Кусок торта

Кусок торта

(Piece of cake)

Классический семейный дом, выходные, час ночи.

— Пойду выпью стаканчик воды, может, засну наконец, — сам себе вполголоса говорит отец семейства, спускаясь вниз.

Завершая полуночный перекус, девочка запихивает в рот остатки торта, щеки аки у хомяка.

— Уфф, хорошо. — Круглый упитанный живот полностью с ней согласен. — Вот теперь наша душенька довольна и может отправляться спать. — Похлопав себя по пузу, протирает тарелку перед тем, как отправить ее в посудомойку.

— О, я и не думал, что так поздно тебя тут встречу. Тоже не спится?

Девочка, пойманная на горячем, ерзает и мнется.

— О, пап, привет, а ты что тут делаешь? — Все так же поглаживает свое внушительное пузо и словно не слышит вопроса.

— Сказал же — не спится, пришел воды попить. А ты?

И взгляд его сосредотачивается на дочкином выпирающем пузе, открытом всему свету, поскольку на ней лишь пижамные штанишки и куцая маечка.

Осознав, в каком она положении, девочка пытается втянуть живот насколько возможно — примерно на полсантиметра — и сообщает:

— Так, легкий ночной перекус. — Выдох, выразительно поглаживает живот. — Не могу же я идти спать на голодный желудок.

Взгляд отца переходит на пустую тарелку в ее руках.

— Легкий ночной перекус, да? И чем же ты перекусывала?

— Я? Да так… какими-то мелочами… — И сказав это, она уже знает, что эта ложь ей с рук не сойдет.

И действительно, тарелка отцу знакома. И коль скоро она пуста...

— То есть ты слопала последний кусок моего именинного торта?

Попалась. Внезапно в приятно-тяжелом желудке становится неуютно.

— Э… ну… наверное, да, но… ну прости меня, я не хотела — ик!

Последнее получается громко. Вся красная, девочка одной ладонью прикрывает рот, а вторую все так же держит на животе.

Отец делает шаг вперед и щипает ее за круглый бочок.

— На голодный желудок ты в последнее время точно спать не ходишь.

Она резко отодвигается назад, отчего ее пузо заметно колышется.

— Эй, не делай так. Очень чуйс… чувствительное местечко.

— Чувствительное местечко? — смеется он. — Вот этот вот бочонок?

Красные щеки становятся уже совершенно багровыми.

— Это было грубо! И не такой уж у меня большой живот, пап, — снова пытается втянуть живот и прикрыть его обеими руками. Бесполезно, даже будь их не две, а десять.

— Ну, по крайней мере последний кусок моего именинного торта в него поместился без труда.

— Слушай, прости, что я съела последний кусок твоего торта, — выдох, кое-как втянутый живот медленно возвращается к обычным своим объемам. — Просто не удержалась. — Руки по швам, снизу вверх — она на две головы ниже отца — взгляд Очень Маленького Лемура. — А давай я тебе в качестве штрафа испеку новый торт? — вдруг приходит спасительная мысль.

Отец улыбается.

— Ну, если пообещаешь не съедать его сразу весь — договорились.

— Обещаю, сразу весь — не съем! — тут же смеется она, а внутри от такой вот перспективы становится тепло и приятно.

Отец зевает.

— Ладно, устал я. Сладких снов.

— И я тоже спать. Спокойной ночи, пап.

Не без труда поднимаясь наверх, девочка, которая уже весит почти как оба ее родителя вместе взятые, мысленно улыбается.

Оно того стоило, думает она. Надо сделать два торта, и один сразу слопать целиком! Поглаживает себя по пузу, теплому и тяжелому.

Закрывает дверь в спальню и лезет под кровать, где припрятала купленный еще днем кекс.

— Ну что, продолжаем? — обращается к собственному пузу, которое предвкушающе урчит.