Бикини

Бикини
(Big Girls in Bikinis)

— Ты только глянь на ту телку, у мороженки! — фыркает Донна, поудобнее развалившись на шезлонге. — По мне, таких вообще нельзя выпускать на пляж, а?
На соседнем шезлонге приподнимается Жази, решив собственными глазами оценить обсуждаемую картинку. С галереи видна большая часть пляжа, в том числе и киоск с мороженым, у которого находится искомая персона. Она достаточно далеко, чтобы не слышать их разговоров, но конечно же, обе пергидрольные блондиночки говорят именно о ней.
Персона сия, мягко говоря, крупногабаритная. Валяется на теплом песке, загорает, никого не трогая. Одета в закрытый фиолетовый купальник, который совершенно не скрывает выпуклостей тучного тела, облегая складки сала на боку, подчеркивая все прелести ожирения, до которого хозяйка довела себя житейскими излишествами. Девицы с отвращением кривятся, когда та откусывает мороженое.
— Пари держу, сегодня у нее это уже типа третий «клондайк»!
— Я с собой денег не брала, но думаю, скорее четвертый!
Хихикают, продолжая наблюдать, потом Жази добавляет:
— Но если так внимательно посмотреть, она ведь не такая уж толстая, это все купальник, такой уж крой.
— Ага, она в общем и так типа не маленькая, чтобы так вот выставляться — но глянь туда, там и потолще есть! В закрытых купальниках даже стройные кажутся толще, чем на самом деле, а таким, как она, он добавляет килограммов пять, типа ее тушке и так мало!
— Точняк, я на той неделе именно потому и купила этот купальник, потому как за зиму чуток поправилась.
— Ты — поправилась? Не смеши меня, это я поправилась, килограмма на четыре так точно.
— А я на семь!
— Ну и что, Жази, все равно в сравнении с ней ты типа как селедка!
Жази ухмыляется.
— А все потому, что я в бикини, ага?
— Верно.
Жази тянется к столику, за бокалом с коктейлем. Пара глотков сладкого искушения с толикой алкоголя рождают мысль:
— Донна, ты меня слышишь? Давай пообещаем друг дружке, прямо сейчас и здесь — никогда мы не будем носить закрытых купальников! Только бикини, отныне и впредь!
— Только бикини, отныне и впредь, — отозвалась Донна, залпом допивая свой коктейль, этаким праздничным тостом, — ведь для бикини не нужно худеть!
Жази смеется, согласно кивает и опустошает собственный бокал. Задумчиво откидывается на спинку шезлонга.
— Донна...
— Да?
— Я тут подумала, коктейли мы уже допили? Давай возьмем еще по бокальчику, а потом в ресторан и пообедаем? А то я уже проголодалась!..

Пять лет спустя...

— Донна, ты на пляж спускаться будешь?
Донна сперва что-то ворчит с полным ртом, потом, прожевав, отвечает:
— Типа погоди, а? Давай закончим с колбасками, обновим напитки, а потом уже двинем загорать.
Жази ухмыляется, вытирает рот, затем вытирает жирные пальцы о пухлую подушку раскормленного живота. Слизывает все, что осталось, и подзывает официанта:
— Эй, ты, мы с подругой хотим завтракать, ясно тебе?
— Да, мэм, конечно, мэм, у вас ведь есть меню, так что пожалуйста, выберите то, что пожелаете, и я тут же передам ваш заказ на кухню, и...
— Нет-нет, — прерывает его Жази, — знаю я эти ваши штучки, что бы мы ни заказали — на кухне сделают два красивых хвостика посреди большой тарелки, и нам придется заказывать еще и еще. Нет уж, хватит, я с утра вроде как съела три тарелки яичницы с беконом, и все равно голодна как зверь! Так вот, слушай сюда: ты сейчас скажешь этим вашим тупорылым поварам, что мы — настоящие полногабаритные дамы, которых не надо пичкать этими росказнями про диеты. Две здоровые и откормленные женщины, так что ты сейчас же принесешь нам сюда четыре тарелки, больших, две полностью наполнены лепешками, мамалыгой, драниками, беконом и яичницей, а еще две — блинами, толстыми и сочными, целыми кипами блинов, и чтобы сверху взбитые сливки, и все это ты принесешь сразу и без перерывов, уяснил, или повторить?
Бедный официант, явно новичок, только и может мямлить:
— Да, мэм, разумеется, мэм...
— Меньше слов, больше дела! Бегом на кухню, и чтобы наш заказ был здесь через пять минут!
Официант исчезает, а раскормленные барышни, расхохотавшись, «дают пять» друг дружке. Затем устраиваются поудобнее в плетеных креслах, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих, скользящие по их тучным формам.
— Так, пока его нет, признавайся: ты где свое бикини взяла?
Жази смущенно ерзает, отчего ее живот складывается в две складки.
— Ну, типа, это секрет, никому ни слова, лады? Сама поверить не могу. В «Торридс», прикинь, а? Я теперь типа официально закупаюсь в «больших размерах»!
Донна от восторга почти подпрыгивает.
— Господи, и у меня та же фигня! — Двускладчатое пузо ее подпрыгивает на коленках, и Донна от избытка эмоций тискает и жмакает нижнюю складку, что побольше и попухлее. — Сколько лет сама себе врала. Каждое утро полчаса тратила, чтобы натянуть штаны, а потом как-то вечером сижу у экрана с шоколадкой — ну, с миской шоколадок, ага. В общем, слопала пару батончиков, потом случайно один уронила, бывает, ну и не оставлять же на полу — наклонилась, чтобы поднять, ясен перец. И как только наклонилась, тут-то пижамные штаны прямо на мне и лопнули. Пятьдесят шестого размера, а? Точно как в той старой комедии...
Донна ожидающе смотрит на Жази, ожидая ответной истории, и ожидания ее не остаются обманутыми.
— Это да, а у меня еще покруче. Я, как всегда, гуляю в наушниках, ну, ты знаешь — в общем, когда это случилось, даже не представляю, а вечером раздеваюсь и обнаруживаю, что я черт-его-знает-сколько-часов гуляла, светя всему свету лопнувшим на заднице платьем!..
— Твоя взяла, — соглашается Донна, все так же тиская собственные жиры. — А хуже всего то, что даже когда заходишь в какой-нибудь «Лейн Брайант» — а там все такое уродское!..
Жази кивает.
— Мрак, точно. Ну что им, сложно сделать что-нибудь симпатичное для таких, как мы? Ты клевая, я клевая, и почему на нас не шьют правильных шмоток?
Донна вздыхает.
— Се ля увы. Нам типа говорят, хотите клевые шмотки — худейте.
— Что ж, я согласна — если ты в игре.
— Чего? — тупо смотрит она на Жази.
— Согласна, говорю. Если согласна и ты.
Донна все еще не понимает.
— Да на что согласна-то? Ты о чем?
— О похудеть. Снова стать стройной, ну хотя бы размера до пятьдесят шестого. Выйти из «больших размеров». Типа, мы ведь все еще в бикини, и тот старый уговор соблюдаем, но вот для всего остального… мы слишком растолстели. Так что я за, если ты тоже за. Типа сегодня и начнем, если хочешь — потому как мой костюм пятьдесят восьмого, и мне в нем уже тесно!
— Но нам же еще даже не принесли еду!
Жази закатывает глаза.
— Ну ясен пень, начинаем ПОСЛЕ того, как поедим. Еда придает сил, так? А силы нам нужны, по крайней мере мне, потому как я устала, конкретно устала. План такой: поели, пробежались, потом вернулись — и все, что нам останется делать, это какое-то время не переедать, и все, мы в шоколаде!
Донне это кажется несколько подозрительным, но она опускает взгляд на свои пухлые сиськи четвертого размера, на мясистые складки пуза, которые выпирают еще дальше, на могучие бедра, с трудом втиснувшиеся между сидением и подлокотниками, расплывшиеся под ее немалым весом.
— Ну ладно.
Тут возвращается официант, таща большой поднос, на котором выставлено все, что недавно затребовала Жази. В следующее мгновение все мысли о спорте и упражнениях остаются позади, равно как и намерения похудеть. Обе барышни набрасываются на еду, забыв о манерах, забрасывая в рот ложку за ложкой, вилку за вилкой, аж за ушами трещит. И лишь когда тарелки вылизаны дочиста, они откидываются на спинки сидений, сытые и удовлетворенные, предаваясь кратковременному отдохновению после чревоугодия.
Поглаживая вздувшуюся округлость пуза, первой о недавнем разговоре вспоминает Донна:
— Ну и где будем бегать, или как?
Жази смеется.
— Ну да, бегать, но не сейчас же, дура! Черт, я даже не знаю, смогу ли я сейчас идти, я же выгляжу, наверное, как на седьмом месяце!
— Но классно ведь, согласись.
— О да, оно того стоило.
— И это — последний раз, когда мы вот так вот едим? — спрашивает Донна. — Ну, в смысле, пока обратно не похудеем. Потому как лично я, как только дойду до нужной точки, снова начну. Да, знаю, надо типа учиться на своих ошибках и все такое прочее — но, честно тебе скажу, если я вдруг скину десять кило, то я в ту же секунду именно так и поступлю. Для меня это будет оправдание «теперь можно слова лопать сколько угодно», вот как сейчас. Потому что — ура, я похудела, теперь можно спокойно толстеть обратно!
— О да, тут согласна, — кивает Жази. — Слишком уж хорошо. Как эти девки на диетах существуют, я даже себе не представляю. То ли дело как сейчас, объелась так, что пошевелиться не могу — вот это жизнь, лучше просто и быть не может!
— Но это ведь в последний раз, да?
— Такой план, да. Пока мы не похудеем, по крайней мере, потому что как ты и сказала, как только я смогу втиснуться хоть в какие-нибудь штаны пятьдесят шестого размера — о, я тут же не сходя с места устрою себе обжорный марафон из «МакДональдса» через «Фабрику творожников» в «Молочную королеву»! Впрочем, посмотрим, может, маршрут и другой будет, как по настроению.
— Звучит недурственно. — Эксперимента ради Донна шевелится и спрашивает: — Ну как, у тебя уже переварилось?
— Ммм… ну, не совсем, но уже почти. Давай хотя бы встанем и сделаем пару шагов для разогрева.
Переместившись в вертикальное положение, обе барышни выглядят еще толще прежнего — раскормленные тушки, разбухшие от еды и жира, следствие лени и обжорства, все напоказ, складки-растяжки-целлюлит.
Красное бикини Жази едва сдерживает напор раскормленной плоти, тяжелый живот нависает над трусиками спереди, по бокам то же самое делают толстые мясистые складки. Даже верх удвоенного четвертого размера несколько маловат для массивных сисек, так и норовящих вывалиться наружу. Объемистый живот сейчас, после еды, выпирает плотной сферой, переходя в складки на боках.
Донне немного легче, по крайней мере ее купальник лучше сидит — розовый, шестьдесят второго размера, он ничего не скрывает, но хотя бы пока еще не слишком мал. А еще у нее фигура ближе к оплывшей груше, в отличие от ярко выраженного «яблочного» типа Жази; круглые и расплывшиеся окорока от самых коленок покрыты целлюлитом. Она продолжает оглаживать переполненный желудок, не настолько привыкшая к такому обжорству, как то может показаться при взгляде на ее расплывшиеся телеса. Но вот она уже почти готова передвигаться, пища потихоньку переваривается, хотя в профиль ее и легко принять за беременную. Такая уж планида ныне у них обеих.
— Жази, готова?
Та кивает, и обе выдвигаются прочь. Сперва — не бегут, просто выходят на набережную над пляжем, по теплому песку. Потом потихоньку принимаются за дело — медленный «бег», больше похожий на шаг вперевалку, мясистые тела колышутся как желе, сиськи подпрыгивают и опускаются, от каждого движения массивные бедра ходят ходуном, животы сотрясаются, кожа мгновенно покрывается потом, который ручьем катится по раскормленным телам, уходя в песок.
Пятнадцать метров.
Пятнадцать метров одолевают они, а потом Жази сдается, слишком запыхавшись, чтобы сделать хотя бы еще один шаг, останавливается, глотая воздух широко разинутым ртом. Наклоняется, упирая руки в колени, тяжело пыхтит, раскормленное мягкое пузо свисает. Несколько минут они вот так вот стоят, восстанавливая дыхание от чрезмерно активных движений, а потом дружно решают «надо помедленнее».
Никакого бега — не сейчас. Ходить — да, ходить можно, может, с перерывами, чуть посидеть на скамейке, благо самая жесткая скамейка для подруг достаточно удобна благодаря природным «подушкам». Трудно сказать, они больше ходят или сидят — ходят, пока не устанут, а устают они быстро, уж слишком привыкли просто валяться и отдыхать, недаром их тушки такие раскормленные, расплывшиеся, налитые жиром от обжорства и безделья, а не тугими мышцами от тренировок.
По дороге они болтают. Донна сперва радостно щебечет, как это классно, наконец-то заняться спортом, она непременно похудеет — а потом переходит на жалобы:
— Ну все, я проголодалась. А ты как? Может, без отрыва от процесса, просто возьмем по пути что-нибудь перехватим?
Жази останавливается, ей тоже жарко.
— Как думаешь, есть у них мороженое?
— Господи, да, это самое оно, на палочке, замороженное покруче, чтобы быстрее остыть!
— А как же диета?
— Ну, — задумчиво изрекает Донна, — ты ж сама сказала, не ПЕРЕедать. Но после такой прогулки мы заслужили немного сладенького, тебе не кажется? НЕМНОГО-то можно, а?
Барышни берут по полукилограммовому бруску мороженого — ну правда ведь, каждая свободно может слопать килограмм и потребовать еще, — и по дороге обратно к машине съедают мороженое, повторяя раз за разом, что вот скоро они похудеют и будут классными и неотразимыми, — а потом, уже на автостоянке, останавливаются еще раз и покупают по последнему батончику мороженого «клондайк», не большому — среднему, граммов триста, ничего, что нарушило бы запланированную диету, просто по батончику «клондайка».
И вперевалку шествуют к машинам, раскормленные тела колышутся с каждым шагом, и продолжают повторять с набитым ртом, что они всегда будут стройными и красивыми...