Какое мне дело до всех до вас?

Какое мне дело до всех до вас?
(Was schert mich, was die anderen denken?)

Моя нынешняя жизнь — просто чудо. Нет ничего лучше, чем позволять моему любимому меня кормить, чтобы назавтра я стала еще толще, и наблюдать, как я расту вширь день ото дня. Другие женщины могут называть это как им угодно: они просто не понимают той пронзительной волны, которая накрывает меня, когда я смотрю на свои раскормленные телеса и ласкаю складки сала, которые выпирают из-под моей давно уже слишком тесной футболки. Они не живут, а мучают себя диетами, потому что верят: лишний вес — а лишним им кажется все, что больше, чем «только-только прикрыть торчащие ребра», — сделает их уродливыми. Я думаю иначе. И думала так даже когда была куда моложе.

Когда мне было шесть лет, мы с подружками-одногодками болтали о том, какими в идеале хотим стать. Все они грезили о том, чтобы походить на идеально-тощую Барби, мол, вот идеальная форма. Я же, помню, мечтала стать упитанной, отрастить хороший такой животик, и бедра, и вообще. Но вслух в этом не призналась, я была ребенком стеснительным и молчаливым, родители всегда радовались, что у них растет такая тихая и послушная дочка.
Однажды, однако, у меня вышел довольно странный эпизод со старшим братом. Он все это наверняка давно позабыл — ну мало ли о чем можно общаться с сестрой-шмакодявкой, у нас восемь лет разницы, — а вот я как наяву помню тот момент в ванной. Я хотела почувствовать, каково это быть толстой, и запихала себе под пурпурную пижамку не то две, не то три подушки. А потом мне понадобилось в ванную, и тут-то меня и перехватил братец. Никогда не забуду его вопросы, от которых я впала в ступор. Сумела только пробормотать — да, мне жарко, — и еще недели две он этак странно на меня смотрел.
Забавно: потом уже я узнала, что он обожает пышек и раскармливание — в активной роли, по крайней мере, каждая из его пассий его стараниями кто больше, кто меньше, но поправлялись. Нынешняя его подружка, впрочем, если сравнивать со мной, лишь немногим поупитаннее швабры, так что ему еще работать и работать. И все же, наверное, это у нас семейное.

С Басти я познакомилась, когда мне было восемнадцать. Тогда я была разве что несколько полноватой — семьдесят восемь кило при росте метр шестьдесят шесть, куда меньше, чем мне самой хотелось бы. Я-то старалась есть как можно больше и сытнее, но вот моя лучшая подруга, мы тогда снимали квартирку на двоих, чуть ли не силой затаскивала меня в тренажерку, составить ей компанию. Дважды в день. Так и похудеть недолго, чему я сопротивлялась всем сердцем.
Зато я обожала видеоигры, фильмы и книги, и несколько раз в неделю навещала видеосалон и библиотеку. Вот там-то я и повстречала Басти: рослого, худощавого, чуть за двадцать.
— Симпатичная фигурка, — тепло улыбнулся он мне.
Я покраснела, ладонь машинально легла на живот.
— С-спасибо...
С самого начала понятно было, что он нацелился на меня, и привлекло его именно то, что я поупитаннее среднестатистической барышни моих лет, достаточно было посмотреть на его ухмылку, когда взгляд Басти скользнул по моему животу.
О чем мы тогда говорили, уже точно не помню. Может, о какой-то из книг. Во всяком случае, мы обменялись номерами и тем же вечером принялись переписываться.
Первые наши свидания были в ресторанчиках, где кормили более-менее диетические блюда, и тем не менее, за два месяца я поправилась на пять с лишним кило. Весьма недурно, учитывая, сколь активно мучала меня в тренажерке моя лучшая подруга.
Кстати, о. Узнав, что у меня появился парень, она заявила, что обязана более активно помочь мне с моими проблемами с весом.
— Ничего не имею против тебя лично, Татьяна, но ты же толстая, — объяснила она. — Это нужно исправить, иначе он тебя бросит, не сразу, так чуть погодя.
Когда она называла меня толстой, я испытывала прилив вдохновения; раздражало только, что она на самом деле понятия не имеет, что такое «пышная», «полная» и «толстая».
К счастью, от пытки бесконечными приседаниями я быстро избавилась: Басти пригласил меня переехать к нему, а то, мол, с этой твоей подружкой ты вскоре станешь очередной гимнастической палкой. Я тут же сказала «да, да, да!»
И когда он принялся кормить меня сытными и жирными вкусностями из «МакДональдса», выпечкой и прочими сластями, я чувствовала себя на седьмом небе. Тело мое быстро отреагировало на такие перемены, и мне это нравилось. Ягодицы мои стали еще мягче, чем были, и куда круглее. Пузо выросло в большой и мягкий шар сала, который Басти обожал ласкать и оглаживать — особенно когда я обжиралась до отключки и пошевелиться не могла, — а еще любил умащиваться там, как на подушке. Руки-ноги также медленно, но уверенно раздавались в объеме, и наконец-то мои сравнительно маленькие груди выросли в нечто, достойное называться бюстом.
Естественно, это не осталось незамеченным в окружающем меня мире.
— А ведь мне когда-то нравились сочные задницы...
— Ну, это ненадолго, она наверняка вскоре вернет себе прежнюю фигуру.
— С дороги, корова жирная!..
Я слышала все это, как и многое другое. Но какое мне дело до всех до вас? Мне моя фигура нравилась, более того — я хотела большего.
А поскольку я уже избрала для себя профессию писателя, набирать вес стало еще проще. Мне не нужно бегать взад-вперед, сжигая калории, зато можно сколько угодно лопать, ограничивая дневную физическую активность перемещениями между диваном, ванной и холодильником. Тогда-то на мне и затрещали все шмотки, что доставляло Басти безмерное наслаждение. Я специально принялась натягивать слишком уже тесные одежки, которые к его удовольствию лопались по швам где-то в процессе очередной трапезы; не могу сказать, что я сама не радовалась, когда это происходило.
Родители меня за мой вес не ругали, их самих нельзя было назвать такими уж стройными, а вот кое-кто из моих друзей-подружек, видя меня, с отвращением отворачивались.
— Ого, это когда ж ты успела так разжиреть? — удивился парень, с которым я однажды даже целовалась. — Если срочно не возьмешь себя в руки, скоро вообще ходить не сможешь.
Знал бы он, как меня вдохновляют подобные слова...
— Да оставь ее в покое, раз ей нравится, — заявила Роня; чуть ли не единственная, кого я и сегодня считаю своей подругой.
— Но она же так разжирела!
— За собой лучше следи, — отрезала она, указывая на его брюшко.
— Татьяна, у тебя определенно проблемы с весом, — проговорила моя лучшая подруга, — если не решишь их, Басти найдет себе другую.
А я мысленно потешалась: они правда не понимали, что Басти чем дальше, тем больше притягивает ко мне именно этот самый «лишний вес».

Былые друзья почти все остались в прошлом. Они просто однажды не пожелали общаться со мной. Какое мне дело до них? Я счастлива оставаться собой, и хочу продолжать расти вширь. Сейчас во мне почти сто семьдесят кило, чувствую себя королевой и мне все равно, кто и что обо мне думает. Я ни о чем не жалею.