Формулировка
Формулировка
(Dick und fett geworden, Noch dicker und noch fetter geworden)
1. Растолстела
Да, это правда, я растолстела. С другой стороны, это не вся правда, потому как слово «растолстела» — слишком общее и неточное. Чтобы правильно описать меня, нужно другое слово. Или даже несколько слов. Для описания полноты, особенно женской полноты, есть немало терминов. Для примера возьмем опять же меня, любимую, и мою одиссею — она не слишком долгая, но вполне зримо иллюстрирует ситуацию.
В раннешкольные года, будучи сладкоежкой, я активно лопала пирожные и конфеты, и при росте метр пятьдесят и весе пятьдесят шесть кило считалась на верхнем пределе тогдашней «нормы», ИМТ, который «индекс массы тела» — двадцать пять. Хорошо откормленная девочка, которую можно назвать «пухлым колобочком».
Достигнув подростковых лет и своего нынешнего роста метр пятьдесят восемь, я раздалась до семидесяти кило, ибо помимо своих любимых пирожных минимум дважды в день наслаждалась бургерами и жареной картошкой. Итог — ИМТ двадцать восемь, «пред-ожирение», как записала школьная медсестра, а попросту излишний вес. Панику врачи не поднимали, сказали — с возрастом само уйдет. Ту меня можно было назвать «пышной, полной». Мальчики избытком вежливости не страдали и дразнили «жиробасиной», не желая со мной общаться, так что я сосредоточилась на других радостях жизни. Пара дюжин пончиков или большая коробка мороженого вполне помогали поднять настроение.
Ну а поскольку дальше я уже не росла — в смысле росла исключительно в ширину, — через год во мне уже было восемьдесят кило, ИМТ тридцать два, и согласно таблицам это уже «первая стадия ожирения», врачи в школе сказали «надо с этим что-то делать». Я кивала и продолжала объедаться два-три раза в день. Поскольку открыла для себя радости если не секса, то самоудовлетворения, оно же мастурбация, и случайно обнаружила, насколько сильнее меня пробирает, если заниматься этим делом на переполненный желудок. Так что в спальне у меня теперь лежали регулярно пополняемые запасы сладких батончиков, печенья и даже доставляемые контрабандой цельные тортики, и процесс, как говорится, вовсю шел. Отрастила круглый живот, который постоянно сражался с растущим бюстом «кто сильнее выпирает». В зависимости от одежды, положения и количества слопанного — либо все-таки живот в области пупка, либо левый сосок (да, левая грудь у меня чуть больше правой). Если на голодный желудок и стоя — побеждала грудь, если сидя и поемши — без вариантов живот, который так и норовил вывалиться на мои откормленные бедра. Такую меня можно было охарактеризовать «рубенсовской, пышнотелой, объемистой», впрочем, эпитеты «пузатая, мясистая, жирная» уже имели место быть.
Вторая стадия ожирения, разумеется, не заставила себя ждать, еще до семнадцатого своего дня рождения я перевалила за девяносто с ИМТ тридцать шесть. Расписываемые докторами ужасы благополучно были забыты сразу после медосмотра, и я продолжала свой обжорливый образ жизни. Завершив обучение, я выбралась из-под родительского крова в собственную квартирку, и чуть ли не каждый день закупалась большими пиццами, семейными упаковками пудинга, целыми коробками печенья и пирожных — свежих на сразу, замороженных на потом. И каждый вечер объедалась до отключки. Теперь мне, самостоятельной молодой барышне, стоило лучше выбирать эпитеты для собственного описания: «толстая» теперь было правильным словом, а еще «корпулентная, обильная». Ну и конечно же, всякие «жиромясая, расплывшаяся» и тому подобные презрительные сравнения для тех, кто ничего в этой жизни не разумеет.
Вполне логично, что с таким режимом за сто я перевалила очень быстро, перейдя с ИМТ сорок в категорию «ожирение третьей степени». Дальше официальная медицинская таблица уже не говорила ничего, вот и хорошо. «Большая, массивная, раскормленная» — такой я могла назвать себя тогда.
У меня была хорошая работа в растущей компании, плюс учеба на вечернем обделении. В офисе и на лекциях я поедала шоколадки и сладкие плитки, обедала в столовой или кафе, как правило — двойную порцию плюс десерт, ну а вечером, дома, меня ожидала пицца или макароны, плюс пудинги и мороженое.
И вот сейчас мне еще и двадцати нет, вес — сто двадцать шесть, ИМТ — за полсотни, и у меня как-то закончились сравнения в виде прилагательных. Конечно, имеется еще запас сравнительных существительных — «бочка, бегемот», — и они вполне адекватны.
А что дальше?
2. Растолстела еще больше
Так вот, в двадцать лет я весила уже почти сто тридцать, с моим ростом метр пятьдесят восемь — это ИМТ за пятьдесят. «Ожирение третьей степени» у медиков считается, когда больше сорока, ну а дальше как? Пожалуй, пора разработать нашу собственную шкалу.
Для начала я посмотрела, как они вообще считают этот ИМТ. Вес в килограммах, деленный на квадрат роста в метрах (ну, на самом деле килограмм — это единица массы, а не веса, но не будем углубляться). Так вот, фокус как раз в этом квадрате, чуть побольше рост — и при том же ИМТ вес получается заметно так больше. Женщина с «модельным» ростом, то есть за сто семьдесят пять, предпочтительнее сто восемьдесят сантиметров, ИМТ сорок будет иметь при весе чуть ниже ста тридцати кило, а стапятидесятивосьмисантиметровая я получаю тот же ИМТ, не добравшись и до ста. Вот так двадцать сантиметров разницы дают более тридцати кило форы! Соответственно, если сто тридцать буду весить я, получится примерно на двенадцать пунктов ИМТ выше пресловутой «модели»! Ладно, рослых «моделей» в мире не так уж много, но вот таких, как я, чуть ниже среднего — хватает, и хватает и тех, кто помельче, скажем, барышня ростом в сто пятьдесят пять при весе сто получит ИМТ сорок один и шесть десятых, тогда как барышня ростом метр семьдесят — всего тридцать четыре и шесть. Плюс семь пунктов только потому, что ты маленькая симпатяжка...
Так вот, а как быть, когда ИМТ выше сорока? Или, как у меня, уже выше пятидесяти? Шкалу «степеней ожирения» ведь можно и продолжить, скажем, от сорока до пятидесяти — третья, до шестидесяти — четвертая, а пятая, скажем, до семидесяти. В моем случае третью степень я «перерасту», уйдя чуток за сто двадцать кило, четвертую — добравшись до ста сорока, а пятую — где-то около ста шестидесяти восьми кило. Если мысленно продолжить этот ряд, пожалуй, мне скоро уже пальцев на обеих руках хватать не будет, так что чуть расширим рамки: назовем шестую ступень — до ИМТ в девяносто, седьмую — до ИМТ в сто десять, и восьмую — до ста тридцати. Рубеж девятой можно назначить в сто шестьдесят, все равно это получается уже натуральная гора жира, триста восемьдесят пять кило при росте метр пятьдесят пять, а для метра семидесяти пяти вообще под пятьсот выйдет...
В общем, получается, к двадцати годам я доросла до пятой степени ожирения по своей личной шкале, перевалив за полтора центнера и сама толком этого не заметив. Я ведь не каждый день взвешивалась, потом только подсчитала, что набирала почти килограмм в неделю, а об ИМТ и вовсе не думала (плюс четыре десятых, опять-таки, как подсчитала потом, когда взялась за калькулятор). Я просто наслаждалась процессом, то есть наедаясь до отвала минимум четырежды в день. Особенно по вечерам, засыпать с раздувшимся желудком было невероятно приятно. Где-то в районе ста сорока кило я обнаружила, что могу реально объесться до оргазма безо всякой мастурбации. Процесс простейший: набить желудок по самое не могу, отдуваясь, чуть подождать, пока вся эта масса, продолжая перевариваться, опустится пониже, в следующий сегмент пищеварительной системы — и вновь заполнить желудок до такой степени, что уже и дышать трудно, желательно чем-нибудь податливым и жидким. Очередной глоток, и меня накрыло так, как не бывало, когда я сама ласкала себя промеж ног, руками или подручными предметами… В общем, после этого, конечно, я старалась каждый вечер устроить себе такой же фейерверк. А желудок-то с каждым днем раздувался все больше, и мне требовалось все больше еды, чтобы заполнить его до предела возможного. Так что я набирала вес еще быстрее...