Коварные килограммы колледжа
Коварные килограммы колледжа
(Those Stubborn College Pounds)
Свежеиспеченная первокурсница, ты улыбнулась и кивнула в ответ на предупреждение старшей сестры «держать себя в руках» в плане аппетита. По ее рассказам, в колледже набрать вес — раз плюнуть, а вот скинуть практически нереально.
Она была права.
В конце концов, она просто хотела, чтобы ты не повторила ее ошибок и не привезла бы домой вместе с дипломом, как она, десятка этак три лишних килограммов. Но ты ж ее не слушала. Да и с чего бы? Ты ж не она, вы вообще сводные сестры с совершенно разной наследственностью, у тебя проблем с лишним весом отродясь не бывало. Да, аппетит у тебя категорически не как у юной барышни, ну так и обмен веществ не хуже. Активная спортивная жизнь, фигура отприродно стройная, гибкая и высокая. В школе на вечеринках ты регулярно брала шуточные призы на конкурсах «кто быстрее расправится с этой тарелкой вкусняшек». А на тот момент ты просто предвкушала все возможные студенческие забавы, которые уже ожидают на горизонте.
Все лето ты бегала на разные дистанции, поэтому в колледж прибыла в идеальной физической форме, не то что я, твоя будущая соседка. Ты, по собственному мнению, была неуязвима — и правду сказать, фигуре твоей завидовали многие, я в том числе. Вечером сразу после расселения ты с компашкой новообретенных подружек, таких же «идеальных», наивных и несмышленых — в числе которых была и я, — отправилась на большую вечеринку, где присутствовал почти весь кампус, наклюкалась в дрова и сожрала большую пиццу, которую тебе подсунули как «лекарство» от лишнего алкоголя. Наутро после этого «лекарства» тебя несколько расперло, и одна из подрушек похлопала тебя по вздувшемуся животику и ехидно прострекотала:
— Ой-ой, Карина, а живот-то уже растет, ты поосторожнее!
Ты покраснела, рассмеялась и слопала еще четыре ломтя пиццы. Твой желудок-де и не такое переварит.
В итоге подобные моменты в первом семестре стали регулярным для тебя делом. Но ты ведь и полагала, что весь первый курс колледжа в основном и состоит из развлечений и всяких излишеств, предаваться которым дома не давала строгая родня, да? Знала бы ты, что такое изменение стиля жизни медленно преображает твою идеальную фигуру в ту, с какой тебе суждено провести весь остаток жизни.
Пребывая в блаженном неведении относительно происходящего, ты игнорировала все знамения мироздания, каковые могли бы открыть тебе правду. Шмотки стали тесны? Всему виной эта проклятая промышленная стиралка-сушилка в подвале общаги. Опять же твои щедрые родители выдали тебе кредитку «для срочных случаев», а когда тебе не в чем пойти на вечеринку в этот четверг, это ведь срочно, так? Надо ж купить новые шмотки, в которых и отметить очередную веселую пирушку с обильной выпивкой и закуской.
И хотя в школе ты активно занималась спортом, на самом деле ты ничего не знала о здоровом образе жизни и поддержании фигуры. Диета твоя состояла из остатков пиццы, громадных порций макарон с сыром и выпивки. Спортзал? Чем хуже дискотека, там тоже вовсю прыгают и колбасятся, уж конечно, всей той энергии, что ты выпускаешь на танцульках, более чем достаточно, чтобы компенсировать всю ту нездоровую еду, которой ты «заправляешься».
Продолжался первый семестр, продолжались и твои дурные привычки. Ты весь день сидела и постоянно жевала, заедая скуку учебных заданий. И даже не задумывалась, что дурные привычки эти не только способствуют появлению лишнего веса, но и отражаются на родительском банковском счете, привязанному к той самой кредитке.
На зимних каникулах сестра твоя открыто намекнула, что ты почти пять кило только за первый семестр набрала и уже не такая стройная, как раньше; ты, разумеется, не слушала. Пять кило, великое дело, да в зеркале и не заметно совершенно...
Тебе — не заметно. Мать увидела сразу. И уговорила твоего отчима аннулировать твою кредитку, полагая, что это покончит с твоими ночными дожорами и вообще придаст тебе ответственности; благие намерения, как обычно, вышли боком. Дабы продолжать вести привычно-разгульный образ жизни, в смысле чтобы иметь на это деньги — ты устроилась на подработку в местный ресторанчик сразу по возвращении в колледж после каникул.
Три вечерних смены в неделю — в воскресенье, понедельник и вторник, — почти не повлияли на твою «социальную активность», плюс в качестве рабочего бонуса — тебе полагалась бесплатная кормежка, от которой ты, само собой, не отказывалась. Халява — волшебное слово для всякого студента.
Спорт ты забросила с поступлением в колледж, однако себя полагала по-прежнему спортивной, той, что всегда лопала что хотела и не поправлялась. Однако же продолжался второй семестр, а ты не обращала внимания, что с каждой неделей становишься чуточку мягче и медленно, но уверенно продолжаешь набирать вес.
К пасхальным каникулам ты уже точно набрала пресловутые «семь кило первокурсника», а в твоем случае, судя по пышному бюсту, так и все десять, но та же картина была у многих твоих подруг, так что никто в нашем кругу не делал вид, будто ты здесь более неуместна. Ну разве что я иногда подпускала пару шпилек, ведь в отличие от многих, держала форму. Очевидно было, что у тебя мышцы несколько обмякли и многие подробности твоей фигуры стали мягче, чем были, особенно новообретенный пивной животик — но кому какое дело, ведь ты по-прежнему клевая и соблазнительная красотка, получше большинства среднеамериканских студенточек, так ведь?
Порой «голос разума» где-то там, на задворках твоего сознания, наверняка упреждал, что надо бы урезать сладкое, отказаться от спиртного, заняться собой, ввести в расписание спортзал и вернуться в форму; но ты была на седьмом небе от счастья и предпочла на все это забить, попивая пивко на пляже в компании свежевстреченного симпатичного парня.
Он оказался совершенно не тем, кто был тебе нужен, только тогда ты об этом не знала — и, поскольку это было первое твое «настоящее знакомство с чувствами», преспокойно забила на все красные флажки. Вечер за вечером ты пребывала в ожидании, пока ОН наконец придет пообщаться с тобой, нетерпеливо подгрызая вкусняшки целыми горстями. Он не соизволил пригласить тебя куда-либо, ни разу, никуда, однако тебе было уютно рядом с этим типом, который использовал тебя. Ты жаждала его одобрения по причинам, которые сама не могла расшифровать.
Твои подруги, в том числе и я, а по телефону твоя сестра и мать — все, узнав подробности, тебе говорили немедленно избавиться от этого шибздика, и в конце концов ты все-таки последовала доброму совету — после того, как узнала, что он трахается с девчонкой с нашего же этажа. Которая блюла свою фигуру куда лучше тебя.
И вот, вновь обретя свободу и готовая к новым отношениям, только тогда, в конце семестра, ты осознала, что с тобой сталось. Ты не обращала внимание на врезающийся в плоть поясок, на отражение в зеркале, на комментарии подруг, — все это у тебя прошло мимо ушей. А вот тот факт, что парень утратил к тебе интерес, до тебя таки дошел.
Пять кило, которые ты набрала в течение осеннего семестра, к концу весны выросли почти в пятнадцать. Теперь уже и тебе, и всем твоим знакомым было очевидно, что среднестатистические достижения первокурсника в твоем случае перекрыты примерно вдвое. Уже достаточно, чтобы самые свободные твои джинсы уже толком не налезали на твои пополневшие бедра и раздавшиеся окорочка. Насчет застегнуть и вовсе забудем, давай честно, это у тебя давно не получалось. Обрезанные маечки-футболочки, демонстрирующие открытую талию, ушли из твоего стандартного гардероба — живот твой слишком вырос, чтобы ты была готова добровольно выставлять его напоказ. Даже лицо у тебя чуток пополнела, и в зеркале ты это наверняка замечала.
Лето на горизонте, и ты поклялась «заняться собой»; однако для того, чтобы похудеть, нужны самодисциплина и мотивация, каковых у тебя ранее как-то не случалось. Сестра предложила свою помощь, но гордость не позволила тебе принимать помощь от кого-то потолще тебя самой, даром что разница между вашими объемами была не так чтобы велика — и с каждой неделей становилась все меньше, потому как все больше становилось тебя.
Фитнесс-в-одиночку же у тебя шел примерно никак. Ты попала в обычную западню, пытаясь найти простое и быстрое решение своих серьезных проблем с обжорством. Перепробовала все популярные диеты и потратила немало времени и денег на чудо-био-добавки для похудания, которые и близко не помогли. Сжав зубы и отказав себе во всех вкусностях, скинула три кило — а потом сдалась и за несколько дней набрала их обратно, и еще чуток сверху. Шаг вперед, два назад, и так все лето.
Раздавшуюся тушку свою ты скрывала в свободных одежках и от семьи, и от друзей, а для фотоотчетов в соцсетях подбирала хитрые углы съемки, но вот скрыть истину при личных встречах с кем-то не получалось уже никак. Вопреки всем своим усилием, ты продолжала полнеть. Предприняла отчаянную попытку согнать килограммы физической активностью. Ходьба — никаких проблем, но терпения на этот вариант у тебя не хватило. Перешла на бег, в конце концов, в школе ты даже призы брала на средних дистанциях, ну разве так сложно вернуться к прежним обычаям пробегать утром и вечером по пять-шесть верст?
Очень и очень сложно.
Новой твоей расплывшейся тушке бегать было утомительно. Неудобно. А временами даже больно. С таким количеством лишних килограммов весь процесс был куда сложнее. Несколько сот метров, и ты начала замедляться, потому что где-то глубоко внутри, чуть сбоку от растянутого желудка, возникала тупая боль — и не прекращалась, пока ты не вынуждена была остановиться, опереться на что-то и жадно заглатывать кислород, как какая-нибудь расплывшаяся мамочка из пригорода, которая выползла на пробежку впервые за десять лет.
И после такого вот лета тщетных и бесплодных усилий ты вернулась в колледж, набрав еще пяток кило. В сравнении с прошлой осенью — примерно плюс двадцать. И вернувшись, очень быстро обнаружила, что порог пройден.
Ни мешковатые одежки, ни втянутый живот уже не могли скрыть того факта, что по всем стандартам общих наших подруг у тебя явный избыток веса. С одного взгляда видно было, что та безупречная спортсменка, какой ты так еще недавно казалась, и ты-нынешняя — категорически разные персоны.
Что еще хуже, все наши подруги, которые на первом курсе набрали несколько обычных килограммов, за лето их сбросили. Все, кроме тебя. Теперь ты стала самой тяжелой из всех нас. Наверняка для тебя было унизительно осознать, что твой статус в нашей группе клевых-популярных девчонок сменился с де-факто вождя стаи на какую-то там периферийную толстую подружку, которой мы позволяем быть с нами просто чтобы на ее фоне выглядеть лучше. И ты мгновенно стала мишенью общих шуточек, и наверняка слышала, как у тебя за спиною шепчутся:
— Карина совсем себя запустила. Какая жалость.
— Как она так растолстела?
— Кто-то нынче летом явно не голодал.
Как твоя соседка и на втором курсе, я лучше всех видела, как ты продолжаешь все глубже тонуть в омуте собственного обжорства. Ты вернулась на былую подработку с халявной кормежкой, вернулась и к обильным студенческим вечеринкам, и как следствие, набирала вес еще быстрее. Вместо того, чтобы записаться в спортзал и хотя бы попытаться питаться более разумно, ты вновь лопала как не в себя.
Безумие. Была ведь спортивной девчонкой, я даже еще помнила тебя такой, а сейчас ты день за днем валялась на кровати и поедала тысячи калорий в основном в виде углеводов. Жареная картошка, чипсы, макароны, рис, тебе было без разницы, да? Абы набить рот. Особенно хорошо шла уличная снедь. Пресс давно скрылся под салом тучного пивного пузика, руки стали мягкими, а отприродный промежуток меж бедер этими самыми бедрами, выросшими в обхвате, и заполнился.
Кажется, всякий раз, как я заходила в нашу комнату, ты что-то жевала. То слоеный сандвич-мороженое, то куриная кесадилья с добавочным гвакамоле и ветчиной. Мне даже начало казаться, что объедаться — стало для тебя скорее нормой, нежели исключением, и да, то, что мы жили вместе, не давало мне никакой возможности этого не видеть. Жилье наше было буквально набито всякими вкусностями, и даже персона с моей силой воли не могла удержаться, чтобы порой не подгрызть то-се-пятое-десятое.
Я честно старалась не замечать твоих недостатков и, как добрая подруга, указывать на неправильность твоих привычек, особенно когда те начинали совсем уже бросаться в глаза. Но что ты отвечала всякий раз, когда я спрашивала, действительно ли ты хочешь так много есть?
— У меня выходной от диеты, Лаура. Оставь меня в покое. Ну или присоединяйся, если хочешь.
Или:
— Сегодня я буду плохой девочкой. Слишком проголодалась.
На втором курсе всем уже, кроме, быть может, тебя самой, стало очевидно, что ты сдалась и смирилась со своим новым статусом в самом низу нашей социальной иерархии «в пределах компашки красоток». Пожалуй, пробудилась от этого обжорного ступора ты только в Хэллоуин, как раз к концу второго месяца учебы. Куча конфет, которые ты понатащила в нашу комнату — это проблема, но куда большей проблемой для тебя стал в который раз «севший» гардероб.
Ты попыталась втиснуть свои телеса в условно соблазнительное платье, но в итоге все видели исключительно расплывшуюся плюшку, которая пытается строить из себя стройняшку. Я-то думала, мне костюм тесноват, но ты из своего попросту выпирала во все стороны и во всех местах. Одна из наших подруг даже набралась смелости заявить:
— Карина… твое платье все-таки сшито не совсем для твоего… э… типа фигуры.
Ты только набрала воздуха, чтобы ответить, и весь этаж услышал чертовски неудобно громкий треск.
Ты отчаянно покраснела, а все немедля уставились на твои вывалившиеся из лопнувшего платья «нижние щеки» — вместе с платьем, аки воздушный шар, лопнула и твоя лучшая надежда на достаточно пристойный вид, чтобы подыскать себе достаточно нетрезвого парня, которого можно было бы хотя бы в эту ночь затащить в койку. Ты что-то пробормотала насчет идиотов с «Амазона», которые прислали платье не того размера, вдоль стеночки ретировалась в нашу комнату и более тем вечером на глаза не появлялась.
И наутро я поняла, тебя проняло; потому как ты попросила меня помочь тебе похудеть и вернуться в форму. Вслух честно призналась, что устала сама сражаться с собственным весом и проигрывать в этой битве. Я как хорошая подруга, разумеется, согласилась стать твоим личным тренером, и первым делом привела тебя в спортзал и заставила влезть на весы. Помнишь, сколько ты тогда весила?
Вот-вот.
Восемьдесят восемь кило ровно. Ты ухитрилась набрать девять кило всего за два месяца! Сочувствуя тебе, я целый час гоняла тебя по спортзалу, заставляя работать на нескольких агрегатах, включая велотренажер. Собственную тренировку в итоге пропустила, ну да ради подруги чего не сделаешь.
Со временем, однако, вопреки моим старанием, стало ясно, что моей квалификации недостаточно, чтобы помочь тебе похудеть. Распорядок дня в плане сна и бодрствования у тебя выходил отвратный, возможно, поэтому ты просыпалась куда более голодной, чем надо бы. Плюс все те жидкие калории, которые ты поглощала почти каждый вечер на вечеринках. А еще ты, считая, что ведешь здоровый образ жизни, начинала есть еще больше, причем оправдывала это нагрузками в спортзале. Да, я сама не святая, иногда после серьезной тренировки позволяла себе лишнюю мороженку, но ты-то это делала каждый день и далеко не в тех количествах.
Ну и каким образом ты могла похудеть, забивая каждый сантиметр своего пищеварительного тракта калорийной снедью, почитай, круглые сутки и всю неделю без перерыва? Перед отбытием домой на зимние каникулы я тебя уже не заставляла влезть на весы, но точно знала, в тебе уже за девяносто. Сильно за.
Все дальнейшее для меня так и осталось неизвестным, потому как с зимних каникул ты уже не вернулась. Бросила колледж, почему — не знаю. Родители заставили, или по оценкам не тянула, или просто решила, что не в дипломе колледжа счастье. Кто знает? Уж точно не я. Связываться с тобой, чтобы уточнить, я не стала. Ты тоже на связь со мной не выходила. Наши дорожки просто разошлись. Бывает.
Подруги наши почти не заметили твоего исчезновения, но для меня оставленная тобою пустота была более существенной. Да, в последнее время я смотрела на тебя свысока, да, участвовала в насмешках над тобой, и тем не менее, ты всегда была мне хорошей подругой. Мне тебя не хватало. И как бы меня ни бесило твое ежедневное, ежечасное чавканье — наверное, уж лучше бы оно, чем тишина твоего отсутствия.
В итоге наша компашка заметила, что я расстроена оттого, что ты ушла, и со своей стороны решили позаботиться обо мне. Начали водить меня по разным модным кафешкам, подсовывать лишний десерт, мол, подними себе настроение, даже принялись помогать мне со стиркой, чтобы я себя не утруждала беготней по лестницам в подвал и обратно.
Совершенно никакой опасности я от этой доброты не видела, пока не подошел к концу второй курс — и выяснилось, что я тоже не могу застегнуть самые просторные свои джинсы. Я единственная в нашей компашке не стала жертвой первокурсного синдрома семи лишних килограммов… но каким-то образом после тебя ухитрилась на втором курсе набрать все пятнадцать!
Летом попыталась похудеть — но, как и у тебя, вышло все далеко не как планировалось. Нет, к началу июля килограмма три я согнала… а дальше на пробежке поскользнулась и ухитрилась даже не подвернуть ногу, а заполучить сложный перелом лодыжки.
С любыми нагрузками, ясное дело, в такой кондиции пришлось завязать. С горя принялась лопать что попало, и вкупе с моим вынужденно-полулежачим образом жизни на третий курс я вернулась, еще поправившись. Теперь это во мне в сравнении с прошлой осенью было примерно плюс двадцать кило. И я тоже, вернувшись, очень быстро обнаружила, что порог пройден — тот самый, который прошла ты много месяцев назад.
Ни мешковатые одежки, ни втянутый живот уже не могли скрыть того факта, что по всем стандартам общих наших подруг у меня явный избыток веса. С одного взгляда видно было, что та безупречная спортсменка, какой я так еще недавно казалась, и я-нынешняя — категорически разные персоны.
Что еще хуже, теперь именно я стала самой тяжелой из всех нас. Однако мишенью для всеобщих насмешек на эту тему не не сделалась. Вероятно, потому, что причину все видели — тяжелый фиксирующий агрегат с меня в конце лета сняли, а в легком дельта-гипсе предстояло ковылять еще месяца три, какой уж тут спорт. Так что мне не пришлось пройти через те унижения, которым подвергалась ты.
И за спиной у меня никто не шептался, вполне открыто предлагали поддержку и помощь.
— Я тебе принесла большой ужин, Лаура, ты ж почти не обедала.
— Вот, возьми еще тарелочку, я уверена, ты не наелась, а оставить тебя голодной будет не по-товарищески!
— Да не красней ты, ну подумаешь, футболка не одергивается, тебе надо хорошо кушать, на восстановление уходит немало сил.
Поддержка и помощь наших подруг практически всегда почему-то крутились вокруг еды, возможно, именно поэтому я, прибыв на третий курс примерно семидесятивосьмилограммовой, на летние каникулы отправлялась уже с весом явно за сто двадцать. Заботливые, они по сути раскормили меня.
Так-то вот — перелом и хлопотание наших подруг, а теперь я толще, чем ты когда-либо была. Ну, на моей памяти, по крайней мере. Прикинь, да? Нарочно они это со мной, что ли?
В общем, помимо того, что меня за этот год невероятно разнесло, я теперь стала смотреть на мир несколько иначе. Теперь я понимаю, что должна была быть лучшей подругой для тебя, и неважно, сколько ты там весишь. Да, я знаю, ты бросила колледж — но может быть, сделав перерыв, ты все-таки рискнешь восстановиться и вернуться? Или хотя бы в гости заглянешь?
Компашка подруг — это хорошо и приятно, но правду сказать, ты единственная, с кем я действительно хотела бы познакомиться поближе. А еще, теперь, когда нога у меня полностью прошла и реабилитация завершена… хотелось бы узнать, вдруг у тебя есть мысли, как скинуть вес, когда ты… барышня более габаритная, нежели прочие. Эти коварные килограммы колледжа ведь совершенно не шутка. Твоя сводная сестра была права, предупреждая тебя еще на первом курсе, в колледже набрать вес — раз плюнуть, а вот скинуть практически нереально...