Хейзел

Хейзел

(Hazel)

Я сидел и нервно ерзал.

Было отчего: я сидел и ждал Хейзел, мою бывшую. В той же кафешке и даже за тем же столиком, что и на первом нашем свидании. Пять лет прошло, как мы расстались, но мне до сих пор несколько не по себе. При том, что встречались мы всего пару месяцев. А потом она примерно год пыталась обсудить со мной вопрос, почему же у нас с ней так ничего и не вышло.

Я так и не смог заставить себя прямо сказать ей, что предпочитаю барышень более объемистых.

Намекать — намекал, было. Хейзел определенно заметила, что мне нравится ее животик, особенно когда она как следует покушамши — я не мог от него оторваться. Я уговаривал ее побольше есть, и если она уступала моим уговорам — тут же раскладывал ее на ближайшем диване, любовно лаская и тиская все мягкие места.

Так-то она была красоткой классического типа: длинные светлые волосы, омуты голубых очей. Мелкая куколка. Ни разу не «кожа да кости», нет, но заявить, что Хейзел хоть на йоту вышла из категории «стройных», было бы дичью. Та толика лишнего веса, что у нее была, притягательно разместилась в области бюста, ну и немножечко досталось бедрам, ягодицам и животику. Любой другой парень был бы счастлив. Для меня — маловато.

Из воспоминаний меня вырвал перезвон колокольчиков над дверью.

Вот и она.

Хейзел улыбнулась, как волк при виде зажатого в угол кролика. Было отчего. Выглядела она роскошно. Круглое кукольное личико обзавелось двойным подбородком и пухлыми щеками. Бюст, и прежде достойных объемов, стал невероятным, почти что подпирая второй подбородок, и взгляд сам собой застревал в объемистом декольте.

Но в восторг меня привело расположенное ниже.

Ранее животик Хейзел был заметен лишь когда она надевала нечто совсем уже в облипку, ну или разоблачалась полностью; сейчас это был громадный шар жира, выпирающий сантиметров на десять дальше могучего бюста, тугой и колышущийся с каждым шагом, заставляя опирающиеся на него груди также подпрыгивать волнами податливой плоти. Уж не знаю, намеренно ли она пыталась соблазнительно покачивать своим изобилием, или просто иначе как вперевалку физически передвигаться уже не могла, слишком раздались вширь бедра. В любом раскладе эффект вышел впечатляющим.

Она уселась, все так же хищно улыбаясь. Стул скрипнул под немалой тяжестью. Пузо, распирающее тесную юбку, выплеснулось над эластичным поясом массивной складкой сала.

— Привет, — пропыхтела она, явно переводя дух. Ничего удивительного, с таким-то весом да ходить пешком...

— Привет, Хейзел, — ответил я, не пытаясь скрыть изумление и радость. — Прости, я бы охотно встретился с тобой в любом месте поближе к твоему дому, тебе было бы удобнее...

Она хихикнула.

— Не переживай. Ближе места все равно не нашлось бы, тут до моих апартаментов и так полтора квартала.

Где-то рядом выразительно кашлянула официантка. Не знаю, как давно она там стояла, я, кроме как на нынешнюю объемистую Хейзел, никуда и не смотрел.

— Мне бургер с курятиной и картошку со сладким соусом.

Хейзел игриво улыбнулась.

— А мне два больших вегетарианских бургера, две картошки — одна со сладким соусом, одна с чесночным, — жареный сыр и молочный коктейль.

Я, наверное, сплю. Нечто такое мне уже, бывало, снилось, но не в таких подробностях...

— Ты так удивился, когда меня увидел. Надеюсь, ты меня не забыл, — проговорила Хейзел, надув губки.

— Нет, я, просто… — слова не шли на язык, и она вновь рассмеялась.

— Да понятно, что ты «просто». Я растолстела. Очень сильно растолстела. — После такого уже о неловкости и нечи нет. — Полагаю, тебе интересно, как так вышло?

Я кивнул, так проще, чем подбирать слова.

— Ну, как ты помнишь, мне нравилось, когда ты гладил мой животик, особенно после еды. Так что после тебя, когда я встречалась с другими, я их тоже просила сделать так. Ни у кого не выходило так же хорошо, как у тебя. Даже когда я начала есть больше, чтобы эффект вышел получше. Ну вот за пять лет и… — выразительно указала она на свое громадное пузо. — Хотя нет, вру, в основном все же это выросло за два года, как раз перед Ковидом мы с последним моим парнем разошлись — все равно там ничего не выгорело бы. Грянул карантин, я сижу дома одна, делать нечего, еды полно — вот тебе и результат. Тут узнала, что ты в городе, а я по-прежнему одна… — она снова улыбнулась, — и подумала, а вдруг ты не прочь пообщаться.

Потягивая коктейль, она видела мой взгляд. Она видела меня насквозь.

— Хейзел, я, это...

— Так вот, я подумала, может, после захочешь заглянуть ко мне и вспомнить старые времена...

Я кивнул. О да.

Я смотрел, как она поедает свои бургеры. Три укуса, и все. Искоса поглядывая на меня, мол, так хорошо? О да, она видела меня насквозь. Завороженный, я о собственной еде почти забыл, едва куснул собственный бургер к тому моменту, как она расправилась со своей порцией.

— Знаешь, если ты намерен меня раскормить, я не против, и ты даже можешь делать это сам, — пошутила она, сцапав картошку с моей тарелки.

О нет, старые времена я вспоминать не хотел.

Я решительно хотел новые.