Хватит?

Хватит?
(enough?)

Пиры и перекусы, перекусы и пиры. Так мы живем.
Мы живем вместе вот уже пять лет, и я наблюдаю, как ты растешь.
И вот снова пир, с каждым годом подлокотники кресла все ближе. Кто-то там говорил о постах и диетах? Пусть говорят.
Для меня сегодня пир, для тебя он каждый день. Королева моя, сидит и пирует, наслаждается трапезой. Хватит? Нет такого слова.
Все тяжелее и мягче, все тучнее и радостнее. Ты чувствуешь это, я знаю.
Мы никогда не говорим об этом, но сейчас ты втрое больше, чем когда мы только встретились. После всего, через что мы прошли вместе.
Все тучнее и ненасытнее. С каждым месяцем — все больше. Сидишь, отклоняешься и просишь еще. Нет такого слова — хватит.
Вот о чем я думаю в преддверии праздников.
Когда мы только встретились, ты была спортивной и тщательно следила за каждой крошкой. Совсем не такая, каких я любил, но… сопротивляться твоему обаянию было невозможно. Помню, в первый раз мы оказались в постели — твое бледное тело сияло в лунном свете, твой впалый животик и небольшие грудки. Чуть больше сорока пяти кило, пушинка, легонькая, изящная и хрупкая.
Сопротивляться тебе было выше моих сил.
Я никогда не упоминал о своих предпочтениях. Ты никогда не упоминала о своем прошлом.
«Первая корова на деревне», так тебя называли в школе?
Я не мог отыскать тебя на школьных фото.
Ты тогда привела меня знакомиться со своими родителями. Ты с ними не живешь со школьных лет. Я пил домашний лимонад и рассматривал фотографии на стенах, пытаясь найти тебя-в-детстве — и в упор не мог найти. Если бы не твои потрясающие сапфировые очи, и не нашел бы.
Ты же была таким колобочком! Куда исчезло все это великолепие?
Жесткие диеты и полный отказ от всего вкусненького.
Через три месяца ты примеряла свадебное платье. Весы показывали сорок девять кило, и «свеженабранные» три тебя не беспокоили от слова совсем.
День свадьбы: звон бокалов, танцы, и я тогда впервые увидел, что на самом деле ты очень любишь вкусно покушать.
Медовый месяц: в тебе проснулась женщина, ненасытная во всех смыслах, которая ела и любила без меры и благоразумия.
И росла вширь, о, как ты росла, а я скрывал свою безмерную радость, наблюдая это.
Все это сотворила с собой ты сама. Десерт, потом второй завтрак, потом пятичасовой чай с тортиком...
Из твоей тренажерки прислали рекламку «Спецпредложение: возвращайтесь к нам» — когда ты перестала туда ходить?
И ты росла. Все тяжелее, все мягче, все круглее, фигура твоя прирастала роскошной и тучной женственностью.
О нет, ты не махнула на себя рукой. Напротив: ты вернулась к себе, истинной себе.
И вот она ты, полтора центнера роскошной, жаждущей, сильной и уверенной женщины.
Хватит?
Еще!