весьма пышный бюст и мягкая складка живота, слегка выглядывающая из-под слишком тесной футболки. Марго, мать Мелиссы, была несколько стройнее — килограммов под семьдесят, — но в общем тех же пропорций. На диетах в этой семье отродясь не сидели и вообще предпочитали жить в свое удовольствие. Марк понял, что шансы его растут.
Где-то спустя пять месяцев после первого свидания Марк наконец набрался храбрости и признался Мелиссе, что предпочитает дам более корпулентных. По ящику как раз крутили рекламу очередной волшебной биодобавки для похудания, и он заметил вслух, что три четверти моделей на фото «до» выглядят не в пример лучше.
— С чего это ты решил, что толстыми они выглядят лучше? — поинтересовалась Мелисса, причем тоном не рассерженным, а скорее озадаченным. Ведь народ по большей части предпочитает стройных, разве нет?
Тут-то Марк и объяснил, что прежние его пассии были покорпулентнее Мелиссы, иные — намного, но ни с одной из них не смог и не захотел продвинуться дальше легких необременительных отношений. Не совпали — нравом ли, интересами, не так важно. Всячески заверив Мелиссу, что ему она при всем этом безусловно нравится такой, как сейчас.
— А вот будь я несколько полнее — тебе бы больше понравилось? — уточнила Мелисса.
На что Марк ответил совершенно искренне — да, — чувствуя себя при этом мелким придирой, который сообщает идеалу, что вовсе даже тот не идеал, а вот если бы...
Мелисса, однако, лишь улыбнулась. И нашла весьма забавным тот факт, что Марк оказался «пышколюбом», потому как их старший брат Мартин — он покинул семейный кров несколько лет назад, отправившись на заработки на Западное побережье — тоже был таким, и Мелисса, узнав об этом еще девочкой, жутко тогда удивилась.
Вопрос о том, намерена ли Мелисса набирать вес на самом деле, девушка оставила в стороне и перевела беседу в другое русло. А Марк мысленно порадовался, что она столь спокойно приняла новости — некоторых из его пышнотелых экс-пассий предпочтения Марка как раз таки отталкивали.
Прошло еще несколько месяцев, и Марк начал замечать в Мелиссе некоторые небольшие, но явные перемены. Аппетит, на который девушка и так не могла пожаловаться, несколько вырос, чему Марк несказанно радовался, а Мелисса, зная причину его радости, забавы ради иногда пользовалась этим, чтобы настоять на своем: скажем, Марк хотел вывести ее поужинать в китайский ресторанчик, а у Мелиссы настроение было на итальянскую кухню — и она, похлопав ресницами, уточняла: «Так ты хочешь, чтобы я поправилась?» Вопрос мгновенно закрывался и Марк тут же вез ее в ближайшую пиццерию.
Выросший аппетит закономерно привел к некоторым переменам в фигуре девушки. Марк решил, что одна из причин в том, что Мелисса чувствует себя совершенно спокойна и может наслаждаться вкусностями без тени сомнений, какие на ее месте испытывали бы многие женщины — «а не разлюбит ли он меня, если я поправлюсь», точно зная, что Марк, напротив, будет любить ее еще больше. До встречи с Марком она, глядя на сестрицу Меган, все-таки иногда сомневалась и старалась блюсти «среднестатистический идеал», а теперь о подобном и думать забыла.
За десять месяцев совместной жизни Мелисса набрала килограммов семь и весила теперь без малого шестьдесят. Не так уж много, пышнотелой девушку никак нельзя было назвать, но очертания фигуры стали определенно мягче. Бедра, грудь, лицо и ягодицы пополнели, появился намек на животик. Почти из всех старых школьных джинсов и футболок Мелисса выросла, ничуть этому не огорчившись — наоборот, появился повод наконец обновить гардероб и вообще стиль одежды.
А Марк просто таял от радости, когда они занимались любовью. Лаская мягкое тело девушки, он то и дело повторял, какая она великолепная, и насколько лучше стала, слегка пополнев. От Мелиссы это не ускользнуло, и она решила — какого черта? Срочно садиться на диету и бежать в спортзал у нее не было ни малейшего желания, она чувствовала себя великолепно, ее вполне устраивал новый вид и новый вес, а Марк со всей очевидностью в восторге. Так что Мелиссу заявила Марку, что не возражает поправиться еще, но при одном жестком условии:
— Никогда я не стану толще Меган!
Поправиться не так уж трудно. Начав больше есть, ты потихоньку растягиваешь желудок, и в следующий раз тебе нужно немного больше, чтобы насытиться. Отяжелев, ты меньше двигаешься и больше сидишь и лопаешь всякие вкусности. В такой режим Мелисса и втянулась на протяжении всего последнего года. Приближалась вторая годовщина ее знакомства с Марком. Она не ставила рекордов по целенаправленному набору веса — просто жила в свое удовольствие, а главные удовольствия для нее обеспечивали две составляющих. Марк и вкусная еда.
Марк и Мелисса прошли через церемонию помолвки и планировали свадьбу. А еще Мелисса перешла в категорию «пышечек» и весила теперь семьдесят два, обогнав мать. К счастью для Марка, близняшка Меган несколько месяцев как нашла себе парня — весьма крупногабаритного, побольше себя так точно, — и благодаря ресторанно-десертному периоду свиданий благополучно успела набрать килограммов пятнадцать, заметно перевалив за сто и по-прежнему на этот счет не комплексуя.
Семидесятидвухкилограммовая Мелисса, в очередной раз обновив гардероб, задумалась о будущем. В том, чтобы быть пышкой, имелись светлые и темные стороны. Она совершенно не возражала против пышного бюста — когда-то девушка накрывала свои груди обеими ладонями, сейчас они не умещались и в заметно более крупных ладонях Марка. Заметно выросли ягодицы, аппетитно распирающие новые джинсы, но это Мелиссу также не беспокоило. Ее даже не волновал заметный животик, который теперь выпирал над трусиками упитанной складкой жира. Но вот то, что появился двойной подбородок, заметный с любого ракурса, как ни задирай голову, и что округлые пышные руки стали далеко не столь подтянутыми, какими когда-то были, Мелиссу несколько расстраивало. Порой она жаловалась на это Марку. Но эти минусы со всей очевидностью оказались недостаточно весомыми, чтобы заставить девушку вернуться к здоровому образу жизни или хотя бы умерить аппетит — напротив, чем дальше, тем больше Мелисса валялась на диване, объедаясь всякими вкусностями. Ей нравилось разнообразие, благо Марк то и дело подбрасывал что-нибудь новенькое, а в желудок с каждой неделей умещалось все больше и больше разнообразной снеди.
И вот ровно через два с половиной года после первого знакомства Марк и Мелисса стояли у алтаря. Последние три месяца Мелисса отчаянно сражалась сама с собой на предмет если не похудеть, то хотя бы не толстеть так быстро — а то так и в свадебное платье можно не втиснуться! Девушка более или менее преуспела: перед визитом к портнихе она весила 74, а в день свадьбы — 75. Платье оказалось чуточку теснее необходимого, но церемония прошла без сучка без задоринки.
Начавшие брачную жизнь, как правило, слегка поправляются. Касается это и мужей, и жен. Новобрачные всячески заботятся друг о друге, единственным спортом в первое время у обоих является активная постельная гимнастика, а медовый месяц недаром носит такое имя.
В случае Мелиссы это было вовсе не слегка, а весьма заметно.
Восемь месяцев миновало после свадьбы, и супруги направлялись на День благодарения к родителям Мелиссы. Марк за последние месяцы успел сменить работу и место жительство, так что они, занятые переездом и прочими хлопотами, не навещали родню с начала лета, когда Мелисса весила лишь скромные восемьдесят кило.
В дверь позвонили. Меган сползла с дивана и вперевалку двинулась в прихожую. Когда она открыла дверь, собираясь приветствовать сестру и ее мужа, то уронила челюсть на пол — и Мелисса сделала то же самое.
Перед Меган стояла роскошная 103-килограммовая Мелисса, за плечом которой ухмылялся Марк.
Перед Мелиссой в просторном дверном проеме округлялась примерно 140-килограммовая близняшка Меган.
Сестры дружно поахали, обчмокав друг друга, и супруги наконец вошли в дом. Родители Мелиссы были поражены видом дочери и заметили, что брак явно пошел ей на пользу, со всей возможной учтивостью заметив, как сильно она поправилась, «а все из-за Марка». Мол, нашла же дочка себе такого же пышколюба, как Мартин, вот он ее и раскормил.
Он, он — соглашалась Мелисса, давно привыкшая после завтрака отправляться в офис, обедать в местном буфете, а по возвращении домой съедать на ужин примерно две-три тарелки чего-нибудь посытнее, развалиться на диване и весь вечер лопать сласти. Пухлое лицо продолжалось массивным двойным подбородком, груди величиной напоминали спелые тыквы, живот, когда она стояла, нависал над поясом тесных джинсов, а когда сидела — выплескивался на колени обильной подушкой. Руки были откровенно толстыми, объемистые бедра соприкасались почти до самых колен, да и икры изрядно выросли в обхвате.
Когда Мелисса начала активно толстеть, Марк продолжал всячески демонстрировать, как ему это нравится — особенно в постели, долго и страстно. Мелисса со временем также начала получать удовольствие от собственного пышного тела, от того, как ее телеса колышутся туда-сюда — особенно во время постельных упражнений, единственного спорта, которому оба уделяли самое серьезное внимание. Но всю последнюю неделю она не находила себе места: а что скажут родители? И, самое ужасное — что, если она вдруг стала толще, чем Меган?
Теперь беспокойства улеглись.
Семья расселась за столом и близняшки приступили к делу — настолько активно, что через десять минут Марк напрочь потерял нить разговора, сосредоточив все внимание на сестрах, затеявших безмолвное состязание по пережевыванию пищи. Два громадных блюда фаршированной индейки, четыре миски картофельного пюре с жирной подливкой, пропитанные маслом булочки, четыре вида разных десертов — приложиться ко всему этому великолепию успели все, но примерно три четверти пиршественного изобилия сестры умяли на пару. И в конце вечера, объевшись до отключки, отползли на диван, где наконец удобно развалились, придерживая обеими руками разбухшие чрева.
— Господи-Исусе, ну и растолстела же ты, — выдохнула Меган, ткнув пальцем в массивное пузо сестры.
— Кто бы говорил, обжора, — отрезала Мелисса. — Ты сколько весишь сейчас, сто пятьдесят?
— Чуть поменьше — утром было сто тридцать девять. Но я-то хотя бы всегда была толстая. А ты прежде была такой стройняшкой, и во что превратилась? В такую же толстуху, как я.
— Ну превратилась, и что? Просто я люблю покушать. И ты вроде как тоже.
— Именно. А если твой парень не против, то кому какое дело, сколько ты весишь?
— Твой, должно быть, очень активно не против, — фыркнула Мелисса.
— Твой, можно подумать, сопротивляется, — рассмеялась Меган.
Сестры еще поболтали о том о сем, совершенно удовлетворенные собой и жизнью в целом.
По дороге домой Мелисса радостно щебетала о том, как же хорошо все прошло — ее сестра по-прежнему заметно толще, чем она, родители увидели выросшее вширь чадо и не возражают, и вообще все в лучшем виде. А через некоторое время осторожно спросила у Марка:
— А вообще у твоих предпочтений есть предел?
— Ты о чем? — отозвался он.
— Ну, насколько я могу растолстеть до того, как это перестанет тебя привлекать?
Марк ненадолго задумался. Он сильно сомневался, чтобы Мелисса когда-нибудь стала «слишком толстой» — многие женщины, которые ему нравились, весили за полтораста кило, а иные и за двести. С другой стороны — чрезмерно высокий вес, такой, чтобы «и встать не могла», это все-таки перебор.
— Честно говоря, — проговорил он, — предел лично у меня где-то в районе двухсот. Может, чуть больше.
— Что, правда? — поразилась Мелисса. Цифра эта была куда выше, чем она полагала возможным.
— Истинная правда. Я же говорил тебе, мне нравятся толстушки.
— То есть Меган сегодня тебе тоже понравилась? — уточнила Мелисса.
Эту ловушку Марк видел за три километра и давно к ней подготовился.
— Меган мне не так уж сильно понравилась, но полагаю, нынешние габариты ей идут. А ты так точно будешь выглядеть еще лучше, если позволишь себе дорасти до таких же.
Большего Мелиссе и не нужно было. Насчет «позволить себе» она уже и сама думала — в конце концов, семья и друзья успели привыкнуть, что она толстая, муж хотел, чтобы она поправилась еще, а сама она так полюбила объедаться всякими вкусностями, что даже набив желудок до отказа, хотела еще и еще.
Так что в тот вечер Мелисса решила, что «позволит себе» растолстеть, благо возможный предел очень и очень далек.
С тех пор прошло года полтора. Меган впервые за последний год решила навестить сестру — через два месяца должна была состояться ее собственная свадьба, и она собиралась вытащить Мелиссу, которой предстояла роль свидетельницы, в салон на примерку положенного церемониального наряда.
На этот раз Меган предупредили загодя — где-то месяц назад Мелиссу навещали родители, и вернувшись, многажды повторяли, как же сильно Мелисса поправилась с тех пор, как они в последний раз видели замужнюю дочь. Но предупреждение это не слишком помогло.
Дверь открыл Марк. Меган вперевалку прошествовала внутрь. Марк заметил, что она поправилась еще килограммов этак на десять-двенадцать, остановившись в районе полутора центнеров. Мелисса была в соседней комнате и, услышав тяжелую поступь сестры, слезла с дивана и вперевалку двинулась поздороваться.
Впервые за все время близняшки действительно стали походить на близнецов. Круглые и пухлые лица, практически одинаково массивные двойные подбородки. Еще более отяжелевшие груди Мелиссы толком не вмещались в бюстгальтер, явно купленный несколько килограммов тому назад. Пузо активно колыхалось от движений, а объемистые бедра терлись друг о друга.
— Привет, обжора, — ухмыльнулась Меган.
— Сама такая, — отозвалась Мелисса.
— По-моему, ты наконец… да, ты наконец-то стала толще меня. Надо же. Впервые в жизни чувствую себя стройняшкой.
— Черта с два, ты по-прежнему толще, — возразила Мелисса, машинально поглаживая раскормленное чрево.
— Весы в доме есть? — спросила практичная Меган.
— Ну я вообще-то не взвешиваюсь… — явно забеспокоилась Мелисса.
— Да ну брось, обжора, кого ты стесняешься, Марка или меня?
— И вовсе я не стесняюсь, просто...
— Что — просто?
— Ладно, неважно, хочешь — давай проверим, кто толще, все равно мы обе знаем, что это ты.
Меган пожала плечами и первая встала на весы — крупногабаритные, специально купленные Марком несколько месяцев назад.
— 149. Ну-ка, теперь ты.
Мелисса влезла на весы, половицы хрустели под ее тяжестью. Экран замигал, и наконец высветил цифры, от которых она чуть не рухнула.
— 155! 155! Все, Мелисса, теперь толстая у нас ты.
Мелисса покраснела — частично от смущения, а частично от мысли, что в странном соревновании одолела сестру.
— И все равно никакая ты не стройняшка, — слезла она с весов и ткнула пальцем в почти столь же массивное пузо Меган. — Вот что я тебе еще скажу: Марку это нравится, мне это нравится, и вообще быть толстой — это чудесно. И уж кто это знает лучше всех, так это ты.
Меган, усмехнувшись, согласилась.
А Марк, делая вид, что его тут нет, тихо наслаждался спектаклем, делая вид, что что-то там просматривает на наладоннике. С самого начала он знал, что аппетит Мелиссы воплотит в реальность заложенную в ее генах склонность к полноте, но и помыслить тогда не мог, до какой же степени ему повезет...
Предел привлекательности в районе двухсот… а предел ли, если речь идет именно о Мелиссе?