Криста и Беатриче

Криста и Беатриче
(Movie Night with Krista and Beatrice)

Ясная тихая ночь. Звезды мерцают на безоблачном небосводе, а батареи и обогреватели по всему городу сражаются с ледяным ветром, норовящим просочиться в щели под дверью и на окнах.
В общем, погода в самый раз, чтобы завалиться на диван, завернуться в плед и смотреть старые добрые фильмы.
Рослая девушка, заплетя волосы в две тугие темные косы, валяется на диване, уютно и расслабленно. В левой руке у Кристы дистанционка, а правая безмятежно обнимает талию подружки, Беатриче. Почти на голову ниже Кристы, с целой гривой растрепанных длинных волос цвета меда, Беатриче дремлет, приткнувшись на коленях Кристы вместо подушки, большие голубые глаза приоткрыты, но затянуты туманом.
— Эй, соня, — шутливо тычет Криста пальцем в бок подружки; Беатриче, которая жутко боится щекотки, с визгом дергается, проснувшись. — Ты как насчет перекусить? Я подумывала сделать чуток попкорна.
— Перекусить — всегда готова, сама знаешь, — ухмыляется Беатриче. — Но я бы лучше чего-нибудь сладенького.
— Значит, шоколад.
Беатриче перемещается в сидячее положение, и Криста встает и отправляется на кухню. Желудок Беатриче от этого движения урчит; она опускает взгляд и видит то, что и должна увидеть — животик, некогда лишь самую малость выпуклый, ныне выпирает минимум сантиметров на десять дальше, чем следовало бы. Криста отменно куховарит, Беатриче живет с ней всего дней десять — и уже переехала в следующий размер, а ведь и прежде не была тростинкой. Сгребает пальцами полноценную складку пухлой плоти, вздыхает.
А вот нечего всякий раз с энтузиазмом кивать, когда Криста предлагает перекусить, а предлагает-то она постоянно.
Вернувшаяся в гостиную Криста наблюдает на лице подружки весьма для нее нехарактерную сосредоточенность.
— Что случилось, Беа? — спрашивает она, положив на кофейный столик большую плитку шоколада и садится на диван, раскрывая объятия. Беатриче ныряет в утешительно-уютные обнимашки, пряча лицо у Кристы на плече.
— Мне даже неловко об этом говорить.
— Ты же знаешь, я — могила.
Беатриче отстраняется, смотрит в темно-карие очи Кристы. Глубоко вздыхает, собираясь с духом.
— Я слишком толстая, — сообщает она жуткую тайну.
Криста изображает удивленный вид.
— Да ну? И в каком месте?
Беатриче задирает слишком тесную пижамную кофточку, обнажая круглый животик. Запускает руку в пухлую плоть — ладонь свободно погружается сантиметров на пять, — вздыхает.
— Прости, Криста. Я сама виновата. Это плохо, знаю, но я правда люблю покушать, а при моей работе времени на тренажерку...
Палец Кристы касается ее губ, заставляя замолкнуть. Сама Криста смотрит на подружку не с презрением и не с раздражением, а скорее смущенно.
— Кое в чем я должна тебе признаться...
Беатриче озадаченно моргает: по сценарию страшную тайну открывает она, а не ей!
— Я… я, пожалуй, имею отношение к тому, что ты кушаешь.
— Ну разумеется, ведь это ты готовишь и завтрак, и ужин!
— Да нет, я… ну… в общем, я всегда накладывала тебе большую тарелку и обеспечиваю постоянный запас всяких вкусностей в буфете, и...
— Стоп, — доходит до Беатриче. — Ты что… пытаешься меня раскормить?
Смуглые щеки Кристы пылают смущением еще ярче прежнего.
— Вроде того. Прости. Я должна была раньше тебе признаться, но было так неловко — вдруг ты за такие фантазии сочтешь меня извращенкой, развернешься и сбежишь...
На сей раз замолчать вынуждена уже Криста — Беатриче закрывает ей рот поцелуем.
— Так. То есть я могу есть столько вкусностей, сколько пожелаю, от этого толстеть, и тебя это возбуждает?
Криста обреченно кивает.
— Прости.
— Да ты что, шутишь, какое там «прости»! Ты же только что выписала мне индульгенцию лопать все, что захочу!
Ухмылка Беатриче становится еще шире при мысли о том, что все те калорийные вкусняшки, в которых она себе раньше отказывала на остатках силы воли, теперь — ее, и волноваться больше не о чем. Раз уж Кристе все это нравится, на мнение остальных смертных Беатриче глубоко начхать.
И начать она решает с принесенного Кристой шоколада — несмотря на вполне сытный ужин, оприходованный пару часиков назад, в ней вдруг просыпается волчий аппетит, и желудок требует: хочу!
Беатриче набрасывается на толстый ломоть шоколада, закидывая в рот сразу по три-четыре квадратика. Плитки хватило минуты на полторы, и Беатриче, облизав пальцы, поднимает взгляд на Кристу, которая смотрит на нее, словно не веря собственным глазам.
— Ну и? Чего сидишь, я голодная! — улыбается она и похлопывает себя по всколыхнувшемуся животику.
Очи Кристы вспыхивают.
— Чего тебе принести?
— Всего, и побольше!
Криста ракетой устремляется на кухню, а Беатриче бездумно играет с тем местом, где у нее полагается быть талии. Теперь, когда она выяснила мнение Кристы на эту тему, собственный животик, который в обозримом будущем точно превратится в пузо, нравится ей еще больше — такой теплый, округлый, уютно-мягкий, так и тянет потискать — и самой приятно, а уж когда это делают другие (правильные!) руки, то просто отпад. Ткнув указательным пальцем чуть пониже пупка, Беатриче расплывается в ухмылке, когда тот погружается в мягкую плоть более чем наполовину.
Но вот Криста водружает на кофейный столик полный поднос с ее любимыми вкусняшками — пончики, картофельные чипсы, творожник, пицца, в общем, все, что нашлось в буфете, плюс двухлитровая бутыль розовой лимонадной шипучки. Подмигнув, Криста критически рассматривает подругу и поднос с едой, уперев руку в бедро:
— Думаешь справиться со всем этим?
— Да я так проголодалась, что съем… да все это и съем! Твое дело — смотреть.
— С удовольствием, — улыбается Криста и с видом примерно-внимающей школьницы садится на пол.
Взгляд Беатриче скользит по горе вкусняшек, она уже предвкушает, как все это изобилие вскоре будет плотно заархивировано у нее в желудке. Но с чего начать, вот вопрос?
Рука сама собой нашаривает творожник — целый творожник, хоть и маленький, грамм на триста. Криста вместе с подносом принесла и ложку-вилку, однако желудок Беатриче уже подает голос, желая заполнения, так что она просто держит творожник обеими руками и вгрызается в него. Вкуснотища. Жаль только, что такой маленький… едва распробовала, и все.
Икнув, Беатриче сообщает:
— Уже лучше.
Похлопав себя по животику, чувствует, что там еще полным-полно места, и от этого настроение взмывает еще выше.
Затем принимается за пиццу. Обычно она не позволяла себе оприходовать в один присест больше четырех ломтей, так что утрамбовать целую среднюю пиццу в не совсем пустой желудок будет непросто. Сворачивает крышку с бутылки, глотает немного лимонада. Первые три ломтя улетают быстро, но вот после четвертого Беатриче чувствует, что дальше будет уже через силу.
— Что, уже наелась? — с озабоченным видом спрашивает Криста, которая вся светится от восхищения.
— Я… я могу еще! У меня ведь сегодня праздник, перехожу на новую диету! — провозглашает Беатриче.
— Стоп, какую еще диету?
— «Всепожирающую», — хихикает она.
— Интересное название, — соглашается Криста, — мне нравится. Хочешь, я тебя чуток покормлю?
— О, да, пожалуйста!
Беатриче вновь откидывается в положение «полулежа на подушках». Так и правда гораздо легче, меньше давит на желудок. Выпирающий живот задирает футболку, которая теперь приоткрывает пупок. Криста упивается зрелищем и ситуацией, берет ломтик пиццы и подносит ко рту подруги.
— Скажи а-а!
Пухлые розовые губы Беатриче раскрываются, и она откусывает кусок пиццы. Теперь, когда ей надо просто жевать и глотать, «всепожирающая диета» становится совсем простой. И вот ее животик вздувается еще сильнее, поскольку теперь там упакованы целая пицца и бутыль лимонада поверх творожника и шоколада.
— Охх, какой кайф, — выдыхает Беатриче с видом полнейшего блаженства.
— Перерыв сделаем? С меня массаж пузика.
Беатриче радостно кивает, и ладони Кристы, длинные и изящные, ложатся на выпуклый животик подружки. Гладкий и теплый, и тугой от всего только что оприходованного. Ладони Кристы описывают медленные круги над плотно набитым желудком, захватывая мягкие области по бокам и чуть пониже, Беатриче тихо постанывает от удовольствия, а сама Криста закусывает губу, чувствуя темную волну возбуждения, которая вздымается у нее внутри при виде вздувшегося пуза блаженствующей подруги. Она хочет продолжения банкета — кормить Беатриче еще и еще, просто чтобы проверить, насколько еще это пузо способно вырасти; но в конце концов, это у Беа первое серьезное обжорство, и желудку и так пришлось потрудиться.
Мысленно помянутый желудок разнежившимся котенком урчит под ласковыми ладонями Кристы.
— Ага, — похлопывает себя по животу Беатриче, — кажется, это значит, у меня там появилось местечко для следующего захода.
Криста снова вспыхивает от радости.
— Передай, пожалуйста, пончики.
Сидеть с отяжелевшим желудком для Беатриче тяжело, но Криста с удовольствием продолжает кормить подругу — а едва Беатриче откусывает первый кусочек, она снова впадает в транс чревоугодия. Еще кусочек, еще и еще, пережеванные, скользят по пищеводу в ее растущее пузо, и едва она расправляется с очередным пончиком, у Кристы наготове уже следующий. Или это уже чипсы? слегка пьяная, только не от выпивки, а от еды, Беатриче уже толком и не понимает, что именно она ест… и сколько. Только чувствует, как распирает от съеденного изнутри ее желудок, а футболка окончательно задирается к самой груди, превращаясь в спортивный топик, предоставив обнаженному животу расти в свое удовольствие.
Криста облизывает пересохшие губы, наблюдая, как ее подруга объедается.
Но вот Беатриче тянется за очередной вкусняшкой — и натыкается на пустоту. Больше Кристе нечем ее угостить, да и не стоит, пожалуй: еще чуть-чуть, и угрожающе вздувшийся желудок Беа и лопнуть может. Криста даже и не думала, что в одну небольшую девушку может СТОЛЬКО влезть.
Беатриче глубоко и сытно вздыхает и лениво оглаживает невероятно разбухший живот. Она, конечно, начала объедаться просто чтобы порадовать Кристу — но даже удивительно, насколько ей нравится и сам процесс, и финальное ощущение всего этого дела внутри. Теплая, уютная тяжесть… так и клонит в сон. А еще раздувшийся желудок стал гораздо чувствительнее, во время второго сеанса массажа живота в исполнении Кристы веки сами собой смыкаются, и Беатриче растекается по дивану небольшой лужицей блаженства и неги.
— Вот кто бы подумал, что у тебя такой аппетит, — мурлычет Криста. — Никогда бы не заподозрила, что ты на самом деле такая ненасытная.
— Это была моя страшная тайна, — улыбается Беатриче.
— Ну, теперь эта тайна раскрыта. И отныне я прослежу, чтобы ты каждый раз ела сколько захочешь, а после этого я скормлю тебе еще чего-нибудь вкусненького.
— Чур, это будет твоя собственная выпечка, и побольше! Обожаю!
Криста с улыбкой пристраивает голову на плече у Беатриче, все еще ласково поглаживая пузо подруги.
— Погоди, я уж тебя откормлю капитально, поверь...