​Больше не спортивная

Больше не спортивная

(Toned roommate no more)

К восемнадцати годам Саша уже точно определилась, что она по девочкам, мальчики же ее не привлекали в принципе. Расстраивало ее, однако, не это. Лишь один фактор мешал с чистой совестью выбраться из-под родного крова в универ.

Саша была толстая.

Не пухленькая, не полная — именно толстая. Восемьдесят пять кило при росте метр шестьдесят пять. Вроде и не так уж много, хватает народу и покорпулентнее, но — мышц практически нет, все тучное и колышущееся, такая девушка иначе как «толстой» просто называться не может.

Ну и как же ей, такой, найти себе подружку в универе?

Виноватыми во всем Саша числила, разумеется, родителей. Лежачий образ жизни перед телевизором плюс активно нездоровое питание — и вот итог. Что мама, что отец, что старший брат — все они были еще толще Саши.

Но она пообещала себе: уйдет от них и похудеет.

***

В конце августа Саша первой заселялась в общежитие. Кого к ней подселят, она, разумеется, еще не знала.

Она как раз нагнулась, убирая свои вещи в прикроватную тумбочку, когда сзади прозвучало насмешливое:

— Дорогуша, а тебе идут эти шортики. В них у тебя та-акие симпотные окорочка!

Покраснев, Саша выпрямилась и развернулась. Перед ней стояла девушка, какой она всегда мечтала быть. Ее роста, но вся бронзовая от загара, хитрый прищур, красивая мордашка и невероятно спортивная, накачанная фигура. Крепкие руки, небольшие упругие грудки, выраженные мышцы пресса и стройные ноги.

— Я Оксана, но зови лучше меня Окси, — сказала красавица.

— А я Саша. Тебя ко мне подселили?

— Точно так, дорогуша.

— Пожалуйста, не зови меня так, — попросила Саша.

— Как скажешь, солнышко, — улыбнулась Оксана.

Она что, заигрывает со мной? — удивилась Саша. И сама же ответила: да ну, это ж какая должна быть вероятность, что она мало того, что окажется лесби, так еще и толстушек любит...

***

Вскоре стало ясно, что Окси при всем своем спортивном виде обожает покушать и поваляться в кровати, а вот спорт не уважает.

— Родаки достали, — объяснила она, поедая массивный бутерброд, густо намазаный нутеллой. — Постоянно отправляли меня в спортлагеря и тряслись над каждой калорией. Наконец-то я здесь от них отдохну!

— Ну, мои тоже, как видишь, над моей фигурой изрядно потрудились, — вздохнула Саша, похлопав себя по животу.

— Да не парься ты, нормальный у тебя вид. Кроме того, пышки сейчас опять в моде.

— На это только и надеюсь, — снова вздохнула та.

— Так вот, о спорте, — продолжила Окси. — Так-то я не против — но только в качестве зрителя. Смотреть футбол под пиво и чипсы — это сколько угодно, а вот потеть на тренировках отказываюсь категорически. Хватит с меня!

— Но тогда ты растолстеешь, — улыбнулась Саша.

— Ну и пусть, — отозвалась Окси, делая себе еще один бутерброд.

***

Вскоре изменения в фигурах у девушек стали заметны. Саша сбрасывала вес, плотно следуя диетам и занимаясь в тренажерке, а всю ту уличную снедь, которой питалась раньше, скармливала Окси, и та с удовольствием все это поедала. Так что спустя непродолжительное время пресс экс-спортсменки скрылся под слоем мягкого жирка, а Саша, напротив, активно худела.

В конце ноября, то бишь через три месяца после знакомства, Окси попросила у Саши:

— Одолжи чего из одежек. А то я все свои переросла, кроме спортивок, — и потыкала себя в небольшой, но уже явственный животик.

И почему это меня так восхищает, удивилась Саша, мне-то пухлые девочки никогда не нравились!

Но осознав, что пауза длится как-то слишком долго, Саша очнулась от грез и одолжила соседке кое-что из своих шмоток — тех, что стали ей слишком велики после того, как она начала худеть. Для Окси они тоже оказались великоваты, но та даже обрадовалась:

— Слава богу, я пока еще не такая толстая, как ты. Прости, без обид.

Не такая толстая, какой я была в сентябре, мысленно поправила ее Саша, потому как сейчас мы примерно на равных...

***

К концу декабря Окси поправилась еще, а Саша, напротив, похудела — и теперь было очевидно, что из них двоих именно Окси пополнее. Саша сейчас весила шестьдесят три кило, идеал стройности пока еще не достигнут, но по сравнению с тем, что было раньше — земля и небо. Сколько весит Оксана, она не знала; по ее прикидке, килограммов так на десять больше.

Валяясь на кроватях у противоположных стен номера общаги, обе уставились в телефоны. Саша как раз установила «Тиндер», твердо намеренная найти наконец себе подружку, она уже достаточно для этого похудела.

И система выдала ей профиль Окси.

— Ты что, лесби? — воскликнула Саша.

Окси отложила телефон и искоса на нее посмотрела.

— Ну, вообще-то да. А ты меня хоть раз видела с парнем?

— Я думала, ты комплексуешь, потому что начала толстеть...

— Я — комплексую? — фыркнула Окси. — За кого ты меня вообще принимаешь? — И она любовно приподняла обеими руками пополневшие груди. — А ты как вообще узнала?

— В «Тиндере» тебя нашла.

— Ах в «Тиндере»… Так ты, значит, тоже?

— Ага… — Голос у Саши дрогнул.

Окси лениво поднялась с кровати.

— Что ж, если хочешь, можем и попробовать, — сказала она. — Ну, если у тебя самой нет комплексов насчет встречаться с толстушкой.

— По мне, так ты стала только красивее, плюшечка моя сладкая, — выпалила Саша, сама от себя такого не ожидая.

Первый поцелуй их был нежным и почти робким.

А потом, после всего, когда они, переводя дух, валялись у Саши на кровати, она вдруг спросила:

— Окси, а сколько ты весишь?

— Без понятия. Перестала следить с тех пор, как сюда приехала.

— А давай проверим?

— Посмеяться хочешь?

— Нет, хочу точно знать, сколько красоты держу в объятиях, — пояснила Саша.

Оксана послушно влезла на весы. Семьдесят пять кило.

— Плюс двадцать с конца августа, — заметила она. — Для моих ста шестидесяти пяти сантиметров уже многовато.

— По мне, так ты прекрасно выглядишь, — возразила Саша, — полнота тебе вообще идет.

— Опасные слова ты говоришь, — улыбнулась Окси, — для меня это явный стимул поправиться еще.

***

И да, она продолжала делать именно это, вопреки воплям папы-мамы и прочих родственников, которые на зимних каникулах едва узнали свою недавно еще такую спортивную девочку. Ее пытались заставить взять себя в руки и скинуть вес — без толку: Оксана была уже достаточно взрослой, чтобы решать самостоятельно, а нынешняя-толстая она нравилась себе гораздо больше.

С началом нового семестра в феврале на Окси обрушилось сразу несколько напоминаний, насколько она теперь толстая.

Во-первых, физра. В сентябре она, подтянутая и спортивная, с крепкими ногами и отменной выносливостью, была определена в группу для бегунов и спортсменов. В ноябре тренер, устав намекать, что она поправляется и ничего не желает делать на этот счет, перевел ее в общую группу. Теперь же Окси растолстела настолько, что ей рекомендовали перейти в специальную группу, где нагрузки поменьше — в начале прошлого семестра именно эту группу посещала Саша, но сейчас, похудев, стала легче и выносливее, и ее перевели в общую.

Во-вторых, одежда, одолженная у все той же Саши: Окси помнила, какой та была свободной всего пару месяцев назад, а сейчас ее округлый и раскормленный филей влезал далеко не во все старые сашины джинсы. А те, куда все-таки влезал — с трудом застегивались на разбухшем животе. Плюс проблема с блузками и футболками, которые буквально трещали под напором тяжелого и пышного бюста четвертого уже размера.

Окончательно убедили Окси весы. Восемьдесят девять кило — на четыре больше, чем у той же Саши на максимуме, в конце августа — и аж на тридцать два больше, чем весит Саша сейчас, почти достигнув своего идеала.

Оксана вздохнула. Да уж, скинуть сколько сала будет нелегко. Особенно учитывая, как она привыкла лениться и лопать все подряд. А кроме того — Саша на нее смотрит с таким огоньком в глазах, что, может, и ну его, то похудание?

***

К концу февраля Саша достигла намеченных для себя пятидесяти пяти кило, именно столько при ее росте положено весить, и именно столько полгода назад весила спортивная крепкая Окси, ныне оставшаяся лишь в воспоминаниях. Далее худеть, решила Саша, незачем, и она сосредоточилась на общем укреплении организма и поддержании тонуса мышц и кожи.

Оксана же остановиться физически не могла. Слишком привыкла потакать новообретенной лени и обжорству — и продолжала толстеть, одновременно восторгаясь и ужасаясь себе самой. Порции, которая раньше казалась ей громадной, сейчас едва хватало заморить червячка. От облегченных нагрузок спецгруппы, какие в сентябре она сочла бы легким разогревом, с нее текли ручьи пота. С каждой неделей она становилась все толще, все тучнее и все слабее. И что самое странное — получала от этого неимоверное удовольствие, как и ее стройная уже подружка.

Одежду Окси теперь покупала в магазинах для крупногабаритных персон, отдавая предпочтение свободным и эластичным вариантам. А когда однажды выбрала облегающий костюмчик, они с Сашей чуть не набросились друг на дружку прямо в раздевалке, так возбуждали их обеих тучные телеса Окси, обтянутые тесной тканью.

***

В конце мая девушки сдали зачет по физре. Для Саши это было легко, в конце весны стандарты общей группы казались ей элементарными, она стала самой спортивной из всех соучениц. Окси же нахрен все завалила, и получила зачет сугубо наврав тренеру о проблемах со здоровьем.

Подруги вернулись в обшагу, сполоснулись в душе и пообедали (как всегда, маленькая порция для Саши и две больших для Окси). Потом улеглись в обнимку на кровать, где вместе умещались уже с трудом: слишком много пространства занимала Оксана.

А потом Саша сказала:

— Окси, мне нужна твоя помощь.

— Конечно, солнышко, — отозвалась та, — что такое?

— Мне предложили в следующем семестре перейти в спортивную группу. Я хочу заняться армрестлингом, но мне нужна практика.

Окси рассмеялась.

— Саша, уж прости, но не слишком ли ты тощая для армрестлинга?

Та завела руки за голову, поправляя прическу, и тут Оксана обратила внимание, что у спортивной ее подруги появились небольшие, но отчетливо очерченные бицепсы. Собственные-то мышцы Окси давно ослабли и скрылись под слоями сала...

— Тощая, говоришь? — задумчиво проговорила Саша.

Отступать от сказанного Окси не привыкла.

— Тощая, конечно. Я легко тебя одолею.

— А давай проверим, — улыбнулась Саша. — Кто проиграет, исполнит три желания победительницы.

— Заметано, — голос Оксаны дрогнул.

Стол на середину комнаты, обе уселись на стулья, ладони переплелись. Окси привычно надавила — и обнаружила, что сдвинуть руку соперницы и на пару сантиметров не может.

Саша не спешила атаковать, держа руку на прежнем месте, похоже, без особых усилий.

— И это все, на что ты способна? — зевнула она.

Окси, сама не веря, что стала настолько слабее, подключила все резервы, какие могла. Все так же без толку.

— Нет, я знаю, что ты толстая и растренированная, но я и не думала, что настолько… — заметила Саша. — Двумя руками попробуй, что ли, толстушка.

Предложение было унизительным, однако Оксана ради победы готова была на многое и действительно подключила к делу обе руки, надавив всей своей немалой тяжестью. Теперь ей таки удалось сдвинуть ладонь Саши сантиметра на три.

А потом та надавила сама, и в две секунды прижала к столу обе руки Окси.

— Да ты какой-то Халк! — выдохнула та.

— Ага, теперь я сильнее, — согласилась Саша. — Кстати, недавно болтала с твоими родителями, попросила у них хроники твоих спортивных достижений. Оказывается, я еще и бегаю быстрее тебя, и на тренажерах вытягиваю более серьезный груз.

— Ого, — Окси была впечатлена. Так-то она сосредоточилась на собственном теле, на том, чтобы стать еще толще — и почти не замечала изменений в фигуре подруги.

— Но дело не только в том, что я стала сильнее, а в том, какой стала ты, — продолжила Саша. — Моя слабая, расплывшаяся, толстая...

— Не говори так, — прошептала Окси. От каждого слова Саши ее словно толкало изнутри темной волной.

— Итак, первое мое желание: а ну-ка, встань на весы! Ты с начала семестра на них и смотреть не хочешь.

Окси послушалась, но из-за собственного раскормленного пуза даже не могла рассмотреть экрана. Пришлось Саше озвучивать результат.

— Сто двенадцать кило, толстушка. Ты вдвое толще меня. Ну или себя самой еще в начале нынешнего учебного года.

— Любимая, я тебя хочу, — выдохнула Окси.

— Терпение, солнышко. Сперва мое второе желание: встань-ка перед зеркалом, рядом со мной.

В комнате у них имелось ростовое зеркало, но Оксана так растолстела, что они вдвоем толком и не умещались там бок о бок.

— Посмотри на меня, Окси, — проговорила Саша. — Вот что значит — сила воли. Я была расплывшейся и слабой толстушкой, но стала крепкой спортсменкой. А ты что сделала?

— Я растолстела, — ответила Окси.

— Именно так. Ты похоронила свою спортивную фигуру под килограммами тучного сала. Посмотри, сколько жира у тебя теперь тут, — Саша шлепнула ее по раскормленной ягодице, отчего по всему телу Оксаны прошла волна, снаружи и изнутри, — и тут, — шлепок по пузу, с еще более впечатляющими результатами, — и вот здесь, — обеими руками она приподняла ее массивные груди.

— Это потому что я только лежу, ем, пью пиво и толстею, — простонала Окси.

— Из самой спортивной девчонки в общаге ты превратилась в самую толстую, — прошептала Саша. — Моя толстая, моя мяконькая, моя слабенькая… Помнишь, что ты мне сказала, когда впервые меня увидела?

— Что у тебя в тех шортиках такие симпотные окорочка.

— Да, а теперь ты в эти шортики сама не влезешь, даже если захочешь, твои жирные бедра просто не протиснутся, — заметила Саша.

— Хочешь, чтобы я попробовала их примерить? — спросила Окси.

— Потом. Сперва я все-таки хочу тебя.

А потом, когда они вновь лежали в обнимку, восстанавливая дух, Окси спросила:

— Ну что, солнышко, третье желание уже придумала?

Саша улыбнулась.

— Разрываюсь между велеть тебе все-таки примерить те шортики, или скормить тебе ведерко мороженого.

— Я определенно за второй вариант, — заявила толстушка. — Не скормишь ты — я его все равно слопаю сама...