​Хроники личной жизни

Хроники личной жизни

(Journal)

Мы уже три месяца вместе. Конечно, я за это время несколько поправилась. Но ему нравится. Он так говорит.

Я всегда была нехуденькой. Ладно, чего уж там: толстой. Худеть — не мое: и наследственность не та, и леньки. Мать всегда капала на мозги: следи за весом, будешь толстой — останешься без мужика. Я пропускала это мимо ушей, но с мужиками мне и правда не везло, максимум пара-тройка встреч — и они исчезали с горизонта.

Так то я вроде не уродина: метр шестьдесят два, волосы длинные, пышные, аж светятся. И, в общем, я этакий шарик на ножках. Все из-за живота, он очень уж толстый и круглый. Не как у беременных, а этакая пивная бочка, как у мужиков в возрасте. Реальная бочка. Самая заметная подробность в моей фигуре. Круглые грудки на его фоне кажутся небольшими, хотя они не такие уж маленькие — в мою ладонь точно не помещаются, где-то между апельсином и грейпфрутом, не слишком большие, но иные женщины позавидовали бы. А вот талия, то есть самая узкая часть фигуры, у меня прямо под грудью и находится, потому как там, где ей положено быть — по факту как раз деле самый большой обхват.

Но ему нравится. Он так говорит. Особенно ему нравится моя филейная часть, этакая аккуратненькая, с неширокими бедрами. Никаких окороков на два стула, как у многих толстух. И еще он называет «роскошными» мои руки, пухлые и колышущиеся от активных жестов. Уговаривает меня не садиться на диету, мол, кушай что хочешь — и, особенно, сколько захочешь. Он обожает наблюдать, как я ем. Похоже, его это заводит.

Вначале мы каждый вечер выбирались в какой-нибудь ресторан, а на выходных я после этого заваливалась на диван и он продолжал скармливать мне чипсы, печенье и мороженое, ласково оглаживать мой живот, мягкий и нежный. И после того, как я окончательно объедалась — мы занимались любовью. Полный отрыв башки. Оказалось, что обожраться по самое не могу — заводит уже меня.

Потому-то я и поправилась. Насколько? Ну, до того — было девяносто пять, может, чуть больше, но точно меньше ста. Сейчас уже сто семнадцать. В принципе у меня не было привычки регулярно взвешиваться, но ему интересно знать, сколько я вешу. По-моему, это и это возбуждает, ибо когда на весах оказалось больше ста, он просто утопил меня в океане страсти. С тех пор я взвешиваюсь каждую субботу по утрам. На прошлой неделе вон два кило набрала...

~

Шесть месяцев. И во мне всего сто сорок пять кило. А на вид, говорите, все сто пятьдесят? Эх, если бы. Да, я правда целенаправленно набираю вес. Хочу добраться до ста пятидесяти к рождеству. Еда в наших отношениях играет очень важную роль, особенно в постели как прелюдия. Да собственно, какая там прелюдия — я уже, пожалуй, и до вершины добраться не могу, если желудок не набит как барабан. Зато какой выходит взрыв!

Знала бы раньше, какое это наслаждение, начала бы обжираться еще много лет назад. Нет, пузо нам не мешает, есть куча позиций, а я достаточно сильная и гибкая.

~

Семь месяцев. Ура, порог в сто пятьдесят пройден! Сто пятьдесят два кило, на самом деле. Я такая толстая, и мне это в кайф! Ему тоже. Он меня зовет «моя маленькая бегемотичка». Такой смешной. И да, все время, что мы проводим вместе — это по факту я ем, а он одобрительно кивает, любуется процессом, ласкает меня и приносит мне всяких вкусняшек. Или мы занимаемся любовью. Часто одно переходит в другое без перерыва.

И как же я собой горжусь! В том числе и тем, что сумела набрать за полгода пятьдесят кило — это выходит около двух кило в неделю, четко взятый темп! Сама я бы так никогда не сумела, все это его любовь и постоянная поддержка. Повезло мне, что у меня такой любимый — он, впрочем, говорит, что это ему со мной повезло. Он сделал мне предложение...

~

Двенадцать месяцев мы вместе. Целый год. Никогда, он говорит, у него не было столь восхитительно толстой возлюбленной, как я. Или такой, кто настолько бы обожала покушать. Такой, прямо уж скажем, обжоры. О да, я единственная в своем роде! Он обожает во мне все — мой вес, мои тучные телеса, которые безмерно его возбуждают, мои разбухшие и колышущиеся руки, расплывшиеся бедра — и конечно же, мое жирное пузо, свисающее аки фартук. Именно так, оно свисает уже до середины бедер! Да нет, ничего такого уж неудобного, наоборот, фантастическое ощущение, обожаю, когда мягкое сало вот так вот шмякает о мои бедра при каждом шаге, это такой кайф...

Если бы я раньше знала, что найдется мужчина, который полюбит меня такую вот толстую, и какой это вообще кайф, быть настолько толстой — я уже была бы громадной! Нет-нет, сейчас я вовсе не громадная, просто очень толстая. Во мне всего сто восемьдесят пять кило, а «громадная», по моим меркам, это за двести пятьдесят. Да, я хочу быть такой, но это дальняя перспектива, а ближайшая цель у нас — двести. Посмотрим, сумею ли я добраться до этой цифры ко дню свадьбы. До нее семь недель, мой обычный темп — два кило в неделю, если немного постараться, вполне реально.

И да, со здоровьем у меня все в норме. Ожирение само по себе не болезнь, что бы там врачи ни твердили! А повышенное давление легко снимается нужными препаратами, и это более чем достойная плата за такое роскошное жирное пузо!

~

Четырнадцать месяцев. Свадьба у нас была по высшему разряду: под чистым небом, куча гостей, я в белом платье, он во фраке. Портниха в салоне была в ужасе: при каждой следующей примерке мой вес все рос и рост, и ей приходилось раз за разом перешивать платье, ведь объемы-то мои тоже росли. Особенно «талия»: в этой окружности я уже хорошо так превышаю не то что собственный рост — собственный вес! Бедра и руки у плеч, конечно, тоже выросли в обхвате, при последней примерке рукава оказались слишком тесными и пришлось сделать не предусмотренные изначальной выкройкой разрезы. Она заявила, что я в ее практике первая невеста, которая к свадьбе не старается похудеть, чтобы на фото выглядеть постройнее — а наоборот, активно набирает вес. Что ж, она права. А мой женишок заявил, что мы чудесно выглядим на свадебном фото, я по сравнению с ним такая роскошно большая, толстая и прекрасная. Сияющая мордаха с пухлыми розовыми щеками, голубые озера очей, а полные губы вынужденно сложены вечным бантиком.

Добавил также, что я прекрасна не только в свадебном платье, но и в лосинах и маечке, которые так великолепно подчеркивают все мои выпуклости. Ну да, я тоже предпочитаю носить именно такое, уютно-эластичное, только вот на мои два центнера живого веса — ага, я свой план выполнила! — поди еще подыщи даже эластичные одежки, а те, что все-таки нашлись — поди натяни на мои раскормленные бедра, а потом еще ведь надо пузо частично заправить. И все целлюлитные ямочки напоказ. Но его они только притягивают, так он говорит.

Да, я знаю, как на меня смотрят другие. «Смотри, какая жирная!», «Глянь, какое пузо нажрала!» — слышала, и еще и не такое слышала, ну и что? Мне нравится быть толстой, и моему мужу — слово-то какое! — это нравится не меньше.

~

Шестнадцать месяцев. Лосины на меня, наверное, найти еще можно, но пока я решительно предпочитаю балахонистый сарафанчик или гавайское «муму». Весь медовый месяц я как раз ходила или в купальнике, или в этом самом «муму». Раза два или три точно слышала старую шуточку насчет выброшенного на берег кита.

А дома я обычно одежду уже и не ношу. Если вдруг надо встретить у дверей курьера с едой — набрасываю сверху то самое «муму». Сиськи у меня, конечно, выросли и очень даже свисают, но у них есть достаточная опора в виде моего выпирающего пуза, так что лифчик в принципе и не нужен. Это опуская уже вопрос, где мне сошьют такой, с обхватом грудной клетки в сто сорок… С трусиками не лучше: могла бы натянуть, если оставить пузо свисать сверху, но очень уж они врезаются в плоть. Так что обычно я сижу на диване нагишом, раздвинув ноги, чтобы пузо свисало, а я могла бы дотянуться до еды на кофейном столике.

Во мне сейчас уже двести пятнадцать кило, и следующая цель, как я уже говорила — двести пятьдесят. Но это так, на будущее, а не «кровь из носу», пока нас обоих устраивает то, что есть, и я ем что хочу, когда хочу и сколько хочу. До двухсот пятидесяти наверняка доберусь, уж похудеть мне с моим режимом точно не грозит.

Десерт? Я что, похожа на ту, кто позволяет себе уйти без сладкого? Если ты не осилишь, я охотно помогу. С мужем у нас так обычно и бывает, он свой почти никогда не может доесть, но всегда заказывает, знает, что я его в беде не оставлю.

~

Двадцать месяцев. По мне, может, и не видно, я и так толстая — но мы сумели! Двести пятьдесят кило! Четверть тонны живого веса, с ума сойти!

Мы отметили этот день целым пиром. Четыре моих любимых блюда — заказали пиццу, спагетти, кебаб и жареную курятину. Пиццу и кебаб я слопала сама, курятину и вермишель он уже мне скармливал, а потом я плюхнулась в кровать, и он скормил мне целый поднос тирамису! Там я и отрубилась от пережора, а когда вновь немного пришла в себя, мы занялись любовью, совершенно крышесносное ощущение, даром что я и пошевелиться толком не могла.

О да, он в меня безумно влюблен! Даже больше, как он говорит, чем когда я была стапятидесятикилограммовой худышкой. Впрочем, говорить о таком и незачем, женщины подобное и так чувствуют. Как он на меня смотрит, целует, да просто прикасается ко мне...

Он просто не в силах не делать этого, всегда гладит или тискает мои жиры. Мне это тоже нравится. Особенно когда целует меня… сказала бы «в шею», но там до шеи давно уже не добраться, сплошной воротник сала между плечами и головой.

Сперва я думала, его притягивают мои большие сиськи. Потом оказалось, что мое большое пузо ему нравится еще сильнее. А сейчас он без ума от моих складок на спине! Кто бы подумал, что мужчинам такое нравится? Ну, может, не всем, даже, наверное, немногим, но моему муженьку уж точно!

~

Двадцать четыре месяца. Два года мы вместе. И я теперь втрое толще и в десять раз счастливее! Во мне двести восемьдесят восемь кило, вот смотрю на весы, повторяю вслух — двести восемьдесят восемь! — и промеж ног все аж горит. А уж как это возбуждает его, слов нет. Он говорит так: пока ты самостоятельно можешь встать с дивана, ты не слишком толстая. На всякий случай, впрочем, он организовал ручки и прочие поручни над диваном и в других стратегических местах, чтобы я смогла, если что, подтянуться и опереться. Но они мне не нужны. Пока — не нужны. До еды сил встать у меня еще хватает, а после — все одно пошевелиться не могу.

Нас можно назвать старомодной семейкой: муж зарабатывает деньги, жена ведет домашнее хозяйство. Очень практичное решение для такой женщины, как я: из дому никуда отлучаться не надо, можно спокойно весь день голышом сидеть на диване, обжираться всякими вкусняшками, а потом вечером позволить ему обо мне позаботиться. «Забота» подразумевает, что он принесет все, что нам потребуется — то есть главным образом те штабеля еды, которые мне будут нужны завтра, — а еще скормит мне большой-большой ужин прямо в постели, с обязательным тортом, и конечно, потом мы займемся любовью.

Обожаю быть столь роскошно жирной. Он обожает все аспекты моего ожирения. Ну да, я часто преувеличиваю свое беспомощное состояние, мол, так обожралась, что даже дышать не могу. Просто его это очень возбуждает, он немедля скармливает мне еще и еще разных всякостей, а когда я их поедаю, это возбуждает уже меня. В выигрыше мы оба, оба в итоге взлетаем на вершину наслаждения, и я продолжаю набирать вес.

Это просто чудесно, что у меня все ходит ходуном от малейшего движения, пусть даже и двигаться мне очень и очень трудно. Бедра обхватом побольше иных бревен, чтобы сделать шаг, свободную ногу нужно переместить по дуге вокруг опорной, и при этом мое свисающее пузо раскачивается туда-сюда, шлепая по бедрам. Он это зрелище обожает. А я даже не знаю, кого оно больше возбуждает, его или меня...