Про рубенсовскую красавицу - Миллисент.
Наши в городе… в смысле, в фанфике.
Практически панегирик — от попаданца-иномирца (попавшего в Гарри Поттера).
Из фанфика Бастет "Бракованный мозг и орден феникса" .
[cut=Читать далее......]
Цитирую фрагменты:
Раз:
Что касается моей хогвартской кандидатуры в супруги, мне сразу сказали, что достичь договорённости за такое короткое время невозможно. Семья девушки еще не определилась с женихом и обещала рассмотреть предложение Блэков наравне с остальными, а от меня требовалось заинтересовать саму девушку. Предки очень рекомендовали мне постараться, если я не хочу супругу много старше себя, да и девушка, по их словам, была довольно-таки привлекательной. "Чего уж там, настоящая рубенсовская красавица!" — напрямик заявил Антарес, проникнувшийся ко мне искренней симпатией. — "Это сейчас у вас эталоном красоты считается тощая пронырливая стерва, а в моё время очередь женихов за Милли выстроилась бы аж до Японии. Какая девушка, всё при ней и всё на своих местах! Эх, не был бы я немножко мёртв, сам бы за ней приударил..."
Мне было неизвестно, что такое рубенсовская красавица, но что такое тощая пронырливая стерва, я уже хорошо представлял — у меня всё время перед глазами была Джинни. Поэтому я был уверен, что Антарес плохого не посоветует.
Девушку звали Миллисент Булстроуд. Нынешнее правительство держало курс на притеснение старинных семей, поэтому в школе она была записана как полукровка, хотя фамилия Булстроуд принадлежала к двадцати восьми истинно чистокровным. Предки упоминали, что это моя однокурсница, но память прежнего Гарри никак не отреагировала на неё. Впрочем, его память всё реже и неохотнее реагировала на окружение — то ли постепенно рассасывалась, то ли погружалась под слой моих собственных впечатлений.
Ну и ладно, сам разберусь. Если мы с ней учимся на одном курсе, то уж как-нибудь пересечёмся.
Два:
Я от скуки смотрел через его плечо в коридор, привычно пропуская нотацию Гермионы мимо ушей.
И вдруг в коридоре появилась она. Крупная. Мощная. С великолепной фигурой и горделивой осанкой. С плавной походкой, с тяжёлым узлом тёмных волос, который легко несла её крепкая шея. С яркими полными губами, с безупречным обводом прекрасно развитой нижней челюсти. С молочно-белой кожей и с большими тёмно-карими глазами, которые скромно прикрывали длинные чёрные ресницы.
А я-то был уверен, что красивых девушек здесь не бывает. Как же здорово, что я ошибался!
Вот на этой девушке я женюсь. А предки… что предки? Поставлю перед фактом, куда они денутся. Сами же говорили, что слизеринки безродными не бывают.
Было неприлично так на неё пялиться, но я просто не мог отвести глаз. Подойдя ближе, она увидела мой взгляд и едва заметно вздрогнула, на мгновение сбилась с шага. Но уже в следующее мгновение она овладела собой и подчеркнуто не заметила меня, напустив на лицо едва уловимую тень презрения.
Королева…
Она прошла мимо нас к слизеринцам, мой взгляд следовал за ней, как стрелка компаса за северным полюсом. В это время дверь кабинета отворилась и ученики потянулись внутрь. Я лавировал в толпе и вытягивал шею в обе стороны, чтобы не потерять из вида тёмный пучок её волос.
— Гарри! — услышал я возмущённый шёпот Гермионы. — Ты чего как уставился на Булстроуд?
— На Булстроуд?!
— Ну не на меня же…
Предки, я весь ваш. Вы знаете, какая женщина нужна настоящему мужчине.
Три:
"Если тебе нужна твоя палочка, приходи сегодня за час до отбоя в коридор справа от библиотеки."
И всё. Ни адресата, ни подписи. Почерк крупный, ровный, резкий. Незнакомый, но знакомы мне были только почерки Гермионы и Рона, да ещё Дамблдора, ведь ту записку про мантию наверняка написал он. Непонятно, почему нельзя было просто подойти и отдать палочку мне — наверное, опять какая-нибудь засада. Но прийти всё равно было надо, главное, обойтись без жертв.
Я предупредил парней, что занятие сегодня отменяется, потому что палочка нашлась и мне нужно за ней сходить. Они отправились в Выручай-комнату практиковаться самостоятельно, а я дождался назначенного времени и пошёл к назначенному месту. Коридор справа от библиотеки был малолюдным, потому что главная лестница подходила к нему слева и почти все ученики шли в библиотеку оттуда. На правой стороне я еще ни разу не был, но если прикинуть, коридор вёл от библиотеки на балкон вокруг замка. Значит, меня ждали где-то там.
— Эй, Поттер, — негромко окликнули меня.
Я остановился, как вкопанный. Возглас был неожиданным, до конца коридора было еще далеко. Вокруг никого не было.
— Поттер! — раздалось громче и нетерпеливее.
Я определил, что голос шёл от голема в нише, оформленного в виде десятифутовой статуи мужчины в доспехах. Голос почему-то был женским, с характерными рокочущими нотками. Не свихнулся же я, если мне везде мерещится Милли?
— Поттер, хватит уже тупить! — из-за статуи в нише выглянула — седьмые небеса! — и вправду она. — Быстро лезь сюда, пока никого нет!
Я мгновенно очутился рядом с ней. Ниша была просторной, за големом хватало места даже для такой крупной парочки, как мы.
— Ми… — я успел проглотить окончание слова, она точно не оценит, если я назову её Милли. — Мисс Булстроуд…
Милли сердилась. Я стоял столбом и смотрел на неё, как дурак. А она стояла и смотрела на меня с досадой и раздражением. Как на дурака.
— Просто Булстроуд, мы же в школе, — в её голосе слышалось недовольство, что она должна разжёвывать мне такую элементарщину. — Я принесла твою палочку, держи.
Милли сунула палочку мне в руку. Я, не сводя глаз с её лица, машинально убрал палочку в чехол.
— Давно бы отдала её, но ты никогда не бываешь один, — снизошла она до объяснения. — А теперь, Поттер, проваливай отсюда. Что такое "спасибо", тебя, похоже не научили.
Так оставить я этого не мог. Не хватало еще, чтобы Милли считала меня неблагодарным. Не успела она шевельнуться, как я прижал её ладонь к своим губам.
— Я бесконечно… благодарен… тебе… Милли… — выговаривал я в промежутках между поцелуями. — Моя… благодарность… не знает… предела…
— Булстр-роуд… — зарычала она и безуспешно попыталась высвободить свою руку. Наконец она угодила локтем по статуе, отозвавшейся глухим металлическим гулом.
Милли вздрогнула и замерла, оглянувшись на коридор, но там никого не было. Она облегчённо перевела дух.
— Прекрати, Поттер… — понизила она голос почти до шёпота.
— Меня никто и никогда еще не считал неблагодарным, — ответил я так же тихо, не выпуская её ладонь.
— Очень хорошо, считай, что ты поблагодарил меня. А теперь вали отсюда, пока там никого нет.
— Но я должен узнать, как к тебе попала моя палочка.
— Обойдёшься.
— Ты же не хочешь, чтобы я считал, что ты стащила её у меня, чтобы назначить свидание?
— Убью, Поттер-р, — прорычала она с чистейшей, незамутнённой яростью.
— Но ты сама должна понимать, как это выглядит, — проговорил я извиняющимся тоном, продолжая удерживать её руку. — Тем более, что ты не хочешь ничего говорить.
— Только не воображай лишнее, — огрызнулась она. — Твою палочку стащил Забини по поручению Малфоя, пока тебя отвлекал Пивз. Они этим хвастались в общежитии.
— И зачем? — не понял я. — Палочки без проблем покупаются у Олливандера, а я, если что, и без палочки могу.
— Ты всё-таки дурак, Поттер. Они могли поколдовать твоей палочкой и оставить её на месте преступления. Представь себе, что аврорат опознает её, а в ней следы запрещённых заклинаний. Ты же в жизни не оправдаешься, у нас и за меньшее сажают.
Да, такой вариант я как-то упустил из вида.
— Но они же этого не сделали?
— Не успели. Я в ту же ночь забралась к ним в комнату и выкрала твою палочку. Это я отдать тебе её долго не могла, всё искала случай, а случая не было.
— Так ты выкрала у них палочку ради меня?!
— Ну… — Милли смешалась. — Просто назло им. Этот Малфой давно уже меня бесит, — добавила она, словно оправдываясь.
Воспользовавшись тем, что я отвлёкся на её слова, она быстро выдернула свою ладонь из моей руки и попятилась к боковине ниши. Но тут совсем рядом в коридоре послышался чей-то голос, и Милли шарахнулась обратно за статую, угодив прямо в мои объятия.
Мимо нашего укрытия прошла парочка старшекурсников, направлявшаяся из библиотеки на балкон. Даже если бы не мои чары отвлечения внимания, которые я сразу же накинул, эти двое были слишком заняты собой, чтобы глазеть по сторонам, но Милли всё равно перепугалась насмерть. Когда они прошли мимо, я почувствовал, что у неё от облегчения подкосились ноги.
— Ну я и дура, — произнесла она с отчаянием, даже не заметив, что я обнимаю и поддерживаю её. — Если меня увидят здесь, я погибла.
— Как погибла? — встревожился я. — Я могу чем-нибудь помочь?
— Ты можешь только всё испортить. Если меня увидят в этой нише с тобой, моя репутация будет безвозвратно уничтожена. Я уже не сделаю приличную партию, и хорошо, если родители не отлучат меня от рода.
— Не беда, — я бережно прижал её к себе. — Я всё равно на тебе женюсь, а конкурентам так и передай, что им ничего не светит.
— Издеваешься, Поттер, — она вздохнула устало и обречённо.
— Да никогда в жизни! — запротестовал я. — Я не такая отмороженная скотина, чтобы издеваться над самой красивой девушкой в мире!
— Поттер-р! — она снова начала сердиться, и это было лучше, чем усталая обречённость. — Я знаю, как я выгляжу!
— Ты изумительно выглядишь, Милли, — я легонько поцеловал её, куда дотянулся, это оказался висок. — Ты великолепна, роскошна, потрясающа — да что я говорю, ты просто божественна! Когда ты появляешься, я глаз не могу отвести, меня удивляет, как другие могут быть такими слепыми!
— Где красавицы, а где я… — я обнял её покрепче, она не сопротивлялась. — Мне известно, Поттер, что я в два раза крупнее любой красавицы и что лицо у меня — совсем не эталон красоты.
— Ну и дурацкий же у вас эталон красоты, — я пренебрежительно фыркнул. — Это всё из-за поэтов, которые воспевают такую же дохлятину, как они сами, а настоящий мужчина не станет писать про любимую рифмованное нытьё. Он просто скажет ей — доверься мне, и ты никогда об этом не пожалеешь. И, что немаловажно, сдержит своё обещание.
— И где их взять, этих настоящих мужчин? — с нескрываемой иронией спросила она.
— Один из них прямо перед тобой, и он без ума от тебя. Доверься мне, Милли, и ты никогда об этом не пожалеешь. Тебе нечего бояться, у меня самые серьёзные намерения.
— Как будто кому-то есть дело до твоих намерений, Поттер. — Милли упёрлась мне ладонями в грудь, чтобы высвободиться, но я и не думал отпускать её. — Какими бы они ни были, я выйду за того, на кого укажут родители, а на тебя они не укажут. Забыл, кто я, а кто ты?
— И кто я, по-вашему? — в ответ на её сопротивление я только крепче прижимал её к себе. Бывают ситуации, когда девушку лучше отпустить, но бывают и ситуации, когда её нужно удержать. — Если я сын своей матери, так у меня и отец есть.
— Хватит уже лапать меня, Поттер! — возмутилась она.
— Нет, ты сначала ответь. Проблема в моём происхождении?
— Это как раз не такая уж и проблема, — она наконец смирилась с тем, что придётся отвечать, и перестала вырываться. — До Статута о Секретности маглорожденных брали в семьи — не без оговорок, но брали, потому что жизнь и воспитание тогда у всех были сходными. Их в родословной нет разве что у Блэков, а так они даже у Малфоев найдутся, а в семьях попроще так и вообще через одного. А сейчас у них и воспитание другое, и мировоззрение, и запросы до небес. Первое, что они делают, войдя в семью — начинают возмущаться, почему у нас всё по-другому, ведь у них же лучше. Даже если супруг согласен терпеть их, остальным-то за что?
— Ммм… — трудно было не согласиться с аргументом "остальным-то за что". — И что, совсем никак?
— Женщину еще можно ввести в семью, женщины приспосабливаются лучше. А мужчины не такие, они сами себе хозяева, так что да, с ними никак. Стоит взглянуть на Мэри Прюэтт, чтобы сразу же расхотелось идти против воли родителей. Мне говорили, что она была приличной девушкой, пока не связалась с Артуром Уизли, а сейчас? Грязная, крикливая магловская баба, с которой не здоровается никто из наших.
— Так… — в отличие от прежнего Гарри, я был воспитан иначе и его воспитание мне не нравилось. — А если это преодолимо? Если я научусь вести себя, как принято у вас?
— Ты всё равно останешься Мальчиком-Который-Выжил, выкормышем Дамблдора, знаменем грязнокровок всех сортов — а если и этого мало, ещё и мальчиком-самоубийцей. Ты здесь год за годом влезаешь в такое… ни для кого не секрет, что до сих пор ты жив по чистейшей случайности. Я не хочу остаться вдовой, не успев завести даже одного ребёнка.
— С Дамблдором я, считай, порвал, грязнокровки пусть ищут другое знамя, про осторожность я вспомнил и собираюсь жить долго и счастливо. Быть Мальчиком-Который-Выжил — это как, приемлемо?
— Семья, в которую войдёт этот мальчик, окажется первой целью Тёмного Лорда. Ты же не думаешь, что я так подставлю своих родных?
А вот это уже серьёзно. Выходит, от змеелицего придётся избавляться как можно скорее, а не так, как я собирался — постепенно и публично.
— Милли… — она больше не настаивала, чтобы я звал её по фамилии, и это радовало. — Милли, я скоро прикончу этого вашего Лорда. Мне всё равно когда-нибудь придётся его прикончить, но если от этого зависит наша с тобой будущая жизнь, я потороплюсь. Ты только уговори родителей подождать с твоей помолвкой до лета, ладно?
Сначала она ничего не ответила, только безрадостно потупилась. Я молча и терпеливо ждал, давая понять, что ей не уйти от ответа.
— Он убьёт тебя, Поттер, — прошептала она едва слышно.
— Нет, Милли. И это не пустые слова, я на самом деле сильнее. Но если вдруг… значит я не достоин тебя, только и всего. Давай не будем думать о худшем, а посчитаем, что всё сложится по-нашему. Ты ничем не рискуешь, полгода отсрочки для вашей семьи ничего не значат. Главное, чтобы ты была согласна — сама-то ты как?
— Я вернула тебе палочку, — тем же шёпотом ответила она. — Мне пришлось украсть её из мужской спальни. Неужели этого мало, чтобы не спрашивать?
— Значит, договорились?
Она решительно перевела дух и посмотрела мне в лицо.
— Я поговорю с родителями, Гарри. Я попробую довериться тебе — и надеюсь, что не пожалею об этом.
— Милли!!! — я обнял её покрепче и попытался поцеловать в губы, но она отвернула лицо, и поцелуй пришёлся в щёку.
— Тише же, заметят, — прошипела она, испуганно покосившись в коридор.
— Не заметят, я наложил на голема отвлекающие чары.
— И когда это ты успел?
— Да почти сразу, как влез сюда.
— Поттер-р-р…
Практически панегирик — от попаданца-иномирца (попавшего в Гарри Поттера).
Из фанфика Бастет "Бракованный мозг и орден феникса" .
[cut=Читать далее......]
Цитирую фрагменты:
Раз:
Что касается моей хогвартской кандидатуры в супруги, мне сразу сказали, что достичь договорённости за такое короткое время невозможно. Семья девушки еще не определилась с женихом и обещала рассмотреть предложение Блэков наравне с остальными, а от меня требовалось заинтересовать саму девушку. Предки очень рекомендовали мне постараться, если я не хочу супругу много старше себя, да и девушка, по их словам, была довольно-таки привлекательной. "Чего уж там, настоящая рубенсовская красавица!" — напрямик заявил Антарес, проникнувшийся ко мне искренней симпатией. — "Это сейчас у вас эталоном красоты считается тощая пронырливая стерва, а в моё время очередь женихов за Милли выстроилась бы аж до Японии. Какая девушка, всё при ней и всё на своих местах! Эх, не был бы я немножко мёртв, сам бы за ней приударил..."
Мне было неизвестно, что такое рубенсовская красавица, но что такое тощая пронырливая стерва, я уже хорошо представлял — у меня всё время перед глазами была Джинни. Поэтому я был уверен, что Антарес плохого не посоветует.
Девушку звали Миллисент Булстроуд. Нынешнее правительство держало курс на притеснение старинных семей, поэтому в школе она была записана как полукровка, хотя фамилия Булстроуд принадлежала к двадцати восьми истинно чистокровным. Предки упоминали, что это моя однокурсница, но память прежнего Гарри никак не отреагировала на неё. Впрочем, его память всё реже и неохотнее реагировала на окружение — то ли постепенно рассасывалась, то ли погружалась под слой моих собственных впечатлений.
Ну и ладно, сам разберусь. Если мы с ней учимся на одном курсе, то уж как-нибудь пересечёмся.
Два:
Я от скуки смотрел через его плечо в коридор, привычно пропуская нотацию Гермионы мимо ушей.
И вдруг в коридоре появилась она. Крупная. Мощная. С великолепной фигурой и горделивой осанкой. С плавной походкой, с тяжёлым узлом тёмных волос, который легко несла её крепкая шея. С яркими полными губами, с безупречным обводом прекрасно развитой нижней челюсти. С молочно-белой кожей и с большими тёмно-карими глазами, которые скромно прикрывали длинные чёрные ресницы.
А я-то был уверен, что красивых девушек здесь не бывает. Как же здорово, что я ошибался!
Вот на этой девушке я женюсь. А предки… что предки? Поставлю перед фактом, куда они денутся. Сами же говорили, что слизеринки безродными не бывают.
Было неприлично так на неё пялиться, но я просто не мог отвести глаз. Подойдя ближе, она увидела мой взгляд и едва заметно вздрогнула, на мгновение сбилась с шага. Но уже в следующее мгновение она овладела собой и подчеркнуто не заметила меня, напустив на лицо едва уловимую тень презрения.
Королева…
Она прошла мимо нас к слизеринцам, мой взгляд следовал за ней, как стрелка компаса за северным полюсом. В это время дверь кабинета отворилась и ученики потянулись внутрь. Я лавировал в толпе и вытягивал шею в обе стороны, чтобы не потерять из вида тёмный пучок её волос.
— Гарри! — услышал я возмущённый шёпот Гермионы. — Ты чего как уставился на Булстроуд?
— На Булстроуд?!
— Ну не на меня же…
Предки, я весь ваш. Вы знаете, какая женщина нужна настоящему мужчине.
Три:
"Если тебе нужна твоя палочка, приходи сегодня за час до отбоя в коридор справа от библиотеки."
И всё. Ни адресата, ни подписи. Почерк крупный, ровный, резкий. Незнакомый, но знакомы мне были только почерки Гермионы и Рона, да ещё Дамблдора, ведь ту записку про мантию наверняка написал он. Непонятно, почему нельзя было просто подойти и отдать палочку мне — наверное, опять какая-нибудь засада. Но прийти всё равно было надо, главное, обойтись без жертв.
Я предупредил парней, что занятие сегодня отменяется, потому что палочка нашлась и мне нужно за ней сходить. Они отправились в Выручай-комнату практиковаться самостоятельно, а я дождался назначенного времени и пошёл к назначенному месту. Коридор справа от библиотеки был малолюдным, потому что главная лестница подходила к нему слева и почти все ученики шли в библиотеку оттуда. На правой стороне я еще ни разу не был, но если прикинуть, коридор вёл от библиотеки на балкон вокруг замка. Значит, меня ждали где-то там.
— Эй, Поттер, — негромко окликнули меня.
Я остановился, как вкопанный. Возглас был неожиданным, до конца коридора было еще далеко. Вокруг никого не было.
— Поттер! — раздалось громче и нетерпеливее.
Я определил, что голос шёл от голема в нише, оформленного в виде десятифутовой статуи мужчины в доспехах. Голос почему-то был женским, с характерными рокочущими нотками. Не свихнулся же я, если мне везде мерещится Милли?
— Поттер, хватит уже тупить! — из-за статуи в нише выглянула — седьмые небеса! — и вправду она. — Быстро лезь сюда, пока никого нет!
Я мгновенно очутился рядом с ней. Ниша была просторной, за големом хватало места даже для такой крупной парочки, как мы.
— Ми… — я успел проглотить окончание слова, она точно не оценит, если я назову её Милли. — Мисс Булстроуд…
Милли сердилась. Я стоял столбом и смотрел на неё, как дурак. А она стояла и смотрела на меня с досадой и раздражением. Как на дурака.
— Просто Булстроуд, мы же в школе, — в её голосе слышалось недовольство, что она должна разжёвывать мне такую элементарщину. — Я принесла твою палочку, держи.
Милли сунула палочку мне в руку. Я, не сводя глаз с её лица, машинально убрал палочку в чехол.
— Давно бы отдала её, но ты никогда не бываешь один, — снизошла она до объяснения. — А теперь, Поттер, проваливай отсюда. Что такое "спасибо", тебя, похоже не научили.
Так оставить я этого не мог. Не хватало еще, чтобы Милли считала меня неблагодарным. Не успела она шевельнуться, как я прижал её ладонь к своим губам.
— Я бесконечно… благодарен… тебе… Милли… — выговаривал я в промежутках между поцелуями. — Моя… благодарность… не знает… предела…
— Булстр-роуд… — зарычала она и безуспешно попыталась высвободить свою руку. Наконец она угодила локтем по статуе, отозвавшейся глухим металлическим гулом.
Милли вздрогнула и замерла, оглянувшись на коридор, но там никого не было. Она облегчённо перевела дух.
— Прекрати, Поттер… — понизила она голос почти до шёпота.
— Меня никто и никогда еще не считал неблагодарным, — ответил я так же тихо, не выпуская её ладонь.
— Очень хорошо, считай, что ты поблагодарил меня. А теперь вали отсюда, пока там никого нет.
— Но я должен узнать, как к тебе попала моя палочка.
— Обойдёшься.
— Ты же не хочешь, чтобы я считал, что ты стащила её у меня, чтобы назначить свидание?
— Убью, Поттер-р, — прорычала она с чистейшей, незамутнённой яростью.
— Но ты сама должна понимать, как это выглядит, — проговорил я извиняющимся тоном, продолжая удерживать её руку. — Тем более, что ты не хочешь ничего говорить.
— Только не воображай лишнее, — огрызнулась она. — Твою палочку стащил Забини по поручению Малфоя, пока тебя отвлекал Пивз. Они этим хвастались в общежитии.
— И зачем? — не понял я. — Палочки без проблем покупаются у Олливандера, а я, если что, и без палочки могу.
— Ты всё-таки дурак, Поттер. Они могли поколдовать твоей палочкой и оставить её на месте преступления. Представь себе, что аврорат опознает её, а в ней следы запрещённых заклинаний. Ты же в жизни не оправдаешься, у нас и за меньшее сажают.
Да, такой вариант я как-то упустил из вида.
— Но они же этого не сделали?
— Не успели. Я в ту же ночь забралась к ним в комнату и выкрала твою палочку. Это я отдать тебе её долго не могла, всё искала случай, а случая не было.
— Так ты выкрала у них палочку ради меня?!
— Ну… — Милли смешалась. — Просто назло им. Этот Малфой давно уже меня бесит, — добавила она, словно оправдываясь.
Воспользовавшись тем, что я отвлёкся на её слова, она быстро выдернула свою ладонь из моей руки и попятилась к боковине ниши. Но тут совсем рядом в коридоре послышался чей-то голос, и Милли шарахнулась обратно за статую, угодив прямо в мои объятия.
Мимо нашего укрытия прошла парочка старшекурсников, направлявшаяся из библиотеки на балкон. Даже если бы не мои чары отвлечения внимания, которые я сразу же накинул, эти двое были слишком заняты собой, чтобы глазеть по сторонам, но Милли всё равно перепугалась насмерть. Когда они прошли мимо, я почувствовал, что у неё от облегчения подкосились ноги.
— Ну я и дура, — произнесла она с отчаянием, даже не заметив, что я обнимаю и поддерживаю её. — Если меня увидят здесь, я погибла.
— Как погибла? — встревожился я. — Я могу чем-нибудь помочь?
— Ты можешь только всё испортить. Если меня увидят в этой нише с тобой, моя репутация будет безвозвратно уничтожена. Я уже не сделаю приличную партию, и хорошо, если родители не отлучат меня от рода.
— Не беда, — я бережно прижал её к себе. — Я всё равно на тебе женюсь, а конкурентам так и передай, что им ничего не светит.
— Издеваешься, Поттер, — она вздохнула устало и обречённо.
— Да никогда в жизни! — запротестовал я. — Я не такая отмороженная скотина, чтобы издеваться над самой красивой девушкой в мире!
— Поттер-р! — она снова начала сердиться, и это было лучше, чем усталая обречённость. — Я знаю, как я выгляжу!
— Ты изумительно выглядишь, Милли, — я легонько поцеловал её, куда дотянулся, это оказался висок. — Ты великолепна, роскошна, потрясающа — да что я говорю, ты просто божественна! Когда ты появляешься, я глаз не могу отвести, меня удивляет, как другие могут быть такими слепыми!
— Где красавицы, а где я… — я обнял её покрепче, она не сопротивлялась. — Мне известно, Поттер, что я в два раза крупнее любой красавицы и что лицо у меня — совсем не эталон красоты.
— Ну и дурацкий же у вас эталон красоты, — я пренебрежительно фыркнул. — Это всё из-за поэтов, которые воспевают такую же дохлятину, как они сами, а настоящий мужчина не станет писать про любимую рифмованное нытьё. Он просто скажет ей — доверься мне, и ты никогда об этом не пожалеешь. И, что немаловажно, сдержит своё обещание.
— И где их взять, этих настоящих мужчин? — с нескрываемой иронией спросила она.
— Один из них прямо перед тобой, и он без ума от тебя. Доверься мне, Милли, и ты никогда об этом не пожалеешь. Тебе нечего бояться, у меня самые серьёзные намерения.
— Как будто кому-то есть дело до твоих намерений, Поттер. — Милли упёрлась мне ладонями в грудь, чтобы высвободиться, но я и не думал отпускать её. — Какими бы они ни были, я выйду за того, на кого укажут родители, а на тебя они не укажут. Забыл, кто я, а кто ты?
— И кто я, по-вашему? — в ответ на её сопротивление я только крепче прижимал её к себе. Бывают ситуации, когда девушку лучше отпустить, но бывают и ситуации, когда её нужно удержать. — Если я сын своей матери, так у меня и отец есть.
— Хватит уже лапать меня, Поттер! — возмутилась она.
— Нет, ты сначала ответь. Проблема в моём происхождении?
— Это как раз не такая уж и проблема, — она наконец смирилась с тем, что придётся отвечать, и перестала вырываться. — До Статута о Секретности маглорожденных брали в семьи — не без оговорок, но брали, потому что жизнь и воспитание тогда у всех были сходными. Их в родословной нет разве что у Блэков, а так они даже у Малфоев найдутся, а в семьях попроще так и вообще через одного. А сейчас у них и воспитание другое, и мировоззрение, и запросы до небес. Первое, что они делают, войдя в семью — начинают возмущаться, почему у нас всё по-другому, ведь у них же лучше. Даже если супруг согласен терпеть их, остальным-то за что?
— Ммм… — трудно было не согласиться с аргументом "остальным-то за что". — И что, совсем никак?
— Женщину еще можно ввести в семью, женщины приспосабливаются лучше. А мужчины не такие, они сами себе хозяева, так что да, с ними никак. Стоит взглянуть на Мэри Прюэтт, чтобы сразу же расхотелось идти против воли родителей. Мне говорили, что она была приличной девушкой, пока не связалась с Артуром Уизли, а сейчас? Грязная, крикливая магловская баба, с которой не здоровается никто из наших.
— Так… — в отличие от прежнего Гарри, я был воспитан иначе и его воспитание мне не нравилось. — А если это преодолимо? Если я научусь вести себя, как принято у вас?
— Ты всё равно останешься Мальчиком-Который-Выжил, выкормышем Дамблдора, знаменем грязнокровок всех сортов — а если и этого мало, ещё и мальчиком-самоубийцей. Ты здесь год за годом влезаешь в такое… ни для кого не секрет, что до сих пор ты жив по чистейшей случайности. Я не хочу остаться вдовой, не успев завести даже одного ребёнка.
— С Дамблдором я, считай, порвал, грязнокровки пусть ищут другое знамя, про осторожность я вспомнил и собираюсь жить долго и счастливо. Быть Мальчиком-Который-Выжил — это как, приемлемо?
— Семья, в которую войдёт этот мальчик, окажется первой целью Тёмного Лорда. Ты же не думаешь, что я так подставлю своих родных?
А вот это уже серьёзно. Выходит, от змеелицего придётся избавляться как можно скорее, а не так, как я собирался — постепенно и публично.
— Милли… — она больше не настаивала, чтобы я звал её по фамилии, и это радовало. — Милли, я скоро прикончу этого вашего Лорда. Мне всё равно когда-нибудь придётся его прикончить, но если от этого зависит наша с тобой будущая жизнь, я потороплюсь. Ты только уговори родителей подождать с твоей помолвкой до лета, ладно?
Сначала она ничего не ответила, только безрадостно потупилась. Я молча и терпеливо ждал, давая понять, что ей не уйти от ответа.
— Он убьёт тебя, Поттер, — прошептала она едва слышно.
— Нет, Милли. И это не пустые слова, я на самом деле сильнее. Но если вдруг… значит я не достоин тебя, только и всего. Давай не будем думать о худшем, а посчитаем, что всё сложится по-нашему. Ты ничем не рискуешь, полгода отсрочки для вашей семьи ничего не значат. Главное, чтобы ты была согласна — сама-то ты как?
— Я вернула тебе палочку, — тем же шёпотом ответила она. — Мне пришлось украсть её из мужской спальни. Неужели этого мало, чтобы не спрашивать?
— Значит, договорились?
Она решительно перевела дух и посмотрела мне в лицо.
— Я поговорю с родителями, Гарри. Я попробую довериться тебе — и надеюсь, что не пожалею об этом.
— Милли!!! — я обнял её покрепче и попытался поцеловать в губы, но она отвернула лицо, и поцелуй пришёлся в щёку.
— Тише же, заметят, — прошипела она, испуганно покосившись в коридор.
— Не заметят, я наложил на голема отвлекающие чары.
— И когда это ты успел?
— Да почти сразу, как влез сюда.
— Поттер-р-р…