Язык жестов
Язык жестов
(Sign Language)
Говорят, отсутствие одного из чувств обостряет все остальные, так организм компенсирует недостатки восприятия.
Нести закон и порядок в криминальных кварталах Тамаре не грозило ни с какой стороны, но несомненно, ни одной живой душе на этом свете не было доступно столь полно и обширно воспринимать вкус. Хотя, конечно, состязание по вкусовому восприятию, среди слышащих или среди глухих, на высокопрофессиональном уровне провести довольно-таки затруднительно.
Вкусом еды Тамара наслаждалась всегда. Пожалуй, даже слишком. Она всегда была главным маминым дегустатором, и в школе из-за того, что она глухонемая, над ней не смеялись. А вот ее габариты — другое дело.
Когда Тамара достаточно подросла, чтобы провести параллель между оргазмическими ощущениями, что щекотали ее язык с каждым кусочком еды, и «настоящими» оргазмами, какие бывают при сексе, шансов у бедняжки уже не было. Ненасытной обжорой она была еще до того, как выяснила, что значит «раскармливание», а уж после — ну какой у нее еще был выбор, кроме как стать большой и жирной «хрюшкой»?
Ладонь под второй подбородок, согнуть пальцы, показывая «хрю-хрю» — и верный ее кормилец исполнял повеление.
Шлепнув ладонью по жирному смуглому пузу, самого шлепка она не слышала, но отлично чувствовала — лучше даже, чем ее парень, который как раз тискал ее пухлый левый бок. Он медленно пихнул ее обратно на подушки и потянулся за пирожным, пока она открыла рот, выразительно намекая «еще».
Намек этот нынче требовался редко.
Бен понимал ее с полувзгляда, даже с полумысли. Его пальцы отлично владели азбукой глухонемых и были не менее искусны в прочих вопросах, он просто знал все, что ей было нужно — нередко даже до того, как она сама показывала жестами, что именно. Ее пухлая рука только-только начинала двигаться, а Бен уже понимал, что надо сделать, чтобы его любимая была счастлива.
Почти всегда ключевое слово было «еще».
Довольное ее кряхтение звучало музыкой в его ушах, когда она, откинувшись на подушки, позволяла кормить и ласкать себя. Перепачканные шоколадом губы расплывались в улыбке, на круглых щеках проявлялись умилительные ямочки, когда он ласкал и оглаживал ее расплывшиеся телеса — одной рукой, разумеется, ибо второй не переставал ее кормить. Одобрительные звуки, сопровождавшие неразрывную связь кормежки и жира, были куда красноречивее любых слов.
Приподняв ее пузо, Бен одной рукой гладил ее чувствительные местечки, а второй уже подносил к приоткрытому рту развернутую вафлю. Пухлые пальчики ног блаженно сгибались, когда Тамара обеими руками оглаживала разбухшее пузо, откинув голову назад и приоткрыв рот, а Бен в это время запустил свои искусные пальцы куда следует. Пережевывая остатки пирожного, она попыталась вспомнить, что жевать и глотать недостаточно — надо еще и дышать. Иногда.
Еще? — спросил он, соединив вместе кончики восьми пальцев и подняв два больших.
Тамара просто кивнула, раздвигая ноги как можно шире, чтобы ее пузо могло свободно упасть промеж бедер, накрывая его ловкую руку...