​Булочница Милли

Булочница Милли

(The Bakery Girl)

1: Встреча милашек

Милли подняла взгляд на трезвон дверного колокольчика, и сердце ее вдруг пропустило удар. Молодой человек, который вошел в магазин, смущенно улыбался ей. Мироздание словно застыло вокруг них, за границами пузыря идущего лишь для них двоих времени.

— Э… привет, — выдохнула Милли. — Добро пожаловать в «Булочную Кэрол». Я Милли.

— Тайлер, — представился он.

Она заправила за ухо выбившийся из прически локон и улыбнулась.

2: Первое свидание

Приглашению от Тайлера поужинать вместе Милли не удивилась, но от горы заказанной им еды у нее глаза на лоб полезли.

— Ты что, думаешь, я настолько голодная?

— Я… это… ну...

— Да шучу я, Тайлер. Выглядит все отлично.

— О да, — он взъерошил пальцами и так лохматую голову. — Еда в этом заведении великолепная. Надеюсь, тебе понравится.

Милли улыбнулась ему.

— Уверена, что понравится.

3: Неутоленный голод

— Все, — пропыхтела Милли, — больше точно не влезет.

— Уверена? — уточнил Тайлер. — Осталось еще чуток мороженого и...

— Тайлер, ты шутишь? На мой живот посмотри! Я ж как на шестом месяце!

— Беременна едой, — фыркнул он, нерешительно протянув руку. На миг замер над выпуклостью ее живота, а потом Милли сцапала его за руку и притянула к себе.

— Раз уж ты тут, вперед, сделай мне массаж живота, — прошептала она. Губы их разделяло всего несколько сантиметров.

— Э… конечно, — сказал он и принялся нежно массировать ее вздувшийся желудок.

Долго-долго Милли смотрела на него, глаза в глаза.

— А знаешь, — прошептала она, — пожалуй, я чуток проголодалась.

— Сейчас принесу мороженое, — сказал Тайлер.

— Нет. Я не этого хочу. — Подалась вперед и поцеловала его.

4: Облопамшись

Милли сидела на диване, обхватив свой раздувшийся живот.

— Сколько еще мороженого ты планируешь мне скормить? — хохотнула она.

— Всего чуть-чуть осталось, — пообещал Тайлер.

— Хорошо. Я… — Она прикрыла рот, приглушая икоту. — Я так облопалась, что почти ничего не вижу. Клянусь, если ты и дальше меня так будешь кормить, я таки растолстею.

Глаза Тайлера широко распахнулись, но Милли этого не заметила, занятая следующей ложкой мороженого.

5: В бассейне

Несколько месяцев миновало с того судьбоносного дня, когда Тайлер переступил порог булочной, и хотя многое с тех пор изменилось, но одно осталось прежним: пристрастие Милли к сладкому.

— Вкуснятина! — заявила она, облизывая быстро тающий рожок. — Точно не хочешь чуток?

— Не, мне нормально, — отозвался он. — Лишь бы тебе нравилось.

— Даже слишком нравится, — признала Милли, чуть покраснев. — Я… милый, можно, я тебе один вопрос задам? Немного странный.

— Конечно.

Милли обернулась, проверяя, не услышит ли ее кто, потом придвинулась поближе.

— Я становлюсь толстой?

У Тайлера внезапно голова кругом пошла.

— Э… почему… к чему такие вопросы, Милли?

Та неуютно поерзала.

— Потому что я точно знаю, что набрала вес, — признала она. — С трудом этот вот купальник натянула.

Тайлер вздохнул.

— Солнце мое, ты стала чуть больше, чем когда мы встретились, это правда, — позволил он себе «легкую откровенность», — однако ты все равно самая красивая из всех барышень, кого я знаю. Толстая или худая, рослая или мелкая, да какая угодно — я… я люблю тебя.

Слова эти с минуту висели в воздухе, губы Милли медленно расплылись в улыбке.

— Я тоже тебя люблю, Тайлер.

6: Тесные

Милли вздохнула и снова попыталась подтянуть джинсы поудобнее. Но как бы она ни старалась, в поясе они все равно сильно жали.

— Отлично, — пробормотала она, — и ведь новые купила.

Джинсы были не единственной сложностью, просто последние из многих шмоток, которые сидели на ней не как положено, если вообще налезали. Отрицать очевидное было уже невозможно.

Она полнела.

— Дурацкая работа, — проворчала она, — ну кто бы мог подумать, что работая в булочной, поправляешься!

7: У шведского стола

— Налетай, детка! — восторженно предложил Тайлер.

Милли его восторга не разделяла и с явной неуверенностью смотрела на солидную порцию.

— Ты точно уверен? — спросила она.

— Абсолютно. Кормежка здесь — умереть не встать.

— Я не это имею в виду, Тайлер, — вздохнула Милли. — Просто… не уверена, что мне стоит есть так много.

Лицо Тайлера вдруг приняло озабоченный вид.

— Э… а в чем дело-то, крошка? — вопросил он.

— Тайлер, ну не слепой же ты! — бросила Милли. — С тех пор, как мы начали встречаться, я уже больше шестидесяти кило набрала!

Тайлер открыл рот, потом снова закрыл.

— Нет, ну не все же так плохо, — наконец проговорил он.

— Может, и не плохо, — признала она, — но отрицать, что я сильно растолстела, никак нельзя.

— Стало больше моей любимой? — ухмыльнулся Тайлер до ушей.

— Не смешно. Я серьезно, Тайлер!

Он вздохнул.

— Знаю, Милли. И я знаю, что ты несколько поправилась.

— Несколько? — сардонически переспросила она.

— Но, — настоятельно прервал он ее самоуничижительный тон, — я также знаю, что ты по-прежнему невероятно прекрасна.

— Не чувствую я себя прекрасной, — проворчала Милли, — и такой уж здоровой, кстати сказать, тоже.

— А еще я знаю, что ты не любишь считать каждую калорию, — заметил Тайлер. — Сама говорила.

— Это правда, — вздохнула она. — Просто… хотела бы я есть что хочу, и при этом не набирать вес.

— Уверен, какая-то точка равновесия тут есть, — заявил Тайлер, — и мы ее сумеем найти. А пока — почему бы не порадоваться хорошему ужину?

Какое-то время она смотрела на него, потом слабо улыбнулась.

— Почему бы и нет.

Нет, опасения ее не рассеялось. И массивный живот, выплескивающийся над поясом приспущенных джинсов, тоже никуда не делся. Однако прямо сейчас что-либо сделать с этим Милли не могла. А за ужин уже, в конце концов, уплачено.

Не пропадать же добру.

8: Искушение

Милли испепеляюще смотрела на пончик: круглый, розовый, прекрасный. Очень, вот просто жутко хотелось его съесть, но она знала, это плохая мысль.

Ведь именно из-за таких вкусняшек даже форменный фартук завязать стало той еще задачей.

Одного осознания, что она набирает вес со страшной силой, было, однако же, недостаточно, чтобы устранить искушение.

— Хватит! — прошипела она. — О Тайлере подумай, что бы он сейчас сказал?

О, это просто. Учитывая, сколько еды при всякой возможности подсовывал ей Тайлер, она не была так уж уверена, что он не раскармливает ее специально. И в любом случае результаты процесса ему весьма нравились.

— А, к черту! — Милли взяла пончик и вгрызлась в него. — Ты не сможешь меня искушать, когда я тебя съем.

9: Не могу поверить

Милли расстегнула пояс полностью и, печально вздохнув, выпустила его. Шорты, достаточно просторные, чтобы прежняя Милли туда поместилась примерно дважды, ныне с трудом удалось натянуть на тучные бедра. А натянутыми, они настолько плотно облегали ее массивную заднюю часть и врезались в мягкий живот, что скрыть просто ничего не получалось.

Она не могла в это поверить.

— Дело совсем вышло из-под контроля, — промолвила Милли. — Меня совсем уже разносит вширь! И если я в самое ближайшее время ничего не предприму, дальше будет только хуже!

Но уже произнеся это, она поняла, что в нынешней ее жизни все словно заточено под негативные последствия для талии. Работа в булочной делу не помогала, природный аппетит обозначил проблему в полный рост, а Тайлер оказался раскармливающей вишенкой на торте.

Его совершенно не волновало, что объемами она приближается к бегемоту. Напротив, кажется, он был доволен. И в этом-то и проблема. Он словно нарочно потакал худшим ее инстинктам, запихивая в нее вкусняшки даже когда Милли уже раздувало от пережора.

Что-то нужно было менять, вот только хватит ли у нее сил сделать то, что нужно?..

10: Я сказала — нет!

— Попробуй этот тортик, детка, он потрясающий!

Милли вздохнула. Ну вот, началось.

— Нет, спасибо, — попыталась она отогнать вздымающееся раздражение, — я уже наелась.

— Да ладно, детка. Всего кусочек.

— Тайлер, я же сказала — я наелась! — бросила она. — И не нужен мне твой дурацкий тортик!

Молчание повисло между ними, глаза Тайлера исполнились обиды и непонимания.

— Ну, прости уж, что забочусь о том, чтобы ты была довольна, — раздраженно заметил он.

— Довольна? — рыкнула Милли. — Ты это так называешь? Потому как я это называю — откармливать меня как свинью! Тайлер, посмотри же на меня! Ты хоть понимаешь, насколько я растолстела с тех пор, как мы начали встречаться?

Он попытался скрыть этот темный восторг — но она смотрела прямо ему в глаза и увидела все. Иного доказательства не требовалось.

— Так именно это и есть твоя фишка, так? — тихо вопросила она.

Тайлер вздрогнул.

— Что? Крошка, послушай, я могу все объяснить! Я...

— Не утруждайся, — утомленно сказала Милли. — Я хочу знать лишь одно: ты это нарочно делал?

Он сглотнул.

— Что — нарочно?

— Тайлер, не надо играть со мной! Ты отлично знаешь, о чем я!

Лицо его побелело.

— Послушай, крошка, я...

Милли подняла руку.

— Вот что я тебе скажу. Неважно, делал ты это нарочно или просто потакал мне, чтобы я сама это с собой сотворила. Потому как в любом случае ты больше заботился о себе, чем обо мне.

— Что? Нет, Милли, это вовсе не так! Клянусь!

— Мне пора идти, — она с трудом воздвиглась с дивана. — Пока, Тайлер.

11: Борьба

Легкие Милли полыхали, пока она пыталась двигаться хоть немного быстрее неспешного шага. Было нелегко. Бег и так никогда не входил в список любимых ее занятий, а с дополнительным без малого центнером живого веса оно ни разу не стало проще.

Но воспоминание о стройной барышне, какой она была до встречи с Тайлером, до того, как устроилась в булочную, упрямо толкало ее вперед. С каждым шагом по телу пробегали волны, бедра колыхались, живот ходил ходуном. Странное, чуждое, неприятное ощущение. Оно чрезвычайно не нравилось ей.

Но она продолжала пробежку.

— Зачем… я… все это… делаю? — пропыхтела она. — Народ… пялится...

Простой ответ — исправить то, что сотворил с ней Тайлер… нет, уж себе-то врать не надо; то, что сотворила с собой сама Милли. Даже если ей это чертовски не нравилось. Даже если она с удовольствием оказалась бы где-то еще.

Даже если это значит — вернуться к Тайлеру...

12: Все не так

Милли разрывалась в ощущениях. С одной стороны, ее переполняло облегчение. Она так сильно поправилась с Тайлером — пусть даже лишь с его намеками и ободрительными замечаниями, — а теперь наконец может снова взять себя в руки.

Но с другой стороны, быть с ним ей очень-очень нравилось, и сама мысль о том, чтобы вычеркнуть его из своей жизни...

— Я должна так поступить, — проговорила она. — До того, как стану с ним еще толще, чем сейчас.

И когда она это произнесла, по пухлым щекам ее покатились слезы.

13: Не могу

— Вот, барышня, пожалуйста. — Официантка поставила на стол салат. Грустная и жалкая штуковина, никакой заправки. Милли вздохнула, глядя на это блюдо.

— Спасибо, — пробормотала она, берясь за вилку. Вилка лежала дальше, чем она привыкла — пришлось отодвинуть стул чуть назад, чтобы пристроить живот. Но уже берясь за столовый прибор, она ощутила волну сложных чувств.

Она всегда была стройной — и теперь, растолстев, чувствовала себя словно в ловушке чужой плоти. Странное ощущение. Чуждое. Неуютное. Но еще с ним смешивалось ощущение безопасности. И дело было не в лишнем весе как таковом, а в том, кто был рядом, когда она его набирала.

Тайлер.

Как бы она ни хотела ненавидеть его, но… не могла. Теплый, заботливый, он и правда очень ее любил. И Милли поставила это ниже ее собственных чувств в отношении него.

Действительно ли он намеренно раскормил ее, или просто не счел нужным указать на то, что она сама сотворила с собой? Можно ли винить его за то, что он предпочитает женщин с фигурой попышнее? И можно ж было хотя бы поговорить обо всем этом, словами через рот, а не просто хлопнуть дверью?

Слезы хлынули ручьем, горячим и соленым, все тело сотрясалось от рыданий.

14: Воссоединение

Милли напрочь не помнила, как оказалась здесь, только — что вот стоит перед дверью Тайлера, подняв руку, чтобы постучать. На миг она задумалась, правда ли хочет дальнейшего разговора.

Дверь вдруг отворилась — и мироздание словно застыло.

Милли и Тайлер стояли и долго-долго смотрели друг на дружку. Затем по щекам Милли покатились слезы. Тайлер безмолвно обнял ее и ласково втянул внутрь.

— Все хорошо, — сказал он. — Все в порядке.

— Нет, не в порядке! — всхлипнула она. — Прости-прости-прости! Я винила тебя, а...

— Это ты прости! — вставил он. — Я не должен был...

Голос его перехватило, и Милли даже сквозь слезы поняла, что он тоже плачет.

Они вцепились друг в дружку, яростно, словно опасаясь разомкнуть объятия. Наконец спустя целую вечность — минуты примерно полторы — Милли потихоньку ослабила хватку, что и Тайлеру позволило чуть отпустить ее.

— И куда же мы будем двигаться дальше? — спросил он.

— Не знаю, — честно ответила Милли и шмыгнула носом. — Но куда бы мы ни двигались, я не хочу туда идти без тебя.

Он одарил ее благодарной улыбкой.

— Как и я — без тебя.

Она умостила голову у него на груди.

— Спасибо тебе, Тайлер.

— Всегда пожалуйста, крошка.

Снова долгое-долгое молчание, минуты на две, а затем:

— Тайлер?

— А?

— У тебя… есть что-нибудь поесть?

Он аж моргнул от удивления.

— Серьезно?

— Ага, — кивнула Милли. — Я голодная.

15: Там же, где остановились

С удовлетворенной улыбкой Милли откинулась назад и похлопала себя по вздувшемуся животу.

— То, что надо. Спасибо, милый.

— Точно больше ничего не хочешь? — спросил Тайлер. — Там еще осталось.

— Нет, все в порядке. — Она подумала. — Давай сохраним на потом. На всякий случай.

Он улыбнулся, потом нахмурился.

— Слушай, крошка...

— Да? — полусонно вопросила она.

— Ты точно уверена, что и дальше будешь так есть?

— А что? Тебе уже толстые барышни не по душе?

— Просто… ты от меня ушла из-за лишнего веса, а теперь...

Милли села ровно, внимательно глядя на него.

— А теперь я знаю, чего хочу. Раз уж выбор «быть стройной» или «быть с тобой» — я выбираю тебя. А значит, принимаю и все остальное.

— Погоди! То есть ты хочешь стать еще… — Тайлер облизнул пересохшие губы, не в состоянии произнести этого слова.

— Толще? — Она улыбнулась и погладила его по руке. — Мечтай, как же. Нет, желания такого нет. Просто буду есть что хочу, и будь что будет.

Он поразмыслил и кивнул.

— Это я переживу.

— Хорошо. А теперь как насчет еще кусочка тортика? Кажется, сейчас настрой появился.

Тайлер ухмыльнулся.

— Как пожелаешь!

16: Широкая дорога в грядущее

Стоял чудесный день. Сияло солнце. Пели пташки. А желудок Милли урчал.

— Кто-то проголодался, — рассмеялся Тайлер.

— Вероятно. Этому животу требуется немало горючего для полной заправки.

— А то я не знаю. Но с этим я справляться вроде как умею.

— О да, — согласилась Милли. — Поверить не могу, как меня разнесло с тех пор, что мы вместе.

— Это и правда невероятно. Ты была такой худенькой малышкой, а сейчас весишь втрое больше меня.

— Даже больше, — улыбнулась она, — и ведь это совершенно не нарочно. А ведь подумай, насколько большой я стала бы, если бы намеренно постаралась!

Тайлер восхищенно присвистнул.

— Знаешь, такое дело никогда не поздно начать.

Милли захихикала, сотрясаясь всеми своими объемами.

— Ты за словами-то следи, а то сяду на тебя и скажу, что так и было.

— Обещаешь?

THE END